***
Pov Татьяна Что нужно делать, когда видишь, как кого-то убивают? Правильно — испугаться, что я именно и сделала. Для меня слово «время» прекратило своё существование. Сердце бешено билось, в голове крутились мысли о том, как сбежать. Я не знаю, что произошло в тот момент, когда я «витала в облаках», но выйдя из транса, я увидела всю ту же комнату, в которой мы очутились в первый раз. — Земля вызывает к доске решать уравнение. — сказала Полина, махая руками перед моим лицом. — Что с тобой Тань? Ты действительно испугалась из-за того, что нам придётся убивать? — встревоженно спросила она. — Стоп! О чём ты? Кто этот ваш убивать? — я понимала, что мне ничего не понятно. — Иногда я хочу ударить тебя кирпичом за твою невнимательность. Для особо умных повторяю слова того существа: «Либо мы убиваем кого-то, либо убивают нас.» — Какая неожиданность. Они просто гении. Звучит, как начало какого-то ужастика. — я начинаю шутить, потому что страшно. Надо же, хоть как-нибудь взбодриться. Полина села на пол и громко вздохнула. Кстати, о самой комнате, здесь довольно убрано (для убийц естественно, здравый человек в такой залупе бы умер), если, не считая того, что Полька села жопой в какую-то лужу, то вполне даже неплохо. Когда я смотрю на эти бетонные исцарапанные стены мое сердце замирает, не от восхищения конечно же, а от ужаса, мало того, что кто-то умудрился поцарапать бетон, так там ещё следы крови не оттертые. Ну что за свиньи? Нет бы убраться перед приходом гостей, даже умирать в этой комнате скучно и не эстетично. Спасибо хотя бы что диван поставили, хотя одна тугодумка на полу сидит. Нет я, конечно, знала, что Полина слепая, но, чтобы настолько не увидеть диван это надо постараться. — Есть идея. — Полинка седая волосинка резко встала и начала бегать галопом, как конь с яйцами, по комнате. — Пока ты одной частью мозга находилась на своих собственных похоронах я уже всё придумала. У меня появилась тысяча и одна причина как мы можем избежать всего этого. Посмотрев на Полину, а затем на дверь за её спиной, я надеялась, что это не будет из разряда: «Сейчас мы закроем глазки и забьём на это хуй и всё встанет на круги своя.» Хотя было бы славно будь оно так. — Я знаю мои идеи бывают бредовыми и донельзя несуразными, но сейчас у нас есть несколько вариантов. — Полина сделала глубокий вдох, а потом резко начала читать рэп. — Ну смотри первый вариант он простой, прямо как мы с тобой йоу, мы можем стать Раскольниковым и зарубить старушку йоу, я бы предпочла нашу вахтёршу она однажды мне на ботинок харкнула йоу. — резко подняв взгляд на меня Полина скукурузила своё хлебало и спросила. — Ты чего сидишь так будто я тебе в рот насрала? Я показательно огляделась по сторонам, а для пущей ясности картины даже начала делать вид, что что-то ищу. — Да я во время твоего пения уши потеряла не поможешь мне их найти? Хотя назвать это пением даже язык не поворачивается. — Вот чтоб у тебя гайморит пожизненный был тварь неблагодарная. — естественно, сказав это в шутку, Полина показала мне средний палец. Откусить бы ей его, а то показывает этот пальчик, где не попадя, скоро он у нее в жопе и окажется. Тогда я дам ей новое прозвище — «пальчик в анальчик». — Я для тебя целый список составила, чтобы наши попки сохранить, а ты ради меня не можешь сделать вид, что тебе нравится. — В следующий раз, когда ты начнёшь завывать, как умирающая кобыла, я буду это записывать на диктофон, чтобы ты потом ахуела от своего ангельского голоска. — Ну вот иди-ка ты нахуй. С вашего позволения, я продолжу. Так вот,собственно, первый вариант я уже озвучила — стать Раскольниковым и заслужить уважение среди головорезов, но получить пизды от закона. Есть ещё вариант это зарубить какого-нибудь зверя, он же не уточнял кого именно нам надо умертвить. Третий вариант мне нравится больше всех — это соблазнить их брачным танцем перед спариванием и сбежать нахер. — Третий вариант неплох, но ты доска — два соска, чем соблазнять их собралась? Или ты действительно хочешь начать трястись перед ними в конвульсиях, называя это брачным танцем? Давай не позориться даже перед смертью? Я не хочу, чтобы моё последнее воспоминание было это то, как ты, кряхтя и давясь своими слюнями пытаешься сделать что-то наподобие танца. — я хихикнула про себя, когда представляла эту картину. Мало того что эта рыжая манда не гнется, она буквально как бревно, так ещё у нее вместо коленей целая симфония — одно приседание и она труп. — А ты на мои сиськи не смотри, я не виновата в том что я пошла в отца, что внешностью, что сиськами. — во время того как она это говорила, она проводила руками по своему телу, где должны были быть груди, но что-то пошло не по плану. — Ой да ладно тебе. — я махнула рукой в её сторону. — Вырастут еще. — Прям как твоя самооценка? Ладно не суть важно, я вот думаю, если у тебя благодаря дойкам есть шанс выбрать себе партнёра-головореза, то мне, то как привлечь внимание? — Как твоя самая лучшая и любимая подруга предлагаю, тебе встать на четвереньки и начать на них гавкать. Пусть знают, что в наш огород камень кидать нельзя, потому что у нас есть ты — бешеная псина.***
Если карта ляжет раком значит будет заебато, если карта ляжет верхом весь их день идёт к успеху. Примерно от такой фразы отталкивались наши главные героини, выползая из комнаты в позе крабика, дабы не наткнуться на кого-нибудь ещё и не словить сердечный приступ от испуга. — Слушай Полин если мы умрем, то давай, тогда как лучшие подруги поступим, по справедливости, ты уступишь мне место в рай, а ты героически отправишься в ад. — Иногда мне кажется, что ты натуральная сука, а потом понимаю, что мне не кажется. — Нет, ну а что? Я уже здесь достаточно настрадалась, а по тебе незаметно. У тебя твои штанишки только мокренькие, а у меня уже во всю коричневые. — Таня нервно хихикнула, озираясь по сторонам. Дальше они шли в тишине. Таня думала о том, что всё-таки ебнуть лося по дороге будет лучше, чем захерачить рандомную бабушку, по крайней мере лося можно зажарить и сожрать, бабушку, конечно, тоже можно, но каннибализмом девушка не планирует заниматься ближайшие лет пять. Полина же думала о том, что у них нет ничего с собой, даже телефона, который помог бы им выжить банально загуглив в интернете как пожарить ежа и построить из берёзы целую страну. Хотя страну из березы не построишь, а вот из сосен — да. Тем более они гуляют по сосновому лесу (хотя прогулкой это назвать сложно), так что можно найти какую-нибудь хиленькую сосенку и начать выживать, как в майнкрафте. Сначала надо добыть дерево, затем камень, а дальше и дом построить, и целую страну. — Знаешь мне на самом деле кажется, что это всё сон. Мне кажется, что если я сейчас моргну, то проснусь в своей кровати, а рядом будет лежать завтрак, который мне приготовила мама. — неожиданно выпалила Полина. — Я может и кажусь сейчас бесстрашной, но я будто бы не осознаю всей серьезности ситуации, словно я не здесь, а во сне. — девушка повернулась в сторону своей подруги на что та её обняла. — Я понимаю Полин. У нас с тобой разный способ справиться со стрессом, ты находишься в другой вселенной, а мне легче выплакаться. Кстати, о слезах, я уже как по расписанию должна тридцать минут истерически рыдать и завывать. — Таня указала пальцем на руку, где были невидимые часы. На сей раз девушки опять замолкли, шурша листвой под ногами. Всё-таки они чувствовали своё безвыходное положение, ведь они даже н знали, где именно они находятся и как им попасть назад домой. Про слова безликого существа хотелось забыть, как страшный сон и надеяться на свой хэппи энд от старости, а не от того, что тебя кто-то убьёт. Лес был мрачен, впрочем, как и всегда. Высокие деревья, что располагались близко друг к другу создавали впечатление что дамы ходят по кругу как идиотки, заставляя нервничать всё больше и больше. Однако среди деревьев, они заметили из ряда вон выходящее. — Полин ты тоже это видишь или я ослепла? — Таня дёрнула подругу за руку и ткнула пальцем, в сторону севера. — Я слепая, я не вижу. — рыжеволосая начала пальцами натягивать уголки глаз, чтобы хоть как-то отрегулировать своё зрение. — Я вижу что-то, только не пойму, что…это пакет? — под громкий смех подруги Полина недовольно потёрла глаза. — Вот что ты ржешь как чайка, я не вижу нихуя, что там скажи, и стоит ли туда идти? Вдоволь насмеявшись над подругой, Таня изменилась в лице. — Там дверь и самое страшное что она открыта, а для более пущей мрачности за ней ничего нет. Просто дверь вокруг которой темнота и ничего больше. На камень, ножницы, бумага решим кто пойдёт туда? — Итак всё ясно, что я иду первой, потому что ты зассыха. — Полина пошла в сторону, как она думала двери. — Полин, дверь левее, а ты вправо похерачила. — хихикая в себе сказала подруга. — Я так-то тебя проверяла. — развернувшись на сто восемьдесят градусов, рыжая бестия всё-таки пошла в сторону двери. — Я так и поняла. — ответила ей Таня, идя за ней.***
Pov Полина Временами я несу полную брехню, но сегодня я конкретно напиздела. Я тоже зассыха. Идя к двери медленным шагом, я с каждым разом чувствовала присутствие своей покойной бабули, которая уже сама мне строит дорогу в ад за мою излишнюю самоуверенность. С каждым вздохом мое сердцебиение ускоряется, а в голову лезут уж не самые хорошие картинки. Я может быть и наивна, но всё же молюсь всем богам, чтобы за этой дверью была кровать. Почему кровать? Да потому что я люблю кровать. Она такая интересная — на ней так прикольно лежать и спать, а ещё временами на ней прикольно кушать. Была бы моя воля, я бы вышла замуж за кровать, а не за вонючего мужика. Хотя у меня то мужика и нет, да скорей всего и не будет, потому что я не доживу. Что-то я совсем раскумарилась. Надо бы на мужика сейчас подойти и открыть дверь. — Всё Танюх я открываю на счёт три. — схватившись за ручку двери, я мысленно три раза перекрестилась. — Раз, два… — недолгая пауза заставляет меня нервничать, а также даёт мне пищу для размышлений, что я сейчас скажу напоследок если вдруг, мы сейчас умрём. — Три! Это я нассала на твою кровать на ночёвке, а не ты! — кричу я, параллельно открывая дверь и хватая под руку Таню затаскиваю нас внутрь. — Я так и знала, что это ты! — слышу я перед тем, как упасть на пол. Секунд десять мы молча лежали на полу в обнимку с закрытыми глазами, а после я почувствовала удар по руке. Открыв глаза, я увидела, как Танюха, стоит на четвереньках и смотрит вдаль. Перевернувшись на пузико, я лицезрела лестницу вниз. — Мало того, что ты обоссала мою кровать, так тут ещё и не конец сюрпризов. В этот раз я пойду первая, не хочу, чтобы меня роняли на пол. — наконец то встав, я посмотрела в гневные глаза подруги. — Ну твои родители тоже тебя роняли, и ты что-то не особо им это припоминаешь. Хотя тебе, наверное, голову отшибло. — Будешь пиздеть, я тебе тоже голову отшиблю, тоесть отшилю, я имею ввиду отшибу. — сказала мне в ответ эта наглая морда и попиздовала вниз, бросив меня (слава богу не на пол). Пришлось бежать за ней, дабы она не убилась там. Не хочу, чтобы она умирала в одиночестве, хочу, чтобы перед смертью она видела, как я над ней смеюсь. А то убежала вперёд паровоза, что несёт три тонны навоза, а я её потом догоняй и ищи. Она же неадекватная временами, ей всё время надо найти какую-нибудь жопу и поковыряться в ней. Спустившись в подвальное помещение, я увидела сию картину. Госпожа кидала по имени Татьяна стоит рядом с какой-то девочкой и что-то ей тараторит. Может быть мне действительно лучше уйти? Вокруг маньяки и головорезы, а она лясы точит не пойми с кем. Неадекватная женщина. Я, пожалуй, пойду отсюда. И как только я тихо развернулась назад, меня окликнули. Ну конечно, с моим то везением тихо я могу уйти только к Богу на покой. — Полина ты не охренела бросать меня? — кричала на меня Таня, придерживая под руку незнакомку. Кстати, об этой незнакомке я могу сказать всего лишь два слова. Она грязная. Футболка у этой девчонки, будто бы из помойки. Вся такая порваная и грязная, что хочется рукой зажать нос и свалить отсюда к чертям. На ногах у нее то-ли шорты, то-ли трусы, не пойму, что именно, но это слишком коротко и открыто. Все ее тело было в ссадинах, порезах и гематомах, местами у нее были открытые раны. Жутко. Страшно. Уйти хочется. На голове у нее будто бы сплошной клок волос. Даже мне с плохим зрением видно, что в волосах есть какие-то куски грязи и запёкшейся крови. Лицо её было сплошным кровавым месивом: опухшая синяя щека, сломанный нос, шрам у рта, с одного виска у неё вытекала кровь, под глазами фингалы, что создавало впечатление будто бы она ничего не видит. Мне её жалко, но я бы даже не притронулась к ней. Я боюсь. — Чего стоишь? Давай старая помогай девочке встать. — пока я рассматривала девочку, Таня уже во всю помогала ей. Подняла с пола, протёрла своей футболкой её раны, даже умудрилась немного расчесать волосы. Я же не могу. Меня словно приковало к земле, так бы я и стояла пока мы не услышали хрип. — Не надо. — незнакомка подала голос. — Кто ты такая? Что ты здесь делаешь? И что чёрт возьми с тобой случилось? — Таня, как всегда, начала тараторить, на что девушка недовольно морщилась. — Я…всё расскажу, только не отдавайте меня им снова. — я молча кивнула и махнула рукой чтобы та продолжила. — Меня зовут Нина, и по моим подсчётам я нахожусь здесь около четырёх месяцев. — голос у Нины был тихим, хриплым и умирающим. — Они забрали нас в качестве игрушек и всячески издевались над нами до тех пор, пока я не осталась одна. — после минутной паузы я услышала глубокий вдох боли, и повернувшись в сторону Тани заметила с каким взглядом она смотрит на эту несчастную. — А потом пришла ещё одна и сказала, что из-за того, что они убили мою подругу, ей придётся искать не одну жертву, а две. — в голове начинает складываться картинка. — Они убивают каждый год, чтобы жить. Для них это игра, а для нас это борьба за жизнь, и если мы эту борьбу выиграем, то станем ими. — я кожей почувствовала, как Таня смотрит на меня, но я не могу даже головой пошевелить из-за образовавшейся картинки в голове. Это всё кажется таким абсурдным, но при этом и логично, что хочется закричать во всю силу. — Я же правильно понимаю, что вас было двое, а затем «они» её убили просто потому, что заигрались. И затем пришла ещё одна, которая уже привела нас для игр. «Но что значит выиграть борьбу и стать ими?» — шепотом спрашивала моя дорогая подруга. — Если их убить, то можно занять их место. И тогда охотниками уже будете вы. Но это нереально победить троих чисто физически невозможно. Они гораздо выносливее и упорнее обычных людей. — так же шёпотом ответила Нина, и я тут же громко заговорила. — Двоих. Нам осталось убить двоих. — я посмотрела в избитое лицо Нины, в котором как мне показалось мелькнула капелька надежды. Моментом мне даже показалось что в ней появились силы, чтобы жить. — Но как вы смогли одолеть этих чудовищ. — сделав акцент на слове «чудовищ» новая знакомка будто бы ядом плевалась, уж настолько ей ненавистны данные личности. Хотя её понять можно, столько дней в заточении, в неизвестности, как она ещё не сошла с ума? — Ну так-то убили её не мы, а тонкий человек. Если смотреть на ситуацию под другим углом, то мы выиграли в её игре и она поплатилась за это своей жизнью. — подала голос Таня. Я подошла вплотную к Нине и схватив её за вторую руку, начала потихоньку вести к выходу. — Теперь мы втроём, теперь мы прорвёмся. В нашей команде появился мозг и это ты Нина. Ты знаешь значительно много чем мы и это поможет нам выжить, в остальном положись на нас. — я чувствую, как во мне зарождается будто бы новая сила. Я замотивировала саму себя на сто процентов, и краем глаза посмотрев на подруг по их выражениям лица было понятно, что моя речь воодушевила и их тоже. Мы справимся. Я верю в это.