Исправительные работы

На следующий день Гермиона пришла только к вечеру. Может, были дела, может, она просто не хотела видеться с ним. Вчера всё прошло как-то странно, и это пугало. — Опаздываешь, Грейнджер, — подметил Драко, не отрывая взгляд от книги. Гермиона вошла в дом, воспользовавшись своим ключом. — У меня нет графика работы, — спокойно сказала она, пройдя в комнату. — Ты поел? — Ты как мамочка, — пробубнил Малфой, сам похожий на капризного ребёнка. — Волнуешься за моё пищеварение? — Просто, если ты умрёшь, меня лишат премии, — отшутилась девушка. — Тогда я объявляю голодовку. — У тебя, похоже, хорошее настроение, — девушка села на диван. — Ты права. Я так и излучаю счастье, — он поднял на неё уставший взгляд. — Может, поговорим? — выронила Гермиона, не зная, как начать разговор. Всё-таки добровольно-принудительную просьбу Министра надо было как-то выполнять и сблизиться с Малфоем. — А сейчас мы что делаем? В квиддич играем? — Я имела в виду другое. — Что же? Мне так не терпится узнать, — Драко наигранно швырнул книгу в сторону и сложил руки на коленях. — Не переигрывай. Всё равно плохо получается, — Грейнджер подняла одну бровь. — Ближе к сути, — строже сказал Малфой. — Я хочу тебе помочь, — она пыталась сказать это как можно более искренне. — Грейнджер, я слышу эту фразу от тебя чаще, чем ты дышишь, — Драко подобрал книгу. — Не хочешь поговорить о тебе? — прямо спросила девушка. Малфой ещё с минуту молча смотрел в книгу, только потом соизволил взглянуть на свою собеседницу. — Ты ещё здесь? — Малфой! Хватит паясничать, я же просто… — Хочешь мне помочь. Да, Грейнджер, я помню. Ну, и что ты хочешь узнать? — видимо, парню самому надоело делать вид, что он увлечён книгой. Драко убрал её на полку. — Хочу узнать о тебе больше. — Зачем? — Нам же ещё год вместе… сотрудничать, — выкрутилась она. — Не вижу связи, — недоверчиво сказал юноша. — Нельзя же вечно враждовать, — не унималась девушка. — Почему же нельзя. Можно. И у нас это получается просто прекрасно, — Драко встал и хотел было выйти из комнаты, но вдруг его осенило. — Это ведь не просто так, да? Ты бы не стала интересоваться мной, если бы тебе не велели. — Думаешь, ты настолько интересуешь Министерство? — как можно убедительнее спросила Гермиона. — Уверен в этом. Вся эта хрень, — он развёл руками, — просто эксперимент. А я — подопытная крыса. Так почему бы не изучить меня получше, чтобы эксперимент удался. Угадал? — Слишком много о себе думаешь, — Грейнджер уже понимала, что попалась. Всё-таки врать она не особо умела. — Знаешь что, а я отвечу на твои вопросы, — спокойно сказал Драко, чем вызвал удивление девушки. — Но в обмен я кое-что хочу. — И что же? — Гермиона строила самые страшные предположения, боясь, что одно из них окажется правдивым. Что же он хочет? Волшебную палочку? Нет, он всё равно не сможет колдовать. Деньги? Он бы ради них так не старался. Оружие? — Мне нужна сова. — Сова? — от удивления Гермиона тоже встала. — Да, Грейнджер, сова. Хочу отправить письмо. — Может, я сама его доставлю? — Я, конечно, наслышан о гриффиндорской честности, но здесь тебе не верю. Не доверяю, точнее сказать, — самодовольно сказал Драко. — Я не собираюсь читать твои письма. Что за вздор? — возмутилась она. — Или сова, или попрощайся с душевными разговорами со мной. Ты не представляешь, насколько я хорош в разговорах, — мило улыбнулся Малфой, но глаза его выдавали корыстные намерения. — И с работой заодно попрощайся. Как я понял, без этого тобой не будут довольны. — Я не могу дать тебе сову, Малфой. Ты должен это понимать. Тогда меня точно уволят, — Гермиона была в растерянности. — Значит, нам не о чем говорить. Чао, — он помахал рукой и медленно двинулся в сторону спальни. Парень специально медленно волочил ноги, чтобы сломить этим Гермиону. Да, давай. Ты же сейчас согласишься. Ещё пару секунд. — Ладно, — сдалась она. — Будет тебе сова. Но учти, это моя сова. Даю только на время. Отправлять и получать письма будешь только при мне. И смотри, не проболтайся. Я должна тебя полностью изолировать от магического мира, а не позволять пользоваться совиной почтой. — Ну, вот и хорошо, милочка, — приторно сладко улыбнулся Драко. — Значит, теперь мы поговорим, — встрепенулась Гермиона. — Что-то я не вижу совы. Надуть меня решила? — Малфой вальяжно прошествовал до дивана и мягко опустился в него. — Она будет завтра, Малфой. Она не прилетит на мой свист. — Значит и разговор будет завтра. А на сегодня можешь идти, — притворная улыбка не сходила с лица. — Прогоняешь? — правая бровь Гермионы поползла вверх. — Я бы сказал, не смею задерживать. — Тогда договорились. Ты пользуешься моей совой, а взамен отвечаешь на все мои вопросы, — Драко кивнул. — Только учти, Малфой, ты должен быть максимально откровенен со мной. Никакой лжи, недомолвок и всего такого. — Вали уже. Глаза мозолишь, — Малфой включил телевизор и полностью на нём сконцентрировался. Он уже не обращал внимание на неловко обронённое «пока» и звук закрывающейся двери. Что ж, одной проблемой меньше. Если ему удастся наладить контакт с Забини, тот поможет ему выбраться из этой передряги. Пусть этот паршивец и не самый надёжный человек на свете, он его единственный друг.

***

Утром следующего дня Гермиона бережно усадила свою сову в клетку. После окончания войны Гарри подарил ей маленькую, но очень шуструю сипуху. Сова имела ярко-чёрный окрас. А за любовь к постоянному движению Грейнджер дала ей кличку Скипи. — А ты уверена, что эта птица сможет поднять хотя бы один листок? Уж больно дохленькая, — издевался Драко, увидев сипуху, мечущуюся в своей клетке. — Следил бы ты лучше за своим языком. Уж больно длинненький. Я ведь могу и обратно унести, — она взяла клетку в руки, намереваясь уйти. — Брось ломать комедию. Наша маленькая сделка тебе нужнее, — Малфой сунул руки в карманы домашних брюк. — Это ещё как посмотреть, — Гермиона открыла клетку, и Скипи радостно забрался к ней на руку. — Давай своё письмо, пока я не передумала. — На, — Драко сунул ей в руку маленький конверт. — Блейз Забини? — девушка прочитала адресата. — Не твоё дело, Грейнджер. Просто отправь письмо. Гермиона усмирила парня строгим взглядом и привязала письмо к лапке Скипи. Радуясь своему заданию, сова мигом вылетела в открытое окно, судорожно хлопая крыльями. — Что ж, а теперь к разговору, — постановила девушка, опускаясь на диван. — Только не забудь, ты обещал быть честен. — Смотря какой вопрос, — Малфой обречённо опустился перед ней. Он не хотел откровенничать с Грейнджер, но за простое «спасибо» она бы не согласилась одолжить свою сову. — Итак, расскажи мне про своё детство. Что ты делал до поступления в Хогвартс? — учтивым тоном спросила Гермиона. — А не слишком ли обширный вопрос? — нахмурился Малфой. — Тебе все одиннадцать лет рассказать? — Ну, ты же можешь вкратце? — Я — единственный ребёнок благородной семьи Малфоев, — начал Драко рассказывать голосом как у робота. — С двух лет меня учили языкам, музыке… — Ты играешь? — поинтересовалась Гермиона. — На чём? — Фортепиано, Грейнджер, — ответил Драко, явно недовольный тем, что его перебили. — Позволишь продолжить? — Да, — стушевалась она. — У меня была целая туча преподавателей с самого детства. Кроме всего прочего учили этикету, манерам и так далее. Я должен был безупречно показать себя во всём. — Кому должен? — Всем, — этот вопрос показался ему странным. — Я — чистокровный волшебник, я — Малфой. Должен соответствовать. — А не слишком ли много «должен»? — вырвалось у Гермионы, прежде чем она успела обдумать последствия своего вопроса. — Статус не даётся просто так, Грейнджер. Таким, как вы, этого не понять, — заострённый подбородок Драко чуть приподнялся. Офигеть. Да он этим гордится. Гордится тем, что он всем и каждому «должен». — А как же обычное детство? — гриффиндорка старалась не подавать виду, пусть его «таким, как вы» её и задело. — В какие игры ты играл? — Игры, значит? Что за странное задание тебе дали в Министерстве? — приподнял брови Малфой. — Отвечай. Что ты делал в свободное время? Прятки, догонялки, может, настольные игры, — перечислила девушка. — Что вы с друзьями любили больше всего? — У меня не было столько свободного времени, — удивился Драко. — Я читал. Иногда мы с Крэббом и Гойлом играли в войнушки с ветками вместо волшебных палочек, — Малфой невольно улыбнулся, но сразу скрыл эмоции, нервно прокашлявшись. — Это происходило так редко? — Когда как. Говорю же, у меня было много уроков. В восемь лет отец подарил мне мою первую настоящую метлу. До этого я пробовал летать только на игрушечных. На них высоко не поднимешься, — Драко невольно посмотрел в окно. Голубое небо манило своим простором и свободой. Парень вспомнил полёты на метле. Это всегда было его любимым занятием. Пусть и не всегда получалось так удачно, как хотелось бы. — И с этого момента ты решил, что будешь играть в квиддич? — Гермиона выдернула его из приятных воспоминаний. Драко сразу помрачнел. — Отец решил, что это будет хорошо для меня, — выплюнул он. — А чего хотел ты? — Я хотел того же, — сказал он вдруг опомнившись. Слишком глубоко лезешь, Грейнджер. Думаешь, отпсихотерапировать меня? Не выйдет. Лицо Драко вмиг помрачнело. Весь разговор он старался не смотреть на Гермиону. И даже сейчас настойчиво смотрел на свои переплетённые пальцы. — Хватит на сегодня, — пока не стало слишком поздно. — Но почему? — запаниковала Гермиона. Она что, сказала что-то не то? Вопрос застрял в горле, но гордость не позволяла ей произнести его вслух. — Слишком много Грейнджер для одного дня. Следующий допрос будет, когда твоя курица принесёт мне ответное письмо, — да, так определенно легче. Хватит с Драко дружеских бесед. Ещё парочка грубостей, и Грейнджер сама уберется отсюда. — Во-первых, не смей называть мою сову курицей. Она тебе помогает, между прочим. Во-вторых, это не допрос, а просто разговор, — девушка от возмущения встала. — Этот разговор окончен, Грейнджер, — Драко тоже поднялся на ноги. Давай, грязнокровка, уходи уже. — Почему ты такой? — она покачала головой, будто приходя в себя после долгого сна. — Какой? — и снова руки в карманы. — Вроде бы начинаешь говорить как нормальный человек, а потом снова превращаешься в… — она запнулась. В голову приходили разные оскорбления, но их было недостаточно. — Ну, Грейнджер, договаривай. Неужели словарный запас закончился? — скривил губы Драко. — Нет. Просто для такого, как ты, ещё не придумали достаточно обидного слова, — отчеканила она. — А ты поройся в книжках. — И пороюсь. Может найду какое-нибудь интересное заклинание и превращу тебя в слизняка, — Гермионе хотелось уйти. Ну не могут они быть друзьями. Тем более, когда одна из сторон даже не пытается, а вторая пытается, но не хочет. Грейнджер поспешила покинуть это место. Она чуть ли не пробежала мимо Драко, пусть и высокого задрав голову. Но парень поспешил остановить беглянку. Нет, даже не тронул. Для этого и слова достаточно. Тем более с Грейнджер. — Я бы тоже превратил тебя в жабу, например. Но боюсь, природа уже постаралась за меня, — ухмылка стала ещё шире. Секунду назад Драко готов был выставить своего куратора за дверь, а сейчас ему даже стало интересно. Что она ответит? Ответит ли вообще? Гермиона остановилась у самой двери. Встала, как вкопанная. Драко слышал её размеренное дыхание. И вместе с этим возникло непреодолимое желание развернуть её к себе лицом. Пусть не убегает, поджав хвостик. А у девушки желание убежать поубавилось, потому что на замену ему пришло другое. Уничтожить эту наглую аристократичную задницу. — А ты заколдуй, — резко повернулась она, вызвав всплеск эмоций у оппонента. — Может, палочку одолжить? Ах да, совсем забыла. Ты же не можешь, — чётко произнесла она последние слова. — Повтори, — прорычал Драко. Его лицо в миг переменилось. Будто белое полотно натянули на и так бледные щёки. От прежней ухмылки не осталось и следа. — По слогам, может? — зато лицо Гермионы излучало уверенность. — Ты не мо-жешь кол-до-вать, — закончила она с неописуемым восторгом внутри. Девушка никогда не замечала в себе повадки стервы, но теперь они проявились в полной мере. — И вряд ли сможешь в скором времени. Вот так. Обухом по голове. Правда ударила в самое сердце, оставляя после себя ноющую боль. Он теперь обычный маггл, который вынужден делать всё руками. Сколько это продлится? Год? А кто обещал, что потом ему вернут силы? Громко зарычав, Драко бросился на Гермиону. Но та, отскочив на пару шагов назад, выставила вперёд свою волшебную палочку. — Но только не забывай, что я могу, — оружие всё же немного дрогнуло, пусть голос и был пропитан притворной уверенностью. — Что, заучка, будешь бить лежачего? — оскалился Малфой. — Что-то я на полу никого не вижу, — ответила Гермиона. — Может, хватит строить из себя жертву? — Я просто придумываю способы убить тебя маггловским способом. Может использовать нож? А, нет, слишком много твоей грязной крови прольётся. Ещё испачкаюсь, — он поморщил нос. — Избить до смерти? Опять до крови может дойти дело. А может просто задушить? Самый чистый способ, как по мне. Жаль, волшебства нет. Так бы я сказал пару слов, и тебя нет. Даже прикасаться к тебе не надо, — рассуждал он с огнём в глазах. — Так не терпится в Азкабан? Не знала, что ты туда так сильно хочешь, — не подала виду девушка. — Если выбирать между годом с тобой и всей жизнью в Азкабане, второе мне кажется более приемлемым, — задрал он подбородок выше. Конечно, он никогда не хотел в тюрьму. Драко знал, что это такое. Знал, что там происходит. Знал, что вряд ли выжил бы. Но дать слабину перед грязнокровкой было бы оскорблением самого себя. — Только и можешь, что языком чесать, — ухмыльнулась уже Гермиона. — Одни пустые слова. «Я бы сделал это, я бы сделал то.» Но ты не сделал. Не попросился в тюрьму, а как миленький согласился на исправительные работы. Потому что ты боишься Азкабана. Ты бы и дня там не продержался. — Откуда тебе знать, грязнокровка? — Малфой сделал шаг вперёд и упёрся грудью о кончик волшебной палочки. — Даже на секунду не смей думать, что знаешь меня. — Я знаю достаточно, чтобы рассуждать. Избалованный мальчик из богатой семьи впервые столкнулся с проблемами. И единственное, что у него осталось, это острый язычок, которым он так и не научился правильно пользоваться. — Думаешь, я всю жизнь лежал на подушках и жрал виноград? Думаешь, только ты у нас, такая вся из себя героиня, многое повидала? — Малфой злился больше с каждым произнесённым словом. — А что ты видел? Только не ври, что тебе не нравилось смотреть на бесконечные пытки, которые устраивал твой любименький лорд, — голос дрожал от злости. Её собственные слова навеяли плохие воспоминания. — Ну конечно, это было моё любимое занятие, — иронически начал Драко, всплеснув руками. — Проснуться, позавтракать, посмотреть порцию пыток. Отменный день, — повысил он голос. — Знаешь, Малфой, лучше находиться в числе зрителей, чем в числе жертв, — отчеканила Грейнджер. — Я не собираюсь тебя жалеть. Ты заслужила всё, что с тобой случилось тогда, — холодно сказал парень. — Чем? Тем, что у меня якобы грязная кровь? — Рад, что ты и сама это понимаешь, — Малфой самодовольно сделал несколько шагов назад. — Какая же ты мразь, — голос девушки дрогнул. — Ты ещё разрыдайся тут, — закатил глаза Драко. Он был доволен полученной реакцией на свои слова и не скрывал этого. — Ублюдок, — Гермиона собрала всю свою волю в кулак. — Не собираюсь тратить на тебя даже своих слов, не то что слёз. Ты не заслуживаешь. — Если мы начнём рассуждать, кто тут чего заслуживает, ты окажешься в проигрыше, — верхняя губа парня дёрнулась. Он снова злился. — Не сравнивай меня с собой. Меня тошнит даже от мысли, что мы с тобой можем быть наравне, — она презрительно оглядела юношу с головы до ног. — Знаешь, как бы высоко ты не задирал подбородок, тебе даже до моего уровня не достать, не говоря уже о том, чтобы быть выше. Этот взгляд проник парню под одежду, холодком пробежавшись по всему телу. Как целое ведро ледяного унижения, опрокинутого прямо на него. Драко резким движением подскочил к Гермионе, намереваясь выбить её волшебную палочку, но она оказалась проворнее. — Остолбеней! — на автомате выкрикнула девушка. Красный луч отбросил парня к стене. Он сначала припечатался к ней, а потом рухнул на пол. Грейнджер вскрикнула от такого результата. Слизеринец лежал лицом вниз. Удар был достаточно сильным, поэтому Гермиона тут же спрятала волшебную палочку и подбежала к парню. Она очень сильно испугалась. — Малфой? — Грейнджер опустилась перед телом парня. Она схватила того за плечи и перевернула на спину. Драко был без сознания. К счастью, дыхание было. Да и что такого могло случиться? Всего лишь удар об стену. От такого не умирают. Но страх не покидал девушку. Она взялась за плечи слизеринца и начала его трясти. — Мерлин, что я наделала? — глаза заслезились. Как она могла применить на безоружном человеке магию? Но он ведь хотел на неё напасть. Как бы она ещё могла защититься? Внутренний спор только усугублял ситуацию. Слёзы уже потекли по щекам, тихо капая на бессознательное тело. — Малфой, — Гермиона положила руки на его щёки. — Пожалуйста, очнись. Малфой! — Ах ты сучка! — слизеринец резко открыл глаза и схватил девушку за руки. Он повалил её на холодный пол и оседлал сверху. Гриффиндорка опешила. Прижатая к полу без возможности пошевелиться, она начала бояться с новой силой. Как она могла жалеть его? Как она не поняла, что он просто притворяется? — Хотела меня убить? — сильные руки сжали тонкие кисти. — Нет, я просто, — всхлип, — защищалась. Ты напал, — поток слёз стал только сильнее. То ли от страха, то ли от обиды, что так легко попалась. Горе-героиня войны. — Нет, дрянь. Ты хотела убить, — серые глаза были почти невидимы. Темнота зрачков поглотила их. Теперь парень казался настоящим психом. Хотелось убежать от этого. Но единственный, кто мог помочь Гермионе выпутаться, была она сама. — Ты больной! — Гриффиндорка вырвала правую руку и залепила парню пощёчину. Ногти девушки неприятно царапнули кожу лица. Драко поморщился и на миг ослабил хватку. Грейнджер воспользовалась ситуацией, чтобы освободить вторую руку. Но девушка успела выползти из-под парня лишь наполовину. Малфой схватил её за талию и притянул обратно. — Я сам тебя убью! — рука слизеринца уже успела замкнуться на тонкой шее. Но рука всё никак не сжималась. Пусть парень и был зол, он не хотел причинять кому-то боль. Не умел. — Что, Грейнджер? Нет волшебной палочки, и всё, все твои самодовольные речи вдруг исчезли? Соплячка, — он всем телом прижимался к девушке, закрыв все пути для отступления. Даже для самого себя. — А ты вдруг стал героем? Давай, Малфой, задуши меня. Такой мужественный поступок. Я не боюсь тебя, — прожгла глазами дыру прямо в его глазах. Пусть по щекам и текли слёзы, такие непрошенные и слабые, Гермиона пыталась держаться как можно более уверенно. — Да неужели? — ухмыльнулся слизеринец, подойдя ближе. Грейнджер как могла удерживала его руками, но её попытки были тщетными. — Иди к чёрту, — девушка прижалась к полу так сильно, как только могла. Но увеличить расстояние между ними никак не получалось. Малфой стремительно наступал. — Я бы с таким удовольствием размазал твои дохрена начитанные мозги по стене, — он усмирил девушку, задрав её руки над головой. Одной руки хватило, чтобы удержать её попытки вырваться. Второй он схватил девушку за подбородок, больно сжав его. — Мне больно, — пискнула девушка в попытке отвернуться. — Я так и хотел, — Малфой большим пальцем надавил на подбородок девушки, заставив ту разомкнуть губы. — Ты такая невыносимая сука, знаешь? Драко шептал Гермионе прямо в открытые губы. Её запах опьянял его. Парень только сейчас заметил, что от девушки пахло шоколадом. Захотелось собрать все запасы шоколада в мире и сжечь к херам собачьим. Закрыть все грёбаные фабрики по их производству. Запретить шоколад на законодательном уровне. Или разбежаться со всей силы и прыгнуть в него. Утонуть. Попробовать на вкус. Откусить кусочек, позволяя ему растаять на кончике языка. Почувствовать всю сладость у себя во рту. Распробовать. Запомнить. Такой знакомый и в то же время загадочный вкус. Малфой медленно коснулся языком нижней губы Грейнджер. Сладкий вкус ворвался в сознание, будто наркотик, пробирая всё тело. Как электрошокером по груди, пуская волны тока по венам. Гермиона шумно выдохнула. Глаза закрылись сами собой. Даже не успела заметить, как это случилось. Влажный след, оставленный горячим языком Драко, горел огнём, заставляя мысли безбожно путаться. Секунды шли так медленно. Так казалось Гермионе. Она уже хотела открыть глаза и сказать «ну же», когда Драко резко толкнулся вперёд и ворвался в приоткрытый рот девушки. Гермиона тихо пискнула, но этот звук потонул где-то в бесконечности. Драко хотел оттолкнуть девушку, припечатать к полу или притянуть ближе. Он ещё не решил. Голова судорожно перебирала возможные варианты, но они не доходили до сознания. Губы сминали друг друга, облизывая, посасывая. Горячие дыхания встречались, вызывая адское пламя. Легко можно обжечься, если уже не горишь. Такое страстное противостояние, заставляющее дыхание сбиваться, а все внутренние органы сжиматься в один комок. Гермиона оторвалась от пола, приподнявшись на пару сантиметров. Она прижалась грудью к парню, всё ещё пытаясь вырвать руки из цепкого замка его руки. Но ничего не выходило. Железная хватка не давала возможности даже двинуться. Грейнджер недовольно простонала что-то, но Драко не разобрал слов. Даже не хотел пытаться. Вместо этого он резко задрал лёгкое летнее платье девушки, жёстко схватившись за её бедро. Такая неожиданно мягкая кожа. Слизеринец на миг ослабил хватку и невесомо погладил девушку от колен до края трусиков. Но в следующую секунду рука вновь сжала нежную кожу, вызвав явное недовольство гриффиндорки. Его рука шарила по поверхности тела, сминая её со всей силы. Было и больно, и невозможно возбуждающе одновременно. Хотелось оторвать его руку или попросить делать это ещё и ещё. Гермиона снова что-то сказала, но могли ли слова что-нибудь изменить? Она заёрзала под ним, пытаясь отодвинуть своё бедро от его настырной руки. Когда девушка поняла, что полностью обезоружена, она со всей силы укусила парня за губу. А что ещё ей оставалось? Малфой отпрыгнул назад, ошарашено глядя на Грейнджер. Девушка выглядела примерно так же. Она села, быстро опустив задранную юбку, и принялась тереть запястья рук, которые Драко, видимо, слишком сильно сжал. Но это было последнее, что волновало сейчас слизеринца. Глупое желание могло стоить ему слишком многого. Даже не желание, а тупой инстинкт. Повадки животного. Всё от нехватки общения с другими девушками. Нормальными. Хотелось прокричать эти слова Грейнджер в лицо. Но Драко боялся, что жалкие попытки оправдаться прозвучат уж слишком неубедительно. Они так и продолжили сидеть на полу, как испуганные кошки, глядя друг на друга. Тишину разрушало лишь тяжёлое дыхание их обоих, будто за плечами был не один километраж бега. Прошла одна минута, за ней вторая, третья… Да кто их считает? Напряжение давило на виски, вызывая головную боль. Хотелось поскорее прервать молчание, но никто не решался. — Я приду, когда получу твоё письмо, — Грейнджер вскочила с пола неожиданно резко. Не дождавшись ответа, она выбежала за дверь. На Драко не посмотрела. Даже случайно. Малфой просидел на полу ещё несколько минут, как полоумный глядя на закрытую дверь. Потом он встал и потёр поясницу. Всё-таки заклинание Грейнджер не хило припечатало его к стене. Он старался сосредоточиться на этой боли, раствориться в ней. Сделать всё, только бы в голову не лезли лишние мысли. Такие наглые, вездесущие и с каштановыми кудряшками.