***
Как-то они снова встретились в небольшой кабине, на этот раз без мистера Михаэлиса. На Клоде был дорогой пиджак песочного цвета в черную полоску и белые брюки. Пахло парфюмом — нотки морского бриза, которые как бы вплывали на пляжный цвет одежды. В радужках глаз также притаился песок — золотистые рассыпчатые крапинки. И даже сквозь парфюм разило «сильным мира сего». «Клодник-модник», — подумал про себя Сиэль, и ему стало немножечко легче находиться рядом. В кабину также быстро, как вошли — вышли беты. Сиэль уловил момент в лице Клода, когда тот открывал рот, чтобы нарушить тишину. Говорил он вкрадчиво, как-то мрачно и тихо — как человек, уверенный в том, что его будут слушать. — Как жаль, что политика нашей компании — сдерживать количество омег на рабочих местах, не так ли? Уверен, у вас много друзей, которые хотели бы трудиться здесь в поте лица. — Возможно, — ответил он, не оборачиваясь. Песочные глаза ощупывали его лицо. — Хотя скорее вы предпочитаете держать в друзьях альф, не так ли? Как любой здравомыслящий омега. — Вам на какой этаж? — поинтересовался Сиэль. — В моем отделе освободились вакансии. Знаете, где я работаю? Мы занимаемся проектами — что-то да поинтереснее и повнушительнее канцелярской волокиты. Подумайте над этим. Вижу, вы целеустремленный сотрудник. Нам такие нужны. На следующем этаже Клод вышел, оставляя бьющий в ноздри шлейф. Сиэль поехал наверх. Отдел проектирования? Уж, разумеется, это получше плесневелого храма черного степлера! С одной стороны Фаустус мерзкий и скользкий тип, но это же работа, какое ему до него дело? Да и в отделе проектирования Сиэль не намерен задерживаться надолго. Есть шанс — надо хвататься! Поэтому он набрал рабочий номер Фаустуса и сообщил ему, что согласен. — Надеялся на вашу благоразумность, — ответил тот. — Напишите заявление о переводе, пусть его подпишет ваш непосредственный руководитель. Сиэль недолго думая заполнил документ от руки. Ханна, наблюдавшая за ним, подметила: — Твое лицо напомнило, что мне снилось. Я выходила замуж, расписывалась и зачем-то высунула кончик языка, как ты. К чему бы это?.. Ставлю я подпись и думаю, зачем же я высунула язык, как собака? Невесты так себя не ведут. Ну, а жены? Жене-то можно? Сиэля распирало от предвкушения, поэтому он не преминул сообщить: «Не знаю, как насчет твоего сна, но у меня все — к повышению». — Ты оставляешь нас? — Даже оставлю вам уродский ржавый степлер. Передадите новенькому. Ханна и Мейлин хотели узнать больше, но Фантомхайв уже направлялся в кабинет начальника. Ему не терпелось. Он положил лист на его стол. — Что это? — спросил Себастьян. В отличие от Клода от него пахло чем-то ненавязчиво-восточным. — Заявление на перевод в отдел проектирования, — отчеканил Сиэль. И ему было невероятно, до дрожи внутри, приятно объяснять ситуацию. — Им нужны сотрудники. Перевод согласован с их непосредственным руководителем. Меня уже ждут. Карие глаза — как крепкий насыщенный эрл грей — потемнели. — Ждут, значит, уже?.. — мужчина откинулся на спинку кресла. Сначала он поправил галстук, черный и оттесненный бордовыми узорами, затем тоже отчеканил. — Я против. Вы нужны здесь. Кажется, такой ответ доставлял мистеру Михаэлису не меньше удовольствия, чем последующий — Сиэлю: Рот у юноши сам собой расползался в улыбке, и он уже силился сдержать ее, пока разъяснял: — Не думаю, что в создавшихся обстоятельствах наша совместная работа уместна. К тому же, для меня это будет повышением. Чай глаз стал почти черным. — Вам это Фаустус пообещал? Фантомхайв ответил, но молчанием. И так все понятно. Мистер Михаэлис поднял листок: «Я сказал, нет», заявление он порвал на две полосы и выбросил в урну. — В таком случае, напишу у мистера Фаустуса, — Сиэль был готов развернуться на каблуках и выйти вон. Как можно стремительнее. — Вы всегда будете таким упрямым? — раздалось вслед. — В отделе проектирования сейчас большая текучка, не успеете устроиться, вылетите вниз головой. — Благодарю за заботу, мистер Михаэлис. Уже через час ему позвонил Фаустус: — Все готово к переводу. Жаль, что мистер Михаэлис вас не отдавал, но это не в его компетенции. Так-так… Сегодня у нас четверг… Скажем, с понедельника и начнете. Знаете, где находится отдел или мне показать? — Я найду дорогу, благодарю, мистер Фаустус. Ханна и Мейлин услышали телефонный разговор. — Отдел проектировки, конечно, здорово, но… как ты туда попал? «На что они намекают? Раздражает». — А как вы думаете? Освободилось место, я успел занять. Ханна и Мейлин переглянулись: — Просто отдел проектировки… как бы сказать… Ну удачи, Сиэль. Заберешь черный степлер с собой? Тебе пригодится. Он тяжелый и… им можно, скажем, отбиваться. — От кого отбиваться? — Сиэль, ты был хорошим коллегой, — Мейлин скривила грустную гримасу. Ей что, пять лет? — Мы будем скучать. — Да мы в столовой будем видеться! — возразил Сиэль. Уж он-то точно скучать не будет. Он разобрал личные вещи, пока на дне ящика не остался чернеть одинокий степлер. Более уродливой и бесполезной вещи Сиэль еще не встречал. Но, как-ни странно, она ему… кажется, запомнится. Под конец дня, он остался одним из последних. Завтра последний день и, собственно, все. Главное, отцовский подарок не забыть. Где он?.. Лежал на бумагах… Перекладывая папки, Сиэль смахнул тамагочи на пол, а уже отодвигая стул, пнул игрушку его ножкой, и та укатилась под низкую тумбочку. В лоно самой узкой черной щели. — Хоть бы не разбился. Пальцами не достать. Может, линейкой? Сиэль встал на четвереньки. Линейка удила что угодно, но не искомое. Например, запылившуюся жвачку или плоскую расческу с волосами. У кого-то из прошлого были ярко-рыжие волосы. А это что? Пачки от крекеров с тунцом? Как это есть-то можно?! В дальней части офиса уже выключали свет, никого из людей и не оставалось, так что стоило поторопиться. В какой-то момент Сиэль уловил краем глаза темный и большой силуэт, от неожиданности он вздрогнул, и линейка выпала из рук, издавая плоский звук. Мистер Михаэлис сидел на его рабочем стуле. Положив нога на ногу, он наблюдал, находясь всего в паре шагов от Фантомхайва. Неизвестно, как долго продолжалось медитативное созерцание, но, судя по расслабленной позе — достаточно. Широкая, мерзкая и тяжелая тумбочка. Не длинная, неудобная линейка. Вот и все, что было в арсенале сольного номера Фантомхайва. Где-то в темноте собирал многолетнюю пыль подарок отца. Сиэлю даже мерещилось, что тамагочи пищит. Опять хочет есть, и скорее всего снова сдохнет, не протянув до стадии роста и пары дней. А может, экран разбился или треснул корпус — а ведь второго такого не найти, и кроме мистера Даки-Дака да тамагочи у Сиэля от отца ничего не осталось. Он не нашелся, кроме как спросить: — Что вы делаете? — Наблюдаю, как работает мой еще сотрудник, — отозвался мистер Михаэлис. — Вы что-то потеряли? — Моя личная вещь закатилась под тумбочку. — Какая вещь? — Тамагочи. — Какая жалость. Спрошу у сотрудников, если найдут, вам передадут в ваш новый отдел. — Я не могу без него уйти. Эта вещь мне… дорога. Как память… Об отце. Мистер Михаэлис вздохнул и посмотрел на наручные часы: сейчас он скажет, что поздно и пора домой. Сиэль опередил его: — Вы можете поднять тумбочку? — Увы, она прибита к полу. Тогда Сиэлю придется вернуться к рыбалке линейкой. Мистер Михаэлис встал и подошел к зловонному ящику пандоры, но с другой стороны. Он нагнулся, что-то поднял и вернулся к Сиэлю со словами: «У него хоть имя есть?» Белое яйцо опустилось на ладонь. Тамагочи отрекошетило ножкой стула с такой силой, что он пролетел через тумбочку и остановился снаружи, на другой ее стороне. То есть, мистер Михаэлис с самого начала видел его местоположение? Сиэль сжал находку в пальцах: подарок отца остался в целости и сохранности, это главное. Он подобрал свою мешковатую сумку и направился к выходу, бросил через плечо: «До свидания». — Вопиющая неблагодарность, — раздалось позади. Хотя Сиэль устал, и, возможно, ему показалось. На улице накрапывал дождь — мелкая морось. Сиэль обогнул здание и зашагал в сторону дома, стараясь держаться линии главных фонарей. Возможно, он еще успеет на последний автобус? Рядом с ним затормозила машина, как будто покрытая лаком, за рулем сидел Клод. — Поздно же вы заканчиваете в своем отделе, — заметил он. — Еще один плюс смены места, верно? Садитесь, Сиэль. Лицо без всякого выражения отталкивало. — Я пешком, спасибо. Мужчина усмехнулся: — Видите ли, Сиэль, это не совсем предложение. Мы взрослые люди, лично я уже давно не играю в салочки, и вам предлагаю. — То есть? — Сиэль остановился. В сумке запищал тамагочи: «Заткнись, не до тебя!» Клод снял очки. Он протер их салфеткой из бардачка, затем снова нацепил на нос. — Помните, я сказал, что здравомыслящие омеги выбирают в друзья нужных людей? — На работе предпочитаю иметь только деловые отношения. Сиэль зашагал, и машина двинулась параллельно с ним. — Вы мне с самого начала показались каким-то особенно слабым, но забавным и… напористым, что ли, — сказал Клод. — Вот вы даже бредете по улице, но смотрите куда-то за горизонт. Что там видите? Хотите я отвезу вас, и вместе посмотрим? Тамагочи напоминал о себе. Сиэль прижал сумку плотнее к телу и ускорил шаг: «Не волнуйся, отец, нашу фамилию не втопчут в грязь». — Мистер Фаустус, спасибо за предложение, но я как-нибудь сам зайду за горизонт. Видите ли, он персональный. Клод улыбнулся: — А вы мне нравитесь все больше… Вы же понимаете, что придется раздвинуть свой персональный горизонт для того, кто вам помог? — Вакансия была свободна. — Ну зачем вы усложняете себе жизнь? Вы хоть представляете, какой ад вас ждет с понедельника, если не покажите мне вип-горизонт? — «Черт». — Интересно, какой он… Жду-не дождусь. Впереди линия фонарей обрывалась и переходила в мост. Отец любил кормить с него местных уток. Смех. Не отцовский, а чужой — самоуверенный настолько, что хочется вытошнить его звучание из себя. В округе никого не было, поэтому Сиэль… побежал. Сзади раздался рев двигателя, Сиэль свернул за угол здания и остановился. «Ну и дерьмо!»***
На следующее утро Сиэль опередил сотрудников на очереди с документами, все они стояли в кабинет руководителя: «Нет времени объяснять, я первый!» он пронесся мимо, захлопывая за собой дверь. Листок он положил перед мистером Михаэлисом. — Что это? — мужчина приподнял брови. От него все так же пахло востоком, но галстук сменил оттенок на изысканный темно-бордовый. — Заявление на перевод в ваш отдел. Я передумал. Никакая омега — особенно, если она нацелена строить карьеру в крупной компании — не посмеет раздуть скандал, и мистер Фаустус об этом знал. Но терпеть хамское отношение к себе Сиэль не намерен! Машина еще преследовала его прежде, чем скрыться за горизонтом. Такого горизонта Сиэлю не надо. Как он и сказал, у него свой, персональный. Карие глаза — цвета все того же эрл грея — посветлели. — Я предупреждал. — Мои планы просто изменились. — Вот как. — Так вы примете меня обратно? Мужчина поводил письменной ручкой из стороны в сторону, размышляя. — Я могу вернуть вас в свой отдел так, что вы не проработаете у Фаустуса и дня. Но — чего-то мне это да будет стоить: сверху беготня туда-сюда выглядит странно… Скажем, свидание. Всего одно свидание и ничего более. Ужин в ресторане. Как вам такое предложение? Сиэль оглянулся: за стеклом переговаривалась троица на очередь. Среди них Ханна и Мейлин. Юноша опустился на стул и подался корпусом вперед. Ему как будто было стыдно говорить громко, поэтому он понизил тон: — Только свидание и я вернусь сюда?.. Тонкие губы расплылись в улыбке: — Верно. «Черта с два!» Сиэль вскочил на ноги: — Возможно, откроется вакансия в других отделах… До свидания, мистер Михаэлис. Он направился к выходу. — Почему? — раздалось в спину. — Ты можешь ответить, почему презирал меня в школе и отказываешь сейчас? Ответа ждали, но Сиэлю нечего было сказать, поэтому он закрыл дверь с другой стороны.