Мрачный калейдоскоп

Итачи был зол. Каждое движение, твёрдый шаг, распахнутая настежь дверь, заставляли Хинату нервно сжимать пальцы в кулаки и напоминать себе, что нельзя показывать страх перед вампиром. Фугаку, как только их разговор достиг логического завершения, и дождавшись, когда Саске с поклоном покинет кабинет, сообщил Хинате о том, что Итачи всё слышал, но, если она того хочет, он ничего не вспомнит о их разговоре. Она не захотела. Считая, что Итачи должен быть осведомлён обо всём, чтобы не попасть в ситуацию, когда ей придется всё ему объяснять в спешке. Хьюга попросила Фугаку не делать того, о чём тот позже может пожалеть. Хината была убеждена, что отец никогда ничего от сына не скрывал, а потому не могла этому не восхититься, ведь такое абсолютное доверие вызывало трепет в груди. К тому же, неприятный осадок от того, что её собственный отец столько лет скрывал от неё факт заключения брачного договора, и того, кем она является и в кого может превратиться, время от времени всплывал в мыслях и заставлял сцеплять от досады зубы. Нет, она могла найти отцу сотню оправданий. Сделать скидку на то, что он жалел, что ему пришлось расплатиться судьбой дочери за спасённые жизни. Или, быть может, он просто хотел как можно дольше оттягивать тот момент, когда вслед за женой уйдёт и его наследница… Или просто надеялся на то, что Фугаку забудет о старом соглашении. Однако на это нельзя было даже рассчитывать, ведь у вампиров на редкость избирательная память. Хината не хотела тешить себя ложными иллюзиями о мнимом благополучии. Она давно не ребёнок и уже поняла, что жизнь её никогда не будет такой, как у большинства девушек. Только после такой мысленной оплеухи Хината как будто очнулась, обернувшись к главе клана, приказывающему всё ещё обездвиженному Итачи не делать глупостей. Она и сама опасалась того момента, когда Учиха очнётся. Она пошла против его воли, желая узнать правду. Не то, чтобы Хината чувствовала угрызения совести по этому поводу, считая, что имела право знать о том, что непосредственно её касается, но всё же тревога нарастала. Она посмела перечить наследнику самого древнего рода вампиров, пойдя против воли своего жениха, и была уверена, что он не оставит этого без внимания. Первые секунды после пробуждения Итачи не двигался. Хьюга даже успела расслабиться, но Учиха, придя в себя, вскинул голову, посмотрев сначала на отца, а затем переведя взор и на неё. И взгляд этот не предвещал для Хинаты ничего хорошего. Волнующий блеск его глаз вызывал противоречивое желание то ли убежать, то ли подойти ближе, чтобы заглянуть в эти бездонные чёрные омуты. Это пугало и завораживало одновременно. Медленно поднявшись на ноги, Итачи, не отводя от неё взгляд, подошёл. Казалось, что он забыл о том, где находится. Как и о том, что в кабинете есть ещё и другие. Рука мужчины коснулась её волос, когда он пропустил их между пальцев, чем вызвал новый табун мурашек. Мужчина опустил ладонь на хаотично бьющуюся на шее вену, несколько раз огладив её пальцем, но встрепенувшись, убрал руку и отступил от охотницы на несколько шагов. В ту же секунду дверь без стука распахнулась и в кабинет, с неприятной улыбкой на устах, вошёл Орочимару. Хината узнала его сразу. Он ничуть не изменился с тех пор, как она видела его в воспоминаниях Итачи о событиях пятнадцатилетней давности. Кожа бледнее мела, жёлтые, немного раскосые глаза со змеиным зрачком — это был самый заметный результат его экспериментов, давший ему возможность видеть почти в абсолютной темноте, но оставивший на его коже фиолетовые отметины. Длинные волосы Орочимару были собраны в низкий хвост, на манер того, как заплетал их Итачи, а на плечи был накинут плащ с прикрывающими руки рукавами. Сладковатый запах разложения, смешанный с запахом розмарина и лаванды коснулся обоняния, и Хината не сдержала того, чтобы не скривиться. Ещё один эксперимент закончился для вампира неудачно. Его руки теперь были абсолютно бесполезны, но это вовсе не означало, что Орочимару был не опасен. — Доброй ночи, Фугаку. — Всё с той же холодной усмешкой поздоровался мужчина. — Не представишь мне свою прекрасную гостью? — Прости, Орочимару, у нас важный разговор с юной леди. Я сообщу тебе, как только освобожусь. — Произнёс Учиха, подойдя к Хинате и положив руку ей на плечо. — Прогоняешь? Судя по чудесному оттенку глаз — леди из рода Хьюга… Что же привело вас сюда, госпожа охотница? — Разлад между родом Учиха и Узумаки… — Не сказав всю правду, но и не соврав, произнесла Хината ровным тоном. — Вот как? Значит то, что мой маленький племянник решил повеселиться, доставило вам неприятности? Приношу свои извинения, госпожа. — С той же ухмылкой произнес мужчина, поклонившись. Хината заметила, как взгляд вампира сосредоточился на её ладони. Брови мужчины едва заметно дёрнулись, а девушка поспешила спрятать руки за спину. Только после этого вампир выпрямился, улыбаясь ещё более ядовито, и произнёс, глядя в глаза девушки: — Что же, позвольте откланяться, лорд Фугаку, Итачи, леди Хината. Услышав своё имя, девушка вздрогнула и опустила взгляд. Он видел кольцо. Он знает то, кто она и теперь не спустит с неё глаз. Фугаку отпустил её плечо только тогда, когда Орочимару вышел за дверь. Вампир гулко вздохнул и обернулся на напряженного как каменное изваяние стоящего за его спиной сына, сжимавшего в руке пистолет. Встретившись с ним взглядом, Фугаку прикрыл глаза и помотал головой. Итачи был бледен, а клыки удлинились, глаза мужчины лихорадочно блестели алыми всполохами. Он дрожал от напряжения и злости. — Ты должен её защитить. Помни, что я тебе говорил. — Я знаю, — Сквозь сжатые зубы прошипел Итачи, — Её не следовало сюда привозить, я ведь предупреждал тебя! — Успокойся! — Прикрикнул на сына Фугаку. — Рядом с тобой она в большей безопасности, чем где-либо в этом мире. — Она не будет в безопасности до тех пор, пока не станет моей… Ты сам знаешь, что старейшины и Данзо не оставят её, пока я не обращу её или не консумирую брак, который ещё даже не осуществлён. — Завтра на закате господин Джирайя проведёт обряд крови. — Произносит старший Учиха. Он обернувшись, обращается к Хинате с поклоном. — Госпожа Хьюга, только вы можете дать согласие на обращение. Однако я не желаю вам пережить то, что пережила когда-то моя жена. Пожалуйста, дайте согласие… Не заставляйте Итачи до конца вечности сожалеть и укорять себя за причиненные вам страдания. — Господин Фугаку, обратит меня Итачи или нет, я никогда не стану одной из вас. Но если старейшины будут убеждены, что я смогу вынести ту силу, которая дремлет внутри наследника клана, они, по крайне мере, будут бояться меня. Я хочу, чтобы они понимали, что не смогут играть мною. — Это ваш выбор, госпожа, поэтому я не в праве его оспаривать, — С поклоном произнес Фугаку и, помолчав секунду, добавил: — Но я вправе дать вам совет… Пусть ни одна капля вашей крови не прольется до следующего новолуния, тогда мы консумируем ваш брак. — Я приму к сведенью, господин Фугаку. Могу ли я сейчас попросить отвести меня в мои комнаты? Я устала, поэтому не отказалась бы от горячей ванны и мягкой кровати. — Итачи проводит вас. — Слегка улыбнувшись и посмотрев на девушку с отеческой теплотой, произнёс вампир. — Зайди ко мне позже, сын. Думаю, у тебя будут ко мне вопросы. — Масса вопросов. — Грубо бросил Итачи, и взяв невесту под локоть, быстро вышел с ней из кабинета. Они неслись по коридорам поместья так быстро, что у Хинаты не было ни единой возможности запомнить проделанный ими путь. Тёмные коридоры тускло освещались пламенем свечей в настенных канделябрах. Огонь испуганно дрожал, когда Учиха проходил мимо и затухал, оставляя за их спинами мрак, разбавляемый молочным лунным светом, пробивающимся сквозь узкие окна-бойницы. Хината едва поспевала за Итачи, и, если бы не её подготовка и выносливость, она бы наверняка уже споткнулась. Дыхание сбилось, щёки покраснели, но Хината упрямо не произносила ни звука, следуя за разозлённым вампиром. Лишь раз она попыталась вырвать руку из плена его пальцев, будто окаменевших на её локте. Однако мужчина сжал ладонь так сильно, что охотнице пришлось закусить губы, чтобы не простонать от боли, которую он причинил. Ей пришлось оставить попытки вырваться. Сожми Итачи её руку еще немного, он вполне мог бы сломать ей кости. Но мужчина не должен был об этом беспокоиться. Та сила, что ей ещё предстояло познать, была гораздо больше, чем просто боль. — Мы пришли. — Холодно бросил Итачи, распахивая перед девушкой дверь и буквально заталкивая её внутрь комнаты. Сделав по инерции несколько шагов, охотница обернулась, но Учиха уже закрыл за ней дверь. Устало выдохнув, девушка прикрыла глаза, помассировав взрывающиеся болью виски, и, немного придя в себя, отправилась в ванную. Она так хотела обсудить произошедшее хоть с кем-то, но Итачи был слишком зол, а Неджи наверняка заперли в подвалах замка, где он пробудет ещё очень долго, где будет бороться с жаждой. Больше поговорить было не с кем. Открыв дверь в ванную, Хината замерла, не в силах поверить своим глазам. Ванны, в обычном её понимании не было. Огромное помещение было заполнено клубами дыма, а у самого входа было расположено несколько раковин. Сложенные на полке мягкие полотенца пахли ночной фиалкой, как и огромный махровый халат, который висел на вешалке. На полке выстроились всевозможные баночки с маслами, шампунями, солями и даже зубной щеткой. Чуть поодаль была душевая, а посередине помещения располагалась огромная купальня. Помешкав несколько секунд, девушка вошла, закрыв за собой дверь и спешно сбросив одежду. Каменный пол был тёплым и гладким. Взяв с полки несколько понравившихся бутылочек, девушка, громко шлёпая босыми ногами, пошла к душевым. После долгой дороги было невероятно приятно смыть с себя пыль. Однако ещё приятнее было, когда измученное тело погрузилось в немного маслянистую, обжигающе-горячую воду купальни. Хината была не в состоянии сдержать стон наслаждения, когда затёкшие мышцы расслабились, а шея и плечи покраснели. От клубов пара немного кружилась голова, но вылезать совершенно не хотелось. Усилием воли девушка заставила себя выйти из бассейна, ещё раз промыть волосы и завернувшись в халат, выйти из купальни. Какого же было её удивление, когда она обнаружила, что стол возле окна сервирован на двоих. Хината поджала губы. Единственное, что ей хотелось после ванны — спать, но теперь она не могла просто уйти. Тем более что тот, с кем она должна была разделить эту трапезу как раз постучался в двери. Хината плотнее завернулась в халат и направилась к двери. Она ожидала увидеть на пороге Итачи, но за дверью стоял вовсе не он. — Добрый вечер, леди Хьюга, — Ядовито улыбаясь, произнёс мужчина, — Я распорядился об ужине, но подумал о том, что вам будет крайне одиноко без компании. — Я предпочитаю ложиться спать с пустым желудком, господин Орочимару. — Настороженно глядя на вампира, произнесла Хината. — Господин… Оставьте формальности, Хината. Вскоре вы станете женой моего племянника. — Продолжая улыбаться, произнёс мужчина. — Называйте меня дядей. Что касается ужина, юной девушке не стоит морить себя голодом. Вы наверняка ничего не ели с тех пор, как покинули отчий дом. — Господин Орочимару, я благодарю вас за беспокойство, но я устала и предпочту выспаться. Если желаете составить мне компанию, то я с удовольствием позавтракаю с вами и моим женихом в общем зале. — Саске будет крайне тяжело совладать с вашим строптивым характером, леди Хьюга. Я всё же приму ваше предложение о совместном завтраке. А теперь, прошу прощения, леди, мне нужно идти. Хината склонила голову в молчаливом прощании, и проследив за тем, как вампир скрылся за поворотом, уже собиралась закрыть дверь, но не успела. Итачи возник в дверях неожиданно и ему девушка была рада. Мужчина без приглашения вошёл в комнату, закрыв за собой дверь. Он осмотрел сначала закутанную в халат Хинату, а затем медленно перевёл взгляд на сервированный стол, снова зло уставившись на девушку. — Зная, что в поместье целая свора врагов, ты не удосужилась даже запереть дверь? — Зло шипит вампир и продолжает, даже не пытаясь взять эмоции под контроль, — Что хотел от тебя этот змей? — Сейчас на змея больше похож ты сам. — Произнесла Хината спокойно, однако тут же пожалела, будучи схваченной под локоть и прижатой к стене. — Ты действительно хочешь сейчас разозлить меня, Хината? Не понимаешь, что я разрушу весь этот чёртов замок, если с тобой что-то случится? Девушка содрогнулась и потупила взгляд. — Он хотел поужинать. Сам распорядился сервировать стол… Еда, она сильно пахнет чесноком, но глаза ни у тебя, ни у него не слезились. Скорее всего, туда был добавлен мышьяк. Я сказала, что не голодна, но он не уходил. Мне пришлось пообещать, что я позавтракаю с ним в компании жениха… Он думает, что это Саске надел мне на палец кольцо. — Быстро прошептала Хината, ощущая пристальный взгляд Итачи на своей коже. Итачи тут же ослабил хватку и облегченно вздохнул. — Это даст нам несколько дней. Я уже поговорил с отцом. Он не объявит о нашей помолвке до тех пор, пока Джирайя не проведёт обряд крови. Это даст тебе максимальную защиту. Я буду чувствовать, если с тобой что-то произойдёт и смогу прийти на помощь. Осталось договориться с Саске… Но это может быть сложно. — Ты думаешь, Саске и вправду можно доверять? — Встревоженно задаёт вопрос девушка. Мужчина заглядывает невесте в глаза, но взгляд его смещается к оголившейся шее и скользит по тонкой ключице. Он сжимает ткань пальцами и оголяет округлое плечо. Чуткого слуха достигает едва слышное «нет», но вампир как в бреду запечатывает едва ощутимый поцелуй на оголившемся участке кожи и тут же с усилием запахивает на ней халат, отходя в сторону. Хината часто дышит, глядя в поддернутые алой дымкой глаза. Она понимает, что одно неверное движение и их секрет будет раскрыт. Если Итачи оставит хоть небольшую царапину на её коже, запах её крови разнесется по всему замку, и тогда ничто уже невозможно будет скрыть. Зубы вампира были подобны опечаткам пальцев, поэтому все сразу поняли бы, кто был в её комнатах в эту ночь. — До новолуния осталось шесть дней, Итачи. Я буду твоей и душой, и телом, но сейчас мы не должны впадать в безумие. — Завтра Саске проводит тебя к завтраку, я поговорю с ним. На закате мы проведём обряд, а я уеду из замка до новолуния. Так будет безопаснее, моя леди.