***
Стычки со Снейпом уже становились какой-то традицией. Урок без цапанья – день насмарку. Мальчик уже пытался и прямыми, и косвенными вопросами выяснить, что тому надо, но Снейп не реагировал. Гарри решил, что если человек не идет на прямой контакт, это его проблемы. И начал постепенно изменять жгуты темной перекошенной ауры профессора. «Свои нервы – ближе к телу,» - подумал добрый мальчик Гарри. Профессору стали сниться события прошлого, былая боль волной приходила и уходила… Гарри даже было немного жаль его, ибо эмоциональный фон оставлял желать лучшего. Правда, жаль его было до первого же приколебания к славе Гарри/к внешности Гарри/к уму/к зельям и многому другому. «Я же действую исключительно на благо!» - убеждал себя Гарри, и глас совести (подозрительно похожий на глас Амели) умолкал.***
Уже на третьей неделе пребывания в Хогвартсе Гарри знал все основные маршруты Запретного Леса, на четвертой начал изучать все тропки, а через три месяца умудрился проиграть в карты все карманные деньги! И ничего, что это были карты таро, и кентавры мастера запудривать мозг. Было весело. А потом было грустно. Потому что Амели сделала выговор и целых два дня не разговаривала.***
Все-таки Гарри был очень добрым мальчиком. Он прекрасно понимал, что Пушку тесно сидеть в таком маленьком помещении, что ему негде играть и надоело обгавкивать всех любопытных. Был разработан план с участием домовых эльфов (которые прониклись глубокой симпатией к мальчику) и, неожиданно, Гермионы (которая присоединилась случайно). Дети с помощью эльфов незаметно провели цербера на кухню, где тот объелся до полного изнеможения (щенкам нужно хорошо кушать!). Затем эльфы связались со своими собратьями из разных стран и по цепочке перенесли сонного Пушка в Грецию – в лучший магический заповедник. Гарри в благодарность начертил на кухне несколько рун – гармонизации, усиления, эмоций и добра. Эльфы были счастливы. Дети были счастливы. Пушок счастлив. Даже Хагрид, когда ему объяснили всю ситуацию, порадовался. Вся школа две недели страдала, кушая на завтрак обед и ужин овсянку с капустой. Все остальные продукты съел Пушок.***
Разумеется, Поттер заметил жуткий запах гнили и разлагающуюся ауру у профессора Квиррелла. Это было даже похлеще семьи Уизли. Плюс мальчик ощущал странную связь между его шрамом и заикающимся профессором. Все это весьма и весьма напрягало, поэтому Амели с Гарри посмотрели основные ветки событий. – Ты полностью меняешь поток! – возмутилась Амели. – Это не я, оно само! – открестился от сомнительной чести Гарри. События двоились, троились, смешивались в калейдоскоп, танцевали румбу… Что-либо понять было затруднительно. Общим решением было пока не трогать Квиррелла, ибо он был одним из «узлов» происходящего. А значит рано или поздно он проявит себя. «К доктору ему надо, как Снейпу!» - про существование экзорцистов, как и про существование психологов, Гарри еще не знал.***
Русалки из озера неожиданно начали знать свои права и активно их декламировать (Гермиона захотела помочь). Поскольку русалочий из людей знал только Дамблдор, только у него голова и болела. Недолго. Потом каким-то магическим путем русалки начали говорить на английском! Пусть с акцентом, коряво, но говорили же (добрый мальчик Гарри тоже решил помочь)! Волшебники поверили бы в магию, если бы не верили в нее уже! Голова заболела уже у всех. В итоге русалки выпросили ежемесячный провиант (кроме рыбы и раков хочется чего-нибудь сладенького!), кучу блестящих украшений и несколько музыкальных инструментов. У Дамблдора начал дергаться левый глаз. Если бы великий светлый чародей знал, что это только цветочки, он бы не раздумывая мигрировал бы! В другую страну, под другим именем, да и вообще желательно в другое время! Но он даже не подозревал.