***
За высокими стенами из грубого камня карантинной зоны царило уныние. Одинаково невзрачные гостевые домики из необработанного бруса чем-то напоминали корабельный корпус, для верности распиленный на части. Толстые стены с редкими зубцами не имели даже бойниц, и серость брусчатки оживляли разве что выставленные вдоль одинаковых домов цветы в пёстрых горшках. У двери их гостевого дома сохла табличка со аккуратными словами «Морской Конёк» и сидела навтка. Пожилая комендантка отвлеклась от вязания на вновь прибывших и скучно повторила правила поведения, в которых среди «баб не водить» и «никаких краж» значилось и «явиться до полуночи, буде имеется право на выход». Пассажирам «Конька» такового не полагалось. Растащив нехитрые пожитки по комнатам и вдоволь наевшись невиданных сочных фруктов с питательными морскими обитателями, похожими на огромных насекомых, навты разбрелись кто куда. Лауро с Флавией и Джонасом остались внизу, и их болтовня с коменданткой эхом раздавалась в тишине двора. Звон лат за стеной и мерный шаг выдавал располагающегося наёмника. Приглушённые же возгласы через другую стену принадлежали никому иному, как кузену. Де Сарде осмотрелась. Обитая узорчатой тканью комнатка имела сносную обстановку: узкую жёсткую кровать туго обтягивала штопаная парусина зелёного цвета; добротно сколоченная столешница содержала следы прошлых постояльцев с именами их судов, возлюбленных, а так же пожеланиями маршрутов эротического содержания некой Анук. В углу помещался умывальник с металлической трубой с крашеной шестернёй сверху. Однако ни ковша, ни таза с источником воды Селин не увидела. В стенах что-то стучало и тихо выло. Просторное окно с плотной занавесью было выложено цветным стеклом, изображающим корабль с морским чудищем, дремлющем на дне под ним. На кровати лежала дурно пропечатанная листовка со словами «Добро пожаловать в «Око»! Кушанье из трёх блюд — три монеты, компания и питьё — бесплатно. Экипажам от 50 лиц — полагается скидка!!!». Сколько же займет время простоя в Малом Орфее? Отправить сообщение о задержке прибытия на Тир-Фради в её положении невозможно, — размышляла де Сарде. Она уже повторила тексты всех возможных деклараций Торгового Содружества, особенности этикета на приветственных речах Телемы и Мостового Альянса и распланировала пару ближайших приёмов для Константина сразу после вступления в должность Наместника Тир-Фради. В окошко бился жук. Форточки, чтобы выпустить бедолагу, не предполагалось, и Селин мрачно созерцала мерный стук синего панциря в цветное стекло. Басовитое же гудение навевало сон.***
Лазарет определённо благотворно повлиял на него. Силы понемногу возвращались, и Васко спешил с сумкой, набитой документами, по узким улочкам обратно в бухгалтерию. Вычеты за бой на воде он оформил. Боевые выплаты согласовал. Конечная выписка даст ему доступ к корабельному счёту, но пока длятся согласования, он должен успеть подать заявку на надбавку за реквизицию… Будь его воля, он конечно же отменил бы к чертям собачьим всю бумажную волокиту, даром что Гильдия и так содержала огромный штат канцелярии. Но сейчас он был очень доволен: как капитан «Конька», и все заявки на экстренный ремонт подал к незамедлительному рассмотрению, и перепроверил реквизиционные описи. Каждый шаг его способствовал скорейшему продолжению пути. Он выдохнул и уселся на скамью у смотровой площадки, с которой открывался вид на город. Сумка плюхнулась на брусчатку. Васко вынул кисет, закинул ногу на ногу и со вкусом раскурил трубку. Металл крыш сиял на солнце. Площадный обелиск Сотни Циферблатов весело отбивал ритм в портах Гакана и на других акваториях. На улицах Малого Орфея кипела жизнь, и рутинное движение её умиротворяло. Вот стайка кадетов с перекинутыми через руку чехлами спешит на занятия и, хохоча, на бегу бросает недокуренные самокрутки… Вот из салона татуировки на встречу к растроганным наставникам выходит раскрасневшийся новоиспечённый капитан-лейтенант, и кажется, словно его собственное лицо саднит от накативших воспоминаний о чернильных записях на лице… Вот ветерок доносит запах пирожков с огурцами, медлительными колючими обитателями морского дна. Он не был дома уже полгода, и только сейчас остро ощутил, как же сильно соскучился. Совсем рядом, справа у киоска с запчастями, среди навтов в треуголках, косынках и шляпах в глаза бросилась и молоденькая навтка в шляпе, надвинутой по самые глаза. На первый взгляд ничего особенного. Платок на шее в цветах гаканской акватории, видавшие виды сапоги, короткий простой бушлат, да ножны по чину. Судя по мелькнувшим татуировкам, юнга с адъютантскими полномочиями. Васко поглядел на часы и принялся планировать дальнейший день. Он еще раз порылся в бумагах, чтобы удостоверится, что всё на месте. Капитан невольно вновь покосился на юнгу. Навтка изучала витрину так, будто видела механизмы навигации впервые, едва не касаясь витрины лицом. Порой странно озиралась, не отнимая рук от стекла. И возвращалась к изучению. У него засосало под ложечкой. Васко подхватил сумку, и стараясь не привлекать внимания, зашагал к киоску. Юнга заметила его в отражении и замерла. Не оглядываясь, она сейчас же туже перехватила поднятый ворот бушлата и поспешила ретироваться. Что за…?! На всякий случай капитан принял беззаботный вид. Знакомые приподнимали треуголки и приветственно кивали ему, но потерять подозрительную юнгу среди площадной суеты казалось Васко важнее обмена новостями. Потому он коротко кивал и отвечал на рукопожатия. Прищуренные же глаза всё высматривали странную адъютантку в толпе. Вот снова мелькнул её бушлат. На этот раз она замерла у киоска с дамскими сапожками. Разумеется, девиц привлекало красивое платье и прочие штучки… Однако застывшая у выставленной обуви фигурка вскинула обе руки к лицу, словно в недоумении. На соседнем тротуаре показались чёрные бушлаты Внутренней Службы. Васко стало тревожно. Тихонько он продвигался вдоль стены, и с каждым шагом в нём поднималась нервозность. Субтильность, бледность этой кожи, да выглянувшее из-за поднятого ворота мшисто-зелёное пятно на щеке… — Поглоти меня Бездна…! — простонал он и рванул к киоску. Когда же у незнакомки возник Лауро и потянул за локоть в сторону, Васко едва не взорвался от негодования. Настигнув обоих, он рявкнул громким шёпотом: — Ну-ка стоять!.. Парочка вжала головы в плечи и остановилась. — Лауро! Это что такое! А вы, миледи!.. От вас-то… от вас я никак не мог ожидать подобной каверзы!.. Когда на него обернулись два очень виноватых лица, во рту пересохло. Ладно, шкодливая троица юнг с «Морского Конька» и их татуировки чинов. Но вот лицо леди эмиссара… От подрагивающей нижней губы к подбородку спускался затейливый каскад полос, перечисляющий навыки навта с правом ведения переговоров на суше от имени Гильдии. Сине-серая тройная линия под бровями от внешнего угла века до виска скупо сообщала о старшей юнге-адъютанте, блестяще зарекомендовавшей себя в административной работе на судне. Нанесенный рисунок ещё больше приковывал взгляд к её большим голубым глазам и оттенял белизну тонкой кожи, едва тронутой загаром. Вытянувшееся лицо капитана должно быть имело самый уморительный вид, если покрасневшая до ушей де Сарде вдруг закашлялась в кулак в безуспешной попытке замаскировать смех. Лауро же отвернулся, будто срочно высматривал нечто полезное среди дамских сапожков. Только плечи его мелко подпрыгивали да сдавленное фырканье выдавало хохот. Вид капитана сделался суров. Юнги притихли. — Васко! Давно не виделись! Знакомый штурман салютовал и сейчас же перебежал к ним с противоположной стороны улицы. На кислую ухмылку капитана навт сообразил, что застал сцену обычных разборок с младшим командным составом и заржал: — Эй, командир, твои салаги проштрафились что ли? — Угу. — Совсем от рук отбились. А ты рапорта сразу подай на обоих, и не жалей! Так их! — Угу. Он похлопал капитана по плечу и перед уходом подмигнул: — Впредь хитрее надо быть, эх вы!.. Тем временем Васко ткнул пальцем в Лауро и прорычал: — Значит так. Будешь драить гальюн до самого Тир-Фради. Спать будешь в ближайшей к нему каюте. Самое место для мелких пакостников. Все твои обязанности распределю между прочими юнгами. Как понял? — Ну капитааан… А вы как будто и не знаете, все ж так делают! И никому никогда ничего не было, вот честно говорю! Вон к девчонкам пассажиров отродясь водют… и ничего!.. Застращали совсем эти ваши… как их… Да вы не тревожьтесь так! Им же никто все равно не поверит! Нет, капитан, сами посудите — а какой толк миледи неделями сидеть взаперти?.. ну правда, капитан… Васко казалось, на переносице от постоянного потирания давным-давно образовалась мозоль. Капитан развернулся к Селин и сложил на груди руки. — Понимаете, все ушли, капитан… Что мне оставалось? Но уверяю, мы вышли всего на несколько минут! И более того, уже шли обратно… Когда сказали, что никто ничего не узнает, я тотчас же подумала, что это ужасно безответственная идея! Ах, сама не понимаю, как решилась на эту авантюру… Я немедленно вернусь. Хотите, хоть прямо сейчас? Только покажите дорогу назад, если вас не затруднит… а то все эти ваши дворики, мостики и ходы… я запуталась… На виноватый лепет Васко тоскливо думал, что все его планы на опиумную к концу дня отменяются. Ведь вместо этого ему придётся собирать спутников эмиссара Торгового Содружества по всему острову… — То есть я правильно понял? Ваш кузен и Курт тоже где-то слоняются? Да что с вами со всеми?!.. Чья это вообще идея? Селин замялась. Лауро тотчас просиял: — Капитан, насчет остальных пассажиров вам точно не следует беспокоиться! Проблем они точно не доставят, ведь с ними Джонас! Они отдыхают у Мадам Розы. Вы ж знаете, как у неё заботятся о гостях… Уже уплочено же! — Лауро… С глаз моих! Юнга кивнул, плутовато улыбнулся и скоренько смешался с толпой. Капитан мрачно смотрел ему вслед. Полный провал… Де Сарде сопроводила парня тревожным взглядом и покосилась на капитана из-под шляпы. — Что же теперь делать… Я правда… Уверяю вас, я и не предполагала, что так получится… Васко уставился на неё и смерил взглядом. С минуту он размышлял. — Теперь придется постараться, чтобы загладить вину, сударыня. — Зловеще процедил капитан, — Отныне будете при мне. Юнга-адъютант. Полагаю, справитесь не хуже Флавии. Заодно научитесь соответствовать заявленному в «рисунках» на вашей коже… Прошу. И потрудитесь донести в целости и сохранности!.. За мной! Он вручил ей сумку с бумагами и вопросительно обернулся, не обнаружив за собой де Сарде. Леди эмиссар так и стояла, оскорбленная приказом. — Сударыня, велите дожидаться или уже пойдём? Селин ничего не оставалось, как повиноваться… Уже на ходу Васко вполголоса продолжил: — Меня беспокоит, как вы бродите по городу с открытым от удивления ртом в сопровождении не самого прозорливого члена моего экипажа. Я подумал и решил, что нет места надёжнее, чем у всех на виду. Под моим контролем шансы попасть в неприятности снижаются. — Это шутка? Вы же не оставляете мне выбора: или оказаться у вас на побегушках, или… — …вернуться под замок. Совершенно верно. Васко остановился и вопросительно поднял брови на де Сарде, что встала как вкопанная. Та вздохнула, перехватила сумку поудобнее и засеменила следом.***
Де Сарде приходилось почти бежать, чтобы поспевать за быстрым шагом капитана. Разумеется, жгучий стыд пожирал её. Восторг по первости от хулиганской выходки и в кои-то веки беззаботная прогулка сменились паникой. Нарушить обещание, данное капитану, и поддаться на горячие уверения младшего командного состава… а точно ли она соответствует высокому дипломатическому чину? О чем ты думала, Селин?! Укор капитана о соответствии «рисункам» вдруг оглушил пониманием: носить навтские татуировки, пусть даже поддельные, права она не имела. А стало быть, стала если не организатором, то соучастником подлога. Что само по себе гнусно, ведь недаром моряки вбивают чины, добытые кровью и потом. А что же она…? Невольно подумалось — чего же такого приходилось пройти этим отважным людям, чтобы вот так с гордостью носить знаки отличия? Тяжелый бушлат давил и сковывал движения. Сапоги совершенно не сидели, как подобает. От мыслей же, во что косынка со шляпой превратила её причёску, хотелось разрыдаться. Но недаром она эмиссар! До боли стиснув ручки сумки, явно созданной, чтобы толком не держаться ни в руках, ни на плече, ни под мышкой, а единственно, чтобы наставить синяков да мешать идти, де Сарде мужественно подняла подбородок. Уж коли провинилась, следует компенсировать все причинённые неудобства! Собственная решимость придала сил, и, стиснув зубы, де Сарде дала себе право сыграть новую роль. Она правда старалась не глазеть по сторонам. Только как такое было возможно, когда волею судьбы попала в настрого засекреченное место?! Бирюза неба встречалась с синевой океана в сдержанно-сером ажуре городских построек, по которым пробегал металлический блеск множества арок, мостов, фонтанов, витых крылец и садовых оград, многоэтажных зданий с балконами и узорчатыми арочными окнами. И как бы много не было архитектурных изысков, как бы ни поражала воображение филигранная сложность планировки и декор, — отовсюду веяло неуловимыми символами стихии Океана, древнего, как сама жизнь. То терраса напоминает плавностью углов корабельную корму, а то и нос, то завитки орнамента складываются морской волной, то в кованых решетках запутаются искусно выполненные морские гады… Словно все цвета моря, в золотистых оконных рамах мерцали витражи. Повторяя упругие паруса, изгибались крыши, крытые причудливой черепицей… и металл. Спорящие с самим солнцем лучи отраженного света венчали здания украшения из меди и латуни. Тут были и различного вида шестеренки и механизмы, невиданные звери и небесные светила. На некоторых уровнях зданий были видны целые террасы с цветущими на них садами. На фасадах висели разнообразные, но выполненные в едином изящном стиле кованые металлические фонари и вывески. Большинство зданий были вытянутой, близкой к готической, формы со множеством башенок, увенчанных шпилями. Встречались и строения с куполами, отливающими бронзой и латунью. Де Сарде вдруг показалось, будто она очутилась внутри музыкальной шкатулки. На одной из улиц она заметила на фасаде здания необычное устройство. Оно состояло из замысловатой колбы и перекрещенных между собой вращающихся колец разного диаметра. В центре же механизма располагалось нечто, напоминающее циферблат. — Прибор для измерения атмосферного давления. Впрочем, вам ли не знать, хм… Дора. Точно. Вам подойдет эта легенда: Дора с «Зелёной Девы». Этот галеон, к сожалению, недавно затонул. Вы чудесным образом спаслись, с чем я вас и поздравляю. Это если спросят. По пути расскажу больше деталей. Не советую так откровенно всё рассматривать, вы же тут со всем знакомы с детства. — Так точно, капитан! — ответила Селин и закатила глаза, пользуясь тем, что он не видел ее лица. Она на секунду отстала, завороженная открывшимся вдруг видом с моста, по которому они шли. Стоя у перил смотровой площадки, овеваемой свежим бризом, можно было наблюдать Малый Орфей почти целиком: остров имел форму полумесяца. Вдоль одной его половины дымились верфи и город. На другой — зеленела парковая зона с особняками и белели пляжи с участками дикой природы. Селин оторвалась от вида и, следуя за капитаном, из-под шляпы разглядывала горожан. Как и у всех членов Гильдии Навтов, лица жителей Малого Орфея украшали традиционные татуировки, скупо информирующие о чинах, особых достижениях, а также выдающихся талантах. Традиционные для навтов бушлаты встречались довольно редко. Мужчины предпочитали кожаные плащи и жилеты, щедро украшенные металлическими заклепками и обычные рубашки с брюками. На головах у некоторых, помимо шляпы-цилиндра, красовались очки с очень толстыми стеклами в блестящих металлических оправах. На ее вопрос капитан лишь брякнул, мол навты-гражданские обычно находятся в запасе и занимаются инженерией, модернизацией кораблей или заняты в добыче местного полезного ископаемого — особой магнитной руды, которая при добывании разбивается в мелкую пыль. Широкие очки на ремнях из предмета необходимости стали своего рода визитной карточкой рабочего класса, а после и вовсе сделались модным аксессуаром. Женщины-навтки в массе своей носили типические белые блузы с кожаными корсетами или очень широкими поясами, украшенными шестеренками, заклепками или циферблатами. На руках были приняты кружевные или кожаные перчатки не выше запястья. На головах они носили шляпки в виде невысоких цилиндров с короткими полями. Косые подолы юбок у молодых девушек кокетливо приоткрывали остроносые сапоги или ботильоны, а также одну ногу чуть выше колена. Селин с возмущением подумалось, что в такой толпе отличить истинную леди от работницы дома терпимости решительно невозможно. Она безотчётно подняла повыше шейный платок и в тысячный раз убедилась, что навтский бушлат целомудренно застёгнут на все пуговицы. Колоссальная культурная пропасть и противоречивое сходство между обществом навтов и нравами Гаканцев загоняли её в тупик, и вместе с тем манили возможностью лучше узнать устройство запретного острова. Мимо разноцветной витрины кондитерской де Сарде пройти не смогла. Морские коньки, рыбки и медузы на палочках, литые из полосатой карамели, чередовались со спрутами и кракенами, засахаренными тёмно-коричневыми щупальцами и сушёными водорослями в меду. Здесь же глянцевыми букетами стояли сахарные шестерни всевозможных расцветок и разнообразные тянучки в виде морских узлов. Отставной навт, синелицый низенький старичок-лавочник, стоял в дверях и тотчас же приподнял цилиндр с неизменными очками на тулье, завидев покупателей. Васко приветствовал торговца улыбкой и оставил на прилавке монетку: — Попробуйте, не пожалеете! В этими словами к Селин протянулся красивый разноцветный леденец в форме якоря на палочке. Де Сарде не удержалась и взяла угощение. Медовый вкус отдавал лилейными нотками. Она зажмурилась. Совсем как в детстве. Вспомнилось, как совсем крошкой она, зарёванная от изнеможения после бесконечных классов, лежала на коленях у маменьки, а та гладила её по волосам и приговаривала: «Ничто не вечно, моя девочка. И это тоже пройдёт»… Капитан снисходительно улыбнулся: — Дора, идёмте. Нам нельзя опаздывать в Адмиралтейство.