В коридоре стоял ее тюремщик, почтительно держа теплый плащ, толстый господин и девушка. Ошеломленная, Маргарет медленно вышла. Уорлегган тут же закутал ее в мягкий плащ, приобнял за плечи и потянул по коридору. Она оглянулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как важный господин кивнул верзиле, а тот втолкнул девушку в камеру. Маргарет сильнее сжала у горла толстое сукно воротника.
— Кто эта девушка?
— Тебе не стоит об этом волноваться, она знает на что идет.
Что мистер Кэри сделал для той бедняжки, чтобы она согласилась на смерть? Вытащил ее родных из долговой тюрьмы? Надежно пристроил незаконнорожденного ребенка? Но то, что девушка взойдет на эшафот добровольно, немного утешило совесть Маргарет. Искоса она наблюдала за Уорлегганом. Тот шел уверенно, слегка сдерживая шаг, чтобы ей не приходилось бежать. Глаза смотрели враждебно на всех проходящих мимо, а приобнимающая ее рука в такие моменты непроизвольно сжимала плечо. Настоящий стервятник, оберегающий свою добычу.
Он привел Маргарет в гостиничный номер, почти точную копию ее комнаты в Труро. Пока заспанная служанка таскала ведра с горячей водой и выплескивала их в деревянную лохань, она наблюдала, как на площади возводят виселицу. Зрелище это вызывало странные ощущения. Будто еще ничего не кончилось. И Маргарет задрожала от страха и одновременно от облегчения.
Когда служанка, наконец, перестала греметь ведрами, Маргарет без стеснения скинула с себя грязное платье и погрузилась в воду по самый нос. Кэри Уорлегган неожиданно проявил деликатность и занял ее наблюдательный пост у окна, повернувшись к лохани спиной. Стало очень тихо. Слышен был лишь треск дров в камине и иногда — плеск воды. Волосы Маргарет намокли, поплыли в зыбкой воде, скрывая изуродованное побоями тело. Она осторожно смывала с кожи запекшуюся кровь, попеременно вытаскивая из воды то ногу, то почерневшее от синяков плечо. Чтобы не задремать в горячей воде, Маргарет спросила:
— Как ты узнал, где я?
— От Фрэнсиса.
— Ты видел его? — Сил злиться или удивляться не осталось, ее голос звучал отчужденно.
— Я нанял людей наблюдать за тобой, но эти остолопы потеряли тебя из виду тем вечером. А ко мне пришли только днем, когда ты так и не объявилась. Идиоты. — последнее слово Уорлегган прошипел с таким презрением, что Маргарет живо представила, что пришлось выслушать горе-наемникам. Дядюшка Джорджа сдержанностью не отличался. — Пришлось самому идти в "Красный лев". Фрэнсис валялся там, в твоей комнате, совершенно пьяный. Я его... разбудил. Поначалу от него невозможно было добиться ничего, кроме овечьего блеяния, а потом он вдруг разговорился. Рассказал, как поднялся к тебе накануне, а возле спальни услышал Джорджа. Тот сказал, что разорил его, чтобы подтолкнуть Элизабет к разводу... Поверить не могу, что столько всего произошло из-за одной бабы. Мой племянник упрямее осла.
Маргарет стало холодно в горячей воде. Дверь! Ведь она не заперла ее, когда пришел Джордж.
— ... Днем Фрэнсис явился в банк попрошайничать. Я видел его там и тогда еще не понял, почему племянник с такой легкостью дал ему ссуду. Как сказал Полдарк, его ужасно веселило, что этими деньгами Джордж сам того не зная подписал тебе смертный приговор, Маргарет. Очень быстро Фрэнсис нашел готового на все наемника, который забрал тебя в Бодмин, в то время как он уже платил деньгами — нашими деньгами — судьям. Он повел себя как овца, решив отыграться на тебе. Как трусливая кудрявая овца.
Старший Уорлегган был зол на Фрэнсиса, зол на своего племянника и даже не пытался этого скрыть.
— Оттуда я сразу отправился в Бодмин. Узнал подробности, и что утром тебя казнят. Все пришлось делать в огромной спешке, — проворчал Кэри и потер пальцами подбородок, совсем как Джордж.
Маргарет печально подумала, что младший Уорлегган понятия не имеет, где она и что на самом деле происходит. Отжав волосы, завернулась в большую простыню и подошла к Кэри, желая поблагодарить. Но тот вдруг сунул ей в руки вчерашнюю вечернюю газету и, не дождавшись пока она прочтет, сообщил сам:
— Видимо, после того, как я ушел, Фрэнсис решил в последний раз навестить проигранный в карты Грамблер. Насосы сейчас отключены, кое-где вода стоит высоко, рабочих на шахте нет. Пьяный олух утонул в одном из затопленных забоев, тело нашел Танкард, который привел оценщика. Думаю, в свете последних событий тебя эта новость не сильно расстроила?
Маргарет мельком пробежала глазами некролог и бросила газету на подоконник.
— Не сильно.
На площади собралась толпа. Зеваки напирали друг на друга, сквозь закрытое окно Маргарет слышала многоголосый гул. Палач и священник уже стояли на помосте. Глашатай быстро объявил, кого и за что здесь сейчас повесят, но слов было не разобрать, слишком далеко. На крепкие доски вывели раздетую до длинной рубахи девушку. Маргарет и ее двойник стояли почти напротив друг друга, обе прикрытые лишь тонкой тканью, босые, с распущенными волосами. Только вот одной из них придется умереть.
— Незачем тебе на это смотреть, — буркнул Уорлегган.
Она не стала отвечать и от окна не отошла, только почувствовала, как он придвинулся, чтобы тоже видеть происходящее. Или, может, чтобы подхватить, если ей вздумается упасть в обморок?
Палач надел на тонкую шею петлю, осторожно вытащил из-под веревки и откинул на грудь волосы. Подошел священник, сказал несколько слов и отступил. Все происходило слишком обыденно для людей, ежедневно сталкивающихся со смертью — для палача и священника. А для других служило развлечением. Маргарет хмурилась и кусала губы. Девушка взобралась на невысокую лесенку, не споткнувшись. Смогла бы сама Маргарет сохранить самообладание в этот момент? Ей было не по себе даже здесь, в безопасности гостиничного номера.
Палач подтянул и закрепил веревку, а потом резко выбил лесенку из-под босых ног. Маргарет вздрогнула: девушка выгнулась и крупно задрожала. Толпа вздохнула, подалась вперед, первые ряды уперлись руками в помост, задрав головы. Они упивались зрелищем. Бедняжке не повезло: шея осталась цела, и теперь ей предстояло висеть, пока не умрет от удушья. Может быть, несколько минут. Может быть, полчаса.
И все же судьба сжалилась над ней, казненной за чужую вину, а может, просто палач хорошо знал свою работу: прошло совсем немного времени, и тонкое тело, содрогнувшись в последний раз, расслабленно замерло. Вот и все. Маргарет Воспер больше не существует. Маргарет Воспер, уроженка Лондона двадцати трех лет от роду, казнена на площади города Бодмин. Хотелось плакать. Ничего. Она возьмет себе другое имя, начнет все заново... Внезапно внизу мелькнул знакомый цилиндр.
Сердце тут же предательски ухнуло вниз, голова пошла кругом: Джордж на взмыленной лошади приблизился к толпе. Животное осторожно обходило людей и в конце концов остановилось, не понукаемое всадником, а Уорлегган не отрывал взгляда от виселицы. Лица повешенной видно не было, его полностью скрыли волосы, темные и длинные, такие же, как у самой Маргарет. От ветра просторная рубаха облепила стройную фигуру, безвольные ноги медленно раскачивались над помостом.
Маргарет дернулась к ручке окна. Сердце оглушало ударами, хотелось скорее, не медля, подать знак, отвлечь от страшного зрелища. Стоит ему повернуть голову — он ее увидит. Ведь он совсем близко! Но рука так и не открыла окно. Замерла, потом соскользнула с изогнутой латунной ручки. Маргарет обняла себя за плечи, жадно, до рези в глазах, вглядываясь во всадника. Тот вдруг резко натянул поводья, разворачивая лошадь. И зло стегнул хлыстом крестьянина, не успевшего убраться с дороги. Испуганная лошадь дернула головой, выбила подковой искру из булыжника, резко пошла рысью, подгоняемая хозяином. Люди вокруг шарахнулись в стороны.
Он всё-таки приехал за ней! В груди было горячо и горько. Маргарет часто моргала, сдерживая слезы, старалась выровнять дыхание. Но она не станет тягаться с Элизабет. Этот бой заранее проигрышный. Лучше собрать остатки гордости, силы воли и уйти самой. По крайней мере, это будет ее решение, только ее. Справившись с собой, она обернулась к Кэри Уорлеггану. Тот стоял в двух шагах за ее спиной, глядя с щемящей тоской. Он все понимал.
— Прошу, не говори Джорджу про меня, — попросила тихо, и Кэри с готовностью кивнул.
— Я арендовал для тебя дом. Совсем небольшой, правда. Неподалеку от Труро.
Маргарет подумала, что ослышалась.
— Дом? Когда ты успел?
— Давно. После того как ты первый раз побывала в Кардью. Хотел тогда предложить тебе... пожить там. А я бы навещал тебя иногда.
Она смотрела на этого пожилого — сколько ему? Сорок пять? Пятьдесят? — мужчину, пытающегося скрыть смущение, и на глаза чуть снова не навернулись слезы.
— Ты покажешь мне его?
Маргарет шагнула вперед, коснулась его ладони. Он поймал и сжал ее пальцы, прикрыв на секунду глаза. Сдержанно кивнул.
Палач отвязал веревку от балки. Обмякшее тело осело мешком, блестящие волосы разметались по грубо обтесанным доскам. Хорошо, что Джордж этого уже не видел.
***
Деревенька была захудалая, но маленький коттедж, который снял для нее Кэри Уорлегган, оказался очень мил. Двухэтажный, с небольшим палисадником и недавно пристроенной оранжереей. Он напоминал тот дом, который она себе представляла, когда мечтала скопить деньжат и перестать, наконец, ложиться под мужчин. Новые обои, свежеокрашенная лестница и другие детали позволили предположить, что старший Уорлегган озаботился ремонтом. При том без веских гарантий, что она вообще появится здесь. Трогательно для такого сухаря, как Кэри.
Он появлялся около трех раз в неделю. Поначалу они просто сидели в гостиной, Маргарет раскладывала пасьянс, Уорлегган читал газеты и очень редко раскрывал рот. Будто все, что ему нужно — это быть рядом с ней. На ум поневоле приходила мысль, что она также вела себя с Джорджем, когда боялась, что он ее оттолкнет.
Каким-то образом Кэри удалось забрать из банка ее сбережения и драгоценности, никого не поставив в известность. Пересчитав после его ухода наличность, Маргарет поняла, что денег ощутимо прибавилось. Зная скупость старшего Уорлеггана, она испытала странное чувство, обнаружив лишние фунты. И это помимо того, что он давал деньги на обычные расходы, а ещё платил кухарке и служанке. Маргарет начало казаться, что она сильно задолжала, а ее благодетель почему-то не спешит требовать долг.
От праздной жизни в деревне Маргарет пристрастилась к газетам. Сперва их привозил Кэри, а после она стала платить мальчишке-почтальону, чтобы тот приносил все издания, которые читает старший Уорлегган. К тому же из газет можно было узнать что-то о Джордже, потому что его дядю расспрашивать почему-то не хотелось.
Правда, иногда он сам давал ей немного информации. Однажды вечером Кэри долго вчитывался в одну статью, а потом фыркнул:
— Племянник совсем с ума сошел...
Маргарет постаралась не показать, насколько ее интересует все, что связано с Джорджем, почти равнодушно приподняла бровь, не отрывая взгляд от карт на столе.
Отбросив газету, Кэри продолжил:
— Решил наказать судей, которые приговорили тебя. Пустая трата денег...
Он поднялся, вдел руки в рукава сюртука. На ночь Уорлегган никогда не оставался, а сегодня вообще засобирался раньше времени. Не иначе спешит сделать внушение племяннику. Проводив его, Маргарет жадно кинулась к газете, пробежала глазами статью. Не возмутись Кэри, она бы не смогла связать его племянника с последними новостями. Все трое, кто сидел за судебным столом, были осуждены сами, за самые различные преступления. Тот, кто вынес ей приговор, например, жестоко наказан за растление малолетних, чего, конечно, не совершал. Смешно было осознавать, что Джордж применил против них их же способ. И страшно. Страшно представить, сколько он потратил на свою месть и зачем.
Она не знала, что Джорджа мучают кошмары. Что ночами он мечется по скользким шелковым простыням, во сне каждый раз подъезжая к толпе на бодминской площади. Каждый раз с ужасом осознавая, что опоздал. Совсем чуть-чуть. Ему снились босые ноги медленно раскачивающиеся над помостом. Джордж помнил эти узкие щиколотки, плавные изгибы ступней, тонкую кожу под своими пальцами. И внутри все горело от стыда. Если бы не его глупое желание загнать Фрэнсиса в долговую яму, Маргарет была бы жива. Он надеялся, что после того, как с помощью подставных лиц, взяток, подлогов и фальсифицированных улик приговорившие ее к смерти будут наказаны, бодминская площадь наконец перестанет возникать перед ним во сне.
***
Через какое-то время — и снова от Кэри — Маргарет узнала, что вдова Фрэнсиса стала намного благосклоннее к Джорджу. Старший Уорлегган из-за этого недовольно ворчал, развалившись на кушетке перед камином как старый пес. Отложив книгу, она села рядом и уложила его голову к себе на колени. Кэри молчал, только смотрел светлыми, как у племянника, глазами — так, как Джордж никогда на нее не смотрел. Его щека была гладкой, свежевыбритой. Это очень приятно, когда мужчина бреется перед свиданием. Угодить Уорлеггану-старшему в постели оказалось совсем не сложно, но Маргарет все равно старалась сделать для него как можно больше, целовать как можно нежнее, ласки дарить самые искренние и трепетные. Было совсем поздно, когда Кэри наконец сумел оторваться от нее и отправился в Кардью.
Утром Маргарет собрала немногочисленные платья, документы на новое имя, свои украшения и покинула маленький коттедж. Все. Хватит с нее Уорлегганов. Пора оставить их в прошлом. Как и Корнуолл.
