Не бойся

Среда 21:00       Ключ в двери повернулся как всегда с отвратительным скрипом. — Опять ты засиделся, Гер, — говорит ему лаборант, разгребая остатки бумаг в коридоре — Я смотрю ты тоже не торопишься, — Геральт убирает ключ в карман и начинает собирать свои длинные волосы. — Главная задача лаборанта — никогда не торопиться. Сам учил, не помнишь? — Помню, помню. Ну не торопись, — он разворачивается и идет к входу. " Черт, он как богатырь из мультиков» — думает лаборант глядя на его задницу. 21:30       На улице жара. Май обдувает Геральта горячим воздухом, заставляя расстегнуть рубашку еще на одну пуговку и слегка обнажить грудь. — Эй, красавица, — слышит Геральт знакомый голос, — изнасилований не боишься? — А, Лютик, ну привет, — не останавливаясь отвечает Геральт, — а ты я смотрю боишься не сдержаться, пидорасина ты знатная. Он слышит плевок в его сторону и что-то вроде «да пшол ты» и больше ничего. Только шелест листьев и теплый ветер. Геральт любит здесь все. Дорогу от работы до дома, любит свой дом, ему даже нравится постоянно ругаться с Лютиком. Иногда, ночью он думает о том, что хочет оставить все так, как есть. Однушку в потрепанном доме, работу, на которой приходится спасать чертовых людей от самих себя, даже Лютика. Он оставил бы все так, как есть. Он набирает код на подъезде своего дома. Несколько шагов. Укол в шею. Пустота. Четверг, полночь.       — Ну доброе утро, красавица, — Геральт просыпается от крика, голова болит, он пробует пошевелить руками, но у него ничего не получается. — Что? Где я? Он приоткрывает глаза и они чуть не выскакивают от ужаса. Он привязан. Геральт вертит головой. Его руки разведены в стороны и привязаны к деревянным перекладинам. Он опускает свой взгляд вниз и понимает, что он абсолютно голый. Его идеальный накаченный торс вздымается от его нервного дыхания. «Зараза» думает Геральт и видит свои разведенные ноги, как на гинекологическом кресле. — Какого дьявола?! — взрывается он, все еще не понимая, на кого кричит. — О, милый, ты уже осмотрелся? — слышит Геральт сладкий голос, но не узнает его, — ну вот и славно, значит, ты представляешь, что я хочу с тобой сделать. — Что? Нет! Хватит, это не смешно, кем бы ты не была, прекрати это сейчас же! — Геральт чувствует прикосновение к обнажённой внутренней стороне своего бедра, но не чувствует человеческой кожи. «Латекс» с отвращением понимает он. — Какой у тебя чудесный член, милый. Такой большой. Скажи, много девушек имели честь прикоснуться к нему? — Да пошла ты. — Как грубо, — Геральт чувствует, как рука сдавливает его яички и перестает дышать. — ааАААгхргх перестань, перестань, — он захлёбывается этой болью, он ненавидит это. — Перестать что? -, женщина берет ракетку для пинг-понга со столика и слегка ударяет по яичкам, — придется попросить прощения, милый. — Прости, прости, ааааа, — он чувствует еще удар, боль пронзает его насквозь, легкое покалывание и адское пламя именно к тому месту, к которому он никому никогда не позволял прикасаться. — Отвечай на вопрос, — женщина все еще сжимает в руке его пенис — Никто. Ааа, — она сжимает сильнее, — никто никогда к нему не прикасался. У меня не было девушки. Он чувствует, как рука расслабляется и отпускает его мужское достоинство. — Ого, малыш ждал свою единственную? Какая прелесть. Но знаешь, не переживай, никто не доставит тебе столько удовольствия, сколько доставлю его я. Он слышит звук удаляющихся шагов и снова отключается. Четверг, вечер.       На Геральта выливается ведро ледяной воды. — А ты любишь поспать, да? — спрашивает уже знакомый голос — Кхккехе, — только и может ответить он захлебываясь. Геральт чувствует, что он все еще в той же позе и ему это не нравится. Вот так вот, полностью голый и распятый, он чувствует себя совершенно беззащитным и испуганным. Кто эта женщина? Где он? Если его похитили, ищет ли его кто-то? «Никто меня не ищет» понимает Геральт. Это был его последний день, дальше — отпуск. Никто и не подумает, что он пропал. Зараза. — Эй, ты очнулся? — Геральт получает две пощёчины. Щеки горят. Он не привык к боли. — Что тебе нужно? — слезы скатываются по его симпатичному лицу. — Только твоё тело и полное подчинение, а больше ничего, — отвечает сладкий, но твердый голос слегка смеясь. — Начнем с твоей задницы. Геральт чувствует давление на свой анус. — Агхррр, — он дергает бедрами — Это всего лишь клизма, не трать зря силы, — женщина ударяет его по животу и пока он захлёбывается воздухом пропихивает наконечник клизмы как можно дальше. Геральт чувствует жжение и давление в своей прямой кишке. В него вливается теплая вода. Сначала немного и он уже думает, что сможет это вытерпеть, но напор воды растет и он уже чувствует, как разрывается его живот, а дышать становится тяжелее. — Терпи, мне нужна чистая задница, — говорит ему женщина и неслабо шлепает его по попе. Когда Геральт почти теряет сознание поток воды останавливается. — Когда я выну наконечник будь добр посильнее зажать свою задницу и потерпеть минут пять. Ах да, если не выдержишь, познакомлю тебя с розгами. Удачи Пять минут. Геральт начинает считать. «Раз…два…три…дерьмо, я больше не могу…шесть…мне надо бежать…девять… но как, она колет меня чем-то…пятнадцать. ААААА» Из Геральта хлынули потоки воды смешанной с его дерьмом. Он почувствовал себя униженным, он никогда еще не чувствовал такого. Смущение, стыд и облегчение смешались в нем и ему захотелось просто исчезнуть, просто не существовать. — Закончил, — через какое-то время он услышал ненавистный голос, — я, кажется, предупреждала тебя? — Простите. Простите, пожалуйста, не надо. Я не мог терпеть еще, — Геральт не хотел еще боли. Он устал. — Да пошел ты со своими извинениями. Итак, познакомься с моим наказанием, — женщина держала розгу, — и так уж быть, можешь не менять позу, — рассмеялась она. Подойдя к Геральту с правой стороны она положила розгу ему на живот и поводила ей вверх-вниз. Коснулась груди, сосков, вернулась обратно и коснулась лобка, члена. Геральт напрягся, догадываясь, по чему именно она будет его пороть. Она замахнулась и опустила розгу. Напрягшись всем телом Геральт замер в ожидании удара, но его не было. — Как ты испугался, невероятно. Женщина замахнулась еще раз, но удара снова не последовало. Яички Геральта сжались, каждая его мышца напряглась и тут, как будто бы ему не хватало стыда, его член начал напрягаться вместе со всем телом и через несколько мгновений стоял колом. У Геральта все поплыло перед глазами, а мысли испарились из головы. Его член стоял, готовый в любой момент вставить какой-нибудь симпатичной девице, его тело было напряжено, а мышцы непроизвольно то напрягались, то расслаблялись, как будто бы он специально ими играл. Он почувствовал первый удар.