Спасая тебя

[POV Меттью] Стоя в ее комнате, я неожиданно пожалел о своих действиях. Это было эгоистично. Но с другой стороны устоять перед ней я уже не мог. Пока я размышлял на опьяневшую голову, Оливия растерянно оглядывалась на меня. Мне показалось, она хотела что-то сказать до того как я выйду. И мои ожидания оправдались. Когда я, развернувшись на пятках, попрощался, она схватилась за складку моей рубашки: — Не мог бы ты остаться? Я растерялся. Заметив мое замешательство, она неловко опустила взгляд и еле слышно добавила: — Пока я не усну. Когда ей часто снились кошмары, она боялась засыпать одна и просила меня остаться с ней рядом. И я лежал с ней почти до утра, рассказывая выдуманные истории и поглаживая волосы. Меня невероятно умиляло ее лицо. И, конечно же, я ответил ей точно так же как пятнадцать лет назад: — Только если ты пообещаешь мне быстро уснуть. Она кротко кивнула, отпустила рубашку и плавно скрылась за дверью ванной комнаты. Окутанный ностальгией, я решился пройти по комнате. Здесь ничего не менялось с тех пор. Признаться, в минуты одиночества, я часто заглядывал сюда. Но без неё эта комната казалась тогда мертвой. Хрусталь на люстре не отражал ее задорный смех, пол не поскрипывал под ее маленькими ножками и тихие слова поддержки не звучали. Но сейчас… она здесь, рядом. Готовая снова кинуться в мои объятия. Я был бы счастлив, но запутал сам себя. Те чувства что я испытываю к ней меня пугали, манили, обволакивали. Люблю я ее как девушку? Как сестру? Как остатки прошлого? Обдумывая это, я не заметил, как машинально выудил из тумбочки пару свеч. Раньше огонь ее успокаивал. А сейчас? «Нет. Не стоит. После того дня, возможно и огонь ее испугает.» — Вернув свечи на место, я распахнул окно. «Нет, плохая идея. Наверняка она выйдет с мокрой головой.» — Закрыл обратно и оглядел комнату. Глазами заметил проигрыватель. Какую музыку она любит? Раньше ей очень нравился джаз. И тут меня осенило. С нашей последней встречи я никак не мог понять для себя одного: — Я ее не знаю, — вырвалось шепотом из меня. Она не Кэра, она — Оливия. Она не та маленькая озорная девочка, но зрелая девушка. Я не видел ее пятнадцать лет. Конечно она другая! Джо… вот кто ее знал. Знал и любил такой, какая она есть. А я? В панике я посмотрел на дверь ванной. «Черт, я такой идиот. Идиот, идиот, конченный идиот!» — именно с такой мыслью я покинул комнату. [POV Оливия] Сердце бешено стучало. «Я совсем глупая, да? Предложить парню, который мне нравится, остаться ночью в моей комнате. Почему он вообще согласился?» — Я молча смотрела на своё отражение в зеркале, потирая виски. — «И что это было там, в подвале? Значит ли это, что я ему нравлюсь? Или это просто вино так действует на него?» Я открыла кран и умылась ледяной водой. Надо принять душ. И когда я выйду, я просто лягу спать. А он? Он просто будет сидеть рядом. Да ведь? Мне совсем не до романтики. У меня умер бывший, на мою жизнь похищается психопат и я вот-вот встречусь со своей матерью. Потом. Разберёмся в отношениях потом. Когда все распутается. А то я застряну в этом красном клубке событий. Быстро ополоснувшись, я наспех натянула ночнушку обратно. Глубоко вздохнула, подбадривая себя и наконец вышла в комнату. Но его там не было. Не поверив глазам, я вновь пробежалась взглядом: ни на кровати, ни за столом, ни у окна. Он ушёл. Просто ушёл, ничего не сказав. Бросил, в очередной раз. «Оливия, ты такая дурочка. Наивная. Один поцелуй и ты вся растаяла, расплылась и поверила? Почему ты удивлена? Почему расстроена? Хочешь пойти за ним? Ни за что.» Я плюхнулась в кровать, зарылась с головой в одеяло, да так, что стало нечем дышать. В горле застрял неприятный комок, глаза щипало. Я больше не могла сдерживать все, что накопилось. Словно с этими слезами, я хотела потерять все чувства, стать только оболочкой без души. Почему бы мне не быть такой же бесчувственной? Что мне мешает? «Ничего.» И в этот момент во мне что-то надломилось, погнулось, изменилось. Слёзы остановились. Веки стали тяжёлыми, мышцы расслабились. И меня наконец накрыла пелена сна. Спокойно, без терзаний. Мне снилась поляна, теплые бутерброды «Монте-Кристо», улыбающийся Джозеф и голубое небо без облаков. Меня окружали белые цветы, в воздухе пахло холодным ветром, но было очень тепло. Я чувствовала себя спокойной, веселой, отстраненной от реальности. И так не хотелось возвращаться в сумбурную, запутанную и сложную жизнь. Хотелось остаться тут навсегда, будто это мой собственный рай. Но по законам жизни, приятного должно быть немного. Сквозь сон я услышала настойчивый стук в дверь, от чего еще глубже укуталась в одеяло. Но раздражающий звук лишь только участился и стал настойчивее. Недовольно закряхтев я юркнула головой под подушку, в надежде вернуться в сон. — Госпожа Фарадей, — грубый настойчивый голос бил по ушам даже сквозь пух подушки, — время завтрака. — Я не голодна! — озлобленно крикнула я. — Господин Фарадей желает вас видеть. — Который из? — разочаровавшись в шансе еще немного поспать, я лениво потянулась. Мой вопрос озадачил голос из-за двери. На пару секунд я даже подумала, что он ушел. — Ваш отец. Он бы хотел поговорить до вашего отъезда. — Так пусть приходит, — идти никуда не хотелось, уж слишком теплой и приятной была кровать. Голос вновь умолк. Я тем временем уже доковыляла до ванной и взглянула в разбитое зеркало. Ах, да, подонок Моретти. — И все же я настаиваю на ваше присутствие во время завтрака, — продолжал настаивать голос. — А вы, мистер голос, очень упорный, — ехидничала я с зубной щеткой во рту. — На кону стоит здоровье моей задницы, — резкий переход с официального тона сначала меня напряг, но потом сочла это очень забавным. — О, это многое меняет. Дайте мне пару минут, мистер голос. Я замечала как мой шкаф пополнялся новой одеждой. Сей факт меня изначально пугал, но сегодня мне было абсолютно наплевать откуда они знают мой размер одежды. Оглядывая различный наряды, меня неожиданно осенило: — А кто еще будет присутствовать на завтраке? — Все близко поставленные люди, — голос звучал расслабленно. Кажется его владелец почувствовал себя комфортнее. «Значит и Мэттью будет там. Отлично. Стоит надеть что-то сногсшибательное.» Мой выбор пал на клетчатую короткую юбку с утепленными колготками и вязаный бежевый джемпер. Было в этом что-то милое, но дерзкое. Самое то, что бы показать ему, кого он теряет. Полностью собравшись и даже воспользовавшись духами я наконец вышла из комнаты. Виновник моего пробуждения уже ушел. А жаль. Мне было бы интересно поглядеть на его наглую моську. Завтрак обычно проходил на крытой веранде. Она находилась чуть дальше самой усадьбы. Чтобы до него дойти, нужно было пересечь сад. Немного зайдя за одно из деревьев, чтобы не быть замеченной, я стала разглядывать сидящих на веранде. Первым на глаза мне попался мой отец. В его руках кружка кофе казалась совсем крошечной. Справа от него восседал Мэттью. Тот сидел прямо, с очень серьезным, сосредоточенным лицом и поедал тост. Слева от отца сидел незнакомый мне рыжий мужчина лет тридцати. Короткостриженный и с небритой, но опрятной щетиной. Вид у него был не менее серьезный, но в глазах бегали смешинки. Будто парень умело сдерживал смех. Они что-то тихо обсуждали и вслушиваться в их разговор я даже не стала. Выйдя из-за дерева я поднялась по деревянным ступенькам и с моим присутствием собеседники резко замолчали. Я подумала, что мое появление вышло очень эффектным, раз заставило замолчать сразу трех мужчин. Элегантно сев напротив них, налив себе кофе в фарфоровую чашку и отпив от нее я наконец произнесла: — Доброе утро, — я чувствовала себя графиней, будто все что окружало — принадлежит мне, — Есть какие-нибудь важные новости? Все трое опешили, чему я была несказанно рада. Первым заговорил Фарадей старший: — У нас новый консильери — он указал на рыжего незнакомца. Парень встал и через весь стол протянул мне руку: — Карлос. Карлос Кавалли. Для вас просто Кас. Голос его был теплым, немного низким и с легким итальянским акцентом. Я холодно осмотрела Карлоса и лишь потом пожала протянутую руку в ответ. — Оливия. Оливия Роджерс. И никак по-другому. — Наслышан, — добавил Кас, усаживаясь на место. Я намазала на тост клубничный джем и откусив решила поскорее закончить с этим душным завтраком: — Так о чем ты хотел поговорить? Фарадей старший откашлялся, мельком взглянул на Мэттью и слегка охрипшим голосом начал: — Собери вещей на неделю, через пару часов будет готова машина для твоего отъезда. О местонахождении домика знает только твоя мать, я и Мэтт. Он тебя и отвезет. Как только все более менее уляжется, мы решим что делать дальше. — Это все? — жуя тост спросила я. — Там ты будешь находится в полной изоляции. Моретти потеряет след и тогда возможно мы сможем переправить тебя в другую страну, — добавил Карлос. — Вы так и будете меня постоянно прятать? По-моему этот вопрос можно решить куда проще, — я вздохнула, скрестив руки на груди. — И какое у тебя предложение? — занервничал отец. — Убить его. Все посмотрели на меня с неподдельным изумлением. Брови Карлоса взлетели, в его лице больше читалось уважительное удивление. — Вы же грёбанные мафиози. Убиваете всех направо и налево. Что в нем такого особенного, что он достоин жизни больше, чем Джозеф?! — Есть правила, — начал было Мэтт. — Да плевала я на ваши правила, как вы плюете на закон! Если вы его не убьете, то кто это сделает? Мамина группировка? Знай, папочка, если она это сделает, то я выберу ее сторону не задумываясь! Совсем выйдя из себя я стукнула кулаком по столу и в гневе выскочила с веранды.