Императорский медовый месяц

Немного отдохнув от столичных шума и суеты, ШаоДел вновь решили провести ещё один замечательный день своего медового месяца в столице, но теперь уже белорусской. Пятизвёздочный отель Marriott расположен прямо на берегу правого притока реки Березены Свислочь. Отель расположен в тихом и спокойном местечке, вдали от шума центра города, но и не на окраине. Через большие незашторенные панорамные окна пробивались яркие лучи солнца, а светлые тона номера усиливали эффект. Номер был простым, без избыточной роскоши и мебели, как любит Шао Кан. Сегодня Император проснулся раньше своей прекрасной Императрицы и с восхищением смотрел на неё. Каждое подобное утро Кан всегда задаётся вопросом: как такая красавица вышла замуж за него? Ведь она так хороша собой и идеальна, она всегда была недосягаемой мечтой, а теперь стала такой родной и реальной. Канум даже не двигается и не чувствует на себе взгляда мужа, она тихонько сопит, видя последний утренний сон. – Дели, – невольно прошептал Шао Кан, словно попав под гипноз спящей супруги. Сквозь сон услышав своё имя, Синдел начала пробуждаться. Императрица мягко улыбнулась, видя перед собой улыбающегося мужа. Канум нежно провела рукой по щеке мужа, ведя ладонь за его затылок. Молодожёны молча смотрели друг на друга, в их глазах читалась одна фраза: «Я люблю тебя». – Прости, твоё имя невольно вырвалось, – Шао Кан провёл рукой по шелковистым белым волосам супруги. – Засмотрелся. – Ничего страшного, – прошептала Синдел. – Долго спать вредно. – В Испании ты говорила по-другому, – вспомнил Император. Императрица ничего не ответила на это замечание, медленно поднявшись с кровати. Накинув свой любимый шёлковый халатик, Канум подошла к панорамному окну, глядя на пробудившийся ото сна Минск. Многим кажется, что все страны Восточной Европы похожи, но это далеко не так. Каждая страна Европы по-своему уникальна, даже каждый город может быть словно отдельное государство со своими порядками и атмосферой. В культурном и архитектурном плане эденийка же никогда не смотрит как на государство, как на что-то общее или одинаковое, всё уникальное на этом свете. Пока Синдел размышляет о стереотипах и обобщённом мнении, Шао Кан тихо и незаметно подкрался к жене и сомкнул руки на её тонкой талии. Император и Императрица молча смотрели на утренний Минск, радуясь присутствию друг друга. Кан прикоснулся губами к шее Канум, заставляя её улыбаться и запрокидывать голову. – Ты знаешь, что мне нужно утром, – промурлыкала Синдел. – Нежные поцелуи и кофе? – ухмыльнулся Шао Кан. – Кстати, нужно позавтракать, ведь нам долго идти до местных достопримечательностей, – сказала Императрица. – Я знаю кое-что, что хотел бы съесть прямо сейчас, – лукаво прошептал ей Император. – Но на такой диете ты умрёшь с голода, – ухмыльнулась Канум. – Довольно удивительный способ умереть, – улыбнулся Кан, втянув ноздрями аромат нежной кожи любимой. – И слишком глупый для великого Императора, – эденийка млела от поцелуев и прикосновений мужа. – А позавтракать действительно стоит. – Ну хорошо, Дели, ты меня уговорила, – снисходительно улыбнулся внешнемирец. На этот раз Шао Кан и Синдел выбрали для себя абсолютно разный завтрак: он ей яичницу и пил кофе, а она ела оладьи с вишней и запивала это дело белым чаем. Император и Императрица вновь обсуждали государственные и личные дела, при этом смеясь и улыбаясь. – Уже завтра мы впервые посетим Северную Европу, – напомнил Шао Кан, сделав глоток кофе. – Вообще-то не впервые, Дракончик, – возразила Синдел. – Великобританию, Ирландию и Исландию относят к Северной Европе. – В данном случае соглашусь только насчёт Исландии, – сказал Император. – Хорошо, не впервые... Но тогда спустя после долгого перерыва. – Да, так будет правильнее, – улыбнулась Императрица. Как только часы показали ровно десять утра, то раздалось гудение амулета, что даже обрадовалось молодожёнов. Кан провёл пальцем по яркому рубину и приобнял свою улыбающуюся Канум. – Доброе утро! – сегодня орден «Императорские Ассасины» решил поговорить с правителями в полном составе. – Странно, что вы связались с нами первыми, – сказал Шао Кан. – Пока дел не нашли, – ответила Китана, такой острый ответ отец оценил улыбкой. – Как у вас дела в Белоруссии? – У нас всё просто отлично! – радостно ответила Синдел, потеревшись с мужем носами. – Сейчас закончим завтракать, потом в душ, а затем мы с Дракончиком пойдём гулять по городу. – Папа, мама же называет тебя Дракончиком, а ты называй её «Сливка», – хихикнула Милина, заставив мать поперхнуться чаем. – Почему «Сливка»? – у Императора был единственная догадка, однако он настолько хорошо знает дочерей, что у них это может иметь любое значение. – Потому что мама любит фиолетовый, – пожала плечами младшая Принцесса. – Дели и Делочка мне нравится больше, – чуть покраснела Императрица. – Не хочу быть сливой! – Будешь моей милой Делочкой, – чтобы успокоить жену, Кан поцеловал её в висок. – А у нас вчера во дворце целое событие! – радостно воскликнула Джейд. – Только не говорите, что я стану бабушкой, – умоляла Канум. – Нет, – со смехом ответила старшая Принцесса. Принцессы и Леди отошли от амулета, уступив свои места счастливым Горо и Шиве. Конечно стоит ответить, что в некоторой степени молодожёны выглядели счастливее будущих супругов. – А чего это вы так улыбаетесь? – Синдел почему-то казалось, что она понимает причину такой радости подруги и её возлюбленного. Шива с наиглупейшей улыбкой показала свою левую руку, на среднем пальце которой красовалось золотое кольцо с круглым оранжево-жёлтым янтарём в 10 карат. Однако обручальное кольцо Синдел никому не переплюнуть: на безымянном пальчике левой руки сияет обручальное кольцо с большим аметистом овальной формы в 60 карат (действительно по-императорски), а вокруг вставлены алмазы. Сразу понятно, кто тут истинная аристократка. Императрица всё поняла без единого слова и хотела было завизжать от радости, однако Император зажал рот супруги рукой, боясь, что сейчас весь отель разнесёт от крика банши. – Милая, спокойнее, – Шао Кан говорил вкрадчиво, чтобы жена точно усвоила его слова. – Шива, я так рада за вас! – Синдел была искренне рада за лучшую подругу, которая наконец обрела своё счастье. – Я хочу быть подружкой невесты! – Вы и Император будете почётными гостями! – сказал Горо. – Так, даже не смейте браться за организацию торжества, я всё буду делать сама! – деловито сказала Императрица. – Для нас это честь, Ваше Императорское Величество, – учтиво сказал Принц царства Куатан. – У нас достаточно денег, поэтому можете делать самое пышное торжество. – Однако как не старайся, но вашу свадьбу нам не переплюнуть, – сказала телохранительница Императрицы. – Любимый, ты помнишь как ты сделал мне предложение? – от такого момента на счастливую Канум нахлынули воспоминания. – Ну конечно, – Император не мог не поддаться очарованию этих прекрасных серых глаз и малиновых губ. – В саду я встал перед тобой на одно колено, достал фиолетовую бархатную коробочку и предложил тебе стать моей женой. – Это было безумно романтично, – эденийка вся светилась счастьем, словно это не Шиве, а ей сделали предложение руки и сердца. – Горо, Шива, вы пока не продумывайте детали свадьбы, потому что я сама хочу заняться этим. Я уже для всех всё придумала! – И для нас тоже? – удивились Принцессы и Леди. – Не хотела говорить, но да, – призналась Императрица. – И поверьте мне, я учла все ваши вкусы и пожелания, которые, как вам казалось, я не слышала. – Мама, ты просто чудо! – подпрыгнула на месте Китана. – Моё эденийское счастье, – Кан страстно прильнул к пухлым губам жены, совершенно не стыдясь того, что на них смотрят. – Ещё раз поздравляю! – Канум не могла нарадоваться счастью подруги. – Горо, Шива, я искренне рада за вас! Правда! С такой радостной новостью мне будет немного легче ходить по музею истории Великой Отечественной войны. – Дорогая, иди собирайся, нам уже нужно выходить, – прошептал ей на ухо внешнемирец. Синдел медленно и грациозно поднялась с диванчика, получив от Шао Кана игривый шлепок по мягкому месту, что заставило её вновь покраснеть. Император обмолвился ещё парой слов с Горо и Шивой, а затем они ушли, и Кан переключил своё внимание на будущих зятьёв. – Девочки, оставьте нас, – из уст Шао Кана это была не просьба, а самый настоящий приказ. Принцессы и Леди поклонились Императору и вышли вон, однако остались подслушивать за дверью, что делала и Императрица, не зря же она не закрыла за собой дверь в ванную комнату. От грозного взгляда Кана парни сжались, чувствуя, словно сейчас в них четверых сразу прилетит молот. – Слушайте, я сейчас разговариваю с вами исключительно ради своих дочерей, – сказал Шао Кан. – Каждый из вас прямо сейчас уверен, что однажды женится на своей избраннице? – Да, – Лю Канг оказался самым смелым, остальные просто готовы были завизжать от волнения. – А готовы ли вы пообещать мне, что камень в кольце девочек будет не меньше 10 карат? – спросил Император. – Чего молчим? – Да, – в один голос ответили парни. – Хорошо, одно очко к статусу будущего императорского зятя вы заработали, – взгляд и голос Кана ни на секунду не смягчились. – Но не обольщайтесь и не думайте, что заслужить моё благословение будет так просто. – Мы уверены, что вы будете благосклонны, – сейчас Лю сказал очень необходимую вещь, заставив Китану за дверью чуть не визжать от радости. – А тебе... зятёк труднее всех придётся, – сказал внешнемирец. – И тебе, Коталь, тоже. – Я понимаю, – тяжело вздохнул Коталь. – Ну раз вы поняли, то больше вас не задерживаю, – также сурово сказал Шао Кан и закончил разговор. После этого парни выдохнули с огромным облегчением. Казалось, что Лю Канг меньше всех должен бояться Шао Кана, ведь он однажды уже побеждал его, однако неведомые страх и паника заставляют Избранного воина Земного Царства бояться. Императрица не могла ничего расслышать из-за шума воды, которую сама же и включила, однако она улавливала отдельные фразы и слова, от части понимая смысл. Император незаметно подкрался к двери, заставив жену упасть прямо на него. – Подслушиваешь? – с хитрой улыбкой спросил Шао Кан. – Простите мне мою дерзость, великий Император, – Синдел уловила игривые и похотливые нотки в его голосе. – Ваша Императрица позволила себе совершить такой проступок. – Ты знаешь, что за это я должен наказать тебя? – Император провёл руками по упругой груди жены, заставляя её поддаться вперёд. – Знаю и готова понести наказание, – ответила Императрица, развязывая узелок на халатике, под которым не было абсолютно никакого белья. – Ну тогда тебе придётся хорошенько постараться, – Кан заботливо повёл жену к кровати. – Я всегда делаю всё, чтобы угодить своему Императору, – по пути с плеч Канум упал её шёлковый халатик. – У нас часто это получается очень спонтанно. – Мне кажется, что это даже добавляет страсти и огня в наши отношения, – внешнемирцу на миг даже показалось, что жена прочла его мысли. – Безусловно, – ответила эденийка, уложив мужа на мягкое ложе. – И теперь я уверена, что нам никто не помешает. Пусть Синдел спокойно извиняется перед Шао Каном за недостойное супруги Императора поведение, а вот посмотреть, что же так происходит во Внешнем Мире действительно стоит. Когда Принцессы и Леди услышали слова Императора, то они готовы были завизжать от счастья и радости, отец пошёл зятьям навстречу, похоже, что помолвка Горо и Шивы оказала большое влияние на грозного и жестокого Кана всея Внешнего Мира. Такие слова действительно Шао Кана стали сильным мотиватором для парней, которые обещали работать ещё усерднее, чтобы не опозориться перед Императором, он им и так не особо доверяет. Принцессы и Леди были очень приободрены: сначала Горо сделал Шиве предложение, а теперь ещё и Шао Кан вроде дал будущим зятьям шанс. Все эти замечательные обстоятельства заставили и дам работать усерднее, ведь нельзя забыть, что влюблённые молодожёны вернутся уже через 8 дней, а это полных 192 часа (если не считать этот день). И каждый вновь был занят делом: Китана и Милина осторожно стелили красный ковёр с мягким ворсом, Джейд вешала люстру, Скарлет прибивала карниз, а Шива таскала мебель, которую вчера всю ночь отмывал Эррон Блэк. – Я уже не знаю, что делать, – тяжело вздохнула Китана, разглядывая газеты Земного Царства, где были тысячи объявлений о найме строительной бригады. – Ну что ты там не понимаешь? – Скарлет слезла с лестницы и подошла к подруге. – Вот смотри: это буковка «С»... – Скарлет, иди лесом! – рявкнула старшая Принцесса. – А то сейчас и без карниза и без зубов останешься! – Да на такую стройку за 192 часа нужно три строительные бригады нанимать, – шумно выдохнула Джейд. – Не умеешь считать, так не позорься! – закатила глаза кровавая Леди. – У нас остаётся 206 часов. – Сама считала без этого дня, а виновата я, – буркнула нефритовая Леди. – Девочки, нам сейчас вообще не до смеха и ссор, – осекла их старшая дочь императорской пары. – Папа с мамой вернутся через 8 дней, это почти через неделю! А у вас даже первый этаж целиком не выстроен. – Придётся потратиться, – тяжело вздохнула Милина. – Ради спокойствия папы, ради того, чтобы мама не слегла от инфаркта... а самое главное ради того, чтобы спокойно сидеть на стульях, а не стоять. – Может сможем без трат? – скромно предположила зелёный ассасин. – Ну тогда будем ночью работать, – сказала кровавая дева. – Как ты? – хихикнула Китана. – Хотя в твоих словах есть доля истины, но и с заспанными лицам мы точно папу с мамой встретить не сможем. – Но думать надо быстрее, – сказала младшая Принцесса. – Как-то не хочется после такого счастливого медового месяца расстраивать папу и маму. – Скорее ты не хочешь получить ремнём, – усмехнулась Скарлет. – Ну и это тоже, – призналась младшая дочь императорской пары. – Сегодня нужно однозначно закончить с покоями Скарлет, а уж завтра будем помогать на стройке. – А разве от нас там есть толк? – от кровавой колдуньи последовал очень интересный риторический вопрос. – Мы ж только здесь реально что-то делаем. – В любом случае нужно хотя бы поучаствовать, – сказала Шива, поставив тумбочку. – Не хочу расстраивать лучшую подругу. – А ты думаешь, что она обрадуется, что мы помогали отстраивать дворец, который разнесли ещё в первый день её медового месяца? – истерически усмехнулась Джейд. – Думаю, что о таких наших заслугах ей знать не стоит. – Девочки, вот поэтому ваши парни говорят, что на стройке от вас нет толка, – сказала телохранительница Императрицы. – Потому что вы треплетесь и не работаете. – Даже так, – хитро ухмыльнулась нефритовая Леди. – Ну... Павлинчик, я тебе устрою... Шао Кан нашёл очень оригинальный способ поднять Синдел настроение, она осталась довольна. Теперь Императрица с тяжёлой отдышкой лежала в объятиях Императора, находя этот момент настоящим блаженством. Кан с улыбкой смотрел на свою мокрую Канум, которая ещё пару минут назад стонала от присутствия мужа в себе. – Шао, а ведь теперь у нас осталось куда меньше времени, – выдохнула ему в шею Синдел. – Машину на прокат возьмём, – сказал Шао Кан, поглаживая поясницу жены. – Это лишние траты, – скромно сказала Императрица. – Синдел, помнишь, что я тебе сказал перед тем, как мы отправились в Европу? – напомнил Император. – «Дели, мы не станем экономить, этот отпуск должен запомниться навсегда». – Я бы в любом случае его запомнила, – сказала Канум, переплетая пальцы с мужем. – Сомневаюсь, что без наших денег и силы мы бы смогли столько увидеть и жить в таких роскошных отелях, – возразил Кан. – Да, деньги решают всё в любой реальности, – согласилась эденийка. – Однако есть та вещь, которую нельзя купить за деньги. И это любовь. – Любовь купить можно, а вот искреннюю ни за какие деньги, – изрёк внешнемирец. – Но я бы отдал всё на свете, чтобы получить твою искреннюю любовь. – Теперь у тебя есть то, чего ты так страстно жаждал, – сказала жена. – И я не променяю такое сокровище ни на что на свете, – муж осторожно провёл когтём по её щеке. – Даже на новые территории? – спросила она. – Даже на новые территории, – ответил он. – Тем более я уже всё завоевал. А Земное Царство пусть остаётся, мне больше нечего желать. – Верно, ведь во Внешнем Мире ещё полно дел, – улыбнулась Синдел. – У тебя же тысячи планов. – Вот и я о том же, – сказал Шао Кан, поцеловав жену в висок. – Дели, иди собирайся, потому что мы действительно сильно задержались. – Да, ты прав, – согласилась Императрица и поцеловала мужа, прежде чем встать с постели. Сборы заняли относительно немного времени, однако было уже два часа дня. Все те достопримечательности, которые хотели увидеть молодожёны были в получасе ходьбы, поэтому, чтобы сэкономить время и нервы жены, Шао Кан вновь согласился сесть за руль. Чёрный Range Rover Vogue SE мчал супругов по проспекту Победителей вдоль причудливых изгибов реки Свислочь. Синдел ковырялась в сумочке, проверяя наличие всех необходимых вещей. – Милая, ну зачем тебе четыре шёлковых платка и столько сухих и влажных салфеток? – Шао краем глаза глянул на содержимое сумки жены. – Ты же знаешь, что война вызывает у меня слёзы, – ответила Синдел. – Ты сам вспомни, что я устроила, когда увидела Туфли на набережной Дуная. А в музее я точно не сдержусь. – Я ни на миг не отпущу твою руку, – сказал Император, начиная делать это прямо сейчас. – Тем более новость от Горо и Шивы, мой разговор с парнями наших девочек и наша утренняя «зарядка» должны были поднять тебе настроение. – А мне казалось, что последний пункт был наказанием, – ухмыльнулась Императрица. – Или это было из жалости? – Это было из-за моей любви и пылких чувств к тебе, – ответил Кан. – Во имя Старших Богов, о чём мы говорим! – к лицу Канум прихлынул стыдливый румянец. – Мы муж и жена, это нормально, – успокоил её внешнемирец. – Только это меня успокаивает, – хихикнула жена. – Мы можем заниматься этим на законных основаниях. – Так кто там из нас извращенец? – снисходительно улыбнулся муж. – Ты, – со смехом ответила она. – Ведь это ты сделал меня такой... страстной. – И не вижу в этом ничего плохого, – подмигнул он. Поездка к музею истории Великой Отечественной войны заняла всего несколько минут. Когда машина замедлила ход, а потом и вовсе остановилась, у Синдел перехватило дух от красоты музейного здания и от ощущений, которые она испытает внутри. Императрица не двигалась с места, как зачарованная глядя на музей. Шао Кан любезно открыл жене дверь и помог ей выйти, крепко взяв любимую за руку. – Не бойся и не волнуйся, я рядом, – мягко произнёс Император, понимая, что жене необходима его поддержка. Зачем же Канум согласилась на экскурсию в этом музее, если так боится? Ответ относительно прост: эденийку очень интересовала жизнь таких удивительных людей как земляне; этот музей — одна из самых известных достопримечательностей белорусской столицы; а также она хочет попытаться перебороть свой страх. В музее было множество экспонатов, исторических документов, небольших реконструкций и макетов. Здесь содержится огромное количество настоящих писем и фотографий тех времён, а диорама «Минский котёл» заставила будто перенестись в напряжённую атмосферу июля 1944 года, когда произошло освобождение Минска от немецко-фашистских захватчиков. На всё это Синдел не могла смотреть без слёз, однако таким поведением она не удивляла других посетителей музея. Императрица оплакивала не только погибших воинов Великой Отечественной войны, но и павших эденийцев, защищавших родной мир от внешнемирского захватчика. Канум слышала в своей голове измученные крики погибающих эденийцев, их мольбы о помощи и предсмертные хрипы смешались в один массивный гул. – Делочка, всё хорошо? – ласковый и спокойный голос Шао Кана немного успокаивал супругу. Кто бы мог подумать, что однажды Синдел по своей воле станет женой того самого тирана и завоевателя, будет млеть в его руках, радоваться его присутствию, будет сгорать от его поцелуев и до безумия желать его? Император прижал к себе свою плачущую Императрицу, чтобы утешить. Судьба точно удивительная вещь! Когда-то эти самые руки держали молот, что разбил голову покойному Королю Джерроду, а теперь прекрасная Канум ищет в них поддержку, утешение и заботу. Судьба не так глупа, она всегда даёт именно тех, которые нужны, так произошло и с ШаоДел. – Ну что ты плачешь? – Шао Кан гладил мягкие волосы жены, он ещё только учится быть нежным. – Шао, милый, я вспоминаю тех павших эденийцев, – в рыданиях ответила Синдел. – Но и в той ужасной войне Земного Царства пало миллионы людей и это только мирное население. – Синдел, мне больно смотреть на твои слёзы, – Император был на пределе своей нежности и заботы, жена разрывает ему сердце. – Хотя в этом есть и моя вина, ведь именно я завоевал Эдению. Но ты же, мне кажется, простила меня... – Не кажется, – всхлипнула Императрица. – И я, и Китана, и народ Эдении смогли простить тебя. Ты больше не завоеватель, а истинный правитель. – Тогда забудь о том кошмаре, – Кан чуть ли не умолял жену. – Сейчас Эдения вновь процветает, теперь черёд Внешнего Мира. – Дорогой, ты стал мне поддержкой и опорой, – Канум стала отчаянно утирать свои слёзы боли и грусти. – Ваше Императорское Величество, вам слёзы не к лицу, – внешнемирец старался развеселить жену, особенно видя, что её мягкие руки светятся фиолетовым сиянием. – Не давай банши взять верх над тобой. Мы в любой момент можем уйти. – Шао, я не могу, я должна побороть страх, – сказала эденийка. – Через слёзы и боль, но должна, ведь у твоей Императрицы не должно быть страхов. Пойдём дальше. – Для начала сотри свой макияж панды, – с доброй улыбкой пошутил мужчина, видя растёкшуюся тушь жены. – Но ты всё равно самая красивая. – Кошмар какой! – ужаснулась женщина, глядя на себя в зеркало. – Милый, мне срочно нужно сделать новый макияж, но мне нужно время. – Я подожду, моя Императрица, – даже с испорченным макияжем она была прекраснее всех. Он поцеловал ей руку, глядя в её чарующие серые глаза. – Но только снова не начинай плакать, иначе ты так до вечера будешь свой макияж делать. Каждому найдётся время и причина слёз: Синдел начала плакать в музее истории Великой Отечественной войны, а вот орден «Императорские Ассасины» вместе с Шивой готовы были плакать из-за изнурительного труда и усталости. Принцессы и Леди страдали ещё и от своей глупости, понимая, что ту вечеринку они провели зря. Девушки даже и не подумали, что простой праздник в честь отъезда Шао Кана и Синдел обернётся такой бедой. – Чтобы я ещё хоть раз устроила вечеринку, – бубнила Скарлет, вешая шторы. – Меня теперь от этого слова передёргивает, – вздрогнула Китана, расставляя всю мелочовку строго по фэн-шую, как это делала Синдел. – Повезло, что Китана создала вихрь, а Эррон помыл мебель, – сказала Джейд, задвигая тумбочку. – Что-то мы быстро справились. Почти за полтора дня. Хотя покои Китаны и Милины мы делали дольше. – Потому что ленились, – сказала Милина. – Похоже, что мы взрослеем. Но с другой стороны все эти 44 дня нам было бы скучно. – Да, а сейчас нам очень весело! – саркастично усмехнулась кровавая Леди. – Я бы могла ходить на свидания с Коталем, – мечтательно вздохнула нефритовая Леди. – А Китана бы ходила на свидания с Лю Кангом. – Но с другой стороны я бы не сошлась с Ханзо, – улыбнулась младшая Принцесса. – А Скарлет с Эрроном. – Во всём можно найти плюсы, – согласилась кровавая дева. – Да и потом когда бы мы сделали ремонт в наших покоях? – По приказу Синдел в ваших покоях делали ремонт за два месяца до её отъезда, – возразила Шива. – А до этого ремонт в наших покоях не делался 10000 лет, – парировала Скарлет. – Второй ремонт будет компенсацией за ужасные покои. – Не знаю, у меня покои были в хорошем состоянии, – сказала телохранительница Китаны. – Но ремонт там был действительно необходим. Тем более за 25 лет отсутствия там накопилось ужасное количество пыли. Да и убирались там редко. А сейчас Императрица привезла сюда своих служанок, так что дворец сияет. – Да, мама многое изменила в жизни дворца, – с улыбкой вздохнула старшая Принцесса. – Хотя и на папу она повлияла не меньше, ведь я никогда не видела его таким счастливым. Когда он вернётся, то я обниму так крепко, что вряд ли смогу отпустить! Я очень хочу, чтобы у нас получилось стать настоящей семьёй! – Я уверена, что у нас всё получится, – младшая сестра не смогла сдержаться и крепко обняла сестру. – Наша семья со всем справится, верно, Кити? – Да, Мили, – ответила старшая сестра, ответив на объятия сестры. Так ласково их называет мама. С возвращением Синдел будто изменился весь мир: Шао Кан наконец обрёл покой, Китана и Милина познали материнскую ласку, сам Внешний Мир стал менее агрессивным. А ведь залогом всего этого баланса и гармонии стала одна хрупкая женщина, одним своим присутствием прекратившая череду войн и невзгод, вселившая покой в душу властелина всего Внешнего Мира и Эдении. После эмоциональной экскурсии в музее истории Великой Отечественной войны Шао Кан и Синдел поехали дальше. Далее они хотели увидеть костёл Святого Симеона и Святой Елены, также известный как Красный костёл. Проезжая по улицам Минска, Императрица замечала отдалённое сходство Белоруссии с Молдавией и Украиной. – Что-то мало мы сегодня увидим, – сказала Синдел, глядя в окно. – Мало? – удивился Шао Кан. – После этого костёла мы посетим Верхний город, а там поужинаем в ресторане белорусской кухни. Тем более, что в Португалии, в Андорре, на Мальте, в Германии и в Боснии и Герцеговине мы увидели не так уж и много. Тем более, что и времени в Белоруссии у нас осталось не так уж и много... и ты сама знаешь почему. – Знаю, – уголок губ Императрицы пополз вверх. – И не жалею, что мы так прекрасно провели наше утро. Ведь уже совсем скоро мы вернёмся домой, вновь будем спать на нашей широкой кровати, на которой ты не задеваешь меня, когда переворачиваешься... – Я всё-таки тебя задеваю? – спросил Император. – Иногда, – Канум не хотела расстраивать или обижать мужа. – Но во сне я особо не чувствую. И даже можешь не обещать, что впредь будешь аккуратнее. Просто я не хочу, чтобы ты чувствовал себя некомфортно во сне. – Надо же, какая забота, – улыбнулся Кан. – Ну я же не хочу быть причиной подобной бессоницы, – сказала эденийка. – Ты причина великого счастья, – изрёк внешнемирец. Разговоры о любви и счастье были словно всего на пару секунд, ведь казалось, что только что молодожёны отъехали от музея истории Великой Отечественной войны, а уже среди плотно стоящих зданий проглядывается карминовая крыша. Костёл Святого Симеона и Святой Елены был словно охвачен алым пламенем, невольно привлекая к себе внимание. Костёл не закрывали массивные жилые постройки, магазины, бары и прочие сооружения людской надобности. И как бы Синдел не старалась разобраться в архитектурных стилях Земного Царства, она никак не могла их отличить: когда ей казалось, что здание отстроено в стиле готики, то это оказывается классицизм; когда ей кажется, что здание выстроено в романском стиле, то оказывается, что эта такая полюбившаяся Императрице готика. Но на этот раз ни с готикой, ни с романским стилем Канум не промахнулась: здесь смешались неоготика, неороманский стиль и элементы модерна. Своё название этот католический костёл получил в память об умерших детях основателя: Елены и Симона. И внутри костёл оказался очень красивым и грандиозным: сами внутренние стены были белыми, а вот большую нефу трудно однозначно назвать красной или розовой, это был промежуточный цвет; прихожан было не очень много, а в пресвитерии вообще никого не было. У костёла была своя удивительная атмосфера тишины, будто предназначенная для уединённого спокойствия. – Дракончик, а там вдалеке я разглядела одно очень красивое здание, похожее на замок, – осторожно начала Синдел. – Ну такое ещё тёмно-алой крышей. – Синдел, я так как ты по оттенкам цвета не различаю, – сказал Шао Кан. – Ну там крыша такая ни красная, ни коричневая, – сказала Императрица. – Ну мы ещё чтобы долго в пробке не стоять по другой улице поехали и его заметили. – Ты про Пищаловский замок? – спросил Император. – Наверное, – пожала плечами Канум. – А это замок? В Белоруссии когда-то были Короли? Наверное в этом замке полно интересных экспонатов... – Дели, не хочу тебя расстраивать, но это не совсем тот замок, о котором ты подумала, – начал Кан. – Это тюрьма. – Как это тюрьма? – удивилась эденийка. – Белорусы сделали из замка тюрьму? – Это всегда была тюрьма, – ответил внешнемирец. – Это единственное место в Европе, где проводится смертная казнь. – Откуда такие познания? – спросила женщина. – Я тоже думал, что это действительно замок с экскурсиями и экспонатами, но когда прочитал, что это тюрьма, то не стал тебе об этом говорить, – ответил мужчина. – Но если у тебя есть желание и ещё сухие платки, то мы можем издалека посмотреть на этот... замок. – Возможно сейчас я и мой ответ окажутся странными, но я хочу посмотреть, – она несколько смущённо опустила глаза. – Я уже привык к твоим капризам, – улыбнулся он. – Ну тогда давай мне руку, чтобы ты сильно не плакала. Кому может прийти в голову назвать место изначально предназначенное под тюрьму замком? А вот захотеть посмотреть на это ещё странней, но Шао Кан не стал отказывать такой просто прихоти жены. Пищаловский замок — место жуткое и даже пугающее, особенно в пасмурный день. Это здание в стиле неоклассицизм трудно назвать замком, тем более если у него иное предназначение. «Замок» находится в плачевном состоянии: одна из башен обрушена, белые стены с годами становятся серыми, а дождь оставляет жёлто-коричневые разводы. Шао Кан и Синдел думали, что они будут единственными такими отчаянными и сумасшедшими людьми, которые решатся на осмотр этой «достопримечательности», но таких здесь было не меньше десятка. – Жутковато, – вздрогнула Синдел. – Шао, знаешь, что мне сейчас нужно? – Чтобы я обнял и поцеловал тебя? – спросил Шао Кан, сомкнув руки на талии жены. – Это во-первых, – хихикнула Императрица, показывая пальцем на свою щёку, ожидая поцелуя. – А во-вторых? – Император поцеловал жену в щёку. – А во-вторых, мне нужно срочно увидеть что-то красивое и некриминальное, иначе я точно почувствую себя сумасшедшей, – ответила Канум. – Тогда поехали в Верхний город? – предложил Кан. – Погуляем, поедим, заодно ты сувениров купишь. – Прекрасная идея! – сказала эденийка. – Тем более, что уже солнце садится. – Моё солнце никогда не угаснет, – внешнемирец вновь и с большим удовольствием осыпает жену комплиментами. – Мой любимый, – прошептала жена. – Я тебя обожаю! – Я бы сказал, что я обожаю тебя больше, но тогда наш спор затянется на несколько часов, – сказал муж. – А я не хочу лишать себя удовольствия отужинать с самой красивой женщиной во вселенной. – Я бы тоже не лишила себя ужинать с моим самым любимым и самым идеальным мужчиной, – промурлыкала она. – Ну тогда мы идеально составим друг другу компанию, – он предложил жене идти под руку. – Прошу вас, пани Кан. – Благодарю вас, пан Кан, – улыбнулась Синдел, взяв мужа под руку. – Этот день прекрасен! Принцессы, Леди и телохранительница Императрицы заканчивали последние штрихи в покоях Скарлет. Зато дамы установили новый рекорд во Внешнем Мире по скорости ремонта: чуть меньше двух дней. Теперь весь орден «Императорские Ассасины» собирал кровать, а Шиву отправили отдохнуть, ведь она таскала на себе тумбочки и целый шкаф. – Папа бы это с закрытыми глазами собрал, – ворчала Китана, которой даже не доверили инструмент. – Ну так давай терпеть до возвращения Императора, – по тону Скарлет было понятно, что сейчас будет очередное саркастичное высказывание. – Скажем: «Великий Император, мы расхреначали ваш дворец, а покои, которым Императрица лично составляла планировку и выбирала обои, стали жертвой проделок Шанг Цунга...». – Да мы поняли, что ты шутить умеешь, – закатила глаза старшая Принцесса. – Кстати, а что насчёт Цунга? – напомнила Милина. – Он же нам не хило подпортил жизнь. Я думала, что после его проделок я стану похожей на маму. – В плане? – поинтересовалась Джейд. – В плане волос, – ответила младшая Принцесса, хотя ей нравился цвет волос матери. – А вот насчёт Цунга я вообще ни в чём не уверена, – продолжила нефритовая Леди. – Если мы расскажем про его подлости и злодеяния, то есть вероятность, что он расскажет про нас. – Вот и я о том же, – сказала младшая дочь Шао Кана и Синдел. – Если он нажалуется, то мы сделаем ответный ход. Просто я очень не хочу расстраивать маму, у неё сердце слабое. – А папа? – напомнила старшая дочь Шао Кана и Синдел. – У папы железные нервы и сердце выдержит, а вот мама... – ответила полутаркатанка. – А я почему-то верю Цунгу, – сказала зелёный ассасин. – Просто ты очень добрая, – пожала плечами Китана. – Ты бы и Шиннока пощадила, если бы была возможность. – Я добрая, но не настолько, – сказала Джейд. – Во имя Старших Богов, эту кровать не соберёшь! – Если не получится, то Эррон будет собирать, – сказала кровавая Леди. – Ему это тоже выгодно, ведь он наверное тоже замучился спать на полу. По крайней мере у меня уже болит спина и голова. – Девочки, давайте договоримся сразу, что в честь окончания ремонта мы не будем устраивать праздник? – предложила старшая Принцесса. – Я теперь на бутылку шампанского смотреть не могу, – ответила Милина. – Так как же ты будешь на свадьбе Горо и Шивы? – усмехнулась кровавая дева. – Буду как мама пить сок чёрной смородины, – ответила младшая Принцесса. – Похоже, что теперь Китана ближе к Императору, а Милина ближе к Императрице, – сказала нефритовая Леди. – Нам самим как-то трудно выбрать ограничение, – сказала за себя и сестру старшая дочь императорской пары. – Хотя нам это и не нужно. – Поздновато вы стали настоящими сёстрами, – улыбнулась Скарлет. – Лучше поздно, чем никогда, – пожала плечами младшая дочь императорской пары. – Правда узнали бы папа с мамой правду о Китане... – Милина, пожалуйста, не напоминай, – Китана никогда не сможет простить то, что она предала родного отца. – Да, наша семья не идеальна, но мы же стараемся стать настоящей семьёй. – И мне кажется, что у вас это получается, – сказала зелёный ассасин. – Между прочим к тебе и Скарлет папа и мама относятся, как к своим дочерям, – сказала полутаркатанка. – Получается, что я когда-то сохла по... своему отцу, – рассмеялась кровавая колдунья. – Зато теперь всё отлично, – сказала Милина, соединив основание кровати. – Есть! Властелин Внешнего Мира и госпожа Эдении гуляют по Верхнему городу. Здесь они просто смотрят на красивые достопримечательности исторического центра Минска, улыбаясь приветливым прохожим. Синдел вновь нанесла идеальный макияж, улыбалась и выглядела абсолютно счастливой рядом с мужем. Чтобы ещё хоть немного поднять Императрице настроение Император купил своей любимой молочный шоколад с кокосовой нугой от исконно белорусской кондитерской фабрики «Коммунарка». Канум с большим удовольствием отламывала небольшие полоски шоколада, однако они получались не ровные. Тягучая и мягкая нуга пахла настоящим кокосом, перенося эденийка на райские острова, где пахнет морем, слышен шум чаек, а высокие пальмы отбрасывают большую тень... – Вкусно? – спросил Шао Кан. – Хочешь? – предложила Синдел. – Нет, спасибо, я не буду, – ответил Император, поцеловав жену в висок. – Тебе стало лучше? – Гораздо, любимый, – от вкусного шоколада и руки мужа на талии Императрица была абсолютно счастлива. – Ты вновь смог успокоить меня. – Это получается взаимно, –сказал Кан. – Ты укрощаешь мой гнев, я успокаиваю твои истерики. – Извини, если я вновь подняла тебе нервы, – Канум опустила глаза. – Ты же знаешь, что у меня нервы железные, – улыбнулся внешнемирец. – Но я не буду перегибать, – сказала эденийка. – Ты моё спасение от одиночества и печали. Я люблю тебя, любовь всей моей жизни. – Моя дорогая, – произнёс мужчина, чувствуя умиротворение рядом с женой. Синдел однозначно отличается от всех тех наложниц, что Шао Кан держал исключительно для удовлетворения жажды женского тела. Те девицы просили подарки, золото, жемчуга и шелка, а вот Императрице достаточно любви и внимания, она радуется простым шоколадкам и просто тому, что муж целует её. Канум скромна в просьбах и желаниях, хоть и является царственной особой. Императора она завлекла ещё и этим: к красоте, уму, мудрости, ласковости, царственности и бескорыстности прибавлялась ещё и скромность. Такой женщине Кан не жалел ничего: ни золота, ни аметистов, ни украшений, ни цветов, ни шёлка, ни бархата. Эта скромность была для внешнемирца экзотикой, словно магнит влекущий к себе, но эденийка имеет и множество других достоинств. – Синдел, – обратился к жене Шао Кан. – Да, милый? – спросила Синдел, отломив себе ещё кусочек. – Ты женщина моей мечты, – прошептал ей Император. – Ну значит мечтам действительно свойственно сбываться, – улыбнулась Императрица. – Однако у меня всё ещё есть одна мечта. – И какая же? – спросил Кан. – Прожить с тобой в счастливом браке столько лет, сколько длилась наша разлука, – ответила Канум. – Как думаешь, у нас получится? – Если ты не передумаешь и не разведёшься со мной, то у очень большой шанс, – сказал внешнемирец. – У меня вообще нет таких мыслей, – с улыбкой сказала эденийка. – Ну тогда мы точно будем жить долго и счастливо, – ответил мужчина. – Я ни при каких обстоятельствах больше не потеряю тебя и твою любовь. Ты стала частью моей души. – Во имя Старших Богов, какой же дурой я была, когда упустила такого мужчину! – корила себя женщина. – А я дурак, что позволил тебе совершить самоубийство, – он не мог сдержаться и взял жену на руки. – Ну зачем ты таскаешь меня на руках? – засмеялась она. – Потому что ты достойна этого, – ответил Шао Кан. Ресторан белорусской кухни «Кухмистр» сделан под национальный стиль Белоруссии. Даже шоколадкой Синдел не перебила себе аппетит, но много заказывать не стала, в Италии она уже из-за этого проиграла спор. Молодожёны вновь нашли сходства белорусской кухни с украинской и польской кухнями, однако и здесь нашли что попробовать. Император заказал себе зразы и некий алкогольный напиток зубровка, а вот Синдел заказала себе картофельные драники, оладьи со сгущёнкой и стакан клюквенного сока, который она очень любила в юности. – Как думаешь, литовская кухня тоже похожа на украинскую, польскую и белорусскую? – спросила Синдел, разрезая ножом драники. – А разве завтра мы будем в Литве? – изогнул бровь Шао Кан. – Да, – ответила Императрица. – Ведь Литва ближе к Белоруссии. – Я, похоже, Литву и Латвию перепутал, – засмеялся Император. – Если честно, то я тоже с утра думала, что завтра мы будем в Латвии, – хихикнула Канум. – Даже в этом мы похожи. – Ну тогда давай выпьем за наше «отличное» знание европейской географии? – со смехом предложил Кан. – Прекрасный тост! – закатилась смехом эденийка. И в Белоруссии, и во Внешнем Мире темнело. Солнце уже не греет внешнемирцев своим теплом, таркатаны зажигают фонари в саду Императрицы и выпускают боевых псов Шао Кана, чтобы они охраняли дворцовую территорию. Китана сидела перед своим любимым серебряным зеркалом, усыпанным мелкими сапфирами, и расчёсывала свои мягкие чёрные волосы. Принцесса до сих пор не могла забыть тот разговор Шао Кана с Лю Кангом, который даёт большую надежду. Девушка уже давно мечтает о счастливой жизни с Избранным в Китае, об их будущем семейном счастье и даже детях... Череду всех этих счастливых мыслей и глупых улыбок пресёк голос Лю Канга. – А где моя подушка и одеяло? – спросил Лю, топчась около места, где обычно находится его спальное место. – Лю, я не хочу, чтобы ты больше спал на полу, – улыбнулась ему через зеркало Китана. – Я должен вернуться в Китай? – спросил Избранный. – Нет, – ответила Принцесса. Девушка отложила свой ажурный деревянный гребень, некогда подаренный матерью, и встала со своего пуфика. Она выглядела несколько смущённой, но нужно делать хоть какие-то следующие шаги в отношениях. Китана взяла Лю Канга за руку и вместе с ним села на кровать. – Лю, я хочу, чтобы ты спал со мной, – от волнения и смущения Принцесса вся стала пунцовой. – Это ни в коем случае ни намёк или что-то вроде этого. Мы просто будем спать вместе. – Китана, а ты уверена, что твой отец оставит меня в живых после этого? – сглотнул Лю. – Я очень надеюсь, что папа не узнает, но мы уже 25 лет топчемся на одном месте, – казалось, что дочь императорской пары вся стала красной от смущения. Избранный лёг на мягкую кровать своей возлюбленной, с трудом сдерживая своё счастье: Китана наконец позволила ему лечь в свою постель! Лю Канг не надеется на что-то большее, однако всё равно чувствовал некий дискомфорт, вспоминая в чью дочь он влюбился. Шаолиньский монах быстро отодвинулся на самый край кровати, желая увеличить расстояние между ним и Принцессой. Но девушка подвинулась ближе к нему, накрыла своим одеялом и даже обняла его! Похоже, что теперь она уловила атмосферу ШаоДел и теперь пришло время стремительного скачка в отношения пары ЛюТана. Милина перед сном всегда разглядывает свои ужасные таркатанские клыки, проклиная Шанг Цунга за эту «особенность». Однажды ночью Принцесса даже начала рыдать из-за этого, но пришла Синдел, положила голову дочери себе на грудь, мягко гладила её чёрные волосы и нежно шептала: «Ты у меня очень красивая, я, папа и Китана любим тебя. Внешность не важна, главное, что в душе, внутри». Именно поэтому Императрица вышла замуж за Императора: она познала всю прелесть его широкой души, а теперь до безумия очарована его внешними особенностями. Полутаркатанка действительно считала свою мать мудрой женщиной и восхищалась её красотой и умом, что так ценит Шао Кан. Раздумия и рассуждения прервали прикосновения знакомых тёплых рук к холодным от вечера плечам. – О чём задумалась? – спросил Скорпион, поцеловав возлюбленную в макушку. – Снова о своих зубах? – Нет, о том, что у меня очень красивая мама, – ответила Милина, находя себя и возлюбленного отличной парой. – И тебе это передалось, – сказал Ханзо. – Уже поздно, мы оба устали, нужно ложиться спать. – Ханзо, а что ты всё на полу да на полу? – улыбнулась Принцесса. Похоже, что обе сестры думают об одном и том же. Хасаши не совсем понял смысла слов своей возлюбленной, но когда её мягкая рука коснулась его тёплой ладони и повела в сторону кровати, то он несколько напрягся. – Ханзо, мне кажется, что мы вполне взрослые люди, чтобы спать в одной постели, но пока не более того, – сказала Милина. – Я до сих пор в полной мере не могу доверять людям. – Я и сам такой же, – пожал плечами Скорпион и поцеловал мягкие вишнёвые губы своей девушки. – Значит так суждено судьбой, – улыбнулась Принцесса, укладываясь головой на подушку. – Спокойно ночи, Ханзо. – Спокойно ночи, Мили, – спокойно выдохнул Ханзо, обняв девушку. А вот Джейд была вообще не в романтичном или хотя бы спокойном настроении, ведь она обещала, что задаст Коталю. Сегодня нефритовая Леди постели ош-текку на полу, дабы показать всю свою обиду и оскорблённость... а вернее она просто кинула ему на пол подушку. – Солнышко, это что? – удивился бывший Император, глядя на своё ложе. – Это твоя кровать на сегодня, Павлинчик, – ответила телохранительница Китаны, переворачивая очередную страницу книги. – Я что-то натворил? – спросил парень. – Если да, то что? – Ты и сам знаешь что, – ответила девушка. – Довольно односложные ответы, милая, – сказал он. – Ну я же мешаю тебе своей болтовнёй, – сказала она. – А! Ты про стройку! – догадался Коталь. – Джейд, это была всего лишь шутка. – Ну вот и я тоже пошутила, – спокойно сказала Джейд. – Смешно? Мне, например, очень. Спокойно ночи, Павлинчик. Ош-текк был в неком недоумении, что нефритовая Леди так относится к нему, ведь он когда-то был Императором Внешнего Мира. Бывший Император поднял с пола подушку, отряхнул её и положил на кровать своей возлюбленной, готовясь оечь с ней. – Я же тебе сказала, чтобы ты со мной не... – договорить Джейд не успела, губы возлюбленного настойчиво просили замолчать. Нефритовая Леди успокоилась и легла в объятия ош-текка, её гнев и обида быстро остыли. Похоже, что ни Принцессам, ни Леди не дано побить рекорд обиженности, который некогда установила Синдел: 10000 лет. Скарлет не могла нарадоваться тому, что теперь она снова может спать своей постели, не вычёсывать из алых волос камешки и вымывать грязь. Теперь кровавая Леди после тяжёлого трудового дня может вернуться в свои покои и плюхнуться на свою широкую мягкую кровать. – Надо же как вы постарались! – восхитился Эррон Блэк, войдя в покои своей единственной. – Нравится? – с самодовольно ухмылкой спросила Скарлет, развалившись на кровати. – Словно и ремонт не делали, – ответил Эррон. – Мне как тогда ложиться на коврик? – Нет, сегодня я хочу вспомнить какого спать рядом с тобой в кровати, – ответила кровавая Леди, откинув одеяло. – Ну тогда я с удовольствием помогу тебе, – с ухмылкой сказал Блэк. Теперь каждая девушка до безумия счастлива: они закончили ремонты и спят в своих постелях со своими парнями. Пока Шао Кан и Синдел не видят, то можно и сделать еще один шажок в отношениях. В Белоруссии тоже стемнело. Количество машин немного уменьшилось, Минск горит тысячами ярких огней зданий, вывесок и баннеров. ШаоДел лежат в кровати в объятиях друг друга и грезят о завтрашнем дне. Она лежит на груди у любимого, а он осторожно водит пальцем по её чуть выпирающим позвонкам. – Отпуск проходит так быстро, – вздохнула Синдел, водя пальцем по кубикам пресса на торсе мужа. – Зато мы действительно отдыхаем, – сказал Шао Кан, поглаживая мягкие белые пряди жены. – Остаётся всего восемь дней, – сказала Императрица. – И с каждой секундой моя любовь к тебе только крепнет, я стала зависима от тебя. – Я уже больше не смогу без тебя, – только рядом с любимой женой Император по-настоящему расслаблялся и спокойно засыпал. – Я тоже, Дракончик, – промурлыкала ему на ухо Канум. – Ты сделал меня по-настоящему счастливой, ты действительно сдержал своё слово. –Я бы никогда не смог обмануть свою единственную и любимую жену, – сказал Кан. – И я мне очень хочется тебе верить, – эденийка засыпала в его объятиях. – Дели, – обратился к жене внешнемирец, но, слыша её тихое сопение, он понял, что супруга наконец уснула, забыв о тех ужасных воспоминаниях, что нахлынули на неё сегодня. Путешествие по Восточной Европе точно нельзя назвать законченным, однако уже завтра придёт время возвращения в Северную Европу, где замерзающей Синдел придётся столкнуться с пробирающим до костей холодом, но её обожаемый и любимый Шао Кан не позволит никакому ветру заморозить его супругу.