***
Арт устало выдохнул. Из его рта вырвалось белёсое облачко пара, легко взвилось ввысь, описав неровный круг, и — растаяло. Игроки сконфуженно молчали, погружённые в невесёлые мысли. Они бродили по городу часа два, пытаясь разыскать Моргарта, но его, как говорится, и след простыл. Как бы самим не простыть… Обжигающе ледяной ветер забирался под одежду, кусал кожу, вызывая неконтролируемую дрожь, мешал думать. В попытке отвлечься Арт лениво покрутил головой, особо ни на что не надеясь. От городской толчеи рябило в глазах. Абсолютно случайный взгляд — и он увидел аномально высокий силуэт. Фигура вела себя скрытно, старалась держаться на заднем плане. Неужели что-то успело произойти? — Он здесь, — оповестил парень и украдкой кивнул в строну тёмной стены. Игроки принялись продираться сквозь толпу, не обращая внимания на недовольные замечания в свой адрес. Лучница робко шагнула вперёд, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться с места и не перейти на бег. Только сильно сжала ладонь Вика, продолжая покорно следовать за остальными. Она слушала, как ребята наперебой что-то говорили, жадно наблюдала за Моргартом, интуитивно улавливала исходящую от него острую враждебность. Елена бережно прикоснулась к предплечью пятого игрока в попытке успокоить, убедить, что все только пытаются помочь. Вэл почему-то ощутила укол ревности. Но, словно обжёгшись, Моргарт отшатнулся. — Что вам надо? — с неприкрытым презрением прошипел он, и в тёмном отвороте капюшона хищно сверкнули два бирюзовых огонька. — Ты, — невозмутимо заявил Арт. Он смело подошёл ближе и, переборов мерзкое настроение, широко улыбнулся. Повисло ошеломлённое молчание. Моргарт настолько удивился, что едва не улыбнулся в ответ, но вовремя одёрнул себя. — Нужно поговорить. Мы на твоей стороне. Мы все. Пятый игрок невольно сделал доверительный шаг навстречу, но, опомнившись, шарахнулся в сторону от создателей. И машинально потянулся к оружию, которого ожидаемо не обнаружил. Снегопад становился гуще. Несмотря на безжалостный мороз, ледяной воздух вдруг стал раскалённым — напряжение лихо подскочило и практически достигло критической точки. Моргарт отчего-то оробел. Если раньше он что есть мочи пытался смести противников со своей дороги, разбить, уничтожить их, то теперь просто хотел остаться в безопасном одиночестве. Забиться в самый дальний уголок, чтобы никто не трогал. Откуда такая апатия? Пятый игрок и сам не знал наверняка. Быть может, он уже устал сражаться до потери пульса с одним неизменным исходом — поражением? Но у него ещё появится время подумать об этом, когда Моргарт будет один, а пока нужно спровадить своих… врагов? Его взгляд случайно натолкнулся на внимательный взгляд Елены, в котором пятый игрок с ошеломлением прочёл абсолютно не скрываемые чувства… к себе: странную нежность, едва уловимый страх, робкую надежду, раздражающую жалость, а ещё — боль. Что-то глубоко внутри откликнулось очень вялым эхом. Но он мотнул головой, не оставляя места странным, новым, непривычным, хотя и до одури знакомым мыслям. — Убирайтесь, — словно загнанный хищник, ощетинился Моргарт, но голос предательски дрогнул, мгновенно выдавая неуверенность и испуг. Причём намного более сильный, чем могло показаться на первый взгляд. На какой-то миг ребят тоже сковал страх. А что, если это навсегда? К Моргарту не вернётся память, целители так и останутся безличными марионетками, Баквит продолжит тонуть в боли и ненависти, запивая их неутолимой жаждой мести… Арт тяжело сглотнул и постарался взять нахлынувшие эмоции под жёсткий контроль. Не удалось — позорно проиграл. Кира решительно подошла ближе, не чувствуя одеревенелых ног. Фил обеспокоенно нахмурился, снова превращаясь в свою полную противоположность. А вот Вик немного грустно улыбнулся. — Я уже говорил, никуда ты от нас не денешься. — Он прерывисто вздохнул, собирая мысли в кучу, и аккуратно добавил: — Помнишь? — в голосе отличника проскользнула затаённая тоска. Моргарт замер. Повисла пауза, хрупкая, как талый лёд. В сердце ностальгически защемило. Именно здесь его место. Только здесь. Пальто промокло из-за снега, бушевал почти ураганный ветер, снегопад превратился в плотную, грозную стену, видимость упала, но почему-то на душе стало так уютно. Будто сидишь дома в любимом кресле с чашечкой кофе, рядом — близкие, в окно игриво заглядывает луна… И нет больше страха. Тебе всегда рады. Жаль, что это просто воображение решило жестоко пошутить. Любопытно, с чего вдруг отношение к нему так круто переменилось? Вот и узнаем. Моргарт решил положиться на интуицию, хоть и опасался, что позже крепко пожалеет об импульсивном решении. — О чём вы хотели поговорить? Только быстро, — отрывисто бросил пятый игрок, но лёд в его голосе слегка подтаял. Вэл стояла чуть поодаль, наблюдая, как разворачивалась ситуация. Что-то не подпускало её ближе. То, что она очень долгое время скрывала даже от самой себя. Только… оно всё равно обволакивало душу в плотный кокон-ловушку, сплеталось тугими узелками, странно жгло, требовательно стучалось в сознание и нарушало целостность мыслей. Она бы и рада оживить свои похороненные чувства, но разве они уместны, учитывая всё, что происходит? И разве… взаимны? — Думаю, стоит найти место получше, — оборвал её раздумья Андрей. — Нас никто не должен услышать. Многие прохожие то и дело косились на компанию с лёгким недоумением.***
За окном уже стемнело. Не представлялось возможным рассмотреть беспорядочно танцующие снежинки, так как фонари сегодня не горели, а луну заволокли густые тучи. Вэл не оставляла усердных попыток слиться с окружающим интерьером, но пятый игрок нет-нет да и поглядывал на неё нерешительно, изучающе. Оба неумело притворялись, что не случилось ничего из ряда вон выходящего. Лучницу неумолимо тянуло к нему. Поближе… Как будто кто-то связал сердце тугой верёвочкой и нещадно дёргал за неё. Успокоить, напомнить, что давно простила. Но она боялась дать волю своим мучительным эмоциям, боялась перейти черту. Он же считал себя не в праве с ней заговаривать. Арт мялся. Не знал, как правильно начать. Это был один из тех немногих, можно сказать, уникальных случаев, когда он окончательно растерялся. Тупик. Острый дефицит подходящих фраз. Арт, сгорая от необъяснимого смущения, умоляюще глянул на друзей в поисках поддержки. Чувство ответственности за ход событий просто душило. Слово внезапно перехватил Игорь: — Ты уже, — он больно закусил губу, внутренне холодея, — отомстил? — По комнате разносилось мерное, равнодушное тиканье часов. На столе дымилось несколько порций умопомрачительно ароматного кофе, но к нему никто и не притрагивался. В голову лезли одни и те же мысли. — Он… мёртв? — Игорь, по правде, собирался говорить совсем о другом. Но как-то само на язык навернулось. Моргарт если и удивился вопросу, то виду не подал. Промолчал. Возникло противное ощущение, будто он попал в мудрёную ловушку. Пятый игрок каждую секунду ждал стрелы в грудь или меча в спину. — Тебе ничего не угрожает, — словно в ответ на его мысли, мягко заверил Игорь. — Я просто хочу знать. Вместе с кровью к сердцу прилила ноющая боль, всепоглощающая ненависть и глухая ярость. Но… несмотря на всё это, Моргарт с удивлением признался себе, что интуитивно доверяет им. Хотя и предположить не мог, почему. А злость, ненависть и жажда мести — больше не его чувства. Посторонние, совершенно ненужные, они прочно въелись в душу и никак не отпускали. — Расскажи, что случилось, — мягко, но настойчиво повторил Игорь, прилагая максимум усилий, чтобы остаться спокойным, мыслить трезво и не спровоцировать пятого игрока на новую вспышку гнева. Моргарт, в свою очередь, неторопливо откинулся на спинку стула и оценивающе прищурился. Попытался изобразить скуку, но оживлённый интерес упорно прорывался сквозь его маску. И почему в их компании неожиданно стало так… комфортно? Снова чужие чувства, как будто внутри поселилось несколько личностей: коварный злодей, причём искусственный, загнанный зверь и… нет, непонятно. Что-то очень смутное, словно скрытое за плотной пеленой. Потерянное. Так тоскливо. Захотелось спрятаться. Пусть даже здесь, в кругу своих вечных врагов, которые теперь, казалось, стали ближе, чем кто-либо. Главное, Моргарт ненадолго забудет того себя, каким не хочет быть. Молчание затянулось. Проглотив ком в горле, Андрей виновато улыбнулся, помешал ложкой нетронутый, давно остывший кофе и, не понимая, куда подевалось привычное железное спокойствие, тихо произнёс: — Наверное, мы должны пройти через всё это. По крайней мере, будем знать, как делать не надо. — Он невесело усмехнулся. — И больше не окажемся в такой… кхм… непростой ситуации. Найдём лучший выход. Я понимаю, мы превратили твою жизнь… в сущий кошмар. Ты не поверишь на слово, но мы осознали, что были чёртовыми садистами. Если ты вдруг чувствуешь свою вину, то ты ни в чём не виноват. Андрей задумчиво пожевал губами, подбирая слова. Он, как и все, понимал: это испытание. Проверка их отношений на прочность. Насколько хорошо игроки научились понимать друг друга. И нет, их испытывал не Баквит, который отобрал у Моргарта память, не Ларсен, главный виновник торжества, и не судьба. Они сами. — И если ненавидишь нас, правильно делаешь. Ты не мог так легко простить и забыть. Закрыл боль глубоко внутри, пытался убедить себя, что она пройдёт. — Заметить разительные перемены в настроении пятого игрока не сумел бы разве что слепой. Андрей нащупал нужную, самую болезненную струну и натянул её до предела. Профессиональная игра, что сказать. Пятый игрок ни на миг не поверил в его сожаление. — Но на деле все те ужасы жили в тебе, тянули назад, мешали забыть прошлое. И продолжают это делать. Моргарт почувствовал лёгкую тошноту. Его грудь вздымалась часто-часто. Надо же было вот так бездумно продемонстрировать свою главную слабость. И кому! Создателям! Самое страшное — они ведь правы. Вероятно, раны навсегда останутся с ним. Потому что Моргарт не знал, как их вылечить. Да, они давно не кровоточили, не угрожали его жизни и скрывались в самых потаённых уголках души. Казалось, такие незаметные, безобидные. Но шрамы-то болели. Тишина начинала невыносимо давить. — Просто знай, — наконец разорвал её Игорь, — пусть это и звучит, как бред, ты всегда можешь рассчитывать на нашу поддержку. Он говорил непривычно мягко, даже ласково, чем окончательно сбил Моргарта с толку. Всю грудь затопило странное, но такое приятное и пьянящее чувство защищённости. Настороженность мигом отпустила, и сердце застучало спокойно, размеренно. Хотелось, чтобы это зыбкое ощущение задержалось подольше, было страшно двинуться: вдруг возьмёт и испарится? Моргарт попытался принять отстранённый вид, но его ждал оглушительный провал — маска бессовестно треснула, и вся сложная гамма эмоций прорвалась наружу. Но он привык их, эмоции, скрывать… Николай мягко усмехнулся и кивнул, подтверждая слова товарища. Андрей продолжал, а пятый игрок слышал его словно сквозь вату: — Наверное, после всего, что было, тебе смешно слышать такие слова. — Он тихо хмыкнул, уже не чувствуя себя так напряжённо, словно только что сбросил с души гигантский валун. — Поэтому в то, что Баквит украл у тебя важные и счастливые воспоминания, чтобы заставить поступить так, как ему надо, ты тоже не поверишь. Моргарт отреагировал неожиданно. Сперва помолчал задумчиво, а потом: — Допустим, что так. Но разве я бы пощадил его при другом раскладе? Да и на месте Баквита, если это, конечно, правда, я бы поступил точно так же. К сожалению, — он как-то стыдливо скривился, удивляясь собственной откровенности, — на этот раз мне помешали. Внутри забурлила жгучая, запредельная злость на свою слабость. Ещё чуточку, и его главный ночной кошмар мог растаять навсегда. А ведь сейчас ничто не мешает. Убить их всех — легче лёгкого. Он успеет скрыться. Эта идея ударила в голову, словно крепкий алкоголь. А где-то на задворках сознания прошелестело: «Давай не будем строить своё счастье на чужой крови. Это твои слова». Неужели он действительно говорил такое? Неужели Моргарту на самом деле подчистили память? Это многое объясняло. Но долгое время именно его кровь оставалась для Ларсена главным развлечением. Нет, убийство не принесёт Моргарту удовольствия, но долгожданную свободу — да. Он бы никогда не сморозил такую чушь. — Очень долго, — Арт наконец-то нашёл, что сказать, — ты был частью нашей команды и… заботился о нас. Хочешь, верь, хочешь — не верь. Ты стал нам… кем-то вроде старшего брата, пусть и не помнишь об этом. — Оконные створки мелко задрожали под мощным натиском ветра. Моргарт с тревогой прислушался к своему сердцу: оно вообще ещё билось?! — Но я знаю, ты сможешь вспомнить. Это больше, чем сухая программа, пускай и звучит наивно. Мы, кстати, вляпались в эту передрягу именно по наивности, м-да… Только я не жалею. Потому что мы встретили тебя. Конченное, конченное, конченное сердце, что ж ты так взбесилось-то?! Наверное, сбой. А может, сложный вирус? Или… просто счастье? — Ты для нас больше не игрушка, Моргарт, — напомнил о себе Андрей. — Мы создали тебя и наконец хотим взять на себя ответственность. — Ну… — до сих пор молчавший Николай неловко запустил руку в волосы. — Пытаемся. Если ты позволишь. И у Моргарта не поднялась рука. Идеальную тишину разорвал робкий стук в дверь. На пороге показался бледный, как мел, Илья. — Простите, что мешаю… — не своим, тихим и замученным голосом пробормотал он. — Есть новости. Это насчёт, — он едва не подавился собственной фразой, — Вали. — Что? Что с ней?! — На Вика обрушилось плохое предчувствие. — Пошла к отцу в больницу и… — Кажется, я должен кое-что рассказать. — На подавленного Моргарта в мгновение ока переключилось внимание всех присутствующих.***
Зажёгся свет. Назойливый, слепящий, белый и холодный. Сковывающий всё тело мороз неохотно таял. Осязание возвращалось. Уже можно было различить некоторые звуки и размытые, мутные лица. Чуть позже стало слышно осторожный стук собственного сердца. Ноздри неприятно пощекотал до чёртиков опостылевший запах медикаментов. Эмоции смешались. Путаные мысли становились чётче. Всё распределялось по своим местам. Валя несмело приоткрыла глаза. Аккуратно повернула голову. И перехватила виноватый взгляд отца. Ларсен встрепенулся и собрался было накинуться на неё с объятиями, но его придержали за плечо. Мол, сейчас не стоит — сделаешь ей больно. — Мне… уже хорошо… — вяло прохрипела девушка. Будто в опровержение её слов, грудь опалила тягучая, горячая, как расплавленный металл, ноющая боль. Присохшие бинты начали неистово жечь кожу. Из горла вырвался тихий стон. Валя только судорожно выдохнула и помотала головой, стряхивая липкий осадок от пережитого кошмара. — Ну ладно, не очень, — собрав последние капли сил, выдавила девушка.