мы

— Поверить не могу, что прошло уже 12 лет, как мы с тобой вместе. С ума сойти просто, — Мингю смотрит на Вону, сидящего в кресле напротив. На нем застиранная черная футболка, на коленях потрепанный томик Диккенса, а на лице нет никаких эмоций. Впрочем, ничего нового. С Вону всегда было сложно. Его невозможно прочитать или предсказать, он всегда ходит с каменным лицом и смеется очень редко. Никогда непонятно, говорит он сейчас правду или врет, как в последний раз в жизни. С Вону сложно. Но это уже неважно. Неважно потому, что чемодан Мингю уже 6 часов стоит в прихожей, а билет одиноко лежит на книжной полке. Только один билет. Только в одну сторону. Мингю так давно хочет перемен, даже самых незначительных: переклеить обои в их маленькой квартирке, поменять подушки на кровати, купить новою посуду, сменить их утреннюю рутину, хоть что-нибудь. Но в ответ на все у Вону простое «нет». С Вону сложно. У него так много страхов и внутренних переживаний, миллионы темных мыслей живут у него в голове. Они мешают ему двигаться дальше, не дают ему меняться. Но самое страшное то, что он никогда не захочет с ними расставаться, они настолько сильно впились в него, буквально вросли под кожу, что стали его неотъемлемой частью. Кажется, что без этих страхов, Вону уже будет не Вону вовсе. Мингю влюбился в Вону когда-то очень давно, возможно даже не в этой жизни. Может он уже родился влюбленный в него. Они были вместе с самого момента, как начали жить, и вот теперь пришло время расставаться. — Я знаю тебя вечность, хён, — Мингю осматривает острые черты лица Чона, замечая, как подрагивают его пальцы и дергаются ресницы. — Иногда мне кажется, что я знаю тебя даже лучше, чем себя самого. «Но это никогда не заставит тебя остаться» думает Вону, и ему хочется кричать. Потому что с Мингю сложно. Мингю всегда был безумно активным, он не может сидеть на одном месте. Ему нужно постоянно меняться, искать приключения, вечно быть в поиске чего-то, находиться в бесконечной гонке. Искать что-то, даже не зная что, нестись навстречу западному ветру. Вот он весь Мингю: в этом вечном движении, переполохе, в смеси улыбок и смеха. Вону слишком тяжело за ним угнаться. В независимости сколько он будет стараться и работать над собой, он никогда не сможет его догнать. Мингю всегда будет слишком далеко от него. Многие назовут это непостоянством и легкомыслием, и возможно так и есть. Но для Вону это просто неотъемлемая часть Мингю, как кто-то рождается с веснушками, а кто-то без. Мингю слишком жизнерадостный для Вону, даже как будто через чур наивный и доверчивый. Он просто не замечает сколько всего ужасно происходит вокруг каждый день. Иной раз Вону до дрожи в ногах раздражает это его черта — верить всем и во всё. Ну нельзя же быть таким простодушным идиотом. В мире не все в порядке, и никогда не будет. Закрывая глаза на все плохое и жестокое, мир этим не поменяешь. Но Мингю всегда видит положительное, в любой ситуации. Вону иногда кажется, что для него не существует зла. Вону слишком сложно его понять. Поэтому когда Мингю заявляет ему, стоя на пороге в мокром синем пальто: «Я купил билет. Через неделю уезжаю», Вону, скрипя зубами, бросает ему простое: «Хорошо». А что он может сделать? Мингю хочет уехать, а когда ты любишь кого-то, ты должен их отпустить. Так и получается, что Вону хороший, и Мингю хороший. А друг с другом им, похоже, плохо. — Думаю, я никогда не смогу полюбить кого-нибудь также сильно, как я любил тебя. Черт, я любил тебя все жизнь, так долго, что не уверен, знаю ли я как вообще любить кого-то другого, — Мингю хочется плакать, потому что жизнь ужасно несправедливая штука. Почему им так сложно? Мингю всегда думал, что если люди любят друг друга, по-настоящему любят, им легко найти общий язык, договориться о чем-то, найти компромисс. Они должны дорожить друг другом. Они готовы идти на уступки, поддерживать, тянуть друг друга наверх. Так почему им с Вону так сложно это дается? — Мингю… — Я любил тебя, Вону. Ты же знаешь это? — он прикрывает глаза рукой и судорожно выдыхает. Вдруг ему кажется, будто вся тяжесть этой дурацкой жизни, что он так упорно пытался игнорировать все это годы, свалилась на него разом, придавив грудную клетку. — Скажи хоть что-нибудь… Прошу… Хоть раз… — Мингю… — Вону хочется обнять его, и никуда не отпускать, сказать все, что он копил внутри все это время. Но Вону — это Вону, и измениться он уже не сможет, как бы сильно ему не захотелось. Он пытается нагнать Мингю, но тот уже настолько далеко, что едва можно разглядеть его очертания. Вону хочется кричать, плакать, звать его по имени пока он наконец не обернётся и не поможет ему подняться. Но он просто молчит, как и все их предыдущие ссоры. — Как мне дальше жить, хён? Как мне двигаться дальше… без тебя? Боже… что мне делать дальше? — Мингю смотрит на него мокрыми от слез глазами и видит точно такие же глаза напротив. Ему хочется схватить Вону за руки и утянуть из этого темного болота страхов и мыслей. Он хочет спасти его от самого себя, но у него больше нет сил. Он так устал. Устал пытаться изменить Вону. Они просто сидят напротив друг друга, страдая от боли в сердце и молчания, но никто не собирается делать шаг навстречу. Теплый свет от лампы, упавший на пол томик Диккенса, забытая на столе кружка с давно остывшим чаем. И два человека, которые безумно нуждаются друг в друге, но никогда об этом не скажут в слух. Они тонут в горечи, обиде, злости и невысказанных словах любви, они беспощадно тянут друг друга вниз, почти впиваясь ногтями в кожу. Они неизбежно уйдут на дно, крепко переплетясь ногами, умирая от нехватки воздуха, но не ослабляя хватки. Они просто молча наслаждаются первым со дня их знакомства моментом, когда они согласны друг с другом. Согласны с тем, что это их самая большая, искренняя и незаменимая любовь в жизни. И она никогда не повторится.