Замерзнувшее пламя

Рывком Авон открыла глаза. Как бывает после длительного сна, она сначала не поняла, где находится. Вокруг расплывчатыми пятнами замелькали знакомые лица, она рассеянно улыбнулась странным пятнам. Вернись в реальность. Пятна закрутились, завертелись, засвистели и застрекотали на все лады. Вернись. Скрипнули зубы, глаза начали болеть. Ты нужна здесь. – Я здесь! Авон закашлялась и открыла глаза ещё раз. Над ней покачивалось перепачканное лицо Харли. – Очнулась! – крикнула она кому-то позади. Никто не отреагировал. Харли помогла девушке усесться и напряженно огляделась. – Ты её убила. Кажется. На месте, где находился пьедестал Лидии лежала куча снега. – Я знаю. – И теперь нам надо уходить, потому что всё это скоро развалится к чертям собачьим. – Я знаю. Харли закусила губу и неловко дернула головой. Авон подняла на неё усталый взгляд. – Что? Авон поспешно ухватилась за плечо подруги, когда почувствовала, что ноги разъезжаются в разные стороны. Магия уходила от места, где магии быть не должно, концентрируясь только там, где ей самое место. Лед, таким образом, вспомнил о своих природных особенностях и, разумеется, стал безумно скользким, компенсирую былую недоработку. Магия как энергия, не уходит в никуда. Магия – сила, ей нужно найти выход. Магия сама по себе, но ей нужен хозяин. И этот хозяин далеко не всегда рад быть таковым. В нескольких шагах от Авон лежал мужчина с явными признаками обморожения. Наклонившись и пару секунд посмотрев в перекошенное холодом мёртвое лицо, Авон нахмурилась и отошла в сторону. Своего отца она помнила плохо. Но он явно не может быть магическим громоотводом. Громоотвод должен управлять и напрявлять, а не подчиняться. Громоотвод не может быть простым человеком. "Я нужна здесь, потому что только я могу забрать эту силу" Капля гулко шлепнулась в лужу. Показалось, что она была слышна везде, в голове и за пределами вселенной. Вторая капля была тише. Темные линии казались синеватыми сквозь ледяную призму. Свет игрался с отражениями, создавая причудливые блики. Бесцветно-голубой при всем своем холоде странным образом отливал красным. Померкло два огонька: синий и… Авон резко повернулась, заставляя себя взглянуть в глаза своему страху. Перекошенное яростью лицо Диабло глядело на неё из-за стены льда. Правая рука была вытянута вперёд, самые кончики пальцев были покрыта совсем тонкой коркой льда. Кап-кап. Капли срывались и падали к ногам Авон. Харли очень вовремя куда-то пропала, но девушка едва заметила это. Она думала, что сейчас заплачет, что как в глупых мелодрамах всё будет очень хорошо, а потом очень плохо, но остановила себя. Я живу не в мелодраме. Магия Чато заставляет лёд таять, магия Лидии заставляет лёд сопротивляться теплу – или же вся фигура давно растаяла бы, поттопив заодно и все остальное. Магия сопротивляется всему, чему попало, когда у него нет хозяина или когда она одерживает над ним власть. Поэтому потерять контроль так сложно. Авон сильнее нахмурилась. Не плакать. Не плакать. Не плакать. Всё ещё можно исправить. «Но ты ведь видела, как его душа потухла» – прокряхтел мерзкий голосок в голове. Да, видела. А ещё я вижу, как огонь заставляет лёд отступать, как Чато, скованный ледяными кандалами продолжает сопротивляться тому, кого возненавидел. Магия поразила бы и Чато, и Авон, будь без хозяина. Хозяин направляет. Чато направляет. Направлять может только живой человек. Трупы не умеют думать. Замёрзнувшее пламя. Красиво, как ни посмотри. Авон аккуратно прикоснулась к оттаявшим кончикам пальцев, но не отдёрнулась, когда почувствовала, что её как будто окатили кипятком. Ей даже показалось, что застывшие зрачки огня дернулись. Рука заболела, как от ожога, боль сконцентрировалась на ней в одна мгновенье вылилась вся и… Исчезла. По венам мерно потекло что-то неосязаемое, не ледяное и не горячее, но наверняка прохладное. Жар внутри льда стал сгущаться, обретать форму и набирать силу. Лёд же стремительно таял, растекался, как весенние ручьи текут по асфальту. Когда освободилась вторая рука, Авон поспешно ухватила её. Руку прожгло, как раскаленной кочергой. С неживых глаз сошла последняя ледяная корка. Руки горели сильнее и сильнее, ещё немного и эта магия выплеснется, жар пожрет холод, а холод заморозит жар. И так будет бесконечно, потому что жар не сильнее холода, а холод не слабее жара. Авон знала, что будет наверняка больно, но сейчас нужно было думать быстрее, поэтому она как можно сильнее сжала руки Чато и поцеловала его. Целомудренно, настолько, насколько это было нужно. Не так, как это делают в грязных фильмах. Там кажется, что проходят соревнования «Кто быстрее съест лицо». Авон поцеловала аккуратно, едва коснувшись губ. Лед рухнул. Позади Чато вспыхнул пожар, а в волосах мисс Лик заискрились снежинки. Сила пришла в равновесие.