Полет Феникса: Деймон

You’re the perfect drug, when it hurts like hell. I've never needed anyone so much. There’s no-one else, I love, and I curse myself, Cause the right thing is to give you up… Save yourself From a life full of lies and a heart full of pain and sorrow. Save yourself From the choices I make, cause nothing, but failure follows me. ________________ Ты идеальный наркотик, когда меня обжигает боль Мне никогда никто не нужен был так сильно. Я никого больше не люблю и проклинаю себя, Потому что правильным решением будет тебя отпустить… Спасайся От жизни, полной лжи, и сердца, полного боли и сожалений. Спасайся От моих решений, потому что меня преследуют только неудачи. My Darkest Days — «Save Yourself»

      От осеннего холодка невольно мрачнело настроение. Хотя будь рядом её теплое размеренное дыхание, её мягкая уютная грудь, осень была бы в радость. Да хоть чертов Апокалипсис! Но ничья улыбка не могла так же осветить этот умирающий мир под тяжелым тусклым небом. Дима лишь повторял беззвучно: «Так надо». Так ведь будет лучше, по крайней мере для Даши. Их отношения токсичны и причиняют боль обоим. Девушка заслуживает лучшего. И все-таки… могла бы хоть раз навестить после того, как он очнулся. Но бывший байкер потерял счет неделям и лишь продолжал себя заверять, что так лучше, ведь Даше видеть его снова будет тяжело… Но боль оставалась.       Дима уже не раз готов был пожалеть, что так резко и жестоко перекрыл воздух их отношениям, когда пошел в тот проклятый бар. Но не позволял себе жалеть, снова и снова повторяя свое заклинание.       Собрать больничные вещи оказалось делом быстрым, хотя мать все равно вызвалась помочь, а отец — подвезти. Дима отвык от такой опеки, заверяя, что соберется и доедет домой на такси, но знал, что отговаривать их нет смысла.       Дома Арчи встретил хозяина безудержной радостью. Комнату бывший байкер застал такой же, как и оставил, только более прибранной, без пыли и разбросанных вещей.       Одиночество никогда так не давило прежде, оно всегда казалось надежным товарищем, ненавязчивым и бессуетным. Теперь оно, как никогда, располагало к беспрерывному самокопанию и бесплодным терзаниям. Музыка сейчас не имела отвлекающего и расслабляющего действия, а только усугубляла апатию и напоминала о боли. Все о ней напоминало…       Нужно было думать, как жить дальше. Вернуться на работу к Калленбергу казалось отнюдь не привлекательным. Хотелось что-то резко поменять, чтобы запереть прошлое на замок. Теперь у Димы даже собственного транспорта не было — «Харлей» не подлежал ремонту, мотоциклу досталось значительно сильнее, чем седоку. Удалось распродать лишь несколько запчастей.       Как бы то ни было, Дима жаждал узнать, как изменилась жизнь Даши без него, — прежде чем отпустить. Соцсети не говорили ни о чем конкретном. Прежняя фотография на аватаре сменилась аниме-артом с девушкой, немного похожей на Дашу, с прикрытым волосами лицом. Все прежние фото гитаристка стерла со страницы. Из новых была лишь одна — общая с группой. Взгляд Димы тут же упал на ладонь нового басиста на талии Даши. Диму бросило в жар, а сердце включилось в экстренный режим. Бывший байкер недовольно засопел, машинально почесывая костяшки кулаков.       Девушка выглядела вполне жизнерадостной, и от осознания этого Дима поуспокоился. Он переключил взгляд на немного насмешливое выражение лица Антона, его каштановую шевелюру в рыжину, собранную в небольшой узел на затылке, юношеский беспечный взгляд.       «Все к лучшему», — мысленно повторил байкер, усилием воли подавляя бунт, который предательски устроило его сердце.       Набрав Игната, байкер договорился о встрече этим же вечером, пообещав могарыч. Тот охотно согласился.       Поднявшись в подъезд Даши, Дима ощутил, как у него вспотели ладони. Что-то внутри до сих пор не понимало, почему он идет сейчас мимо ее двери и не заходит внутрь.       «Может, Антошка сейчас с ней, лежит в её постели после учебы… Или она — у него. А может, он повёл Дарси в тот же ресторан, куда я водил ее… Счастья им на сто лет. Главное, чтобы этот малый берег ее, а не как я… Хотя рожа его мне не понравилась. Больно самоуверенная. У меня такая же на фото?       Черт, как избавиться от гребаных мыслей и не нажраться? Либо одно, либо другое, старик».       Открыв дверь, Игнат не мог не заметить, как приятель смотрел на дверь напротив, прежде чем обратить внимание на него (Дима и не скрывал). Сразу предложил темного пива.       — Не наседай, ладно? — усмехнувшись, предупредительно глянул на бывшего байкера Игнат, когда тот откупорил свой коньяк. — Если хочешь, давай все перетрем.       — Для этого нужно подготовиться, — отстраненно проговорил Дима, залив в себя стопку.       — Она не встречается с тем рыжим, если тебя это парит, — глубоко вздохнув, негромко произнес Игнат и откинулся на спинку дивана.       Дима дырявил взглядом стену напротив, не закусывая выпивку.       — Ну то есть… Не знаю, было ли у них… что-то…       — Похер, — буркнул гость и потер пальцами глаза. — Я хочу, чтобы ей было хорошо. Без меня, понимаешь?       — Отлично понимаю, — устало вздохнул Игнат, сочувственно поглядывая на приятеля. — Когда развелся, чувствовал себя дерьмом безответственным. Но понимал, что дальше так нельзя, это была дорога в никуда. Теперь я… счастлив. Я к тому, бро, что все проходит, и жизнь идет дальше.       Бывший байкер, не скрывая, глянул на обручальное кольцо Игната.       — М-да, я и свадьбу твою просрал, — недовольно произнес Дима. — То кажется, что годами ничего не меняется, то за полгода отключки происходит дохера всего. Вот и Лис родила, пока я в койке без ног валялся.       — Это такой вонючий психологический эффект, — взялся поумничать Игнат. — Всегда что-то случается, но мы ценим только, когда упускаем. — Он пригубил с рюмки и закусил.       — Наверное, — безынтересно промолвил Дима. — Ты вроде собирался драпать в Англию.       — Запомнил, да? — уголком губ улыбнулся Игнат. — Нашел кое-что в Москве, да и жена поняла, что трудно ей оставить тут все.       Тут взгляд Игната оживился, в глазах блеснула идея.       — А переезжай с нами в столицу, — оживленно предложил он. — Первое время поживешь у нас, если хочешь. Моя против не будет, уверен.       «Он полон доверия. Сомневаюсь, что Гната никогда не предавали, но он мне доверяет. Раньше подобное мало трогало, и я мог, не оглядываясь, соблазнить его благоверную. Теперь не смог бы. Не стал».       — Спасибо за предложение, — кивнул байкер. — В моих планах нет кого-то стеснять.       — Дим, я на полном серьезе.       «А я тут шуткую? Нет, нужно быть реалистом. Не готов сейчас ехать куда-либо».       — Мне нужно встать на ноги. Фигурально. И без колес я тоже не отправлюсь никуда.       — И что, будешь продолжать пахать тут на дядю? — Игнат недовольно поднял глаза на приятеля.       — Ты сам сейчас понял, что подкинул мне идею?       — Я? — недоуменно указал на себя Игнат. — А что я?       — Спасибо, братан, — с непонятным энтузиазмом улыбнулся Дима и хлопнул друга по плечу. Отставив рюмку с коньяком, он с неожиданным аппетитом стал уплетать то, что было на столе.       — Ладно, можешь пока не растрепывать, — махнул на него рукой Игнат и присоединился к заедаловке. — Так что там Лиза? Слышал, девочка у нее?       Дима безразлично кивнул с набитым ртом.       — И что, ты так и не выяснил, чье дитятко?       — Меня это теперь не парит, — холодно ответил байкер. — Лис хотела ребенка и получила. А я… по-любому подставился и разрушил все, что у меня было с Дарси.       — Она бы тебя простила, — негромко промолвил Игнат, задумчиво глядя мимо собеседника. — Если б не…       — Если б не дерьмо, что я устроил, смешав дурь с выпивкой. Я это сделал нарочно, Гнат. — Байкер сокрушенно покачал головой, удивляясь своей откровенности. Но небольшая доза алкоголя делала свое дело. — Эту Санта-Барбару нужно было прекратить. Я… я просто не могу смириться, что она плачет из-за меня. Потому что я опять, черт подери, облажался! Не хочу причинять боль. Иначе бы я не смог уйти. Просто так оставить ее не смог бы.       Согнувшись, Дима подпер ладонью голову, — словно она вмиг потяжелела под весом отчаянных мыслей.       — А вышло, что ты причинил боль похлеще прежней.       Прямота друга заставила Диму внимательно взглянуть на него, прислушаясь к тому, что скажет.       — Начистоту, Дим, Даша практически росла у меня на глазах, я часто бывал у Шаховых, когда тусил с Глебом. Я был у нее после того, как ты попал в аварию. — Игнат сделал большой глоток темного пива. — Услышал ночью крик за стенкой и порвался туда.       Дима замер, опасаясь вздохнуть. Друг его таращился в одну точку, то досадливо поджимая губы, то стискивая зубы.       — Не могу даже передать, в каком состоянии она была… Дим, она боялась, что ты уже не проснешься. Слушай, ты мне друг, я тебя уважаю, но ты буквально решил все за нее. Ты хотел покончить с этой болью, её слезами и так далее, но вышло с точностью до наоборот. Ты был в коме почти полгода, и за это время Дашка, кажется, прожила все стадии боли. Может, если б ты не ударился в тяжкие, дальше все пошло бы ровнее, узнай ты, что ребенок не твой. Если говоришь, что не мог оборвать все, может… Черт, не знаю, может, и не стоило этого делать, а предоставить ей выбор? В смысле, если считаешь, что страдает больше Даша?.. Твою ж, прости, бро, я… — Игнат провел ладонью по лицу, — Че-то перебрал малехо и говорю все, что думаю.       — Нет, ты… Ты сказал, все, что нужно, — негромко промолвил Дима. — Закуска респект, но я пойду.       — Да брось ты, не строй обиженку! — развел руками Игнат. — Предоставь это девчатам.       — Ой, заткнись, я еще на тебя не обижался, — отмахнулся от него Дима, направляясь к выходу.       — Ладно, вали, но прошу, думай подольше, прежде чем что-то затевать.       Упаковавшись в косуху, байкер наградил приятеля кривоватой гримасой.       — Гляжу, двигаешься неплохо, — отметил Игнат, бросив взгляд на длинные, как канаты, ноги байкера.       — Еще бы нет. Выжимаю из себя все, что можно.       «Хотя бегать пока еще рано».       — Ну давай, бро, спишемся.       Пожав другу руку, Дима вышел на лестничную площадку, прямо напротив двери, за которой жила Даша. И возможно она сейчас дома, совсем рядом… Здесь он провел ночь после дня рождения Дениса, когда Даша решила, что они не пара. После того, как спал с Лизой в последний раз и, раскаявшись, клялся любимой подруге в любви и верности.       Взяв в руки смартфон, Дима открыл мессенджер и взглянул на фото Даши, которое она здесь не меняла. Прекрасная в своей простоте и такая… настоящая. Пальцы стали печатать почти без остановки.       «Здравствуй, Даш. Не писал тебе с тех пор, как очнулся. Так же, как ты после этого не пришла ко мне. Я знаю, почему. Этого и добивался. Но отчего-то, как идиот, ждал, что ты придешь или хотя бы напишешь, чтобы мы все разложили по полкам в последний раз. Хотя все и так ясно, правда? Для меня прошло всего пару месяцев, а ты… Возможно, ты давно оставила все в прошлом, что правильно. Но я торчал у Игната, напился слегка и понял, что мне нужно в последний раз объясниться перед тобой.       Я поступил, как мудак. Но иначе ты могла не отпустить меня. А я не мог выносить того, как ты страдала из-за моих ошибок. Мы с самого начала знали, что слишком разные. Знал, что мое дерьмо заденет тебя. Но слишком ты зацепила меня, чтобы я не дал нам шанса. Все полетело в задницу, я был не прав.       Знаешь, понабрался тут умных слов из книжек и кое-как умею выражать свои мысли и чувства. Это будет кощунство, но я скажу, что все еще люблю тебя. Хотя уже не как эгоист. Хочу, чтобы ты отпустила прошлое и была счастлива. Пусть я буду ошибкой, на которой ты научилась. Поняла, чего хочешь. От кого бежать, как от огня. Тоже кое-что понял, многое обдумал, пока не мог нормально двигаться. Сейчас я за дверью твоей квартиры, Даш, но через минуту уйду. Можешь не отвечать ничего. Прощаюсь, Дарси, и целую везде.       P. S. Пни за меня своего кота».       Не перечитывая и не задумываясь, Дима отправил напечатанное на одном дыхании сообщение. Порция алкоголя все еще плескалась в крови. От избытка чувств перехватывало дыхание, в горле встал ком, теплые и сладкие воспоминания душили и кричали: «Бороться! Бороться!». Положив ладонь на дверь квартиры Даши, Дима уперся в нее головой, сделал глубокий и тяжелый вдох и прикрыл глаза. От этого накопившаяся в глазах влага заструилась по щекам.       Резко отпрянув от двери, бывший байкер ринулся вниз по лестничноиу проему. Когда дверь порывисто открылась, и на пороге возникла обеспокоенная Даша, Дима уже выбежал из подъезда.