Мальчик не плачет

12 января 2019 год

— Мы пойдем прогуляемся? — вопрошает Слава у развеселенных родителей. Взрослые синхронно поворачивают к нему свои головы. Марина с Анной добродушно улыбаются и кивают, отцы только отмахиваются руками, склоняясь над столом и наполняя до краев рюмки прозрачной жидкостью из холодильника, от которой они морщатся и следом закусывают мясной нарезкой. Благодарно улыбаясь родителям, Слава жестом просит Сашу, что безмолвно сидит на последней ступени, держась одной рукой за перила, другой — поглаживая Дика, следовать за ним. Тот поднимает на него боязливый взгляд, и Слава замечает легкое движение кадыком. Вопросительно смотрит на него, даже невольно опускает голову набок. Саша такой странный. Весь вечер тупился в тарелку, и глаз не поднимал. В разговорах не принимал участие, отдавая предпочтение обществу собаке. Уже хочет ляпнуть, что, если не хочет гулять, то он может пойти один, но Саша без слов проходит в коридор, подобно призраку. Немудрено, что у Саши нет друзей в школе. С рыбами, наверное, веселей, а мертвецы живей его будут. «Когда же этот вечер закончится?» — думают оба. Желание Славы немного прогуляться никак не радуют Сашу. Он не боится сильных морозов, ледяного ветра, темноты, но коленки все равно незаметно подрагивают. Виновником является Слава. Он сильно изменился. Безусловно, в лучшую сторону. И это больше всего пугает Сашу. Перед ним находится совсем другой человек, которого он не знает. От которого непонятно, чего ожидать. Но, несмотря на его новые лучшие качества, глубоко там, внутри живет тот старый Слава: злой и безжалостный, и он пожирает его медленно, наслаждаясь вкусом его плоти. Пройдет время, и старый Слава покажется во всей красе. Этого Саша и боится. Боится, что, выйдя на улицу, получит удар под дых или того хуже по лицу. Кирилл никогда не бьет его по лицу. Надев куртки, они выскакивают из дома. Саша при этом не забывает прихватить с собой перчатки и шапку. Слава улыбается ему и выходит на тротуар. На небе нет звезд: их заслоняют тяжелые темные облака, лениво плывущие в одном течении. Вновь следует ожидать снегопада. Сделать первый шаг почти что согласиться на сделку с дьяволом. Сделать второй — почти что самостоятельно копать себе могильную яму. Сделать третий шаг почти что лишиться надежной, безопасной стены, за которую можно прятаться. Дом для Саши и есть эта стена. От любой опасности она заслоняет его. На лице Славы расцветает улыбка и, видно, никогда не увядает. — Чего ты там застыл? — спрашивает он. Звон в ушах. Саша не слышит Славу. Смотрит на него расширенными глазами и дышит через рот, выпуская клубы пара. Находится под козырьком дома. Цвет крови кажется абсолютно черным. По верхней губе скользит одна капля, падает на нижнюю. Саша рефлекторно слизывает ее. — У тебя кровь идет? — Да, ничего страшного. Это у меня частое явление, — бубнит Саша, старательно вытирая дорожку крови платком, который он всегда носит в кармане. — Мы можем вернуться домой, — предлагает Слава. Вернуться, чтобы испортить вечер родителям, и чтобы мама вертелась вокруг него озабоченной пчелкой с аптечкой? Нет уж, спасибо! — Не беспокойся за меня. Кровь из носа у меня быстро останавливается, — говорит и выставляет вперед руки в жесте «не приближайся». Слава вздыхает, наклоняется, чтобы набрать в ладонь снег, формирует его в идеальный шар, протягивает комок Саше, держась на расстоянии. — Возьми и приложи к переносице. Саша слушается его: с опаской и осторожностью принимает снежный шар. Слава вновь улыбается ему, как маленькому ребенку, который послушался взрослого. Выходит снова на тротуар и лениво плетется вниз по улице. Его фигура все дальше и дальше отдаляется от Саши и растворяется во мраке перегоревшего фонаря. Саша оборачивается и смотрит на окна его комнаты. Горит свет. Забыл выключить. Он может вернуться домой, соврав, что плохо себя чувствует. Глядит вдаль, где видит силуэт Славы, облитый желтым светом работающего фонаря. Саша догоняет Славу быстрым шагом, молча сравниваясь с ним. Стоит, наверное, обратиться к психиатру. Это ведь ненормально не убегать от своего источника страха, а следовать за ним попятам. — Я думал, ты вернешься домой, — усмехается Слава. — Я очень рад, что сейчас не один. Саше не знает, что и сказать. Плотно сжимая губы, он раздумывает. Нужно ведь что-то ответить, но пока он размышляет, эта необходимость пропадает. — Ничего, если я закурю при тебе? Саша кивает головой, хоть ему не нравится запах табака. Тимур выпускал сигаретный дым прямо ему в лицо, отчего он откашливался и получал удар под солнышко. Саша видит, как Слава достает из кармана пачку дорогих сигарет, как зажимает фильтр зубами и как поджигает никотиновую палочку с особым удовольствием. Он делает это красиво и эстетично, признается Саша. Даже в какой-то момент ловит себя на мысли, что заглядывается на Романова, поэтому быстро переводит взгляд на проезжающую машину. — Куда мы идем? — задается вопросом. — Мы просто гуляем. Вокруг них возникает тишина, нарушаемая лишь хрустом снега. Хрум-хрум. Хрум-хрум. Этот монотонный звук успокаивает, становится чуть легче на душе. Саша будто прогуливается с Диком по их улице: чувствует себя в безопасности. Опасность, что минуту назад исходила от Славы, магическим образом пропала. Может, люди всё-таки меняются? Саша смотрит на покрасневшие ладони Славы, на кончики ушей. Он продрог до костей, но не подает виду. Будто ему нравится ощущение вонзающихся игл в кожу. Слава докуривает и выбрасывает бычок на сугроб. Прячет руки в карманы, ежится. — Ты можешь взять мои перчатки, — неуверенно говорит Саша, не поддерживая зрительный контакт. — Зачем? — Ну-у, ты замерз. Слава заливается смехом. Саша на секунду забывает о смущенном раскрасневшемся лице, удивленно глядит на него, но быстро отворачивается. — Если ты за меня переживаешь, я надену их. — Я не переживаю, мне абсолютно все равно! — вскрикивает Саша, заливаясь краской уже от злости. Так говорят только самолюбивые люди, а он ненавидит таких. Кем он себя возомнил? — Реагируешь, как малолетка. Саша снимает перчатки и передает их Славе. Немного малы, но сойдет. Робко поглядывает на Романова. Тот не обращает на него внимание: углублен в мысли. Интересно, о чем он думает? Что в голове у его старого обидчика? Слава ведет себя так, будто никогда не издевался над ним. Будто не он толкал его, бил после школы, пачкал чернилами черной ручки. Будто не он на прощание, когда он и его родители обедали у них, выплеснул сквозь зубы тихо: — Как же хорошо, что я больше не буду тебя видеть, ушлепок! Раздражаешь! А сейчас он его не раздражает? Зачем он потащил его гулять с собой? Хочет задать этот вопрос, но не решается. Молчание удовлетворяет их обоих. Уже больше двадцати минут гуляют по прямой дороге. Никуда не сворачивают. Бесцельно бродят, смотрят на медленно падающий снег. Прилично отдалились от дома. Подходят к перекрестку. — Ты?! — неожиданно откуда-то из темноты слышится громкое удивление. Не успевает Слава толком разглядеть источник звука, как прилетает сильный удар по лицу. Пятится назад, прикрывая место удара ладонью, падает на задницу. Над ним нависает пьяный Кирилл, глаза которого затянуты алыми «ветвями». Слава пытается произнести хоть слово, но подвергается вновь удару, а после еще. Еще. И еще. Саша застывает на месте, охваченный ужасом. Картина, которую он сейчас видит, подобна его недавнему сну. Снилось ему, что маленький Кирилл заступается за него, что защищает его от Романова, что избивает его до посинения, а после кричит, что так ему и надо. И сейчас он голосит что-то подобное, правда, немного не разборчиво. Кирилл вновь замахивается, но Слава успевает схватить его руку и потянуть на себя. Анохин пошатывается, не удерживает равновесие и падает на Славу. Пользуясь моментом, Слава выскальзывает из-под Кирилла, садится ему на спину и скрючивает руки назад. — Отпусти меня, ублюдок! — кричит Кирилл и за всех сил пытается вырваться, чтобы навалять «дорогому старому другу». — Ты совсем с ума сошел? — Отвали от меня! Вали в свою Америку! — вопит во всю глотку, пытается еще немного бороться, но быстро сдается и обмякает. Саша точно находится в кошмаре. Удары наносились не ему, но вся боль давит ему на грудь. Сердце от испуга готово вырваться из положенного ему места и разбиться об асфальт. Что скажут родители, когда увидят Славу?