Vultus est index animi. Лицо — зеркало души.
В больнице витал неприятный запах болезни и спирта. Астрид, морщась, оглядывалась по сторонам, ловя на себе редкие поверхностные взгляды медсестер. Тодд разговаривал с администрацией насчет состояния миссис Эдвин — матери последней жертвы. Когда она узнала о смерти своей дочери — наглоталась снотворного, а пришедший с работы муж еле успел вызвать скорую помощь. — Он еще не знает? — тихо спросила девушка, смотря на полноватого мужчины, взволнованно оглядывающего торопящихся куда-то врачей. — Про дочь. — Нет. Звонили только ее матери. Сомневаюсь, что она успела что-то рассказать перед тем, как… Несмотря на то, что прошел не один десяток лет, Астрид прекрасно помнила, что чувствуют люди, когда узнают о гибели близких. Ей самой пришлось испытать это слишком рано, но в те годы это было нормальным, ведь смерть была главным спутником детства в начале двадцатого века. Голод, нескончаемые войны, грабежи и буйства природы уносили тысячи жизней каждый день. Сначала всех мертвецов оплакивали, хоронили по религиозным обычаям, иногда даже заказывали гранитные памятники на кладбище, но спустя несколько месяцев ежедневных похоронных процессий все начали принимать смерть как ничем не примечательное событие. В какой-то момент территория кладбищ так разрослась, что превысила городскую по площади. Астрид отчетливо помнила, как они с сестрой запустили по беспокойным волнам венок вереска, собранного на небольшой поляне, чтобы почтить отца, тело которого навсегда поглотила черная морская бездна. В памяти навсегда отпечаталось грязное опухшее лицо сестры, по которому катились серые от пыли слезы. Астрид удивленно тряхнула головой и нахмурилась. Воспоминания о прошлом стали посещать меня слишком часто, что не могло не беспокоить. — Ты скажешь ему? — спросила она, сглотнув ком в горле. — Пожалуйста… — Хорошо, — поджал губы Себастьян и поднялся с места. Он уверенно направился к встрепенувшемуся мужчине. Олсен отвернулась и тяжело вздохнула, рассматривая свои старые ботинки, казавшиеся непозволительно грязными на фоне стерильно чистых полов. Тодд тем временем добился разрешения провести разговор с миссис Эдвин, поэтому, поблагодарив администрацию за понимание, кивнул новоиспеченным напарникам. Астрид тут же поднялась, втайне обрадовавшись, что ей не придется больше избегать взгляда отца жертвы. Себастьян похлопал его по плечу и быстрым шагом направился за нами. Пересилив себя, ведьма оглянулась через плечо и увидела, как мужчина медленно оседает по стенке, хватаясь за сердце, что не скрылось от внимательного взора врачей. Я поспешила отвернуться. — Так… У кого из вас тут лучше с эмпатией? — невозмутимо спросил Тодд, резко остановившись перед нужной дверью. — У Себастьяна, — сразу ответила девушка, мельком посмотрев на напарника. — Не забудь выяснить про ежедневный маршрут, — кинул Уолкер, толкая дверь. Астрид еле заметно дернула напарника за рукав, и тот кивнул, показывая, что помнит, что надо сделать. Женщина, лежавшая на огромной белоснежной постели, была невероятно худой. На ее бледной коже, под ярким белым светом больничных ламп казавшейся серой, отчетливо виднелись голубоватые вены, в которые входили иголки для капельниц, а лицо, тронутое морщинами, ужасно осунулось. Темные когда-то волосы казались серыми из-за белесых седых прядей. Миссис Эдвин медленно раскрыла большие тусклые глаза и прищурилась, будто стараясь разглядеть что-то. — Кто… — прохрипела она и тут же закашлялась. — Миссис Эдвин, я — уполномоченный детектив Тодд Уолкер, расследующий дело вашей дочери, — бесстрастно сказал мужчина, будто не замечая, как сморщилась пациентка от этих слов. — Мы хотели бы задать пару вопросов, чтоб иметь четкую и реалистичную картину произошедшего, — эта заученная шаблонная фраза не имела и тени эмоционального окраса, но, похоже, Уолкера это не особо волновало. Астрид приободряюще сжала локоть Себастьяна, на которого за этот день легло уж слишком много ответственности. Лоран еле заметно благодарно кивнул и прочистил горло. Тодд сделал шаг в сторону и прислонился плечом к белоснежной стене. — Миссис Эдвин… — Я не понимаю… — сбивчиво пробормотала она, чуть хмурясь. — Что именно? — Про какую дочь вы говорите? Детективы переглянулись. Себастьян тяжело вздохнул и подошел к женщине, беспомощно оглядывавшейся по сторонам. Парень положил ладонь на руку миссис Эдвин и слегка сжал ее запястье. Он посмотрел прямо в глаза пациентки и приподнял брови. — Я понимаю, что вы пережили невообразимую потерю. Родители не должны хоронить своих детей. Возможно, вы пока на стадии принятия… того, что произошло, но нам просто необходима ваша помощь. Я могу поклясться, что сделаю все возможное, чтобы виновный получил по заслугам, но без вашей помощи полиции придется очень трудно. — Я не понимаю… — беспомощно повторила женщина, оглядываясь по сторонам. Внезапно она посмотрела прямо на ведьмк, а взгляд пациентки удивительно прояснился, туманная пелена неведения будто спала с ее глаз. — Ты… — Я — детектив Астрид Олсен, — представилась девушка. — Нет… — пробормотала женщина, не сводя с меня взгляда. — Я должна поговорить с тобой. — Конечно, — она вышла вперед, заменяя Себастьяна, с облегчением отступившего назад. — Выйдите… — произнесла женщина и закашлялась. — Вы оба… Пошли вон отсюда! Чего застыли… — повторила она, махнув рукой. — Я знаю, кто ты… — произнесла она, когда детективы в смятении покинули палату. Миссис Эдвин говорила еле слышно, поэтому мне приходилось наклоняться над больничной койкой. — Я не помню ничего, но знаю, что ты должна коснуться меня… — растерянно сказала она. — Это… наверное, звучит диковато, но… — женщина вытянула хрупкую руку и посмотрела в мои глаза. Без лишних слов девушка чуть сжала тонкое запястье миссис Эдвин. Прикрыв глаза, она погрузилась в чужие воспоминания. Красивая темноволосая девушка в панике металась по небольшой кухне, залитой блеклым желтоватым светом. На стойке были разложены разные баночки, перевязанные резинкой пучки трав и шкатулки, а пол был усеян вещами. — Мама… — девушка встала на колени перед сидящей в старом бардовом кресле женщиной. — Мама, послушай меня внимательно, — она обеими руками обхватила руку матери. — Не плачь… Пожалуйста… — Я не могу… — прохрипела женщина, стирая с лица слезы. — Милли… Зачем… — Ты в опасности. Если со мной что-то случится — что угодно, ты должна выпить это… — девушка вложила в дрожащую ладонь матери пузырек с вязкой белой жидкостью. — Ты сделаешь это? Ради меня, пожалуйста… — Что происходит? Что с тобой происходит, моя девочка… — женщина зажала себе рот рукой, но рваный всхлип все равно вырвался наружу. — Мне надо уехать… — изо всех сил сдерживая рвущиеся наружу слезы, произнесла она. — Нет… Зачем? Куда ты… — Послушай, — она резко подняла взгляд, чуть щурясь. — Со мной все будет окей, только пообещай мне выпить это… — Я… Обещаю… — женщина погладила дочь по волосам. Девушка поднялась на ноги и достала из кармана кулон. Нежным легким движением она застегнула его вокруг шеи матери. Отойдя на шаг, она склонила голову набок. — Не снимай его ни за что. Если вдруг придется, ты поймешь, с кем надо поговорить, окей? — печально улыбнулась она. — Я должна исчезнуть, пока до меня не добрались эти чертовы охотники или они… Поток воспоминаний оборвался, и Астрид, задыхаясь, вынырнула в реальность. Девушка ошарашенно оглянулась по сторонам, пока наконец не поняла, где она находится и что произошло. Яркий белый свет неприятно резал глаза. В ее затуманенном рассудке беспорядочно метались обрывки памяти этой бедной женщины: рождение единственной дочери, бесконечные бессонные ночи напротив маленькой кроватки, первый день в школе, выпускной, двадцать первый день рождения… Все воспоминания, калейдоскопом пронесшиеся в голове, были скрыты от миссис Эдвин. Она испытывала боль, но не могла найти причину и металась, словно раненное животное. — Вы увидели что-то? Я же вижу, что увидели… Я ничего не помню… Совершенно ничего… — в ее влажных покрасневших глазах читалась искренняя мольба. Астрид колебалась. Перед ней были два важных, можно сказать судьбоносных решения. Она могла вернуть память этой женщине или оставить ее томиться в неведении наедине с нескончаемой фантомной болью, в которую превратилась ее дочь. Олсен грустно осмотрела палату, пытаясь сделать правильный выбор за считанные секунды, но правда была в том, что ни одно из решений не было правильным, ведь все произошедшее было вопиющей несправедливостью. Если та девушка хотела быть забытой, если она потратила последние драгоценные минуты с матерью на эти инструкции, значит так тому и быть. — Извините, миссис Эдвин, но я не знаю, про что вы. Мне кажется, вам стоит отдохнуть… — ведьма отошла к стене, наблюдая за растерянным и испуганным лицом пациентки. Невольно в голову пришла мысль: так ли гуманно это зелье? Дает ли Астрид настоящее облегчение страдающему, излечивает ли раны или, наоборот, погружает в пучины отчаяния? Ей несложно было представить, как на месте женщины оказывается ее друг, который однажды утром просыпается с ужасным чувством потери, которому невозможно найти правдоподобное объяснение. Астрид тряхнула головой и направилась к выходу. — Стойте! — хрипло прокричала женщина, морщась от боли. Миссис Эдвин потерла виски и приподнялась. — Да? — устало выдохнула девушка, разворачиваясь к обезумевшей от боли женщине. — Я не уверена, что это поможет, но… У меня из головы не выходит загородный дом… — Вы можете вспомнить, где он находился? Хотя бы примерно, — насторожилась детектив, чуть хмурясь. — Нет, но у меня есть фотография в телефоне… — дрожащими пальцами она ввела пароль и нахмурилась. — Что случилось? — Ничего, просто… Мне казалось, что у меня были другие обои… — она мотнула головой. — Где-то точно были… — Вы сможете отправить фотографии на мою почту? — Астрид прошла к небольшой тумбочке, стоявшей у стены, и взяла ручку с листочком, на котором уже были записаны какие-то цифры. — Вот… — она протянула женщине бумажку. — Да… Хорошо. Выйдя из палаты, девушка сразу наткнулась на двух детективов, коршунами круживших у двери. Себастьян тут же сделал шаг к подруге, преграждая путь Тодду. Астрид еле заметно кивнула, смотря прямо в глаза Лорану, будто он мог прочитать в ее взгляде все произошедшее, понять все без слов. — И что там было? — лениво поинтересовался Уолкер. — Ничего особенного не произошло, мне кажется, что эта женщина всего лишь переживает потерю по-своему. Миссис Эдвин поведала мне о своей дочери, но важной информации было не так много, — размеренно рассказывала Олсен, но мысли ее были совершенно о другом. — К тому же, не думаю, что ее показания можно включать в дело, учитывая, что она находится не совсем в адекватном состоянии… — И что в итоге? — прищурился местный детектив, прерывая пространную речь. — Времени мало, быстрее, — он демонстративно приподнял рукав кожаной куртки, посматривая на часы. — Она упомянула какой-то загородный дом, но адреса, естественно, вспомнить не смогла, да и не уверена я, что она его знала. Я взяла с нее обещание поискать фотографии, которые помогли бы нам найти это место, так что, думаю, в ближайшее время она отправит их мне на почту. — Тебе на почту? — фыркнул Тодд. — Надо давать мейл полицейского участка, чтобы все сразу к делу прикрепляли и вносили в базу. — Учту в будущем, — раздраженно ответила Астрид. — И куда направляемся сейчас? — Думаю, что стоит пробежаться по ее друзьям, узнать то, о чем мама была не в курсе, — сказал Уолкер. — Для эффективности можно разделиться. — Согласен, — тут же ответил Себастьян, даже не пытавшийся скрыть свою радость. — Тогда надо обменяться номерами… Как вы планируете передвигаться в городе? — На метро, — пожал плечами Себастьян, записывая в контакты номер напарника. — Тогда вы навестите ее подружку, а я побеседую с ее бывшим… — Почему мы проверяем круг знакомых? — неожиданно спросила Астрид, вглядываясь в лицо Тодда. — Разве главная версия следствия не серийный убийца с определенным типажом? — Ключевое слово — «версия», а опрос знакомых — стандартная процедура, — после короткой заминки ответил следователь. — Тогда после опроса свидетелей необходимо встретиться в участке и обсудить все, — произнесла она. — Без проблем. Я выслал Лорану контакты двух подружек. Встретимся около пяти в участке. Не считая нужным сказать формальное «до свидания», Тодд развернулся и зашагал по длинному белому коридору. Олсен прищурилась, не сводя взгляд с его спины. — Странно. — Что именно? — уточнил Лоран, повернув голову в сторону напарницы. — Он нам не доверяет… И, возможно, даже не верит. — Разве это не одно и то же? — нахмурился Себастьян. Астрид лишь угрюмо покачала головой и разблокировала завибрировавший от сообщения телефон. На дисплее высветился неизвестный почтовый адрес, отправивший три изображения. Она кинула взгляд на дверь палаты и направилась к выходу. На улице вновь царил серый полумрак. Город был окутан плотным и вязким туманом, скрывшим верхушки небоскребов, изредка виднелись блики от неоновой рекламы. Астрид втянула в себя влажный воздух, пропитанный запахом машин и мокрого асфальта. Себастьян стоял рядом, зажав меж зубами еще не зажженную сигарету. Ведьма аккуратно вытащила ее и выкинула в мусорный бак, переполненный картонными стаканчиками и пластиковыми упаковками. — Ты ведь обещал, — тихо произнесла она, аккуратно поправив прядь волос друга, упавшую на его нахмуренный лоб. — Ты же всегда можешь исцелить мои легкие, — криво улыбнулся Себастьян, пряча руки в карман, чтобы скрыть напряжение. — Снова? — приподняла бровь девушка. — Лучше расскажи мне, что тебе сказала та женщина? — Она не помнит свою дочь, — с радостью сменила тему она. — Ей дали зелье забвения, но в ее памяти сохранилось воспоминание о том, как та собирает вещи и собирается уехать… Она была определенно напугана чем-то помимо охотников… — Ковен? — Возможно… Мне нужно попасть в комнату, чтобы проверить кое-что. — Поймаю такси, — Себастьян тяжело вздохнул, потер лицо и направился к трассе. Астрид кивнула, хмурясь. Она вновь обратила взгляд в туман, будто могла что-то рассмотреть за ним… или в нем. Голубоватая дымка спускалась почти до самой земли, отчего проезжавшие мимо машины будто растворялись в пустоте. Мегаполис казался пугающе тихим, будто опустевшим. Пульсирующая тревога засела в груди, мешая дышать. Почему-то ей казалось, что за ней кто-то наблюдает, но обернувшись, детектив увидела лишь пустую улицу и подземный переход с грязными ступеньками, тонущими в темноте. Чтобы избавиться от липкого беспокойства, ведьма поспешила догнать напарника, уже разговаривавшего с водителем. — Отвратная погодка, — хрипло произнес мужчина за рулем и приоткрыл окно. — Еще и прогнозы брешут… Астрид прикрыла глаза, понимая, что еще одной бессмысленной и глупой беседы ее рассудок не вынесет. Девушка старалась держаться подальше от огромного жирного пятна, занимавшего половину сидения. Виском прижалась к запотевшему стеклу, наблюдая за редкими капельками воды, суетливо бегущими вниз. — Эй, с тобой там все нормально? — водитель сощурил серые глаза, смотря в зеркало заднего вида. Мужчина хмыкнул, заметив синеватые круги под глазами пассажирки. — Да, — проговорила Астрид, чуть морщась. — Если соберетесь тошнить, скажите заранее, — равнодушно кинул он. — Обязательно, — Себастьян устало прикрыл глаза, потирая переносицу. К их огромному счастью, водитель оставил нелепые попытки завязать диалог ради чаевых.***
Ведьме пришлось купить еще один комплект восковых свечей, чтобы не заезжать в участок, где все еще осталась лежать сумка. В номере отеля она распаковала чемодан, достала аккуратно связанные бечевкой пучки вереска, колоду карт и старую, потрепанную книгу со стершимся корешком. Себастьян тем временем беспокойно расхаживал по небольшой комнате, залитой противным желтоватым светом старой лампы. — Как думаешь, ее подруги — ведьмы? — неожиданно спросил он. — Вполне возможно, но столь поспешных выводов я бы не делала. В любом случае, навещать их без подготовки смертельно опасно… Все равно что наведаться в змеиное гнездо без противоядия под рукой. — Но у нас есть… Противоядие, — Лоран посмотрел прямо на меня, но я лишь устало вздохнула и потерла лицо тонкими пальцами. — Ты не понимаешь… А объяснять ей и не хотелось. Она ведь не раз говорила, что ее сила — ничто в сравнении с магией настоящих ведьм, развивающих свой дар, но Себастьян не верил или, скорее, не представлял, что такое возможно. — Ты идешь? — спросила Астрид, с неким отвращением садясь за дешевый деревянный стол. — Да… да… — слегка рассеянно бросил Себастьян, вдыхая хорошо знакомый аромат жженой травы. Лоран с сомнением оглядел потолок, но не обнаружил противопожарных датчиков. Пальцы ведьмы кружили над картами, беспорядочно лежавшими на столе. Себастьян изо всех сил пытался понять систематику, но все было тщетно. Астрид что-то шептала, но парень не мог разобрать ни одного слова, слетавшего с ее губ. Внезапно ведьма замерла, а затем резко вытащила пять карт, разложив их перед собой. Бросив быстрый взгляд на напарника, она перевернула одну из них. — Что случилось? — встревоженно произнес Себастьян, безошибочно определив замешательство на лице девушки. Не ответив на вопрос, она перевернула еще одну карту, затем другую. — Что… за… — Лоран не договорил, оцепенев от страха. Абсолютно все карты были полностью черными.