«— Все ещё ты, Фауст. И ВООБЩЕ, ТЫ ЧЕГО РАЗОРАЛСЯ?! Я тоже могу сказать, что Наставник мне как брат! Вот увидишь! Как дважды два!
— Ну-ну, давай, я посмотрю!»
— М-м-м… — уже минут десять Йо стоял у зеркала, хмурясь на своё отражение и то и дело зачёсывая волосы в разные стороны. В конце концов, его по обыкновению прямые пряди начали топорщиться, образуя то самое гнездо, что он у себя замечал лишь по утрам или же после особенно интенсивных тренировок. Можно было, конечно, притвориться, что всё дело как раз во втором случае… Да и, по сути, ни Умэмия, ни кто-либо другой не удивится, если вдруг Асакура скажет, мол, задремал чуток, ахаха! Но сколько бы Йо не раздумывал, для него это было «слишком». И с точки зрения морали, и… Он глубоко вздохнул. — Узнай Анна, чем мы вновь занимаемся – точно бы не оставила всё просто так… …Пусть даже если стала терпеливее после двойного свидания. «Я буду смотреть по ситуации. Не хочу его отпугнуть от себя. Неудачное признание всегда немного портит отношения…» Хотя, как сделать хоть что-то в этой задумке удачно, Йо тоже не понимал. В конце концов, взяв с собой расчёску на случай, если вдруг у его соратника той не окажется, он развернулся на носках и решил довериться своим ранее беззаботным чувствам, да судьбе. В голове даже не возник вопрос, а сыграют ли на руку внешние обстоятельства… Нельзя было в точности утверждать, позволят ли им остаться наедине. Чего ж теперь забивать голову? Разве «будь что будет» — не его главный девиз? Тем более, что, судя по довольно непривычной тишине в этом ветхом домике, спонтанность себя окупала. Юный шаман вяло шлёпал по полу босыми ногами, одним глазком заглядывал в приоткрытые комнаты своих друзей, отстранялся от дверных косяков, вновь невольно взъерошивая волосы… И вот, собственно, его цель. Не на своей любимой кухне, а в выделенной специально для команды спальне. Оказывается, даже его широкая и яркая фигура вполне могла быть незаметной, когда Умэмия неподвижно сидел у окна в позе лотоса и его длинный, блестящий на солнце помпадур, накрывал веки мягкой, теплой тенью. — Хэй, Рю! — невзирая на тяжкие раздумья всего парочку минут тому назад, приветствие машинально сорвалось с губ, приправленное дружелюбной светлой улыбкой. «Деревянный меч» в ту же секунду распахнул глаза и просияв, кажется, каждой мимической мышцей, было хотел вскочить, да лишь подался всем телом вперёд: — О, снова доброго дня, Данна! Ведь Асакура не стал медлить. За три-четыре шага он преодолел расстояние между собой и собеседником, а затем свободно расселся перед ним и чуть поднял ручонку, чтобы прикрыть хотя бы один глаз от неуместного вмешательства в их диалог солнечных лучиков: — Чем ты здесь занимался? Обмен будничными фразами не требовал усилий никогда. Хотелось и просто поболтать ни о чём, и одновременно энергия, которую всегда излучал Рю, побуждала скорее переходить к делу. — А, да вот решил вместо обычных тренировок для поддержания физической формы, поработать над своей силой духа, ха! Заняться этой, как её… Медитацией! – закинув одну руку за голову, Умэмия неловко улыбнулся, – И честно говоря, это я решил взять пример с вас. Вы ведь часто её практикуете. И можете просидеть так долго в одном положении! Асакура смутился: — Ой, ехех, да ладно тебе, Рю… – рассказывать товарищу сейчас о том, что так долго его глубоко почитаемый Наставник занимается лишь потому, что засыпает – не хотелось. Развеет все иллюзии когда-нибудь потом. И постепенно, по чуть-чуть… — А с вами, кстати, приключилось… что? – наконец, заметно замявшись, Рю обращает взгляд на беспорядочные волосы. «Видимо, всё-таки перестарался» — мелькает усталая мысль в сознании Йо, – Извините, если лезу не в своё дело! Просто, мало ли что могло произойти, аха! И вообще, мне тоже стало интересно, как вы провели своё время! Умэмия заметно волновался, кажется, с самого начала разговора. Или ему правда не нравилось, или — что стыднее — все планы Йо буквально красовались на его лице. По крайней мере, Рю вряд ли мог не заметить расческу и не прибавить два плюс два… А может быть, он был настолько проницателен в этих вопросах, что заглянул гораздо глубже — в гущу, в самое сердце взлохмаченного гнезда — и уже понимал, о чём может пойти разговор дальше? — Да ничего такого не произошло… – тем не менее, Йо старался выдерживать тон собственного голоса. Говорил как всегда: расслабленно и по-ленивому протяжно, – Меня тут Фауст немного помучил, сам знаешь..! — это и было ложью, и нет. Пусть новоиспеченный папа тоже свою роль в затее отрабатывает… — Вот так и думал… — Рю даже не мог Наставника не перебить: мгновенно выплюнул слова сквозь зубы. — Ну и, раз уж такое дело, я сразу подумал, почему бы не подойти к тебе..! – смугловатые пальчики расслабились, выпуская из крепкой хватки зажатый в них и давно ждущий своего часа предмет. Асакура почти настойчиво протянул руку, ткнув расческой в пресс соратника, – Ведь из всех нас у тебя самые впечатляющие волосы! Ты явно знаешь лучше меня, как обращаться с такими проблемами. Не то чтобы мне было лень, ехех… Просто боюсь, наоборот, испортить… И хоть звучало это всё, как чрезвычайно плохо обдуманные отговорки (тут уж ничего не поделаешь — будем милосерднее к Йо — времени на раздумья никто не выделил), юный шаман, на самом деле, давно ловил себя на мысли: «А не разочаруется ли в его внешнем виде Рю?» или ещё: «А нравятся ли Рю его волосы?». Вопросы глуповатые и странные, да и Умэмия не был похож на какого-нибудь там стилиста-критика… Он просто иногда упрекал Фауста за равнодушие к тому принадлежащим светлым волосам (да и не только к ним, и то, скорее, в шутку), а они с некромантом отчасти похожи в стилях. Тема была сложнее, чем кажется на первый взгляд. — О, – однако Рю, к счастью, всегда понимал главное без лишних пояснений, – Другими словами, вы хотите их расчесать..? Да без проблем, Данна! С удовольствием – наконец-то юный шаман мог выдохнуть и развернуться, предоставляя взбодрившемуся Умэмии возможность вести. Тот не без доли пафоса крутанул щетку одними пальцами, а под конец, в качестве кульминации, крепко её схватил, весь заблестев, – А потом, раз уж Фауст виноват во всём этом, я и им займусь. Пусть только попадётся, чёр-р-рт! Бывший главарь банды прорычал в своей фирменной манере — и этот рык причудливо смешался с глухим звуком рвущихся волос. В том же сопровождении проводят палкой вдоль по струнам и чуть звонче — быстро расстёгивают замок. Естественно, что в первые секунды без небольшой боли и потерь тоненьких невидимых волосиков было не обойтись. Для сосредоточенного Рю задача тоже требовала сил, а главное — исключительной аккуратности, ведь никаких смягчающих процесс муссов не было под рукой, а причинять вред Наставнику он не желал ни в каком виде. Секунды текли. Теперь обеденное солнце прогревало затылки обоих молчавших соратников и лёгкий ветерок свободно проходил через пустое отверстие для окна, обдувая ровные спины. Йо принял самую расслабленную позу, блаженно закрыл глаза и, кажется, старался окончательно погрузиться в уже приятное монотонное скольжение то в участке головы ниже, то повыше. Он мог с легкостью отличить тепло крупных ладоней Умэмии от солнечного, но, вместе с тем, осознавал, что особой разницы нет. Такой контраст с холодным, как морозильник, Фаустом! Да и уж если продолжать так думать — они уже, считай, впервые за долгое время, несколько минут, как обнимаются! — Аааах! – отбросив все посторонние мысли, Асакура широко, шумно зевнул, – И почему я раньше никогда не просил тебя об этом, хе-хе? Хотя, я в принципе не помню, чтобы кто-нибудь мне хоть раз расчесывал волосы… Ты такой хороший, Рю! Звук рвущихся волос стал также практически неслышимым, ведь им почти был возвращен их первозданный, так сказать, приличный вид. Деревянные зубчики плавно двигались, не встречая никаких препятствий, вдоль гладких, струящихся по плечи локонов, и если для Йо это постепенно превращалось в массаж головы, то для Умэмии всё удовольствие процесса заключалось в любовании результатом, который можно было совершенствовать, пока, собственно, не устанешь работать щеткой или глядеть. На добрые слова своего юного Наставника, он гордо выпрямился, совсем слегка подрумянившись: — Да ради вас делать такие мелочи можно хоть каждый день! Я ещё со времени той нашей безумной авантюры с перевоплощением друг в друга помню, как было здорово иметь дело с вашими волосами! К слову, я вас тогда даже толком и не поблагодарил за то, что вы так сразу решили попробовать быть мною, хах… Спасибо! Обычно мой крутой образ, наоборот, способен не каждый признать! От слегка неожиданного воспоминания об одновременно далёком и не так давно прошедшем событии, Асакура даже снова открыл глаза и, забывшись, бойко повернул голову в сторону Рю: — О-о-о, точно! В тот раз ты ведь сделал мне помпадур, а я уже было успел немного подзабыть… Тогда, наверное, мне стоило сказать, «чтобы кто-нибудь мне хоть раз, кроме тебя расчёсывал»! Прости, пожалуйста… Йо вновь невольно потянулся почесать макушку, пристыдившись — благо Умэмия успел убрать расческу в тот момент и, выслушав, начал ей картинно размахивать. — Не-не-не, Данна, не извиняйтесь! Тут вы не ошиблись – я это просто вспомнил к случаю, а так в тот день, вроде бы, всё делал по-быстрому… И разве что, там, пару-тройку взмахов сделал… В общем, вам не стоит переживать — расслабьтесь и, как говорят, опустите все мысли, ахаха! Асакуре вполне могло и показаться, но, вероятно, этими словами и, может, даже чуть излишним продолжением возни с его не то чтобы длинными волосами, Рю пытался намекнуть, что вот так быстро разбредаться кто-куда не хочет. На чем-то вроде подсознательного уровня и где-то в солнечном сплетении он ощущал ещё море невысказанных мыслей. Схожее с его собственным намерение. Желание его реализовать, но, вместе с тем, необходимость проходить через, наверное, построенные совестью барьеры, что лишь сильнее действовали на нервы одним лишь своим существованием — вроде придумывания о чём же начать разговор… И пусть даже если это было ничем не обоснованным предположением, через пару секунд Йо вновь заговорил мягко и свободно — от души: — А знаешь Рю, я тоже иногда не понимаю, как можно тобой не восхищаться. Я уже говорил вам с Фаустом, что вряд ли буду чувствовать себя таким же защищенным и уверенным с кем-то, кроме вас… Но честно говоря, ты и сам по себе особенный! Бывает, что я очень сильно жалею, когда нам не удаётся проводить время наедине. Если я занимаюсь чем-то с тем же Фаустом или другими ребятами, а тебя рядом нет — я чувствую вину за то, что ты пропускаешь столько всего интересного. Я очень часто вспоминаю, как мы уже проводили время вместе, как играли в автоматы, как ты выиграл для меня игрушку… И сразу так улыбаюсь! Ты может быть, даже не замечаешь, как мне перед тобой бывает неловко… Наверное, поэтому, я и не могу тебя так просто отвлекать, ради каких-то глупостей. Всегда думаю, что вдали от битв и тренировок не оправдаю тех качеств, которые ты во мне выделяешь. И иногда хочу, чтобы ты так не напрягался; скорее сказать, что ты очень серьёзно ошибаешься… Но потом думаю ещё чуть-чуть и понимаю, что это было бы ещё эгоистичнее, чем продолжать держать тебя в неведении. Я не должен сомневаться в твоих искренних чувствах или создавать неудобство только из-за своих выдуманных комплексов. Будет бессовестно сказать, что я тобой не дорожу… Так что, хе-хе, прости, конечно, за такую смущающую тему и слова… Но я просто хотел сказать тебе спасибо, Рю-нии-сан! Знай, что ты мой пример для подражания и вообще один из самых лучших людей на земле! Под конец юный шаман уже сидел, ссутулившись, и сильно покраснев, но широко-широко улыбался. Послышался отчетливый деревянный стук — эффект от оброненной на пол расчески — а за ним тихие, сдерживаемые всхлипы и хнычущее сопение. — Д-даннаА~а~аА! – за считанные секунды крепкие руки перевернули и прижали хрупкую смуглую фигурку к мужской груди. Рю уже ничего не видел сквозь кристально чистые дорожки слёз (что невольно капали на голову его незаменимого Наставника), дрожал, прокручивал услышанное в голове от начала и до конца… И так и продолжал бы, судя по всему, да осознание оказалось сильней, – П-п-под-дождите… – он аккуратно оторвал от себя тело Йо, – В-вы меня к-как-то назвали… — Рю-нии-сан… — и с этого момента Асакура не мог заставить себя поднять взгляда. Предштормовая тишина. —. . .Рю… РЮ-НИИ~ИИИ??! Умэмия Рюноске никогда не думал, что от смущения из ушей тоже вполне себе может повалить пар. А как вскочил с пола и вовсе не почувствовал. — Ихихихих! ~ Оба соратника одновременно вздрогнули. Йо уже мысленно провалился под землю, а лицо Бокуто-но-Рю из красного с пугающей скоростью побелело — на глаза налезла чёрная-чёрная тень. — Простите, Наставник. – за тем углом, откуда доносился знакомый истеричный смех стало тихо, как на похоронах. Голос Рю звучал также грубо, как голос палача перед последним выходом до места казни, – Я кажется, не зря всё время ощущал у нас за спинами запах гнилой собаки. Надо бы с этим разобраться. Вновь ни шороха. Только с болезненным треском дёрнулась вена на виске главаря банды. В конце концов, он сделал последний глубокий вздох: — Фауст, если ты всё это время подслушивал, то прекрасно понимаешь, чТО С ТОБОЙ СЕЙЧАС ПРОИЗОЙДЁТ, Р-РРАА!***
Через пару минут уже вся команда сидела на полу. Асакура лицом к своим соратникам, стесненный от произошедшего, но с неизменной неловкой улыбкой. Фауст, что занял первоначальное место Рюноске, выглядел чрезвычайно довольным собой. Он чуть повернул голову в сторону их мужественного товарища, но голова эта или, вернее — всегда беспорядочный ворох пшеничных волос — был теперь прилизанным, как у аристократа, из-за чего те казались особенно тонкими… И только сам Умэмия сидел спиной к компании, сложив на груди руки, да надувшись, словно большой обиженный ребёнок. Не исключено, что он пытался спрятать стыдливый румянец, маскируя его за маской сердитости. — Ихих~ Не будь так строг к нам, Рю-кун. Кто знает, сколько бы прошло ещё времени с момента нашего с тобой спора, если бы мы с Йо-куном не решились на данную затею. Вам нужен был толчок вроде того, что мне в своё время дала Элайза… Бывший главарь банды на это лишь демонстративно фыркнул и гордо поднял голову. — Прости меня, Рю… – Йо выглядел искренне раскаивающимся и вкупе с всё ещё одолевающим его стыдом, понурил голову, – …Но правда, не перекладывай ответственность за всё это только на Фауста. На самом деле, в большей степени, предложение попробовать подойти к тебе просьбой расчесать волосы было моим… Желание сотворить шалость, наверное, напало, хех… И в общем, да, я получается, соврал тебе о том, что это Фауст меня так взъерошил… – признавать свою вину вслух было почему-то всегда гораздо тяжелее, чем сталкиваться с последствиями, однако, в следующий же момент, юный шаман просиял, – Но знаешь, всё, что я тебе сказал — это мои настоящие мысли! Я чувствую себя совсем безнадежным ребёнком, когда так думаю о своём друге и соратнике… Вряд ли кто-то ещё так радуется или переживает из-за подобных вещей. Но кажется, мы все начинаем потихоньку тесно сближаться. Пусть я ещё не до конца могу понять, почему всё это вертится лишь вокруг меня, оно, скорее, хорошо… Заслушавшись откровений японского сыночка, Иоганн улыбнулся с затаенной толикой гордости и без всяких стеснений начал гладить того по голове: — Всё сказанное тобою было трогательно слушать, Йо-кун. И наконец, повержено выдохнув, Рюноске развернулся к ним. Не в его принципах, не по-мужски, да и, по сути, не на что сегодня было дуться. Голос зазвучал, как в те самые моменты, когда Умэмия говорил о своей концепции Best Place… С поправкой лишь на лёгкий налёт стали при обращении к по-хорошему неизменному в его глазах некроманту: — Твоя одержимость в достижении цели и достойна уважения, и пугает, Фауст. Даже поспорить, блин, по-человечески с тобой нельзя. . . Доктор продолжает безмятежно улыбаться, всё ещё держа ладонь на голове Йо. —. . .Ну а вы, Данна… Как всегда абсолютно зря передо мною извиняетесь, – Рю тепло улыбнулся, прогоняя всевозможные гадостные тучки напряжения прочь, – Неважно для чего иль почему вы всё это решили сделать — я услышал вас. Ни на секунду во время нашего разговора я не переставал чувствовать себя на седьмом небе от счастья и не испытывал сомнений в том, что иду по правильному пути! Настоящая же глупость всего произошедшего в том, что мы боимся говорить друг другу такие простые вещи, хотя уже давно делим и Место, и мечты, и одно будущее, и судьбу. Я думаю, чтобы такого впредь не происходило, нам в самом деле нужно больше разговаривать. В конце концов, всё это укрепление наших уз явно происходит не просто так… Пусть даже если, по большей части, всё началось с инициативы этого чокнутого Фауста. — Ты правда переоцениваешь мой вклад, Рю-кун, – некромант вновь с хитринкой усмехнулся, – Да, вероятно, в твоём случае я просто устал ждать… И времяпровождение с Анной-сан — это следствие моего эгоистичного желания… Однако, в остальном, всё дело ведь в Йо-куне~ Это он собрал всех нас здесь. И лишь ради его счастья мы действуем..! Как и обычно, Асакура даже пикнуть не успел, прежде чем оказался в холодных костлявых объятьях. Некромант стискивал его, потираясь шнобелем о макушку под сопровождение приглушенных ноющих звуков, на что, по итогу, Умэмия махнул рукой… — Признаю, здесь ты прав!!! …И его мускулистая фигура также накрыла юного шамана больше, чем наполовину. — Ну ребяя~яята, у вас опять что ли..?! Ехехехех! ~ – несмотря на всё никак не сходящее со смуглых щёк смущение, на этот раз, характер его был другим. Йо больше радовался, больше поддавался смеху и струящемуся светлому потоку где-то за его грудной клеткой, чем комплексам, растерянности, вредности и, может быть, даже порою просыпающимся в нём капризам. Пусть казус с «нии-саном» они с Рю так и не затронули, упираясь больше в сам факт откровенности дня и предпосылки — это было не так уж важно. Всё постепенно, по чуть-чуть… (ведь по-настоящему значимых причин спешить не было). Всё только зарождалось, завязывалось… (и можно было вдоволь насладиться). Они только начали, – Ой..! Когда заливистый счастливый смех уступил место неожиданному осознанию, даже зацикливавшиеся соратники оторвали от своего источника любви и тепла головы, недоуменно заморгав. — А ведь правда… Рю, я тут внезапно понял, что мы никогда не рассказывали Фаусту о том, как с тобой встретились! Он и не спрашивал, конечно, хех… Бывший главарь банды, главный задира и гроза всех хулиганов в Фунбари-га-Ока чуть ссутулился и почесал затылок. Невооруженным глазом на его лице можно было заметить смесь почтения, сожаления и несвойственной сконфуженности. — Э, ну… Да, Наставник. Кажется, об этом разговор у нас не заходил… Хотя я, в свою очередь, немного знаю о вашем с Фаустом сражении и прочих обстоятельствах. Мельком скользнув неоднозначным взглядом по своим товарищам, доктор задумчиво проговорил: — Выходит, я не без оснований полагал, что вы с Рю-куном не были противниками… Должно быть, это очень интересная история, раз он так реагирует. Расскажи мне, Йо-кун. На виске Умэмии вновь дернулась вздувшаяся вена. — Хэй, не разговаривай так, будто бы я не сижу сейчас буквально в паре сантиметров от тебя! В конце концов, Йо оставалось лишь тихонько хохотнуть (сколько бы времени не проходило, он не переставал очаровываться своими соратниками) и призадумавшись, пуститься в, местами, приятные, а местами тягостные воспоминания начала своего пути. — Ну, в общем, да… Как такового поединка в рамках турнира шаманов между нами не было. Мой первый противник в отборочных – это Хоро-Хоро. Однако… Так уж получилось, что без драк и некоторого… недопонимания не обошлось, хехе. Это был период, когда я только-только приехал в Токио, чтобы отыскать себе духа, ну и заранее приметил на местном холме Фунбари-га-Ока Амидамару, а также познакомился с Мантой! Словно только и ожидая момента, когда его упомянут, в воздухе материализовался крохотный, шарообразный дух самурая. В подтверждение слов своего господина он пару раз твёрдо кивнул, сопровождая всё короткими: «Угу-Угу!». Асакура на это лишь коротко улыбнулся. Некромант продолжал наблюдать за происходящим с спокойной заинтересованностью. — Хах… Здаров, учитель! – оживившись от появления ещё одного уважаемого лица, Рю поднял руку в приветственном жесте, но тут же глубоко вздохнул, – . . .Да уж. И я, как самый настоящий отброс общества, решил нагадить троим разом. Не исправляйте меня, Данна, это так, – Йо, в самом деле, слегка дёрнулся вперёд, собираясь ободрить помрачневшего друга, но даже не столь из-за его просьбы, сколь понимая, что возможность будет, согласно кивнул, – Мы с парнями тогда объявили это место своим Best Place и, наученные горьким опытом, ревностно охраняли территорию от посторонних, словно груда побитых дворняг. Лично я постоянно вёл себя, как бесстрашный придурок — и именно поэтому разломал могилу Учителя Амидамару, не веря во всякие «россказни» о призраках… Кто бы мог подумать, эхе-хе-хе. Ну а Манте с Наставником досталось как раз за то, что несмотря на нашу славу хулиганов, они продолжали соваться на приуроченное к территории кладбище. Тогда я решил лично проучить их — бедный маленький Манта получил по самое не хочу аж два раза в разные промежутки времени, а Наставник, наоборот, дал твёрдо мне понять, кто тут, на самом деле, ошибается, хоть сразу до меня и не дошло… — Вот об этом-то я и хотел сказать тебе, Рю-ю-ю! – неожиданно для всех собравшихся, что мгновенно обратили недоумевающие взгляды на источник звука, Асакура это почти выкрикнул, – В смысле… Не о том, что я хотел тебе тогда доказать твою ошибку или ещё что-то, хех… Извините. Просто, понимаешь, ты не единственный, кто испытывает вину. По правде говоря, иногда я серьёзно задумываюсь о том, что, возможно, из-за меня теперь всякий, кому не лень, при первой же возможности срезает целые куски твоих волос… Ведь это я был первым, кто так попробовал, а за мной в то время активно наблюдал Рен и, в общем, так и повелось, наверное… Правда, прости. — Ох, Йо-кун… – с еле подавляемым умилением, впервые за всё время рассказа проговорил некромант (а уж каких сил ему стоило ему вновь не прижать к себе ребёнка). — Ой да Данна… – Умэмия очень старался выглядеть, скорее, стесненным, однако, польщенная улыбка наползала на лицо будто бы сама собой, – Бросьте вы это. Просто шаманы, в принципе, все больно дерзкие пошли — видимо зависть их берёт, ха-ха! Да и вы вот недавно признавали мои волосы самыми впечатляющими… Этого уже более, чем достаточно, чтобы себе голову не забивать, ну или, если вам так хочется, считать вину искуплённой! Две радостные, тёплые и в чем-то облегчённые улыбки переплелись между собой. — О! О! Йо-доно! Раз уж мы тут заговорили о вине, вероятно, самое время затронуть продолжение истории! – Амидамару воодушевленно прочертил круг в воздухе, кажется, воспринимая заведённую беседу, как возможность приятно поностальгировать, что он любил делать в силу некоторой старомодности, – Мне просто сразу вспомнилось, как Рю, виня себя за то, что мой Харусамэ был сломал, стал энергично помогать по хозяйству в вашем с Анна-доно доме! — Ну это вы, Учитель, прямо совсем далеко ушли… – наконец, отойдя от смущения, Рю лишь расслабленно улыбался, опершись одной рукой о своё колено, – Однако, да, Фауст, история на той нашей кладбищенской (слушая, Иоганн невольно выделил эту занятную закономерность в голове: «Йо-кун встречает самых дорогих друзей всегда на кладбище») встрече не закончилась. Если пытаться в пересказ совсем коротко, в первой её части – Данна находит себе будущего духа, а во второй – пусть даже если совсем через одно место – уже я… ЭЙ, Токагеро! Покажись для приличия, тут о тебе сейчас буду рассказывать! С нескрываемой неохотой, но зелёный хитодама бандита-«ящерицы», всё-таки проявился за плечом хозяина. Йо и Амидамару, будто близнецы, приветливо взглянули/помахали тому рукой. — Тц! Ну и чепуха! С чего это тебе вдруг захотелось обо мне рассказывать, а, Рю? Больно оно кому надо..! — Ой, да не ворчи ты так, разбойник дряхлый! – Умэмия замахал его в сторону рукой, сразу же в тот момент, как Токагеро разразился криками: «Ты кого тут дряхлым назвал?!», – Об ошибках своего прошлого нужно уметь рассказывать, как бы их груз не терзал твою душу… Ну и, как можно было уже догадаться по моим словам — Токагеро был разбойником периода Муромати, которого Учитель несколько веков тому назад убил за его грязные преступные делишки. Вынашивая после смерти свою неконтролируемую жажду мести, он лишь ждал человека, чьё тело можно захватить… И этим человеком оказался я, как раз расстроенный потерей прошлого Best Place, да слишком много знающий об Учителе Амидамару. В итоге, Токагеро ранил моего братана Маслпанча, выкрал Харусамэ, угрожал убить или меня, или Данна, из-за чего, в конце концов, довёл Учителя до выбора разрубить дорогую его сердцу катану… Так что, вот и пришлось мне отрабатывать за все его деяния, аха-ха-ха! И я конечно, уважаю то, как трепетно Токагеро хранил память о своей матери, благодаря которой и выжил в те жестокие военные времена… Я и своим парням всегда твержу: «Подумай о родителях, раз они у тебя есть». Но ей-богу, сколько раз видел уже, что месть ни до чего хорошего не доводит, а всё ещё попадаются люди… — И что мне теперь, по твоей милости, каждый раз надо признавать себя глупцом?! Как будто сам не знаю… Если это всё, зачем я нужен был, то я пошёл. По щелчку пальцев зелёный призрачный шар испарился, будто бы его здесь и не было. — Ой! Пожалуй, я отправлюсь следом, Йо-доно. Вдруг это его всё ещё немного задевает… Юный шаман кивнул, продолжая всё также беззаботно улыбаться. Он уже чувствовал по самому тону рассказа Рю, что беспокоиться тут не о чем, но дух самурая был достаточно эмпатичным: ему было необходимо убедиться самому, в порядке ли его бывший враг — нынешний друг… Тем более, двум умершим понять друг друга явно проще. Амидамару растворился в воздухе. — Да он просто стесняется, вот и решил скорее улизнуть, чтобы никто не догадался! — Вы сильно похожи, Рю-кун. Чем дальше заходил рассказ, тем более заинтересованным (пусть даже если внешне это было не столь явно) казался Фауст. Множество крохотных деталек складывалось в его голове, факты сопоставлялись, обнаруживались скрытые сплетения и приходили выводы… Даже в его словах заключался, в той или иной степени, ироничный подтекст, но Умэмия или не почувствовал подвоха, или же решил комментарий доктора пропустить мимо ушей: — . . .Теперь вот можно и переходить к упомянутому Учителем событию! С Токагеро я всегда знаю, о чём говорю, так как, и в тот раз, познав силу Данна, он просто исчез на какое-то время. Честно признаюсь, что после одержимости призраком, телу моему пришлось нелегко… Почти целый день, как убитый провалялся в постели, хах… – Йо решил тактично умолчать о том, что должен был он так проваляться с неделю. Тем более Фауст, как имеющий дело с духами врач, явно успеет поразиться сам, – Однако, то, что я проснулся на целёхоньком футоне, а не где-нибудь на асфальте в подворотне уже и являлось самым удивительным! После всего мною проделанного и в прошлом, и пусть даже из одержимости – Данна и Оками приютили меня в своём доме! Никогда прежде люди ко мне так не относились. Я осознал, что вести старый образ жизни уже не смогу. Готовка и уборка с самого момента пробуждения — было меньшим, чем я мог отплатить им; чем мог искупить свою вину… Моим Best Place стала не просто территория, а всё, куда ступал Данна – он сам и каждый, кто разделяет с ним одну дорогу. Мои братаны, к слову, тоже старались мне помочь – уже тогда они провожали меня на путь становления полноправным шаманом. Дослушав заключительную часть, Асакура поёрзал, а затем, явно вспомнив нечто его позабавившее, хохотнул: — Ты так серьёзно говоришь обо всём, Рю – а ведь те дни были ещё довольно беззаботными!~ Я сам этого не осознавал. И Загнанные мне тогда казались очень хлопотными… — О! – Умэмия вдруг хлопнул себе по колену, – Я соглашусь, Данна, что парней тогда было ещё не очень просто приструнить; что бы я им не говорил — они от счастья прыгали и без толку… Но вы же тоже помните какое я потом принял решение? Пожалуй, это даже чуть перекликается с тем, что сегодня произошло, ахах…***
— Данна! Манта! Прошлое, где турнир с его настоящими испытаниями — это ещё нечто отдалённое. Гостиница, в которой проживал Йо Асакура и его грозная невеста Итако-но-Анна никогда ранее столь оживленной не была… Однако, характер данной оживленности — с её восторженным галдежом и топотом — по факту, не нравился никому из постоянных жителей. Йо с Мантой вот уже подумали, что хоть на парочку минут можно спокойно поваляться на крылечке, пока гостей сослали пробовать горячие источники… И получаса не прошло. — О, это снова Рю-кун! – Асакура лишь лениво повернул голову в сторону сильного мужского голоса, в то время как, подскочивший Манта, надвигающемуся к ним человеку был несколько удивлён. — Мммм, разве вы с Загнанными не пошли на горячие источники..? — юный шаман перевернулся на бок, не скрывая нудёж. — А мы уже закончили! – Рю правда выглядел каким-то посвежевшим и сверкающим: более того, пришёл к ребятам он в одном лишь полотенце на бёдрах, да и помпадур был уже состряпан из оставшихся волос, – Как бы не было здорово так отдыхать, я дал понять своим ребятам, что мы здесь совсем не за этим… Да и вообще не имеем права так нагло использовать ваши блага, – главарь банды резко упёрся руками в бёдра, – Лучше давайте я вас с ними лично познакомлю! За этим, собственно, я сюда и пришёл, а то в ближайшие дни им уже придётся отсюда отчалить и неизвестно, появиться ли возможность потом! Вы не против? Умэмия явно не был поклонником того, чтобы ходить вокруг да около, так что двум так и не привыкшим к его энергии друзьям, понадобилось время «оклематься», да суть просьбы понять. Первым, как всегда, оживился чуть более открытый Манта и воодушевленно, но полушепотом, обратился к другу: — По-моему звучит неплохо, Йо-кун! Я не хочу, конечно, никого обидеть, ведь они так старались до блеска всё тут вычистить… Но это же знаменитая на всю нашу школу банда «Загнанных в угол»! Не думаю, что мы ещё когда-нибудь встретимся с такими людьми… Тем более, я помню, как они преданно отзывались о Рю-куне! Казалось, что, в какой-то степени, Оямада пытался отыскать как можно больше причин Йо доверять чужим людям, хотя достоверных доказательств, наоборот, не делать этого не было. Выслушав, юный шаман наконец приподнялся полностью — рукой опираясь на деревянные половицы — и тихо промычал: — Наверное, ты прав… Мне в любом случае, без новых знакомых никак не обойтись теперь кажется, хех~ Не уверен, что смогу прямо их всех запомнить, но давай, Рю! Очень стараясь быть сдержанней, Умэмия, так или иначе, резко дёрнул сжатой в кулаке рукой вниз, как бы внутренне проговоривая: «Есть, у меня получилось! Зашибись!». — Рад, что вы согласны, Данна! Ни о чём не переживайте: я, во-первых, уверяю, что хоть парни и могут до сих пор казаться раздолбаями — они уже давно мной за уши натасканы… А во-вторых, никто не принуждает вас запомнить каждого из них! Мы будем уже более, чем счастливы, просто поговорив с вами и Мантой! — Хех, значит, нам идти к горячим источникам, Рю-кун? – хоть Рю и уверял своих новых товарищей в стольких вещах, Оямада выглядел всё ещё, скорее, радостно-взволнованным. Он тоже был отнюдь не самым социальным из находящихся здесь и сейчас людей (а ещё ощущал, как в теле чуть покалывает от фантомных болей не столь уж давнего происхождения… Кулаки банды Бокуто-но-Рю). — Не-не, оставайтесь! Мне надо было лишь узнать: сейчас я схожу к пацанам и сообщу благую новость… Ну а ещё, я вижу, как Данна хочет отдохнуть здесь! Всё на себя возьму — вы только подождите! И вновь особо долго ждать ребятам не пришлось. Йо так вообще казалось, что он лишь пару раз моргнул, протёр глаза и вот уже сидит с Мантой на небольших подушечках, окруженный кольцом матёрых бугаев. Загнанные выглядели устрашающе-серьёзными — совершенно обратная картина, по сравнению с той, что он застал, когда те вломились в гостиницу или когда весело дискутировали на тему: «Что я бы совершил, став Королём Шаманов». Возвращение назад во времени прямо-таки. Умэмия же, нарядившись вновь в свой костюм а-ля «Элвис Пресли», стоял прямо напротив двух друзей. В чертах его лица и, вероятно, «закрытой» позе со сложенными на груди руками также чувствовалась некая серьёзность… Но внутреннее предвкушение и очень уж довольная блестящая улыбка разгоняли столь спонтанно воцарившееся напряжение. Судя по стекающим со лба капелькам пота и натянутой улыбке, Асакура был не единственным, кто чувствовал себя первое время слегка неуютно… — Мне кажется, у меня дежавю… – нервно прошептал ему Манта, незаметно смерив взглядом окружение. — Манта! Данна! – почти торжествующий голос Рю и спас положение, и заставил друзей немного вздрогнуть, – ...Познакомьтесь с моей семьёй! Когда всего два дня назад моё тело было захвачено этим разбойником по имени Токагеро… Частично, я мог слышать, что происходит вокруг. Наверное, вы также запомнили хотя бы пару слов, которые пытались донести до меня парни… И тем не менее, я не считаю это поводом не рассказать вам что-нибудь о нашей банде ещё! Простите уж, если они вас сейчас смущают своим молчанием… – Умэмия опустил голову, чуть прикрывая себя помпадуром и, уперев руки в бока, с ухмылкой помотал ей, – Они так радовались, а теперь, похоже, струсили, всё снова оставляя на меня… И только в этот момент Йо с Мантой присмотрелись, наконец-то заметив, что буквально все из Загнанных или смотрят куда-то в сторону, или с откровенным румянцем на лице прожигают взглядом пол. После слов главаря один из них — мясистый смуглый парень в оранжевых мешковатых одеждах и шапочке (ребята вспомнили, что в день битвы с Токагеро именно он прихрамывал) — как-то панически затрепетал, да нарушил молчание: — Н-нет, Рю-сан, что вы! Вы же нам сами говорили ещё в онсене вести себя рядом с Йо-саном тихо и уважительно..! — О, ну раз ты заговорил первым, Маслпанч, значит, с тебя и начнём! – кажется, на самом деле, Рю лишь собирался спровоцировать кого-то из банды, а не пристыдить их. Посмеиваясь, он подошёл к товарищу и с гордостью хлопнул тому по плечу, – Данна, Манта — это Маслпанч. Главный мой советчик и один из тех типов, что просто не могут быть плохими людьми. К банде он присоединился ещё в тот момент, когда её и бандой назвать было сложно… Он из огромной семьи, где не только родители, а ещё двенадцать младших детей, помимо него, так что, в их маленькой квартире место на старшего попросту не хватило… Благодаря этому, Маслпанч понимает идею Best Place почти также хорошо, как и я. От таких слов «обделенный родной семьёй старший брат» польщенно улыбнулся. — Да, это всё из-за того, что именно поддержка Рю-сана открыла мне глаза, когда я был готов держать обиду на семью… Теперь я понимаю очень многое, а Рю-сан не только учит нас искать Best Place – иногда он становится моим спарринг партнёром: помогает учиться боксу! Я очень рад, что мы смогли встретиться с вами, Йо-сан, Манта-сан! Кто знает, что бы могло без вас произойти, да и только благодаря вам Рю-сан стал шаманом… — До становления настоящим шаманом мне ещё очень далеко… Я это понимаю, видя уровень Данна, – Рю говорил как-никогда серьёзно, – Но в остальном всё верно! Молодец, Маслпанч! Прослушав набор фактов, Йо был готов, на самом деле, согласиться с одной весомой характеристикой нового знакомого, которую упомянул Бокуто-но-Рю. Уже просто что-то вдохновенно рассказывая, Маслпанч производил впечатление крайне дружелюбного, мягкого, даже сентиментального человека. Асакура ещё тогда почувствовал его ничем неубиваемую преданность. Вспомнилось, как тот лил слёзы, обращаясь к лидеру… Как был уверен в том, что с тем определенно что-то не так; как ему было больно от короткой потери кого-то большего, чем просто «товарищ». Да. Это обычный человек, которого нельзя назвать плохим. Как давно он таких не видел..? — Ваа, учиться боксу..? – Манта пылко подскочил со своего сидения-подушки, – Тогда понятно, почему у вас такое прозвище! Muscle Punch с английского «мускул» и «удар»! Это… Всё так интересно. Я хоть и больше люблю искусство Дао Дан До — всё равно рад тому, что у вас есть такое увлечение. Надеюсь, вы в нём преуспеете… И мы с Йо-куном также рады познакомиться! — Угу! – хоть Йо и произнёс всего одно слово (а по факту звук), сказано оно было с таким почти по-детски откровенным дружелюбием, что никаких сомнений не могло возникнуть ни в его искренности, ни в удовлетворении происходящим. У Маслпанча задрожали губы, и он кивнул, смахивая крохотные слезинки с ресниц. Теперь вообще все-все собравшиеся начали выглядеть более воодушевленно. Каждый горел желанием дойти до своей очереди. Каждый вдруг захотел, чтобы эти мальчишки улыбнулись им. Казалось, что у Рю даже от счастья чуть подрос разрубленный помпадур. — Ахах, только галдеть все не начинайте, а то я вижу по глазам! Блю Шато, давай теперь с тобою разберёмся! — Давно пора, Рю! Следующим на очереди оказался синеволосый симпатичный парень в обычной чёрной водолазке и потрепанных джинсах. Снова хлопóк по братскому плечу, что будто придавал рассказу Умэмии ещё большую бодрость: — По факту, Блю Шато – самый первый из тех, кто вступил в нашу банду. Можно даже сказать – он второй основатель, так как окончательно та сформировалась под конец средней, чтоб её, школы… в то время, как мы с этим «красавчиком» познакомились в начале года! Ну и, в общем-то, началось всё с того, что Блю Шато был новеньким. Только-только перевёлся к нам, так как из старой школы его выперли, хах, а как известно — в новом месте после подобного опыта приживаться довольно трудно… В этом-то я ему и помог. Идея создать свою банду у меня вообще вертелась в голове ещё с чуть ли не самого детства — просто никак не удавалось отыскать тех, кто так же, как я, был бы сбит с пути… Блю Шато очень повезло, что он мне на глаза попался! — Хах, ну… Не буду этого отрицать, – парень казался развязнее всех уже по своей позе и самодовольной ухмылке, что, кажется, в принципе, не покидала его лица (и на первый взгляд Йо, вообще делала не похожим на заплутавшего «человека без места»), – …Хотя, в этой истории стоит сделать пометку, что при первом знакомстве Рю не предложил мне создать банду, а пригласил типа в уже существующую! Представьте, каким было моё удивление, когда вскрылась правда! Умэмия чуть нахмурился, а взглянув одним глазком в сторону Данна, и вовсе смутился. — Э-это было вовсе необязательно уточнять! Я был тогда уверен, что после появления Блю Шато банда «Загнанных в угол» начнёт активно пополняться – и оказался совершенно прав! Почему-то заметив, как Рю слегка выбивает из колеи упоминание его прошлых поступков, Йо тихонько хихикнул. Уже благодаря тому, как Блю Шато общался с главарём, он понимал, что между этими двумя, должно быть, особенные отношения! — Хм… – Манта же, тем временем, успел зачем-то достать свою огромную энциклопедию, где была собрана, вероятно, вся информация на этом свете и, быстренько пролистав её, вдруг просиял, да ткнул пальцем в нужное место на странице, – Я нашёл! Шато — это ведь с французского, да? Так называли загородные усадебные дома аристократов! Получается, ваше прозвище можно перевести, как «Синий За́мок»… – кажется, Оямаде очень понравилось изучать природу чужих кличек, – Хех… И я услышал ещё, что Рю-кун назвал вас «красавчиком»… Это, наверное, не просто так..? Вы были популярным среди девушек, Блю Шато-сан? — Если что, Манта ничего такого ввиду не имеет~ Он просто любит узнавать детали и спрашивать у людей всякое! – подобным чуть своеобразным комментарием Йо явно хотел друга поддержать, а может и, на всякий случай, отгородить от неприятностей (в конце концов, они же до сих пор имеют дело с хулиганами). Блю Шато, кажется, от вопроса и бровью не повёл (лишь его ухмылка стала будто бы более выраженной), а наклонился чуть вперёд, собираясь ответить… К сожалению, или счастью, быстрее него успел Рю. — Как бы досадно не было, но это так, Манта, – Умэмия смерил синеволосого товарища мрачным взглядом, а затем быстро отвернулся, фыркнув, – . . .Правда, «красавчиком» я называю Блю Шато не без сарказма. Пусть даже если прекрасные девушки окружают его толпой, где бы он не находился… Он недостоин их, так как не ценит данного природой. И вообще, в нашей банде я — главный красавчик, всё. Парни, сидевшие в той стороне, куда Рю отвернулся, могли видеть, как несмотря на ровный стальной голос, по щекам их главаря стекают бесшумные ручейки слёз. — Ой, да ладно тебе Рю, только снова не обижайся… – даже Блю Шато скинул с лица самоуверенность, и не без беспокойства подёргал Умэмию за пиджак, – Я ведь всегда тебе пытаюсь найти королеву, когда на меня так накидываются! Да и вовсе достойным быть не стремлюсь. Сдались мне эти девчонки… В конце концов, Блю Шато отвернулся сам, сложив на груди руки. Воцарилась очень неловкая для Йо и Манты тишина. — Эхех.... В таком случае, у вас какое-то другое увлечение или цель в жизни, Блю Шато-сан..? – развеять её решил Манта. …И как ни странно, попал прямо в точку. — Да. – парень выпрямился, упёр руки в колени и, наклонившись к двум друзьям, победно просиял, – . . .Хочу разбогатеть. Доказать и моим родителям, и всему окружению, что я чего-то стою. Стану предпринимателем, начну ходить в костюмах, жить один в огромном доме… Припеваючи. Без забот. Это моя цель в жизни. — Жить… без забот..? – в груди юного шамана ёкнуло. Оямада мгновенно на него взглянул и мягко улыбнулся. — Точно, Данна! Вы всё верно расслышали, – и даже Бокуто-но-Рю, будто бы совсем позабыв о затронутой травме, согласно кивнул, – Это и правда похоже на вашу личную мечту, если, конечно, не считать, что на деньгах всё завязано! К слову, Блю Шато обещал мне добиваться богатства только честным путём. — Это логично. Если я стану наживаться на других и обманывать невинных людей, то все считающие меня убогим окажутся правы. Чем больше Асакура узнавал каждого из этих парней, тем, казалось, шире открывался ему мир. Теперь он не просто смотрелся расслабленным: он понимал, как ошибался на их счёт и начал отдыхать душой. — Звучит так здорово… Я искренне надеюсь, что у тебя всё получится, Блю Шато. По крайней мере, у тебя есть уверенность, которой порой не хватает мне… – Йо перевёл взгляд в сторону Умэмии, – А ты правда не обижайся на него, Рю! Я уже не раз замечал, что ты умеешь сиять так ярко, что этого, однажды, явно не сможет не заметить какая-нибудь девушка! Всё у вас будет хорошо. На этот раз, повиснувшая тишина таила в себе другие причины. Оямада кивнул на слова солнечно улыбающегося друга. Блю Шато отвернулся, скрывая несвойственный ему румянец на щеках. Рюноске поджал губы и, слегка дрожа, прикрыл глаза рукою по локоть. «Так мило» — послышалось из чьих-то уст грубым, мужественным, но, кажется, безумно тронутым голосом. — Рю-сан, а можете меня теперь представить..? — А меня? — Я тоже хочу, Рю-сан, ну пожалуйста! И тут, уже, видимо, не выдерживая, парни расшумелись, нарушая атмосферу трогательности жалобными просьбами. Поднялся именно тот гвалт, что они создали, только-только попав сюда. Юный шаман сначала захехекал в замешательстве, затем взглянул на Манту, что с таким же выражением лица начал озираться по сторонам… — А ну ЗАТКНУЛИСЬ все! Благо, у этой компашки был лидер, что умел успокаивать своих ребят. — …Я же вам ясно дал понять, что сам решу, кого из вас представлять следующим! С Данна и Мантой познакомятся сегодня все, так что орать и умолять меня — пустая трата времени! Рю говорил таким чётким, приказным тоном, что Йо совсем стало неловко (они же с Мантой не какие-то там важные особы…), да и банально жалко пригорюнившихся Загнанных. Умэмия умудрился пристыдить даже Маслпанча и Блю Шато, а они, между прочим, уже «отстрелялись». — Рю, не будь так строг к ним! Да, я тоже не особо люблю торопиться куда-то… И немного не понимаю, чего вы все так всполошились, если честно… Но ведь хотеть с кем-нибудь подружиться – это неплохо само по себе. Ещё какое-то время назад я и не мог подумать, что со мной произойдёт нечто подобное… Похоже, теперь слухи одноклассников о том, что я – тайный член вашей банды, перестанут быть просто слухами, хе-хе! — И правда очень иронично получается… – Манта опустил голову с улыбкой, но затем резко её вздёрнул, – Стой, то есть, когда об этом говорили — ты не спал??!! В этот момент, раскатистый, душевный, торжествующий смех послышался со стороны Умэмии. — Не похоже, а так оно и есть, Данна! Я захотел, чтобы вы получше узнали парней и, тем самым, вместе с Мантой, также стали членом нашей семьи! Здесь мы не только идём по одной дороге, мы все — родные братья..! Так что, я тоже стану вашим братаном до конца своих дней, поверьте мне! В конце концов, знакомство продолжилось без лишних казусов. Оказалось, что Death Machine — следующий по очереди после Блю Шато — его настоящий младший брат. Манта безумно удивился данному факту, так как выглядел этот парень, скорее, как уже чуть постаревший мужчина… Ну сами посудите — белые волосы, обвисшее лицо, жуткие круги под глазами… А как оказалось, всё это — сценический образ! Death Machine, по факту, выгнали из семьи, так как он мечтал стать музыкантом в стиле хэви-металл и их с Блю Шато родители, услыхав о подобном, не только ужаснулись тем «что он с собою сотворил», но и также посчитали подобную деятельность — позорищем, а такому «позорищу» не место в их семье. Блю Шато это отношение тоже безумно злило, так что он обещал, что став богачом, обязательно одолжит брату денег на турне. Познакомившись с таким необычным парнем, Йо — пусть даже если хэви-металл не совсем его жанр музыки — также поддержал Death Machine и уверил, что в будущем обязательно купит его диск. Далее, Баллбой. По словам Манты, так в футбольных играх (и ещё в некоторых других видах спорта с мячом) называли людей, что подают главным игрокам мяч, хотя в самом начале, исходя из своих мизерных знаний английского, Йо посчитал, что это прозвище — следствие его округлой фигуры и общей коренастости. Именно благодаря «суеверной болтовне Баллбоя» (как выразился лично Рю), Токагеро узнал об Амидамару, а суеверность этому парню досталась от бабушки, что мигом превратило его в «бабушкиного внучка» (и мальчика на побегушках, если говорить об общей деятельности в банде). Тем не менее, Баллбой на это прозвище совсем не обижался. Он был таким же добрым и приятным парнем, как Маслпанч и только иногда чересчур нервничал, да неуклюже себя вёл. Узнав о том, что шаманский мир существует, он хотел поглубже изучить этот вопрос, разобраться где сказки, а где — нет, так что даже изъявил желание пообщаться с духом через посредника и, по итогу, всё время до конца общего знакомства провёл, тихонечко переговариваясь с Мантой. Также Йо вспомнил о его цели «нравиться девочкам», но это, вероятно, было всепоглощающим влиянием Рю. Джанк-Фуд. Скрытный парень в крупном, ярко-жёлтом дождевике с кучей карманов. О нём Умэмия не стал сильно распространяться, уважая желание братана сохранять «инкогнито», а рассказал лишь то, что Йо слышал и так — они с Рю подружились, когда главарь накормил его, умирающего от голода, холодной ночью. Также Джанк-Фуд был сиротой. Асакура тщетно пытался вглядеться в тьму его натянутого на голову капюшона — виделся лишь еле заметный силуэт лица и больно грустные, глубокие глаза… С подобной предысторией и на основе внешнего вида, шаман мог лишь предполагать, что из Джан-Фуда выйдет отличный торговец или даже контрабандист. По крайней мере, он старался не думать о том, какое же печальное у этого человека прошлое. Апач и Спейс-Шот. Этих двоих, чьи клички в переводе абсолютно соответствовали личностям (Бандит и Космический Выстрел), Рю решил представить в паре. Лучшие друзья, боевое комбо, дети улиц… Умэмия уверил, что эти двое просто не могут без драк, а так как кулаки — это их сила, мозги получаются слабостью, вследствие чего парни очень плохо понимают людей. Перед Йо при знакомстве они вели себя смущенно, пытались извиняться, бубнили… И тем не менее, казались такими же хорошими, как все остальные вокруг. Благодаря воспитанию Рю, им очень хотелось побороть проблемы с агрессией и хоть чему-то научиться (Апач любил сладости, а Спейс-шот атмосферу летних фестивалей и фейерверки), но даже если дела шли туго — они продолжали идти вперёд. Фри Дей. Со своим беретом и ухоженными маленькими усиками он показался Йо довольно утонченным человеком. Более того, несмотря на уверения Рюноске в том, что родился Фри Дей в Японии, при разговоре он старался имитировать хоть какой-то акцент. Парень ушёл из дома сам — «на поиск своих истинных желаний» — и попытался пересечь границу нелегальным способом… Но после встречи с Рю, да обычного разговора с ним о жизни, отказался от всякого рода мошенничества. Он производил впечатление «лёгкого», вежливого человека и увлекался всем подряд: хорошей музыкой, высокой кухней, чтением, холодным оружием, модой, архитектурой, путешествиями… Ну очень интересный человек. А Сильвер-Сан, «Серебряное Солнце» — последний, но не худший — был прямым подтверждением выражения «не суди книгу по обложке». Огромный, длинный, мускулистый парень, чьё лицо Йо мог разглядеть, лишь забравшись на плечи Рю (ему просто было немного любопытно…) — всегда устрашал людей своим внешним видом и именно поэтому не был принят нигде, кроме, собственно, банды Загнанных. Его громогласный, басовитый голос мог, вероятно, разразить собой небеса… Но те слова, которые им выражались, по своей природе были безумно тёплыми. Сильвер-Сан никогда не участвовал в драках и, как ни странно, не сетовал на то, что досталось ему природой. Он сообщил, что любит тот факт, как его постоянно обдувает прохладненьким ветерком, а также всяческих пернатых — братьев наших меньших. В конце концов, Йо и Манта ни капли не пожалели о том, что стали частью этой банды. Они проводили Загнанных уже при закате… А тем временем, в будущем, пересказ Рю был завершён.***
— О-о-оу, так значит всё началось ещё с того дня… – первым, после непродолжительной паузы, голос подал притворно-удивлённый Фауст. Вся эта уличная романтика братства была не в его понимании, так что, как бы отфильтровав рассказ, он вынес для себя самое главное… И это явно не понравилось Умэмии, который, без труда угадав подтекст его высказывания, вдруг дёрнулся и сильно запотел. На мгновение, его крупная смуглая ладонь опасно поднялась над некромантом, но бросив взгляд на своего Наставника, он лишь тяжело, с силой выдохнул, представив про себя, как отдаёт Иоганну не только подзатыльники, но и с огромным удовольствием набивает его немецкую физиономию… — Эхе-хе-хе! Ну может быть, это и правда чуть-чуть схоже с тем, что сегодня произошло… Но честно говоря – спасибо, Рю. Больше всего я был рад просто так вспомнить о Загнанных. Они прекрасные люди, что, при этом, не видят духов… А значит слова дедули ещё можно поставить под сомнение..~ Бокуто-но-Рю за секунду очухался и повернулся к Йо с тёплой улыбкой: — Не стоит благодарности, Данна..! Я видимо, и сам по ним успел соскучиться, раз решил вспомнить так спонтанно тот день… Если что, Фауст, мы, можно сказать, сейчас распались. Так как я был твёрдо намерен не только развить шаманские способности, но и следовать за Данна, я отпустил их, чтобы все могли также взяться за голову, да начать менять свою жизнь. Они пообещали, что будут стараться… Словно последовав какому-то внутреннему велению сердца, и Иоганн, и Йо одновременно положили руки на соратника. Бледная рука некроманта приземлилась на плечо, а рука юного шамана прямо на загорелую, чуть сжатую ладонь. «Эта семья станет даже ещё больше… Когда Турнир закончится.» Но до этого должно произойти кое-что ещё.*Бонус: «Утром перед «Рю-нии-сан» инцидентом»*
— Йохан, как ты думаешь… Если я попрошу Рю расчесать мне волосы… он согласится..? Вопрос от погрустневшего ребёнка поступил очень внезапно, но не то чтобы выбил доктора-некроманта из колеи. Ему понадобилось лишь подумать не больше пары секунд, прежде чем добраться до правдоподобной догадки. Казалось, будто что-то щёлкнуло в его безумной голове. — Ты ищешь повод пообщаться с ним, Йо-кун..? Почему нет. Он никогда не отзывался о них превратно, даже наедине со мной, – однако, до того, как юный шаман успел бы ещё что-нибудь сказать ради собственного успокоения, Фауст умудрился вспомнить об одном застопорившемся споре… – И ты можешь сделать ваше взаимодействие даже ещё разнообразнее..~ Почему бы, после того, как он тебя расчешет, не обратиться к нему «Рю-нии-сан»? Я ведь тебе рассказывал, что Рю-кун ценит тебя больше, чем просто соратника… Ваше отношение друг к другу схоже и твоя внезапная тоска по нему — прямое тому доказательство. Советую с этим не тянуть. Асакура задумался — с какими-то словами Иоганна он поспорить не мог… но затем медленно покачал головой. — Я буду смотреть по ситуации. Не хочу его отпугнуть от себя. Неудачное признание всегда немного портит отношения… Некромант усмехнулся. — Ты рассуждаешь точно так же, как я перед признанием тебе. Забавное стечение обстоятельств, не так ли? ~