Paws on your heart

      Чан чувствует себя гораздо лучше и собраннее после разговора с Чанбином, поэтому возвращается из леса уже готовый к диалогу с новообращённым, который гостит в его доме уже которую неделю. Сложно признаться самому себе, но возвращаться туда, где его ждут не для решения каких-то насущных вопросов и принятия жизненно важных решений, касаемых поселения, очень приятно.       Он входит в дом, прикрывая за собой дверь и прислушиваясь к любому необычному звуку или шороху, но его волчье чутьё не улавливает ничего странного, кроме вкусного запаха из кухни, куда вожак и направляется, следуя зову своего чувствительного носа. Стол оказывается накрыт на одну персону, и у Криса сжимается сердце, когда он осознаёт, что даже несмотря на свою обиду Феликс сделал для него сытный ужин из сочного куска мяса и свежих овощей, хотя не должен был. То, что Ликс заморочился чем-то подобным после того, что, по его мнению случилось, ещё больше доказывает, что Сынмин прав: лидер не заслуживает юного волка, особенно учитывая то, как он вёл себя с ним столько времени. Бан мысленно отвешивает себе смачный подзатыльник, понимая, что медик не зря прочитал ему лекцию в конференц-зале и уличил в некорректном поведении. Но думать об этом и размышлять о том, как всё могло бы быть, значит, терять время, которого и так нет. Альфа должен всё исправить. И срочно.       Глава поселения поднимается вверх по лестнице к спальне младшего и стучит в дверь, делая глубокий вдох, чтобы успокоить бешено колотящееся от волнения сердце, но словно получает под дых, когда Ли распахивает её и оказывается прямо перед хозяином дома, смотря на него в удивлении и обнимая себя руками, словно пытается защититься в преддверии тяжёлого разговора. Волк внутри вожака скулит и требует вырваться на свободу, когда взгляд мужчины падает на искусанные от переживаний губы и поднимается к красным опухшим глазам юноши, который явно плакал совсем недавно, если судить по ещё не до конца высохшим дорожкам слёз на его веснушчатых щеках. Чувство вины заставляет Чана отвести взгляд от расстроенного Феликса, и он тяжело сглатывает, видя стоящий у кровати открытый рюкзак и разложенные на кровати вещи, часть из которых уже аккуратно сложена стопкой на краю постели. Голову старшего заполняют картинки того, какой скучной, одинокой и однообразной будет его жизнь без новообращённого в ней, когда он осознаёт, что всё вокруг говорит о том, что юный волк собирается покинуть его дом и стаю. Навсегда.       В мыслях лидера появляется паника, когда он понимает, насколько сильно обидел наречённого своим холодным отношением и неосторожно брошенными фразами, и он откашливается, чтобы выиграть время и найти подходящие слова, прежде чем спросить максимально спокойным тоном: – Ты уходишь? – Да, – голос парня хриплый и печальный, когда он отворачивается от альфы, чтобы бросить взгляд на кровать, которая успела стать ему родной за то время, что он жил в гостях у главы стаи. Ликс тяжело вздыхает, понимая, что у него осталась всего одна ночь в этой постели, прежде чем он вернётся домой к той жизни, что вёл до инцидента в лесу. – Я соберу оставшиеся вещи и уеду из поселения ранним утром, Минни поможет мне, так что не волнуйся, я больше не потревожу тебя. Прости, что придётся терпеть меня ещё несколько часов, с завтрашнего дня я не доставлю тебе неудобств своим нахождением здесь. – Не уходи, – фраза срывается с губ Криса раньше, чем он успевает себя остановить, и надрывный тон его голоса заставляет младшего обернуться с удивлённым выражением лица. Он никогда не слышал главного волка таким подавленным. – Я не понимаю... Разве не ты хотел, чтобы я уехал? Ты же сам сказал, что я пожалею, если присоединюсь к твоей стае, – Бан еле сдерживается, чтобы не улыбнуться, когда Ли непонимающе морщит носик, становясь похожим на милого кота, понимая, что ситуация далека от веселья, и нерешительно делает шаг вперёд, наблюдая за реакцией юноши, который не делает попытки отстраниться, что даёт главе поселения лучик надежды на то, что всё это ещё можно исправить. – Я совсем не это имел в виду, – мягко говорит мужчина, нежно прикасаясь к локтю своего наречённого, который вздрагивает от неожиданного прикосновения и проносящегося по всему телу тока от него, но молчит, позволяя вожаку объясниться. – Я хотел, чтобы ты хорошо подумал и принял взвешенное решение, потому что стая для волка – это важный выбор на всю жизнь. У тебя не будет шанса сменить её, когда ты станешь частью нашего поселения. – Я хорошо всё обдумал и хочу остаться здесь, если ты позволишь мне, – шепчет Феликс, нервно прикусывая губу и проникновенно смотря в карие глаза лидера, который тает под его взглядом словно масло в солнечный день. – Если ты полностью уверен в своём решении, то я уважаю его и буду рад поприветствовать тебя в нашей стае, когда ты пройдёшь посвящение, – произносит Чан, ласково поглаживая руку юноши в жесте поддержки и с удивлением смотря за тем, как глаза Ликса наполняются слезами. Крис придвигается чуть ближе, еле сдерживая себя, чтобы не обхватить маленькое личико новообращённого своими ладонями, чтобы спрятать его от всех, кроме себя. – Что случилось? – Прости, я слишком эмоционален после обращения, Сынмин сказал, что это нормально, но я до сих пор не могу привыкнуть, – всхлипывает Ли, вытирая глаза рукавом своей кофты, но безуспешно, потому что мокрые дорожки продолжают течь по его щекам без остановки.       Бан не останавливает свою животную сущность, когда волк внутри требует дать комфорт своему наречённому, и позволяет себе притянуть маленькое тело к себе в объятия, и младший словно растворяется в тепле чужих прикосновений, прижимаясь ближе и утыкаясь носом в крепкую грудь. Парень обхватывает альфу за талию и вдыхает чужой запах, упиваясь близостью и чувством защищённости, которое всегда переполняет его, когда глава стаи находится поблизости, но не может остановить чувство вины за то, что отнимает чужое свободное время, которого у старшего и так немного, и которое он мог бы потратить на себя. – Я приготовил ужин, – бормочет Феликс, успокаиваясь и чуть отстраняясь, чтобы взглянуть в глаза Чану, но всё ещё не отпуская его, позволяя себе немного дольше находиться в желаемых объятиях. Что-то внутри довольно урчит от того, что хозяин дома рядом и присматривает за ним, одаривая вниманием, но юный волк не совсем понимает, как интерпретировать эти эмоции. – Тебе стоит поесть, ты, наверное, снова работал весь день без перерыва.       Лидер тронут заботой и ласково улыбается юноше, когда тот отпускает его, неловко одёргивая кофту и чуть краснея под пристальным взглядом Криса. Ликс не смотрит на него, нервно теребя край рукава и покусывая губу, не решаясь заговорить, и вожак решает перехватить инициативу на себя. – Ты сам-то уже ел? – спрашивает старший, не в силах оторвать глаз от юного волка и его невероятно красивых веснушек, которые сейчас особенно сильно выделяются на его смущённом милом лице. – Нет, я собирал вещи, поэтому у меня не было времени, – тихо произносит младший, не поднимая взгляда и не решаясь посмотреть на хозяина дома.       Бан клянёт себя последними словами за то, что стал причиной голода своего наречённого, и решительно берёт его за руку (что срывает удивлённый возглас с губ Ли), прежде чем утянуть вниз по лестнице и отвести на кухню, заставляя его усесться за стол перед подготовленным блюдом. Феликс поднимает взгляд на Чана и сглатывает, когда видит, что тот настроен серьёзно, если судить по тому, как внимательно он следит за новообращённым, скрестив руки на груди и не двигаясь с места. – Но я накрыл стол специально для тебя, – пытается сопротивляться Ликс, когда вожак придвигает тарелку и приборы ближе к своему гостю, прежде чем сесть на соседний стул и вернуть взгляд к юноше. – Я составлю тебе компанию, но только при условии, что ты поешь. Я уверен, что ты голоден, но не говоришь об этом, чтобы я не чувствовал себя виноватым. Так вот, для этого уже поздно, но мне станет гораздо легче, если я увижу своими глазами, что ты хорошо питаешься и не моришь себя голодом в моём доме, – строго говорит альфа, и Ли сдаётся, понимая, что бессмысленно спорить с этим упрямым волком, поэтому под чужим надзором берёт в руки приборы и начинает есть, нерешительно отрезая кусочек мяса и направляя его в рот.       Вкус блюда получился восхитительным, и Феликс еле останавливает себя, чтобы не застонать, понимая, что этим только опозорит себя перед главой стаи, к которой он всё ещё серьёзно намерен присоединиться. Он чувствует себя неловко от того, что Крис не ест и только наблюдает (наверняка будучи таким же голодным), а потому следующий кусочек протягивает ему, чем удивляет не только себя, но и Бана, который не отрывает взгляда от новообращённого, когда наклоняется к вилке, чтобы съесть предложенный кусок. Альфа смотрит на него так, словно планирует съесть его следующим, и юный волк краснеет, отводя взгляд и чувствуя расплывающийся по всему телу жар.       Всё это продолжается на протяжении всего ужина: какую-то часть еды младший съедает сам, а какую-то (явно большую) – скармливает Чану, сидящему рядом, и глава стаи проникается ещё большей симпатией к своему наречённому, который сам ещё не понимает, но, видимо, на подсознательном уровне чувствует необходимость накормить своего истинного.       После того, как ужин заканчивается, и они разделяются, чтобы помыть посуду и убрать остатки еды в холодильник, лидер предлагает Феликсу посмотреть что-то лёгкое и непринуждённое по телевизору, чтобы отдохнуть после такого эмоционального для юного волка дня, и тот с радостью соглашается, эгоистично желая как можно дольше быть рядом с хозяином дома, но даже не представляя, насколько сильно это взаимно.       Крис даже не замечает, в какой момент фильма Ликс засыпает у него на груди, и обращает внимание, только когда чувствует, что тот пытается прижаться ещё ближе, словно хочет забраться ему под кожу и спрятаться там. Если бы это было возможно, глава поселения с удовольствием позволил бы ему.       Какое-то время вожак ещё пытается вслушиваться в разговоры на экране, но, когда понимает, что его самого клонит в сон, он выключает телевизор и подхватывает Ли на руки, осторожно вставая с дивана, чтобы не потревожить новообращённого и не разбудить его. Пока Бан поднимается по лестнице, он вспоминает, что кровать его гостя занята вещами, которые тот пытался собрать, чтобы уехать, поэтому, не имея другого выбора, направляется в свою комнату, чтобы оставить юношу отдыхать на своей постели и позволить ему спать там.       Он осторожно опускает Ли на покрывало и уже собирается уходить, чтобы переночевать на диване в гостиной, когда тот крепко хватает его за запястье, не позволяя двинуться с места. Несколько секунд альфа думает, как бы ему осторожно высвободиться из стальной хватки, чтобы не нарушить чужой сон, но, в конце концов, решает, что ничего страшного не произойдёт, если он всего один раз поддастся своей слабости (особенно учитывая то, сколько он сопротивлялся). Вожак забирается на кровать, обхватывая своего истинного за талию и прижимая его спиной к своей груди, прежде чем закрыть глаза, и позволить сну захватить себя. Последнее, что он чувствует перед тем, как его переносит в страну сновидений – прикосновение маленькой руки, накрывающей его собственную и переплетающей их пальцы.

***

      Сынмин тихо открывает дверь в дом главы стаи, осматриваясь и вслушиваясь, чтобы убедиться, что он ничему не помешает и никого не потревожит, прежде чем двинуться к лестнице в сторону спальни старшего, прекрасно зная, где что находится в этом доме.       Медик хочет извиниться за свой поступок и объясниться. У него было достаточно времени после того, как он в гневе ушёл из конференц-зала, чтобы успокоиться и хорошенько поразмыслить над сложившейся ситуацией, и он пришёл к выводу, что не имеет права указывать Чану, как тому поступать в своих отношениях. Да и не то, чтобы у доктора был опыт, чтобы он мог делиться мудростью, Минни просто хотел поддержать расстроенного Феликса и помочь своему другу увидеть очевидное, а потому немного вышел за рамки дозволенного и теперь считал, что должен попросить прощения за своё поведение. Даже если он хотел только хорошего для обоих волков, это не значило, что нужно было быть таким резким.       Дверь в комнату Криса почему-то оказывается не заперта, и младший спешит ко входу, уже открывая рот, чтобы сразу начать с извинений, но замирает на пороге при виде открывшейся перед ним картины: на кровати альфы лежат оба истинных, прижимаясь друг к другу так, словно пытаясь слиться во сне воедино – глава поселения лежит на спине, обнимая лежащего на его груди и прижимающегося к нему Ликса, который перекинул ногу через ноги мужчины, чтобы быть ещё ближе.       Видимо, волк лидера подсознательно чувствует, что рядом находится кто-то ещё, и чувствует необходимость защищать, а потому тихо рычит сквозь сон и обнимает юношу крепче, заставляя того довольно мурлыкнуть и потереться носом о чужую грудь, словно помечая свою территорию в ответ, что тут же успокаивает Бана и заставляет его замолчать.       Сынмин закатывает глаза и тихо фыркает, прикрывая дверь в спальню, прежде чем развернуться и направиться к выходу из дома главного волка. Ким думает о том, что, видимо, всё-таки не зря ругал друга, раз конечный итог разговора для пары оказался именно таким, каким доктор его сейчас увидел.       Минни с облегчением понимает, что вставать ранним утром, чтобы везти Ли в город, не придётся, и надеется, что дальше его помощь упрямому главе стае уже не потребуется. В конце концов, мужчина и сам должен был понять, что может всё потерять, если будет сопротивляться этой тяге.