Везунчик

      Если кто-то наивно думает, что соулмейт — это человек, полностью разделяющий твои взгляды и увлечения, то мне его искренне жаль. И что у нас с Костиком куда больше противоречий, чем общих интересов, я ещё в первые часы общения с ним понял. А чем дальше мы сближались, тем чаще мне хотелось очень и очень многое в жизни своего соулмейта взять и поменять во избежание возможных будущих проблем между нами.       Во-первых, мне очень не нравилась его работа барменом. Не дело такому милашке среди пьяных мужиков находиться. Пусть даже и не пьяных, а в подпитии. И не только мужиков, у бара и особи противоположного пола часто трутся. Сути это совсем не меняет. Но сменить работу я Костика так и не уговорил, хотя очень старался.       — Где я ещё такой удобный график найду? — возмущался он. — Да и платят на этой работе хорошо.       Неужели проблема только в деньгах? Если оно так, то я своего соулмейта вполне содержать могу, поскольку в деньгах меня родители никогда не ограничивали. Наверное, эти мысли на моём лице уж слишком явно отразились, потому что Костик тут же вскинулся:       — Даже не думай мне деньги предлагать!       — Почему? — искренне недоумевал я, поскольку за несколько последних минут уже всю нашу жизнь до глубокой старости успел распланировать.       — Потому что потому! — зашипел сердито Костик. — Деньги не твои, а твоих родителей. А я и сам для своих нужд заработать могу. Думаешь, мои родители мне деньжат не подкинули бы, если бы я их об этом попросил? Я сам хочу хоть чего-нибудь добиться. Хотя бы себя материально обеспечивать.       И как с ним вообще разговаривать?       Во-вторых, меня сильно нервировало его общение с тремя бритыми качками в кожаных косухах и банданах с черепами, с которыми он иногда по пятницам в пивбар заходил. И что с того, что они вместе учатся и пятничные посиделки в пивбаре — традиция ещё с первого курса? Если ему так в пивбаре нравится, почему Костик туда с девушками не ходит? Девушек у них в группе куда больше!       Хотя только девушек мне рядом со своим соулмейтом и не хватало.       А в-третьих, меня изрядно бесил лучший друг Костика — Олежек. Он мне еще при первой встрече не понравился, манерный какой-то и жеманный. Да ещё и стервозный, как оказалось. При нашей первой встрече он так «искренне» другу сочувствовал из-за доставшегося в соулмейты недоразумения, то есть меня. И как только Костик с ним общается? Будь моя воля, я бы его к этому Олеже и на пушечный выстрел не допустил, он же моего соулмента плохому научит!       Но кто бы ко мне прислушался. Костя на мои осторожные комментарии по поводу своего друга раздражённо фыркнул, а потом сказал, что с Олежкой с детства дружит, и ради чьей-то прихоти ничего менять не собирается.       А вот соулмейт этого самого Олежика — совсем другое дело. Сразу видно: мужик серьёзный, обстоятельный. Мы с ним быстро общий язык нашли, ещё при первой нашей встречи, когда Костик с Олежей закуски готовили, а мы с Гаврилой о чём только поговорить не успели. И про футбол, и про машины, ни слова только про соулмейтов не прозвучало. Посчитал я, что невежливо при первом же знакомстве о личном говорить, хотя кое-что у Гаврилы узнать мне очень хотелось. Особенно как он с Олежиком ладить умудряется.       Такая возможность мне вскоре представилась. Шла вторая неделя нашего с Костей знакомства. За каким лядом Костику понадобилось к Олеже наведаться, я честно говоря и не вникал. В душе был против, но раз мой соулмейт идёт, то и я с ним. А когда Костик с Олежей зачем-то в комнате уединились (секреты у них какие-то, видите ли!), то я так прямо и спросил у Ивана, как же он такого своего соулмейта терпит.       — Олежка неплохой, — пояснил Иван. — Избалованный, конечно, донельзя, но неплохой. Ладить с ним можно, если сильно воли не давать. А за Костика он сам кому хочешь горло перегрызёт, и не смотри, что хрупкий и миниатюрный. И то, что Олежек так показательно нос от тебя воротит — это напускное. В глубине души он рад, что Костик тебя встретил.       Может и правда рад, только невооружённым глазом это совсем незаметно. Видать эта радость сильно глубоко в его душе запрятана, если она у Олежи вообще есть. Переживать я стал меньше, но записывать Олежу в друзья не собирался. Я подспудно ждал какой-то подставы, так что когда Костик как бы между делом сообщил мне, что снял квартиру и попросил помочь с ремонтом, в голове сразу щёлкнуло: «Ну вот, началось». Чего я опасался, сразу и не скажу.       Квартирой снятое моим соулмейтом помещение можно было назвать с большой натяжкой. Возможно давным-давно эту халупу и использовали по прямому назначению, но теперешнее её состояние оставляло желать лучшего. Обои отвалились, на потолке плесень и какие-то подозрительные пятна. А уж запах!       — И зачем тебе этот бомжатник? — недоумевая, спросил я Костика.       Тот даже обиделся немного:       — И никакой это не бомжатник! Запущенная, конечно, квартирка, но в порядок привести легко можно. А ты мне поможешь. Обещал ведь!       Обещать-то я обещал, но чувствую, что ещё ни раз о своём обещании пожалею.       На деле всё оказалось совсем ни так плохо, как я себе навоображал. Покупать кисти и краску, выбирать обои было весело. Мы даже поспорили о их цветовой гамме. Костик хотел пастельные тона, а я утверждал, что настоящему мужику серый или стальной с мраморной прожилкой больше подходит. Продавец-консультант уже не чаяла от нас отвязаться.       Нет, вначале девушка при виде меня заметно оживилась, всё же я у мамы с папой не пальцем деланный. Красавчик ещё тот. Но когда я ей незаметно от Костика метку соулмейта показал, разом поскучнела и под каким-то надуманным предлогом хотела нас оставить. Да не тут-то было. Подозреваю, что Костик, несмотря на своё внимание к обоям, интерес продавца ко мне заметил и приревновал. Иначе зачем он так дотошно её расспрашивал? Даже попросил залезть на стремянку и рулон обоев немного раскрутить, чтобы он как следует оценить фактуру обоев смог.       Картина полностью абсурдная и сюрреалистическая. Посередине зала — стремянка высотой в два с половиной метра. На ней, скособочившись, замерла девушка, прижимая к груди частично размотанный рулон обоев, а внизу Костик командует: «Выше, ниже, левее…»       — А ты злой, оказывается, — сказал я ему, когда мы обои наконец-то выбрали да на кассе за них рассчитались.       — А нечего на чужое пятился! — сердито ответил Костик, — Эта швабра едва из одежды перед тобой не выпрыгивала, вот я и предоставил ей возможность со всех сторон себя показать.       И не поспоришь же. Тем более, что я сам в соседнем отделе перед этим чуть на заглядывавшегося на Костика парнишку с бейджиком старшего продавца синюю краску не вылил. Костик в последний момент удержал, сказал, что синяя рожа продавца с его ярко-алой рубахой сочетаться не будет, и подобная вульгарность его тонкий художественный вкус оскорбит.       Словом, вернулись мы в ободранную квартирку Кости весёлые и довольные собой и друг другом. И веселье сразу же закончилось. Вы когда-нибудь стоя на двух поставленныз друг на друга табуретках потолок шпаклевали? А мне вот пришлось. Про стремянку-то мы с Костиком совсем забыли, как и про множество других нужных вещей. Приходилось как-то выкручиваться тем, что было в нашем распоряжении.       За работой Костик разоткровенничался:       — Надоело с родителями жить, хочу сам, чтобы никто ничего не указывал. Давно ведь не маленький, могу и сам за себя решения принимать.       Вот оно! Не любит Костик, чтобы на него давили да манипулировали. А я раз за разом как раз это делать и пытаюсь. Может, по-другому стоит попробовать? Согласиться и поддержать? Если у Костика с его затеей ничего не получится, будет лишний повод его пожалеть. Обнять и … приласкать?       Но до «обнять и приласкать» у нас в тот день дело так и не дошло. Упахались мы так, что уснули едва до надувного матраса добравшись. Какое уж тут приласкать. Утром у меня с непривычки всё тело болело. И не у меня одного, Костик тоже всё время покряхтывал да за поясницу держался. Глядя на него меня так и тянуло пошло пошутить…       Первый секс у нас случился на заляпанном полу рядом с опрокинутым ведром краски. Лужа растекалась во все стороны, но нам было не до неё. Нас бы сейчас и любое стихийное бедствие не смогло оторвать друг от друга. Лишь после, пытаясь отмыть от краски слипшиеся волосы, Костик сердито шипел и костерил меня матом. А я был счастлив, и испачканная одежда и слипшиеся от краски волосы совсем не мешали мне наслаждаться жизнью.       Даже наоборот, под видом помощи можно Костика потискать, наслаждаясь его напускной сердитостью и смущением. Нет, всё-таки я — везунчик!