. . .
Жанр просмотренного только что фильма был «ужасы». Чонгук к такому жанру относиться нейтрально и просмотр навел его на мысль, что, в принципе, не во всех ужасах герои ведут себя как умалишённые идя в лапища опасности, а не убегая от нее. Единственное, что брюнет не понял — поведение новоиспеченных «подруг». Кино выбирали все. Но именно эта четверка так отчаянно хотела именно ужасы. Никто против не был, и, разыскав хороший фильм, они приступили к просмотру. И в течении всего фильма эти девчонки дрожали больше, чем осиновый лист на ветру. Вскрикивали в разных страшных, но ожидаемых скримерах. А в середине фильма под предлогом, что им страшно присели вниз к парням. Сокджин же разлёгся на освободившиеся места и его примеру хотели последовать Чимин и Намджун, но Ынха и Ван схватились за их руки с просьбой остаться с ними. Чонгук наблюдавший со стороны, понимает мотивы и намерения четверых «трусишек», и вроде, ноу проблем. Но не ноу проблем. Чонгук ревнует и признает это сам. А как ещё объяснить неоправданную агрессию в их сторону, когда на очередном страшном моменте они прячут лицо в плечах ребят. Его сёстры тоже это наблюдают, Чонгук по глазам видит, что тех тоже внутренне бомбит. Но в один момент в раздумья нырнула одна мысль. Вдруг всё так происходит, потому что должно? Потому что они встречаются? Хосок — с Ними, Намджун — с Ынхой, Ван — девушка Чимина, а Тэхён — парень Ёми? Может они и вправду хотели просто дружбы с ним, а Гук всё искал в их словах и действиях подтекст чего-то иного. Но накручивать себя он не стал, ведь они не делают то, что обычно делают влюблённые парочки. Но вариант того, что они на ранних стадиях отношений, поэтому себя ведут скромно, тоже не откладывал. Чтобы не терзать себя разными мыслями, лучше спросить напрямую. Но у кого-нибудь другого. И как раз таки шанс выпал. Вкусности закончились, а сеанс фильмов ещё нет. В магазин отправили Юнги, но увязался ещё и Чонгук, чтобы наедине спросить этот вопрос. — Где ты учишься? — чтобы всю дорогу не провести в неловкой тишине, Юнги интересуется всем. — В национальном университете Искусств, факультет теории танца. Первый курс, — с ноткой гордости произносит эти слова Гук. — Хосок на том же факультете, только на третьем курс. Слышал бы ты, как он ныл и скулил, когда поступал. Он буквально по приходу домой был выжат до последней капли. Ты молодец, — Мин зарывается в волосы Чонгука, наводя там беспорядок. Чонгуку была приятна похвала. — Хён… они встречаются? — старший на этот вопрос хмыкнул. — Так и знал, что ты задашь этот вопрос. — Значит, да? — Чонгук не хочет слышать положительного кивка или открытой правды. — Со стороны так кажется, я согласен. Но на самом деле это не так, — Чон незаметно спокойно выдыхает. — Ынха не нравиться Намджуну, как девушка. Она вообще ему не нравиться, он считает её слишком сопливой девушкой, которая пытается быть похожа на тех глупых девушек из аниме, а Джун такое терпеть не может. Но не хочет её обидеть. — Это на него похоже, да, — витрина круглосуточного маркета уже виднеется. — Ёми нравиться Тэхёну не более, чем друг. Но получая эту информацию неоднократно из его же уст, она всё равно не оставляет попыток, как-то влюбить его в себя. Неугомонная. Камень с души свалился от этих слов. В маркете беря четвертую пачку чипсов, Чонгук меняет их на упаковку со вкусом васаби, которая цветом очень похожа на малосольные огурцы. Ребячество в его возрасте не запрещено. На выходе, Юнги замечая предметы для шалости, улыбнулся. — Хосок и Чимин вообще геи, — не то, чтобы Чонгук вообще не ожидал такого заявления, но толика неожиданности вызвал этот факт. — Ты не подумай, они не вместе. Отношения у них только братские, в принципе, как и у всех нас. — Почему бы им не сказать это прямо? Сейчас это совсем не стыдно. Даже, кажется, большая часть девушек без ума от такой ориентаций. — А почему это тебя так волнует? — Юнги наклонился вперед следя за реакцией с хитрой улыбкой. — Мне… ну, зачем девушек в заблуждение вводить. Возможно, они в самом деле любят их… — неуверенно произнес Чон, свободной рукой неловко теребя волосы на затылке. Мин на его слова рассмеялся. — Тебе жалко этих сучек? — Чонгук в шоке полностью поворачивается к собеседнику. Но смотря на лицо старшего заливается смехом вместе с ним.. . .
— Так, у меня опять безумная идея, — привлекая к себе внимание, Тэхён ехидно потирает ладошки друг об друга. — Значит, мы делимся на две команды. У одной команды одна половина дома, у другой вторая. Таймер ставим на пять минут и за это время, мы должны «забаррикадировать» каждую половину дома и сделать что-то вроде «базы». После истечения времени начинается самая разрушающая, но не менее веселая часть. В общем побеждает та команда, которая быстрее разрушит вражескую постройку. — Звучит многообещающе, — соглашается Чонгук. — Лишь бы дом не угробить, — Сокджин собирает упаковки из-под чипсов, выбрасывая их в мусорку. — Будто в первый раз, — воодушевленно лепечет Хосок. Разделились на команды Тэхёна и Намджуна. В первой пять человек из которых сам Тэхён, Михва, Ними, Джин и Хосок. В команде Намджуна остальные и в их распоряжении второй этаж. Как ни странно свою «базу» они устроили в самой дальней комнате от лестницы, а её охранником выбрали Чонгука. В роли оружия они брали всё, что было под рукой. Подушки, мягкие плюшевые игрушки («Что они тут делают», но возраст не имеет значения на наличие плюшевых вещичек у кого-нибудь дома), мягкие тапочки и всё в таком роде, чтобы не травмировать друзей. Чонгук же успел ухватиться за последнюю подушку, буквально спасая её от ногтистых лап девушек. Таймер раздается звонкой трелью на середине лестницы, и всё тихо покидают оборудованную комнату. Чонгук решил встать возле двери на случай, если не услышит приближение к комнате. Неподалёку слышатся разные возгласы, смех и крики, и на мгновение Чонгук жалеет, что его оставили здесь, но звук тихих шагов заставляет взбодриться, замахиваясь подушкой в дверной проём. Голова Хоби медленно и аккуратно выглядывает в противоположную от Гука сторону. Младший из всех сил сдерживает хихиканье и бьет подушкой, как только Чон стал поворачиваться в нужном направлении. Чонгук продолжает дубасить, пока хён не собирает оставшиеся силы в один точный и довольно-таки сильный толчок. Удержать равновесие очень трудно, но брюнет с трудом, но удержал бы его, если бы не мстительный удар среднего размера плюшевым мишкой Тедди. Ор и смех раздаются по всей комнате, два тела перекатываются по полу, нанося противнику удары и получая веселье от этой ночи по полной. Но организм, который не понимает, что происходит с хозяином, считает иначе и у Чонгука больно колит под ребрами, о чем он оповещает соперника. Хосок относится к этому серьёзно и прекращает движения. Поза в которой они остановились со стороны выглядела несколько странно, но дискомфорта оба не чувствовали. Чонгук восседал на бёдрах старшего Чона, придерживая больной бок и глубоко дыша, слабо посмеиваясь. Хоби раскинул расслабленно руки, ослабляя хватку на «оружии», глубоко вгоняя воздух в легкие и озаряя лицо яркой улыбкой. В какой-то момент их взгляды встретились и задержались друг на друге достаточно долго, чтобы почувствовать смущение и неловкость. Но вопреки всем крикам подсознания, глаза никто не отводит. Это даже не соревнование, просто отводить не хотелось, хотя и это казалось весьма странным для… друзей? Дыхание пришло в норму, боль отступила совсем, как будто её и не было вовсе, и пришло осознание в какой именно позе они находятся. Неловкость так и не возросла до катастрофических размеров, чтобы трястись, как осиновый лист и заикаться на каждой букве, переворачивая все мысли в голове. Напротив, всё это казалось… правильным. Как будто так и должно было быть, но эта правильность была неполной. Не хватало маленького фрагмента. Хосок, будто почувствовав это, и зная как исправить недостаток, резко поднялся на девяносто градусов, беря лицо паренька в свои руки и притягивая к своему, пока губы не коснулись друг друга. Мягкие, теплые и сухие. Чтобы не испугать, Хосок действовал аккуратно и с осторожностью, будто перед ним редкое прекрасное существо. Чонгук же потерял связь с реальностью и замер, не двигаясь. Сердце поначалу остановилось, но после забилось бешенным темпом, стремясь сломать кости рёбер, чтобы выдать чувства Гука. Тепло разлилось по всему телу, а осознание того, с кем и что он делает, затуманивает разум. Паренёк не чувствует ничего отрицательного, он чувствует лишь спокойствие и умиротворение. И оба желают, чтобы этот момент длился вечно.