Мин проплакал весь день от счастья, а Хоуп весь этот день целовал его, успокаивал, окружал той любовью, что копил, казалось, целую вечность, и не отпускал ни на секунду.
Действительно, это то счастье, что хотелось бы ощутить, несмотря ни на что, ведь практически каждый этого заслужил. И если этого нет сейчас, то не значит, что все потеряно.
Юнги улегся на плечо Чона, пока тот аккуратно обнимал его за тонкую талию, в голове отмечая, что омегу точно нужно откормить. Парнишка водил своими пальцами по коже, вырисовывая замысловатые узоры и улыбаясь.
— Ты точно хочешь выйти за меня? — прошептал Хосок, словно боясь кого-то разбудить.
— Да. А у тебя появились сомнения? Может ты что-то скрываешь от меня? — хихикнул Юн, приподнимая голову и смотря в шоколадные глаза напротив.
— Что? Нет! Ничего я не скрываю! — перепугался Хосок.
— Значит, что-то скрываешь… Слишком быстро ответил и перепугался. Сколько людей убил? Двоих?
— Почему двоих?
— Пятерых?
— Окей, почему именно пятерых?
— Семерых, значит, понятно…
— Вообще-то, шестерых, но не суть… — спокойно ответил Хоуп и кивнул головой, укладываясь обратно.
— Стоп. Ты чё серьёзно?! — взвизгнул Мин ударяя альфу по груди ладонью.
— Нет, конечно, ты чего?!
— Ну да, с учётом того, как ты визжал мне в трубку, когда таракана увидел…
Омега рассмеялся и сполз с Хосока, ложась рядом на бок.
— Я не визжал, чё ты гонишь? — фыркнул старший.
— Визжал, визжал. Надо было всего-лишь тапком придавить — пуф — и мокрое место, — Юнги в полных красках показывал, как нужно придавливать.
— Ой всё, дурень…
— Я ещё и дурень, — по-кошачьи фыркнул Мин и облизнул губы.
Хосок засмеялся и навис над парнем, целуя в эти пересохшие губы.
— Ты с таким напором постоянно меня целуешь, словно уже хочешь заделать мне ребёнка, женить на себе и на всех рычать: «Моё, руками не трогать!» — засмеялся Юнги, как только удалось оторваться от глубокого поцелуя.
— Вообще-то так и есть. Так что перейдём к практическому заданию? Начнём с ребёночка, — шепчет Чон, опускаясь губами к чужому животу и целуя в пупок.
— Сразу видно, кто из нас дурень. Какой ребёночек, ты чего?
— Ну, замуж я тебя уговорил выйти, значит, и на ребёночка уговорю.
Хосок мурлыкнул и поцеловал омегу в бок, захватывая зубами чужую кожу и оставляя красный след от зубов.
— Ты слишком самоуверенный, но мы над этим ещё поработаем, да, папочка?
— Да, да, поработаем, — кивнул Хоуп, уже не обращая внимания на слова Юнги.
Его горячая рука прошлась под поясницей парня, а сам альфа вновь зацепил сладкую кожу зубами и поцеловал укушенное место, вытягивая тихий стон.
Юнги слишком сладенький омега, его хочется целовать, облизывать, кусать, потом жалеть. Его хочется лелеять, закрыть ото всех, рычать на любого, кто дотронется до его мальчика. Он забирает его себе, делиться не намерен. Все соблазнительные формы омеги его, абсолютно все. И такая приятная истома разливается по всему телу. Ведь никому и никогда. Сквозь всё и вся, этот парнишка его.
Чон кусает чужую тонкую шею, зализывает укусы, целует, упиваясь сладостью чужого запаха. И так хочется напиться этим парнем, сделать своим и не отпускать. Он и не замечает, как вместо очередного поцелуя, облизывая ключицы, он протыкает нежную кожу своими острыми зубами, чуть ли не выпивая кровь омеги, наслаждаясь им, наслаждаясь его близостью и принадлежность теперь только одному. У Хосока пелена перед глазами, что не сходит, он словно Цербер для своего омеги, но не замечает, что прямо сейчас делает ему больно, несмотря на то, что, на самом деле, скланяется перед ним, даёт присягу самому великому божеству о том, что всегда и навсегда, везде и нигде, но он будет рядом.
Юнги тихо шмыгает носом, и только тогда Хосок словно ото сна просыпается, облизывает свои губы, что были в чужой крови и целует то место.
— Я сделал тебе больно? — спрашивает он, даже не вслух, а одними губами. — Я сделал тебе больно, — повторяет он на этот раз шёпотом с диким испугом в голове. — Прости меня, мой мальчик. Прости меня, мой омега. Прости меня, прости…
— Мне не больно… — спешит заверить омега и утирает слезы. — Теперь я точно выйду за тебя, Чон Хосок.
***
— Да, пап, он дал мне своё согласие… Спасибо. Я надеюсь он тебе понравится, — улыбнулся Хосок, стоя спиной к входу на кухню и держа в одной из рук кружку с горячим чёрным кофе.
Для него важно благословение и от своих родителей тоже, ведь это самые близкие люди, несмотря на все разногласия в их маленькой семье.
— Ты сможешь передать отцу, что я намерен жениться? Я не уверен, что он ответит на мой звонок… Да, он всё ещё со мной не разговаривает, а это важно. Спасибо, пап…
Лёгкая улыбка расползлась по лицу Чона, и он отставил кружку только для того, чтобы прикрыть ладонью лицо. Слишком часто он стал улыбаться по приезду сюда, хотя до этого был мрачнее тучи.
С другой стороны телефона отключились, а он свободно выдохнул.
— С кем-то разговаривал? — послышалось откуда-то из-за спины.
Хосок развернулся к жениху с ещё более яркой улыбкой и вытянул руки, ожидая, когда парнишка к нему подойдёт и обнимет. Юнги так и сделал. Он сделал вид, что не ревнует к тому, с кем разговаривал альфа, сделал вид, что ему всё равно.
— Да. С папой говорил, — ответил Хосок и крепко обнял омегу, зарываясь носом в его макушку, уничтожая все плохие мысли и в голове сам себя ругает о том, что мог плохо подумать про своего альфу.
— Ты мне ничего не рассказывал про родителей… — шмыгнул носом Юнги, убирая свои руки за шиворот лёгкой футболки Хосока.
— А мне нечего рассказывать. Я напортачил, перестал с ними общаться. Папа оттаял, а отец ещё нет. Сообщил папе, что женюсь и попросил его передать отцу, чтобы и тот был в курсе, в конце концов.
— Прости, если это тебя задело…
— Это меня не задело, не переживай. Эй? Почему ты шмыгаешь?
— Это естественная реакция, — ответил омега в тон своему альфе.
— Естественная реакция на простуду или аллергию. У тебя аллергия на меня, да? — усмехнулся Чон, отрываясь от парня и стараясь не дышать. — Или может на мой запах?
Стоило задать этот вопрос, как по всей кухне раздался сладкий запах шоколада, от чего Юнги чихнул наконец, и пара расхохоталась.
***
Юнги старался не спешить с подготовкой к свадьбе. Он даже ещё не начал выбирать себе наряд для столь важного момента в его жизни.
Продукт Хосока хорошо пошёл у Юнги в городе, так что альфа принял решение, что останется здесь. За столь хорошую и быструю работу, его повысили и следующий шаг — стать главой отдела в этом городе.
За такие новости альфа тогда получил самый драгоценный подарок. Да даже не просто за такие новости. Юнги сказал, что тест на беременность положительный, они в тот же день сходили к врачу и всё подтвердилось.
Самый главный подарок в жизни обоих — это они друг для друга. Появившись в жизнях, они с красили их до невозможного, показали, что есть счастье, показали, что, даже несмотря на маленькие ссоры или скандалы, они всё равно будут вместе.
Юнги сыпался от этих мыслей, любил до потери пульса и был благодарен всему и вся, а в первую очередь Хосоку за то, что он появился у него в жизни, перевернул всё и стал ждать, когда это стало нужно, пусть и недолго. Тогда Юнги чисто для себя доказал тот факт, что они истинные, что эти байки вовсе не туфта.
