Ценная жертва

      Хината стояла за деревом и молча наблюдала за происходящим. Её любимый Наруто-кун опять с кем-то подрался и теперь сидел на траве, зализывая раны и вполголоса проклиная противников. Ах, как бы ей хотелось подойти к нему! Пожалеть, предложить помощь и пообещать выпустить кишки ублюдкам, посмевшим обидеть её возлюбленного!.. Но ей всё ещё было тринадцать, и подходить к парням с подобными тирадами было невероятно ссыкотно. Чего не скажешь об убийстве людей.       Изначально Хината была нормальным ребёнком. Да, немного тормознутым, если верить словам отца, медлительным, чересчур скромным… но для девочки, которой с детства вбивали, что истинная принцесса клана должна быть эталоном доброты и женственности, это вряд ли было ненормально. Даже наоборот — почти идеал! Но взрослым всё равно вечно что-то не нравилось, они злились, кривили губы и глаза и говорили, что она всё делает неверно. Снова и снова. Разумеется, это очень било по самооценке. Хината даже плакала от такого отношения. Иногда прилюдно, но чаще — в своей комнате, пока никто не видел, потому что за слёзы её тоже ругали. Но когда отец однажды зашёл в её комнату без стука и застал дочь за распусканием соплей, это стало последней каплей. Хината разревелась ещё сильнее и убежала в лес, как можно дальше от цивилизации.       Это и стало её ошибкой. Хината бежала, не глядя ни под ноги, ни по сторонам. Слёзы застилали взор, голос сотрясался от рыданий… страшное сочетание, но тогда она об этом не думала. Просто бежала и бежала. Бежала и бежала… пока под ногой что-то не хрустнуло, нога поехала вперёд, и Хината кубарем полетела вниз с довольно высокого выступа. Упала в какой-то карьер и налетела животом на какую-то ветку.       Хината сдавленно пискнула, ощутив жуткую боль, и попыталась встать. Но стоило ей сесть на пятки, желание окончательно подниматься исчезло. Ветка, на которую она налетела, ушла глубоко в её плоть. Хината побледнела. От страха и ужаса она даже забыла, что рыдала весь последний час. Из её живота торчала какая-то грязная мерзкая ветка, по которой ручьём стекала кровь, и Хьюга понятия не имела, что ей с этим делать. Руки тряслись. Хината осторожно коснулась инородного тела, но лишь ойкнула. Внутренности обожгло калёным железом. Наступила паника. Девочка отчаянно зазвала на помощь, но никто не откликнулся. Она ушла от Конохи слишком далеко. Возможно, даже фатально. Она попыталась встать на ноги, но ветка не позволила ей. Древко, впившееся в её тело, было лишь малой частью огромной ветви, лежащей внизу. Подняться с ней было бы нереально. Чудо, что Хината вообще смогла принять даже полусидячее положение.       С ужасом сглотнув, Хьюга пришла к отчаянной мысли. Если она не могла вернуться домой с веткой, то следовало от неё избавиться.       Слабо потянув предмет наружу, Хината взвыла. Страшно! Больно! Как же больно! Крови становилось всё больше! Не этого она хотела! Девочка попробовала вернуть всё на место, но это вызвало лишь ещё более адскую боль. Слёзы текли по лицу уже с такой силой, что глаза жгло почти также сильно, как живот. Хината сглотнула. Она понимала, что если сейчас она ничего не сделает, то ничего хорошего точно не произойдёт. Чуда не случится, и она сама по себе не выздоровеет. Потому юная наследница клана Хьюга с силой сжала ветку в руках и резко вытянула её наружу, надеясь, что так сможет освободиться и как можно скорее вернуться домой.       Но вместе с веткой.       Она.       Достала.       Внутренности.       Громко вскрикнув, она провалилась в обморок, впоследствии перетёкший в смерть от болевого шока. Типичная смерть для человека в её ситуации.       Когда она вновь открыла глаза, она всё ещё была на поляне. Лежала аккуратно рядом с тем, что некогда тоже было ей. Маленьким, грязным и окровавленным. К горлу подступила тошнота, и Хината испуганно заозиралась, не понимая, как нечто подобное в принципе могло происходить. Это неправильно! Ненормально! Это… сон?..       — Нет, это не сон, — Хината испуганно подняла глаза и осмотрелась, но так никого и не увидела. — И не увидишь, дитя. Смертным не положено видеть Бога.       Хината удивлённо моргнула. Мама говорила ей о чём-то подобном, но она и думать не могла, что посмертие будет выглядеть так.       — Неудивительно, дитя, — хмыкнул говоривший, — твоя мать верила в неправильного Бога.       — А ты правильный? — наивно уточнила Хината.       Голос в ответ расхохотался: — Я реальный. Ты знаешь, почему ты здесь, Хьюга Хината?       Девочка задумалась, припоминая, что ей говорили об этом родители — стоп! они же верили в неправильного Бога! — и в академии. Выходило негусто, но общую суть Хината помнила.       — Потому что я умерла.       Бог цокнул языком: — Да, но не совсем. Видишь ли, меня очень впечатлило твоё отчаянное желание спастись. И развеселило, что в итоге оно и привело к твоей смерти. Десять лет, а уже самоубийца. Забавно.       Хината нахмурилась. Она не видела ничего забавного в её ситуации.       — В любом случае, — продолжил Бог, — я рад тому, что увидел. У тебя есть склонность к жертвенности. Осталось лишь возродить в себе готовность поделиться этой жертвенностью с другими.       Девочка удивлённо склонила голову набок: — Зачем? Я же и так… мёртвая…       Хината понимала, что говорит страшные вещи, но до сих пор не могла принять это за факт. Как это? Разве она могла умереть? Разве она… разве… разве…       — Не реви, — строго приказал голос, — именно об этом я и пытаюсь тебе сказать. Ты мне понравилась. Потому я готов дать тебе новый шанс.       Сначала она подумала, что ослышалась. Но наивная детская вера в чудо не дала ей долго сомневаться, и Хината, уже улыбающаяся, вскочила на ноги и воскликнула: — Так вы хотите меня воскресить? Спасибо!       — Не спеши, дитя, я ещё не закончил, — Хината густо покраснела, поняв, что перебила Бога. Стыд какой. — Я собираюсь дать тебе тысячу шансов. Но взамен, дитя, ты отдашь мне тысячу жертв. Договорились?       Хината, ещё не задумываясь, что же это значит, почти уверенно протянула ладошку вперёд и кивнула: — Да.       Вскоре после этого она пришла в себя на опушке леса. Живая, невредимая, буквально в двух шагах от Конохи. Чувствовала она себя великолепно. Даже до неприличия, учитывая, сколько до этого ей пришлось рыдать. Она бы решила, что этот разговор с Богом ей приснился, если бы не одно «но». Рубашка в районе живота была изорвана в клочья, а на шее висел странного вида кулон. Хината никогда такое не носила. И снимать его было почему-то страшно до нервной дрожи.       Той же ночью ей приснился сон. Опять пришёл этот Бог и объяснил ей, что теперь она часть его религии. Объяснил, что мир — это нескончаемая череда боли и смерти, что смерть — нечто естественное и необходимое для дальнейшей жизни живых. И что она, Хината, была им выбрана, чтобы эту жизнь поддерживать. Чтобы помогать всем вокруг. И он, великий Джашин, даже готов был подарить ей величайший из даров для своих жриц — бессмертие. И Хината на это согласилась, впрочем, совершенно забыв спросить, что же именно ей придётся делать, а зря.       Через три дня Джашин снова явился ей. Не во сне, а наяву. Голос громом стучал отовсюду и твердил лишь одно «времявремявремя». Хината долго не могла понять, что же это значит, пока до конца не разобрала фразу. Время пришло. Время жертвы. И тогда Джашин поведал ей, чего же он хочет.       Бог хотел, чтобы Хината совершила убийство.       Она отказалась. В ужасе закрыла уши, зажмурила глаза и бежала по улицам Конохи так долго, что едва опять не выбежала за её пределы. Благо, в этот раз она успела затормозить на самой окраине, забежать на детскую площадку и, забравшись по ступенькам в детский домик на дереве, спрятаться там.       Можно подумать, это могло спасти её от Бога.       Его голос не звучал снаружи, он звенел в голове, эхом отражаясь от стенок черепа и пеплом оседая на гранях её души: — Смерть — это не что иное, как передача жизни для тех, кто её больше заслуживает. Разве ты заслуживала смерти тогда в лесу? Разве тебе не было больно? Было! И это благословило твою семью на долгие месяцы, потому что это — сила! Так отплати им той же монетой! Страдай и даруй страдания другим! Будь избранной, будь бессмертной! УбейубейубейубейихХинатаубейубейубей…       Хината сидела и молча плакала, по инерции продолжая затыкать уши. Голос не стихал. Он настойчиво повторял, просил, требовал, менял интонации и причины, но всегда оставлял итог. Он хотел, чтобы она убивала. Ни кто-то другой, ни кого-то другого, а именно она!       — Подумай, ведь я даю тебе возможность выбора. Разве ты не хочешь, чтобы все были счастливы?       Слушать его весь день было просто невыносимо. Страшно. Жутко. И она согласилась. Хината же… наследница клана… будущая куноичи… что ей одно маленькое убийство?..       Она нашла раскладной нож под одной из скамеек на площадке. Безэмоционально сжала его в руке и убрала его в карман, зная, что так его точно не видно. Вычленила из редких людей на улице какою-то девчонку и, неловко улыбнувшись, предложила ей погулять вместе с Хинатой в лесу. Хьюгу дети всегда любили, всегда ей верили, чувствуя внутреннюю доброту. Потому девочка в ответ лишь по-доброму улыбнулась и, протянув ей руку, позволила увести себя в чащу леса.       На землю опустился закат. И когда Хината вернулась обратно, девочки с ней уже не было. Она лежала в лесу, за кустами диких цветов, медленно исчезая в глубинах болота. Это не было жертвоприношением — так, первое испытание на способность убивать. Дальше было труднее. Но Хината прошла его. Вернулась домой, вымыла с мылом руки и поспешила на семейный ужин. Это было только начало. Но стоило Хинате порезать руку, как рана не принесла боли. Лишь волну приятно растекающегося по телу тепла. А после и вовсе затянулась. Хината с детским любопытством резала себя весь вечер, но эффект не менялся. Это пьянило сильнее, чем саке — любого взрослого. И когда Джашин снова заговорил о жертвах, Хината больше не колебалась и охотно шла убивать. Оно того стоило.       И потому было особенно непонятно. Почему? Хинате уже почти тринадцать, она уже годами промышляет убийствами, делает успехи в фамильных техниках и не боится никого и никогда, но поговорить с любовью всей своей жизни — ну не-е-е-е-ет, это сложно, это нельзя, лучше уж постоять за деревом и понаблюдать. Хоть вой, чёрт подери.       Хината с раздражением закатила глаза и сделала два шага вглубь леса. Позорище. Не помогает и не поддерживает. Отвратительный друг и никакущая девушка. Неудивительно, что её Наруто нравится Сакура-чан. С таким отношением только домой идти, что она и сделала.       Последняя мысль так и наталкивала на желание принести в следующую жертву Сакуру. Она же такая красивая, милая, добрая — мразь, — юная, сильная… Джашину-сама наверняка понравится эта жертва. Но Хината не была уверена в своих силах. До этого она убивала только небогатых торговцев, проездом посещавших Коноху, и туристов, уже уезжавших из неё. Тех, кого либо не хватятся, либо хватятся нескоро. Она не хотела подставляться. Всё же Скрытый Лист — её дом, и спасаться бегством из него она не собиралась. Хината вздохнула. Эх-х, скорее бы стать взрослой! Тогда уж она точно сможет убивать кого угодно и где угодно. С минимальным количеством последствий. А так — Хината пнула некстати подвернувшийся камень — одна морока.       Жить было бы куда проще, если бы каждый понимал, что суть существования — в смерти и разрушении. Вот только заставить понять никого не получалось. Хината склонила голову набок — ни одну из жертв она не смогла уговорить умереть добровольно, все они кричали и молили о милосердии. Вот идиоты. Оставалось надеяться, что её прекрасный Наруто-кун не такой!       — Зря он, что ли, позволяет причинять себе столько боли?       Улыбнувшись своим мыслям, Хината поспешила домой. Обед вот-вот начнётся.

***

      Хината не могла сказать, что всё изменилось, стоило ей стать шиноби, но определённо стало лучше. Больше не было такого надзора со стороны родителей, периодически снующих по её комнате охранников… так что ритуальные кастеты прятать больше не приходилось. Что поделать, лучший способ убить жертву — сломать ей все кости, а потом проткнуть сердце осколком рёбер.       — Хината-чан, собирайся скорее, ты опоздаешь на миссию!       — Да, Харуказе-сан!       Быстро расправившись с бутербродами, приготовленными приходящей домработницей, Хината захватила с пола рюкзак и поспешила на выход. Это была её первая длительная миссия за пределы Конохи, так что радостное предвкушение заполняло всю душу. Скорее бы… скорее бы! В чужом городе можно будет убить кого угодно, не особенно опасаясь расследования! Всё же Хината — совсем ещё ребёнок с добрым и наивным выражением лица. Мало кто её заподозрит. Единственной проблемой была слишком внимательная сенсей, но Хината надеялась, что всё же сможет улизнуть из-под надзора. Это будет её испытание для самой себя. И обещание. Для Джашина-сама.       Она не опоздала.       Страна Рисовых Полей встретила её огромным количеством хозяйственных работ. Уход за скотом, пропалывание и поливка овощей и фруктов, борьба с вредителями… Хината готова была взвыть с непривычки от фермерской работы, но вместо этого упрямо стискивала зубы и работала. Она Хьюга, она наследница клана. Она не может себе позволить ныть. Уже донылась в детстве. До смерти.       — Э-э-э, Хината-чан? — Хьюга дёрнулась, как от удара, и сменила безумный оскал на вполне добрую и миловидную улыбку. Чёртов Киба.       — Да, Киба-кун? Ты что-то хотел?       Парень оторопело моргнул и с нечитаемым выражением лица почесал затылок: — Да, в общем-то, кажется, нет. У тебя просто немного странное выражение лица сейчас было. Задумалась о чём-то?       Хината хотела было ответить нечто вроде «да так, о своём, о девичьем», но вспомнила о том, что собиралась убить кого-то прямо под носом у команды. У милого Кибы, надёжного Шино, доброй Куренай-сенсей… и стало так по-настоящему стыдно, что румянец, окрасивший щёки, оказался вполне себе неподдельным.       Киба довольно фыркнул, явно неверно истолковав её реакцию: — Ясно. Можешь не отвечать. Не моей не блондинистой головушки дело.       Вот тут уже алый достиг невероятных высот: — К-киба-кун!       Парень в ответ лишь рассмеялся. На детей косо взглянула Куренай, но как-то прерывать веселье не стала, оставшись и дальше разбираться со сбором яблок. Хоть на этом спасибо.       Закончили они лишь поздно ночью. Честно говоря, Хината устала и идти уже никуда не хотела, но в каждом скрипе и шелесте ветра так и слышалось слово «убей», так что и дальше тянуть с жертвоприношениями было нельзя. Скоро свист станет невыносим.       Дождавшись, когда свет в соседних спальнях окончательно потухнет, Хината быстро обулась, вооружилась кастетами и кунаями — исключительно для поимки цели — и выбралась через окно. Прислушалась. В доме оставалось тихо, так что, скорее всего, все шиноби действительно спят. Хината негромко вздохнула. Насчёт Шино и Кибы она почти не сомневалась, но Куренай была умной женщиной. А ещё в их команде был тренированный пёс, так что, если что, выследить её проблемой не будет. Это слишком опасно. Слишком!       Но опасность будоражила. Струилась по венам, растекалась по телу слабым огнём и против воли вызывала на губах улыбку. Хинате нравилось это чувство. Нравилось, как не что иное. Хотелось испытывать его снова и снова. Получить возможность выяснить, насколько же она сама по себе сильна и сразиться с по-настоящему опасным противником.       Хината поджала губы, с силой зажмурилась, ещё колеблясь, а потом маленьким вихрем устремилась в лес. К чёрту всё. Она и так ждала слишком долго. Джашин-сама чётко отметил: время убивать.       Долгое время она просто ходила по городу, приглядываясь и оценивая его жителей. Основной её целью были взрослые мужчины, не менее внимательно оценивающие её саму. Высокие, сильные и самоуверенные. Достаточно сильно погрязшие в похоти, что их души источали просто невероятную силу. Хината улыбалась. Да, именно они. Хорошо бы поймать троих. А дальше… она разберётся.       Когда цели были выбраны — до отвратительного перебравшие шиноби из Облака, — Хината вернулась в лес и провела молитву. После достала из сумки бомбочки из хлороформа. Собственное изобретение. При попадании на одежду жертвы вырубали её практически за считанные секунды. Этого бы хватило. А после запечатать их тела в свитки и доставить в лес на уже выбранную поляну.       Осторожно прицелившись, Хината выстрелила, тут же подкосив одного из шиноби. Ещё двое потерянно заозирались, не понимая, что произошло, но были мгновенно вырублены появившимся неизвестным. Хината так и замерла с рогаткой в руках и не зная, что делать. Этого она не предполагала. Решив, что чёрт с ними, ночь длинна, и Хьюга ещё успеет найти другую жертву, девочка попятилась назад. И наступила на ветку.       Раздался треск.       Хината одними губами выругалась. Незнакомец прищурился и бросился к ней.       Она едва успела заблокировать первый удар и тут же охнула от боли. Некто с силой рубанул по ней древком косы, так что, не успей Хината направить всю чакру в руки, у неё сейчас было бы несколько переломов. Незнакомец усмехнулся и занёс оружие для следующего удара, не древком, а лезвием. Хината поняла, что это конец. Она активировала бьякуган, надеясь сделать хоть что-то. Хоть как-то не позволить этому мудаку украсть её жертв, но удар оказался такой силы, что колени Хьюга дрогнули, и она осела. Рогатка упала, а вместе с ней рассыпались и все снаряды. Спустя секунду Хината была уже без сознания.       Хината пришла в себя от резкой боли — последствие того, что она давно не приносила жертвы. Распахнула глаза и уставилась в небо, отметив, что постепенно начало светлеть. Хината поморщилась. Чёрт. Нужно возвращаться в дом, пока Куренай и остальные не заметили её отсутствия.       Чуть повернув голову направо, Хината попробовала понять, где она и что с тем незнакомцем. Оставалась надежда, что это был простой убийца, который воткнул ей нож в сердце и успокоился. Одежда, конечно, ни к чёрту, но тратить время на разборки с ним не хотелось. Да и разница в силе не та. Хината сильно сомневалась, что сможет победить даже при эффекте неожиданности и своём бессмертии. Она успела оценить запасы чакры противника. Тут ей ловить нечего.       — Очнулась-таки, — осознав, что её спалили, Хината медленно приподнялась на локтях. Вместо тех трёх шиноби недалеко от неё остались только их трупы. Изуродованные до неузнаваемости и абсолютно точно мёртвые. Чёрт. Простите, Джашин-сама, но с жертвами в этот раз вышел облом. Хотя… погодите-ка…       Хината присмотрелась и заметила, что тот, что лежал дальше всех от неё, всё же был жив. Дрожал, безумно вращал глазами, но был жив. Значит, ещё не всё потеряно. Хьюга довольно усмехнулась. Нет, ну этого она точно убьёт.       — Готова к смерти, малявка? — Хината с недоумением посмотрела на говорившего. Слишком. Много. Слов. Наверняка у него из-за этого не раз были проблемы, но взрослых мужиков ничему жизнь не учит. Хината попробовала пошевелиться, но только удивлённо ойкнула. На правой ноге расплывалось кровавое пятно. Незнакомец довольно оскалился. — Не сбежишь, я повредил артерию. Будь счастлива, что станешь следующей жертвой для Джашина-сама!       Хината тупо моргнула. Очень тупо.       — Простите, что?       Незнакомец неверно истолковал её реакцию: — Для единственного верного Бога. Не волнуйся, твоя смерть не будет напрасной.       После этого стало очевидно, что к болтуну следовало присмотреться. Хината прищурилась. Высокий, светловолосый. Цвет глаз рассмотреть не удалось, потому как он стоял спиной к медленно поднимающемуся солнцу. Одет в какую-то изорванную рубашку, брюки и стандартную обувь шиноби. Протектор рассмотреть не вышло. Стоит в круге. Из крови. Посреди треугольника. У Хинаты нервно дёрнулся глаз.       — Да вы шутите, — обречённо произнесла она, спровоцировав взрыв хохота у незнакомца. — Извините, но я не могу быть вашей жертвой.       Незнакомец резко перестал смеяться и насмешливо фыркнул: — Да конечно, все так говорят! — тем временем, её подлинная жертва попыталась уползти в сторону леса.       — Нет, вы не понимаете. Не в том смысле, что «у меня жена и четверо детей» и подобные отговорки. Я просто не могу. Я бессмертна.       Незнакомец по-новому взглянул на неё. Хината не могла рассмотреть его выражение лица, но догадалась, что он пытается оценить, насколько велика вероятность, что Хьюга лгала. Хината вздохнула, села по-турецки, заставив кровь струиться с удвоенной силой, и достала из-за широкого воротника куртки медальон, приподняв его до уровня лица.       Послышался удивлённый выдох: — Да быть не может…       — Угу, — угрюмо подтвердила Хьюга. — Так и есть. А теперь я пойду, пока моя жертва окончательно не уползла.       — Стой!       Хината его проигнорировала. Лишь молча встала и поковыляла к перепуганному алкоголику. На груди выступило пятно крови. Очевидно, что незнакомец уже провёл привязку своего тела к её, собираясь остановить её перемещения, но никакого эффекта это не дало. Хината закатила глаза и продолжила идти так, как собиралась. Алкоголик отполз ещё.       Достав из рукава кунай, Хината ловко воткнула его в плечо жертвы и резко выдернула. Мужчина рвано выдохнул. После облизнула лезвие и неторопливо отошла в сторону, начав чертить круг. В спину ей прилетело несколько сюрикенов, но Хьюга не уклонилась. В конце концов, ей всё равно нужна была кровь для рисунка. Как только он был закончен, Хината извлекла из кармана кастеты и приступила к ритуалу.       Кость за костью.       Жертва кричала так, что спустя несколько секунд уже сорвала голос. Дальше только хрипела. Дождавшись, когда даже хрипы прекратятся, Хината сделала аккуратный надрез сбоку, вырвала ребро и проткнула им себе сердце.       Вот теперь можно было отдохнуть, занимаясь молитвой.       Снова открыла глаза она, лишь когда солнце полноценно взошло на небосклон и осветила место. Да, воспользоваться заранее приготовленной поляной в лесу не удалось, но это тоже оказалось неплохо. Даже… слишком неплохо. Хината не принесла больше одной жертвы, как она планировала изначально, но всё же чувствовала себя много лучше, чем обычно. Раны затянулись, кости срослись… Даже сладкого ощущения усталости и опустошённости не осталось. Она чувствовала себя так, будто оказалась переполнена энергией. Это было так сладко, так… насыщенно, но так… странно… Хината не могла понять причины изменения.       — Ты тоже это почувствовала, не так ли? — голос, прозвучавший откуда-то сбоку был непривычно тих и серьёзен. Из-за этого Хината даже сразу не поняла, кто именно говорил. — Это всё из-за двойного ритуала.       Хината обернулась. Тот незнакомец сидел в точно таком же кругу, как и она, и вытирал кровь с лица и рук. Кажется, из-за того, что он выпил её крови, сила двух ритуалов — её собственного и того, что провёл неизвестный прежде — смешалась, умножилась и поделилась на двоих. Интересная реакция.       — Вероятно, — задумчиво протянула Хината, — кто ты?       — Хидан.       — Хината.       Язычники криво улыбнулись друг другу, осознав, что имена начинаются одинаково.       — Как тебя занесло в этот городишко? — закончив с оттиранием крови, Хидан положил подбородок на ладонь и с интересом уставился на Хинату. Хьюга наконец смогла рассмотреть его протектор. Перечёркнутый. Значит, это отступник. Ясно.       — Миссия, — Хината вздохнула, — ерунда полная, но хоть какая-то возможность провести ритуал вдали от дома. Ещё немного, и все исчезновения людей всплывут. А я не смогу приносить жертвы, сидя в тюрьме.       Хидан хмыкнул, всё ещё не отводя взгляда. Хината с удивлением отметила, что его глаза отливали малиновым. Красивый цвет. Ни в какое сравнение с её отвратительно белым.       — А чего не уйдёшь тогда? Больше свободы, меньше мороки. Можно убивать кого угодно.       Она в ответ только покачала головой: — Чтобы убивать кого угодно, нужно сначала стать сильнее. Я-то только из академии.       — Врёшь, — Хидан прищурился, но, не заметив разницы в поведении, вынужден был ошарашенно выпалить, — да как ты могла стать жрицей в таком возрасте? Кто тебе свитки показал?       — Какие свитки? — Хината прищурилась. Она почти ничего не знала о своей религии. Вернее, о её сторонниках. В какие-то моменты жизни она даже думала, что их попросту нет. А тут это… чудо попалось.       — Неважно, — проигнорировав гневный взгляд Хинаты, парень отмахнулся, — ты в храмах ни разу не была?       — Нет…       — А как ты тогда вообще узнала о Джашинизме?       Хината пожала плечами: — Также, как и все, наверное. Я услышала, — Хидан вопросительно приподнял брови, но потом замер, осознав сказанное. — Разве ты пришёл к вере не также?       Хидан молчал. Хьюга почти что видела движения мыслей по его лицу, но так и не смогла определить, о чём он думал. Вероятно, у них слишком разная религиозная образованность в этом вопросе. Кажется, ей бы тоже не помешало посетить хоть один храм.       — Нет, — медленно, явно подбирая слова, ответил Хидан, — я наткнулся на разрушенную церковь и прочёл все свитки в ней. Много всего было непонятно, но сама идея меня захватила и я сменил веру. Долго не мог понять, к чему в них была фраза «мужчины рассказывают, а женщины слышат». Ты ведь слышала голос нашего бога, не так ли? — Хината кивнула. — Охрененно. И что он сказал?       — Много чего. В основном о самой вере и том, что значит её следование, — Хината не хотела пускаться в пространные объяснения, но, заметив очарованный взгляд Хидана, поняла, что этого не избежать. — И зачем всё это нужно. Разве в книгах не должно было быть сказано то же самое?       Хидан поморщился, осознав, что она намеренно ушла от ответа: — Книги — это вам не это, — Хината едва сдержала улыбку, услышав фразу. — Это не то. В них почти ничего не было сказано о массовых ритуалах, так что я толком не понял, как их проводить. Но теперь понял. Дело не в количестве жертв, а в числе адептов. Ты ведь тоже это почувствовала? Эту силу?       — Да, — скрывать очевидное смысла не было.       — Тогда идём со мной.       Хината на мгновение задумалась. Вспомнила свою команду, семью, друзей, Наруто-куна… Вспомнила, как Куренай отчитывала её за излишнюю жестокость, не присущую юной девушке. Вспомнила, как семья годами изводила её фразами, что Хината хуже своей младшей сестры, как фыркал на неё Неджи. Вспомнила, что за годы совместных уроков Наруто-кун вряд ли даже имя её запомнил… Вспомнила и другие вещи… Вспомнила, вздохнула и, улыбнувшись, легко ответила.       — Хорошо.