Мечты становятся реальностью

Музыка можно сказать мчалась, как легковой автомобиль по дороге. По дороге одновременно куда-то и ни в куда, просто вперед. Таковым был заводной её ритм, таковым был её настрой. Пальцы Лидии с ярко-малиновым маникюром ловко скачут по клавишам, в то время как в её лице читается профессиональная сосредоточенность. И это неудивительно, как считает Стайлз. Ведь на самом деле она начала увлекаться музыкой еще в четыре года. Стилински прекрасно знает, что Мартин — девушка, чьи способности выходят за грань обычных людей. Лидия быстро обучается чему-либо и схватывает все налету, так что уже в шесть она обошла своего учителя по всем фронтам. Но вряд ли он также хорошо понимает то, что и его музыкальные навыки находятся на уровне, несвойственном среднестатистическим самоучкам. Его руки ни в чем не уступали Лидии, с невероятной скоростью перемещаясь с одного конца гитары на другой, и, ставя почти мгновенно весьма сложный аккорд, который тут же вопреки всем ожиданиям стороннего зрителя был звонким, ни единая нота не заглушалась. Что говорить о Скотте и Джексоне? Они не отличались таким же мастерством, как их друзья, но талант позволял обоим не теряться на таком фоне и смело брать те ноты, которые не каждый мог потянуть. Их голоса непревзойденно сочетались с друг другом и это тоже придавало особый чарующий шарм. И вот, кончается последняя их партия. Лидия и Стайлз отыгрывают завершение песни, после чего наступает тишина, давящая на каждого из четырех подростков по своему. Раздается хлопок, затем еще один и вскоре вся чета Арджентов не сдерживает восхищения. Кейт приобнимает племянницу, подмигивая ей, что означало «я тобой горжусь, Элли». Кристофер откровенно улыбается, отчего становится непривычно. За недолгое время их знакомства Скотт привык к серьезности со стороны отца Эллисон, но никак не к такому задорному настрою, который все-таки заставлял поверить в родство Криса с Кейт. — Превосходно, — комментирует мужчина, подходя ко всему составу. — Вы определенно те самородки, которых нам долгое время не хватало. — А я вот даже и не сомневалась в нашей девочке! — скрестив руки, произносит Кейт. И это заставляет стоящую с ней Эллисон разразиться хохотом. — Мы… мы прошли кастинг? — спрашивает неуверенно МакКол. Мистер Арджент усмехается и заявляет: — Вы не просто прошли, вы его превзошли, — он кладет руку на плечо Скотту. И уже отвечает на висящий в воздухе вопрос «а что дальше»: — Дальше, как вчера и было сказано, вы задержитесь здесь, пока мы проведем все необходимые подготовки к вашему дебюту. Займет это несколько дней, до тех пор у вас будет график репетиций. Увы, не такой плотный, как хотелось бы, с учетом происходящих несчастий. Все соглашаются с этим вариантом, кивая и издавая утвердительные звуки. Тем временем, к Крису подходит его сестра, которая дополняет его речь: — Кстати, о несчастьях, — она переводит взгляд в сторону Стайлза, сразу понимающего, о чем пойдет речь. — Мечи, тебе надо пройти с нами, обсудить пару моментов, связанных со вчерашним. Он даже и не знает, что его больше пугает. Воспоминания о вчера или то, что женщина уже успела запомнить его настоящее имя. Но он послушно следует за ними. А между тем Лидия и Джексон сидят и пререкаются, подобно старой женатой парочке. — Да, боже мой, и что с того, что мы не досмотрели фильм? Мы смотрели его до этого раз пятьдесят, я напоминаю, — пытается достучаться до своей девушки Уиттмор. Та лишь хмыкает. — И они всегда так? — интересуется Эллисон, не сдерживая смешка. Эти двое выглядят со стороны очень комично. Скотт качает головой в знак согласия. — И насчет вас… я даже и представить не могла, что вы способны на такое, это было чуть ли не лучшее, что я слышала с своей жизни. — Да брось, ничего бы не получилось без тебя, — замечает МакКол. — Но да, мы выложились по полной. Я и подумать не мог, что мы способны на такое. — Эй, что я говорила! — она весело толкнула парня в плечо, наполняя свое лицо напускной строгостью. — Не быть таким самокритичным! — Как скажешь, — сквозь ответный смех произносит он, подняв руки в примирительном жесте. Стайлз не может не обрадоваться тому, что у его друзей все хорошо, но ему все равно немного неуютно было вспоминать о вчерашнем. Тот мертвый мужчина и больше десятка ножевых в его теле. Это весьма ясно говорит о том, что убийца был в ярости, иначе зачем прикладывать столько сил, когда одного точного удара было бы достаточно? Но вместе с тем парню очевидно, что убийство было запланированным. Об этом говорило сразу несколько факторов. Стилински не поленился и половину ночи провёл, собирая как можно информации о преступлении. И первый такой фактор то, что совершено это было в самый удобный момент из всех. Тогда практически весь персонал уже расходился, но конкретно этот человек всегда оставался еще на часок или полтора, чтобы проверить все блюда и подготовить отчёт о работе, как требовало того всегда начальство. Вторым можно назвать следующий факт. Вопреки всем ожиданиям о неприступности крепости Арджентов, но в графике охраны этой комнаты образовывался пробел в десять минут, когда там не было ни души. Стайлз это запомнил и учел на будущее, все-таки там много вкусненьких закусок. И, о боже, думать об этом в контексте этого, но что он может поделать с собой? Последним в этом списке было то, что незадолго до этого камеры в этом зале и на входе в него стали барахлить, из-за чего по ним нельзя проследить, кто заходил внутрь, а кто нет. Именно поэтому он и подозревал Дерека. Как сказала Лидия, этот амбал — глава охраны. И таким образом он имеет доступ и к отчётам, и к графику, и к камерам. А яростное, но при этом проработанное убийство приводит Стайлза к выводу, что мотивом могла быть месть. Но зачем Дереку Хейгу (так написано на бейджике) мстить какому-то совершенно обычному повару? Который отличался трудолюбием и ничем более. — О чем задумался, красавчик? — со свойственной ей ехидность спрашивает тетя Эллисон. И, черт, либо Стилински становится самым настоящим параноиком, либо в ней и вправду что-то не так. Что-то такое незаметное, но ощутимое. — О том, что мотивом скорее всего является месть, — совсем не думает и выпаливает Стайлз, пожимая небрежно плечами. На миг, который он успевает запечатлеть в своей памяти, лицо Кейт принимает иное выражение. Улыбка пропадает с него, а в глазах возникает совершенно нечеловеческий холод, заставляющий Стилински мысленно поёжиться. Но секунда, она кусает губу и снова усмешка. — Ох, а ты еще и умный. Твой отец — шериф, не так ли? Тогда понятно, почему тебя такой подход к этому. — О, да, — поддерживает разговор он. — И, кстати, у меня просто уйма историй, связанных с его работой! В смысле, ну знаете, я часто лезу в его дела, что, конечно же, ему не нравится, но, хах… Женщина вздыхает с облегчением, не особо вслушиваясь в слова гитариста. И спустя минуты две она его прерывает: — Это хорошо, но мы уже пришли. Стайлз поворачивается, видя перед собой Арджента. И рядом с мужчиной парочку, то ли одного возраста со Стилински, то ли незначительно старше. — Упс… — Мы хотели принести тебе свои извинения по поводу произошедшего. Это могло серьезно навредить твоему эмоциональному состоянию, поэтому считай, что мы у тебя в долгу, — произнес на одном дыхании Кристофер. Охренеть, шел его второй день здесь. Он успел найти труп, завести неприязненные отношения вместе с местной главой охраны и еще теперь может в почти любой момент вытрясти с, мать его, Арджентов должок. Но на этом мужчина не закончил: — Помимо этого полиция приедет сегодня-завтра и проведет допрос с тобой. Так что, будь готов. — Ага, буду, — без особого энтузиазма отвечает Стайлз. Ну, конечно, еще его ждет допрос полиции, как же без этого. Между тем, если говорить о взаимоотношениях Стилински со здешними обитателями, то он уже стал постепенно свыкаться с тем, что ему не раз придется пересекаться со стремной тетей Эллисон или с не менее стремным Дереком, который к тому же и потенциальный убийца в этом деле. И все же этому списку ненормальных суждено было пополниться еще одной личностью, словно окончательно усложнить жизнь Стайлза. Случается это тем же днем, но несколькими часами позже в месте наподобие главного холла, находится оно на третьем этаже. Там собираются и многие знаменитости, и просто постояльцы со второго этажа, и время от времени заходят папарацци, но их там гораздо меньше, чем ожидалось. Возможно, это связано с происходящими здесь преступлениями, которые нежелательно оглашать прессе. Начинается все с того, что Скотт решает пойти туда с Эллисон, а за компанию и Стайлз. К слову, он тратит целые десять минут на уламывание Лидии пойти с ним. Аргументирует он это тем, что «эй, там же будет куча звезд, прикинь, как круто», и все же наконец добивается успеха. Что можно сказать об этом холле? Он отличается громадностью своих масштабов, отчего сидящая там четверка казалась и себе самой такой маленькой. Туда вело два лифта и несколько дверей, а самая крупная из них, которая являлась главным входом, была открыта настежь. Через неё в комнату входило много людей, но вот, внезапно разговоров в помещении уменьшается и начинаются взбудораженные перешептывания. Все внимание привлек вошедший мужчина средних лет с поднятым подбородком и глазами, что оценивающе оглядывают все вокруг. На нем красовалась ярко-красная рубашка, бросающаяся в глаза из-за своего цвета, а поверх неё черный невзрачный костюм и такого же цвета галстук. Подростки тоже не становятся исключением и поворачиваются в сторону мужчины. — Кто это? — Стилински краем уха улавливает вопрос Скотта, заданный будущей девушке МакКола. Они даже поспорили с Джексоном на десятку по этому поводу. Стайлз поставил на то, что эта парочка голубков начнется встречаться. — Я не знаю, — признается Эллисон. — Но пару раз видела. У него напряженные отношения с моей семьей. Стайлз переглянулся с Лидией. Незнакомая девушка, собиравшая на поднос брошенную людьми посуду, заметила их сконфуженность и пояснила: — Это Питер Хейл. Он — крупная фигура в шоу-бизнесе. Ардженты вынуждены с ним работать, хотя всем очевидно, что и он, и они не рады этому сотрудничеству. Говорят, у него произошло что-то плохое в прошлом. Но я не уверена, не интересовалась ни разу. — О, спасибочки огромное! — благодарит её Стилински. — Да, спасибо Вам, — делает то же самое Мартин. — Да не стоит, — приветливо улыбается незнакомка. И стоило парочке отвлечься на девушку, как между ними занимает место тот самый Питер Хейл. На его лице легкая ухмылка в то время, как парень с девушкой в непонимании пялятся друг на друга. Мужчина резко прокашливается в кулак, отчего Стайлз подпрыгивает на месте, но Хейл лишь предпринимает попытку завязать беседу: — Вы, видно, не местные. — Так уж заметно? — быстро сориентировалась Лидия. — Не то чтобы, — отвечает он, поворачиваясь к Мартин, которая нервничает все-таки гораздо меньше Стилински. — Но вы явно не настолько давно здесь, чтобы знать мою персону. И не настолько давно, чтобы на вас здесь не смотрели как на экспонат. Так могу ли я узнать с кем имею честь говорить? — Лидия Мартин, — произносит рыжеволосая. — Мы — будущие дебютанты. Мы прошли кастинг и подготовка к нашему выступлению идет полным ходом. Она поправляет прическу, успокаивая себя. Её взволнованность может и незаметна для остальных, но Стайлз всегда точно знает, что чувствует Лидия. — А что насчет тебя? — поворачивается Питер в сторону Стилински. — Сразу перейду к такому обращению, если вы не возражаете. — Можете просто звать меня Стайлз, ага. Я на гитаре играю, а Лидия на синтезаторе. И она, к слову, в самом деле потрясающе это делает. И песни пишет тоже потрясающе. И в целом потрясающая, эм… вот. Когда Стайлз нервничает, то ему сложно контролировать поток слов, непроизвольно льющийся изо рта. Мужчина усмехается, а потом ни в чем не бывало интересуется: — Так ты и есть тот парень, который нашел труп? Стайлз откровенно сверлит взглядом того. — Извиняюсь за бестактность. В любом случае у тебя есть какие-нибудь версии? — и когда Стилински собирается уже отрицательно покачать головой, то Хейл кладет ему руку на плечо и проговаривает: — Да ладно, должны же быть. Ладно, подросток нервно вздыхает. — Мне кажется, что мотивом является месть, — твердо чеканит он, глядя прямо в глаза «крупной фигуре шоу-бизнеса». И Стайлзу точно становится не по себе от взгляда, с которым он сталкивается. — Да? Это интересно, и почему же? Стилински не выдерживает, и он меняет направление своего взгляда на рыжие волосы своей подруги, в которую он влюблен с третьего класса. Они напоминают ему о шипении огня; о том невероятном оттенке, который можно увидеть в небе при закате; о запахе свежих апельсинов и о том, что оранжевый с третьего класса его любимый цвет. Особенно тот оранжевый, что имеет нечто общее с её кудрями. Стайлз успокаивается, набирается смелости и снова поддерживает зрительный контакт с этим, он уверен, психом. — В убийстве сочетаются ярость и план, — объясняет парень свою точку зрения. — Умно, — замечает Питер. — Но это же работает не всегда, не так ли? — Везде есть исключения, — вклинивается Лидия. Хейл сдержанно кивает. — И не поспоришь, — говорит мужчина прежде, чем встать. — Без лукавства вы мне оба понравились. Приятно было поболтать. Надеюсь, скоро увидимся снова. Дождавшись, когда тот уйдет на достаточное расстояние, парень шепчет: — Не дай Бог… И не стоит забывать о еще одном участнике группы, которые решает остаться в своей комнате, поэтому ему и дела нет до какого-то там Питера Хейла. По началу Джексон пробует заснуть, но вместо безмятежности он встречается с множеством волнений и мыслей о своей жизни. Конечно же, большинство в окружении, в особенности в школе могли позавидовать Уиттмору, как ребёнку богатых и любящих родителей, но мало кто знал о том, что чертовски волновало парня с самого детства. Это его биологические родители, о которых он никогда ничего не знал, но задача впечатлить их, удивить всегда была в приоритете. И так и получается, что, несмотря на наличие людей, которые всегда будут рады ему, Джексон стремился впечатлить «призрак». Парень впервые задумывается о том, что может быть он — хреновый сын. Но затем отмахивается от этих, как он мысленно называет, «соплей» и встает, желая присоединиться к остальным. Не хочется снова оставаться со своими мыслями. По дороге парень, испытав нужду, вынужден посетить общественный туалет. И вот, он заходит открывает дверь и тут же захлопывает, утопая в целом круговороте, а скорее урагане неприятных ощущений. Вдох-выдох. Закрывает глаза и снова та картина перед глазами. Свисающая вниз бледная, будто бы фарфоровая, рука. Кукольная. Изогнутая под неестественным углом. По ней растекается алая краска, кровь. Свежая кровь, словно мазок кисточкой был сделан только что. Непонятные символы, вырезанные на плече. То есть буквы, составляющие конкретное имя. Конкретное очень знакомое имя. Вдох-выдох. Что за имя? С… Джекс, соберись, черт возьми! …т …а… й… л… з… Стайлз! Короткие волосы, кончики которых с левой стороны запачканы алым, а сама голова погружена целиком и полностью в толчок. Сама собой рисуется в воображении картина, как жертва сопротивляется, бьется до последнего. Оставляет царапины на полу и ломает ногти. Борется за жизнь, но сдается только перед лицом смерти, издав последний ослабший вздох. Убийца торжествует, уходит и закрывает дверь. И ждет не дождется, пока кто-нибудь не найдет труп. Вдох-выдох. Вдох-выдох. — Ублюдок, — вслух себе под нос проговаривает Уиттмор. Это был только вопрос времени, пока приедет полиция… с такой-то шумихой. Особенно с учетом того, что санитарный узел находится как раз рядом с холлом, где, как ранее упоминалось, собираются представители СМИ. Стоит упомянуть, что Дерек сработал оперативно, преградив вход к месту преступления. И Джексон прекрасно понимает, почему Стилински так раздражает чертов Хейг, когда тот чуть ли не за шкирку вышвыривает его от тела, приговаривая, мол, не лезь сюда, иди, успокойся. Однако вопреки этому наставлению Уиттмор не в силах унять дрожь, взять под контроль потеющие руки. Все ухудшает полиция, после приезда которой парню приходится морально готовиться к допросу. И Стайлз под боком, которому уготована та же участь. — Твое имя, — с того ни сего говорит вокалист. — Ага, классное аниме, не знал, что ты увлекаешься. Я тоже не увлекаюсь, но помню, как Лидия без умолку говорила об этом, так что я решил, что- — На трупе было выцарапано твое имя. Стилински вздрагивает. — Ну спасибо, что подбодрил перед допросом, — недовольно комментирует он. — Мне нужно с кем-то этим поделиться, понял? Это для тебя расплюнуть: попугался пару часов и все охеренно. А я не могу это выкинуть из головы, закрываю глаза и… она, черт возьми! — на одном дыхании злобно и загнанно выпаливает Уиттмор. Стайлз удивленно смотрит на него. Что ж, что говорят в таких случаях? — Эй, чувак-чувак, успокойся, хорошо? — выставляя руки в примирительном жесте, пытается Стилински хоть что-то сделать. — Просто попытайся отвлечься. Подумай о чем-нибудь хорошем… подумай о семье. Джексон хмыкает. — Оу-оу, то есть не думай о семье! — сразу же исправляет гитарист. Мысленно перебирает все возможные варианты, вздыхает, улыбается по особому и предлагает: — Подумай о Лидии, она же твоя девушка. Какая она? Что тебе в ней нравится? — Что мне в ней нравится? — закатывает глаза Уиттмор. — Да, черт, она и тебе нравится. Ты и сам можешь на это ответить! Стайлз раскрывает рот, собираясь задать очевидный вопрос. — Ты серьезно, Стилински? — насмешливо интересуются в ответ на этот жест. — Я удивился, если бы кто-нибудь не знал об этом. Ты же говоришь про это чуть ли не на каждом шагу, а как ты пялишься на неё, я вообще молчу. — Весомый аргумент, — кивает парень. — Но все же, что тебя в ней особенно привлекает? — Ну, она всегда понимает меня. Знает, что мне нравится. И знает, что мне не нравится. Я бы сказал даже не то, что понимает, она чувствует меня, — неуверенно начинает Джексон, сжимая со всей силы свою левую руку правой. Стайлз кивает повторно. — Мне нравится её сосредоточенное лицо, когда смотрим фильмы. И мне нравится то, как она смеётся. Уиттмор успокаивается с каждым словом. Это действительно работает, о, боже! — М… — дверь раскрывается и оба парня поворачиваются в сторону сотрудника полиции, который смотрит на лист в тщетной попытке прочитать имя. — Ме…ми… Мистер Стилински, проходите. — Никому ни слова, — слышит чуть ли не змеиное шипение у себя за спиной гитарист, прежде чем удаляется в ранее закрытую комнату. Там его встречают Дерек и какой-то незнакомый мужчина, который, судя по всему, и будет заниматься процессом его допроса. Что ж, ещё раз. Он ничего не знает и оказался там по случайности, так что и боятся ему нечего. Стайлз пытается утихомирить с такой скоростью бьющееся сердцебиение, но безуспешно. Тем временем, незнакомец кивает, говоря «можешь садиться». И Стилински делает это, мужчина настроен дружелюбно, отчего у парня отлегает груз с души. — Так, Мечислав… — аккуратно начинает работник правоохранительных органов. — Можно просто Стайлз. — Хорошо, Стайлз, меня зовут Дитон, — вежливо продолжает тот. Мужчина улыбается. «Хороший подход», — мысленно подмечает парень. — Мне известно, что ты не понаслышке знаком с тем, как мы работаем, поэтому ты должен понимать, что тебе, как случайному свидетелю, не будет никакого вреда, так? Стилински утвердительно качает головой. — Как ты оказался в том зале? — Поездка заняла долгое время. И поиск адреса, кстати, тоже. Серьезно мы обошли весь город! И чуть ли не у каждого прохожего спрашивали как пройти и где, а на нас смотрели как на идиотов. Кто-то даже так нас и называл! Это просто- — Ближе к делу, — любезно замечает слушатель. — Мне очень хотелось есть. Очень-очень, вы и представить не сможете. Так что, я увидел в брошюре что-то про шведский стол и сразу рванул туда, — поясняет Стайлз. — И что было дальше? — Я встретил этого му-… я имею в виду Дерека, — махнув в сторону главы охраны, отвечает Стилински. — А затем тот привел тебя к трупу, так? Парень кивнул. — Ладно, в таком случае ты свободен, — говорит Дитон, приветливо улыбнувшись. Стайлз встает, задвигая стул. — И будь осторожен, не знаю в курсе ты или нет, но убийца оставил недвусмысленный намек насчет тебя. Подросток промолчал, выйдя из комнаты. Это было жутко, но не имело никакого смысла. С какой стати убийце уделять ему такое внимание? Да, Дерек испытывал к нему неприязнь, но явно не такую сильную, чтобы подставлять под удар раскрытие своей личности. Или он уверен, что его не поймают? Тогда, понятное дело, что он где-нибудь, да проколется с таким темпом. Но нет… не первое убийство и все до этого были продуманы, здесь что-то нечисто. — Твой черед, Уиттмор, — оповещает Стайлз, выйдя в коридор. Джексон намеренно задевает его плечом, заходя внутрь. Вот же неблагодарный! Допрос второго парня начинается с такого же вопроса. Но вокалист ведет себя гораздо более дёргано, чем парень перед ним. И отвечать старается, как можно кратче. — Я был в комнате и решил пойти в туалет, — произносит Джексон. Мужчина смотреть на него в ожидании. Свидетель складывает руки на груди и выплевывает: — Все. — И ты не заметил табличку о ремонте? — Вы меня обвиняете? — возмущается тот. — Нет, — все также любезно отвечает Дитон. Дерек серьезно не понимает, как тот может оставаться таким вежливым даже сейчас. — Просто уточняю. Все детали важны. — Не заметил, иначе бы и не сунулся туда, — буркнул Уиттмор. — И последнее. У твоего друга есть ли с кем-нибудь из местных счеты? — Может, это лучше было спросить у него? — Мне интересен именно твой взгляд со стороны, Джексон, — предпринял мужчина попытку расположить подростка к себе. — Мы только вчера приехали и ни с кем считай познакомиться не успели. Максимум, с кем у него не заладилось, так это с этим уродом позади меня, — как ни в чем не бывало проговорил парень, после чего не дожидаясь разрешения, встал и вышел. Дерек и Дитон переглянулись, устало вздыхая. — Дерек, надеюсь, ты осознаешь, что они подозревают тебя? И мне бы тоже стоило, но я слишком давно знаком с тобой и обещание, данное мной твоей матери. Это все не позволяет мне и допустить мысль против тебя, но все же будь готов ко всему, — обратился к мистеру Хейгу сотрудник правоохранительных органов. Глава охраны в знак согласия издал утвердительный звук и добавил: — Я понимаю, и постараюсь что-нибудь с этим сделать. — И есть кое-что ещё, что не дает мне покоя, — начинает Дитон, перехватывая любопытный взгляд Дерека. — Предположим, что наш убийца отошел от места преступления, но куда он делся? В видеозаписях с работающих камер наблюдения не видно, чтобы в ближайшие пару часов кто-то покидал холл. — Ты клонишь к тому, что убийца остался в холле и все еще находится там? — Да. И как неудачно, что Эллисон, Лидия и Скотт так и остались сидеть в злополучном холле, где дожидаются остальных двух, не подозревая об опасности. Они занимаются ничем особым. Точнее первые двое в не обращали внимания ни на что вокруг кроме друг друга в то время, как Мартин наблюдала за ним краем глаза, прихорашиваясь и время от времени вставляя свои комментарии. Но разрушена эта идиллия была появлением в толпе молодого человека, в котором Арджент тут же узнала своего кудрявого знакомого: — Айзек, привет! — О, Эллисон, — произносит тот, подсаживаясь к ним. — А вы — Лидия и Скотт, так? — Так, — утверждает МакКол. — Это Айзек Лейхи, он здесь работает, — поясняет девушка. Улыбается, пересекаясь взглядом с Айзеком. — И находится на хорошем счету у моего отца. Мартин нетрудно заметить, как хмурится Скотт. Ревнует. Лидия издает тихонький смешок. Но, несмотря на это, МакКол неплохо сходится с Лейхи, который на самом деле весьма славный парень, и напряжение между ними пропадает. Как оказалось, Айзек является сыном одного из старых знакомых Арджентов. Увы, отец парня погиб при загадочных обстоятельствах, но в итоге Кристофер, можно сказать, взял сироту под свою опеку. Именно поэтому его дочь и Айзека часто видят вдвоем, это и причина бытующих слухи об их возможных отношениях, но на упоминании об этом Эллисон лишь смеется, говоря о том, что они скорее брат и сестра, но никак не пара. И Лейхи поддерживает её настрой. — А сколько тебе лет, Айзек? — интересуется Лидия, пододвигаясь ближе к троице. — О тебе, знаешь ли, мало что известно. Во всех журналах тебя всегда называют «парень-х» или «мальчик-загадка». — Я ваш ровесник, семнадцать, — отвечает парень. — Я думал тебе лет двадцать, — признается Скотт. И осекается. — В смысле, не подумай, ты выглядишь на свой возраст, но просто… — Во мне чувствуется что-то взрослое? — усмехается Лейхи с какой-то горечью, как кажется вокалисту. Парень вздыхает, вкладывая в это что-то особое. — Да, мне часто это говорят. Эллисон кладет Айзеку руку на плечо. И становится очевидно, что она знает гораздо больше, чем они. Но ни МакКол, ни Мартин не успевают издать звука, когда в комнату врывается куча вооруженных людей, в которых моментально узнаются сотрудники полиции. Начинается паника, что проявляется в суете людей, некоторые из которых даже кричат; страхе, застывшем в воздухе. Скотт хватает Арджент за свободную руку. — Ты в порядке? — спрашивает он из волнения. Девушка кивает, а вот Лейхи как можно спокойней, но при этом его голос все равно немного вздрагивает вначале, задает более насущный вопрос: — Что происходит? Лидия, наблюдая за нежданными гостями и подмечая большую часть всех деталей, дает свой ответ на реплику Айзека: — Полагаю на основе сегодняшних событий, что это связано с убийствами. И раз они перекрывают выходы, то это означает одно, — в ходе своих мыслей девушка сглатывает, — …убийца все еще здесь. Скотт сильней сжимает ладонь Эллисон. — Да, твой отец говорил об этих… случаях, — обращается к брюнетке Лейхи. — Да, говорил, но только не мне, — буркает себе пол нос Арджент с долей обиды. — Я сам едва ли, что понимаю из разговоров твоей семьи, — замечает Айзек. — Но тогда они что-то упоминали о неком человеке, с которым все это может быть связано. — У них есть идея, кто это может быть? — вмешивается МакКол без лишнего энтузиазма. Эти убийства его наоборот отторгали, а не притягивали. Такие разговоры скорее были по части Стайлза, которого вечно так и тянуло к такого рода вещам и в целом к неразгаданным тайнам. — Имя они не называли. Но, как я понял, этот человек уверен, что их семья как-то насолила ему, но в реальности это не так, — объясняет парень, на что Эллисон хмыкает: — Ну, конечно, грязная история, которую они не хотят сделать наживкой для прессы. За обсуждением темы они не замечают, как ним подходят полицейские, которые уже вовсю были в процессе проверки людей на наличие оружия и прочих подозрительных вещей. Начинают они с Лидии, у которой не находят ничего опасного, кроме газового баллончика; следом идет Скотт, у которого также нет ничего опасного, только несколько доллар в кармане; затем проверяют Эллисон: у неё в рюкзаке полно всяких вещей, например, её флейта, но никак не оружие. Последним из них проходит проверку Айзек. И именно у него находят чертов окровавленный нож, лицо парня принимает изумленный и напуганный вид. Он делает легкий шаг назад. — Это не принадлежит мне, — оправдывается он, но это сотрудников полиции не волнует. Того задерживают, несмотря ни на ярые возмущения Эллисон, которую Скотт и Лидия стараются успокоить изо всех сил. Кто же знал, что все так получится? Кристофер, стоя около входа в огромное здание, где и происходили все последние события, находится в глубоких раздумьях. Это уже вечер, из-за чего на нем легкая куртка, чтобы не замерзнуть. День, да в целом последний месяц были чертовски насыщенными. Появилось много новых проблем, которые необходимо решать. Напротив него располагается Кейт с привычной усмешкой на лице и также одетая потеплее. Царит тишина, которую никто из них не стремился нарушать. Они здесь не ради разговоров, а чтобы дождаться кое-кого. И все же спустя недолгое время мистер Арджент делает глубокий вздох и категорично заявляет: — Это не Айзек. — Из-за того, что он твой протеже? Кристофер недовольно прикусывает губу. — Братец, главное правило нашей династии заключается в том, что… — она заканчивает предложение на ноте, говорящей, что Крису нужно продолжить, что он и делает. — Никому не доверять. — Верно. И Айзек не исключение, — наставляет его блондинка. — И более важный вопрос, что насчет Эллисон? — Что насчет неё? — сводя брови к переносице, спрашивает мужчина. Встречается с взглядом Кейт, после чего отрицательно качает головой и заявляет: — Нет. И еще раз нет, даже не надейся. Она не готова. — Еще как готова, — успевает бросить женщина, прежде чем на горизонте появляется причина их нахождения здесь, а если быть точнее — причины. Коими были Стайлз и Дерек, с ними за компанию и Джексон, но он вовсе и не интересовал известную парочку. Эти трое идут с полицейского участка, из которого их отпустили уже после задержания Айзека. С ним, к слову, из этой троицы знаком только Дерек, да и то несильно. Уиттмор без проблем заходит в здании, демонстративно не обращая внимания на Арджентов. В то время, как те всем видом показывают, что остальным двум дорогу не дадут. — Деловой вопрос, — поясняет Кристофер в сторону мистера Хейга, который кивает. — И это касается и Стилински тоже. Стайлз принимает озадаченный вид и спустя минуту его осеняет: — Вы же не хотите сказать, что… Мужчина же решает продолжить: — Нам стало известно, что твоя жизнь находится в опасности, поэтому мистер Хейг, как наш самый лучший сотрудник… — О, нет-нет, — обреченно повторяет парень. — Будет теперь занимать должность твоего охранника. После этих слов Дерек и Стайлз могли соревноваться по количеству всей боли, отразившейся их лицах. Разумеется, ни первый, ни второй не рады такому раскладу, но все же некие плюсы есть. Для первого это возможность обелить себя в чужих глазах и доказать, что убийцей он не является, а для второго доказать обратное и на случай, если Хейг — не преступник, то иметь хотя бы защиту. Вернемся к настоящему. Стайлз, издав недовольный звук, заходит в здание, а глава охраны следует за ним. И продолжает это делать шаг за шагом, из-за чего Стилински хмыкает громче и говорит, скрестив руки на груди: — Слушай, я разрешаю тебе оставить меня и уходить выполнять свои преступно-охраньи дела. — Прошу понять, что я бы с радостью это сделал, но меня могут и уволить, если ты попадешься кому-то на глаза без моего сопровождения, — как можно бесстрастней отвечает на это Дерек. — Ну попробовать стоило, — мысли вслух и не более. Они замолкают на пару минут, пока из угла не выходит никак неожиданная сейчас личность. Все в том же костюме, с таким же надменным видом, как и до этого днем. При виде их человек усмехается и выдает: — Здравствуй, Стайлз, — голос звучит размеренно и ровно. — Ага, здравствуйте. Сильнее Дерека Стилински мог настораживать разве, что Питер Хейл, который теперь тоже находится прямо здесь. — И Дерек, рад тебя видеть, голубчик. — Взаимно, — произносит Хейг. С явным презрением, что заставляет Стайлза пометить у себя в голове два пунктика. Во-первых, его охранник знаком с Хейлом, чье кодовое имя «псих». Во-вторых, у его охранника хреновые отношения с психом. И что-то заставляет парня почувствовать, что эта информация ему еще пригодится. Питер уходит. Оба облегченно вздыхают. — Ты считаешь меня убийцей, несмотря на то, что у того паренька нашли орудие убийства, — осторожно начинает Дерек. Стайлз удивленно поднимает бровь, не ожидая, что они перейдут к этой теме, но все равно быстро находит, что ответить. — Но он не убийца. — И почему же? — спрашивает Хейг. Он понимает, что у Стилински есть хорошее объяснение, и именно его и ждет. — Убийцу не могут поймать уже пару месяцев, так? — уточняет гитарист. Охранник делает кивок. И Стайлз продолжает, сопровождая свою речь жестами: — Да, он может проколоться. Но не в таком пустяке. Дерек смотрит скептически. — Берем прошлое убийство. Орудие осталось рядом с головой, но отпечатков пальцев там не было, — убеждает его парень. — Ты думаешь его подставили? — пытается подвести итог Дерек. Стилински кивает, и Хейг предполагает: — Чтобы отвести от себя подозрение? — Я думаю его подставили не для этого. А чтобы отвлечь внимание. «От чего?» — застывает в воздухе несказанный вопрос. Становится очевидно, что убийца что-то задумал, но что? Делать Стайлза потенциальной мишенью, подставлять Айзека — это все частицы одного большого пазла. Но вся картина остается за пределами видимости. Это и отличает происходящее от пазла, где итоговую картинку можно посмотреть на упаковке. И Стилински уже не так уверен, что стоящий перед ним человек — убийца. Но в чем он уверен, так это в том, что преступник находится в опасной близости от них всех. А, учитывая то, что у него есть план, в котором и сам Стайлз играет не последнюю роль, становится даже более, чем не по себе.