You're my tear

Облекитесь во всеоружие Божие, Чтобы вам можно было стать Против козней диавольских. Послание к Ефесянам 6:11

Юнги POV       Юнги ненавидел утренние смены, когда нужно было вставать ещё до того, как солнце взойдёт над Сеулом. Он сонно замычал, убирая с себя руки Чимина, и с трудом поднялся с мягких шёлковых простыней, отчего младший издал тихий непонятный звук и перевернулся на другую сторону. Юнги улыбнулся сам себе. Сегодня должен был позвонить Чонгук с новой информацией по их делу, которая должна была сделать папку с делом о Храме Ангелов значительно толще. Юнги надел узкие чёрные джинсы, такого же цвета рубашку и худи, нацепив пару серебряных колец и цепочек, а затем отправился на работу, надеясь, что в офисе Намджуна будет кофе. Хосок с Чимином рылись в архивах последние две недели с тех пор, как Чонгук отправился искать что-нибудь на самого Джун Хэ. Но его личное дело было чистым, слишком чистым. Однако, больше всего Юнги беспокоило состояние Намджуна. Он был слишком вовлечён в это дело, и старший мог сказать, что оно невероятно давило на плечи лейтенанта. Однажды Намджун станет отличным начальником.       Юнги толкнул дверь в полицейский участок, игнорируя всех дорожных и обычных полицейских на первом этаже, направляясь прямо к лестнице в другом конце участка. Как только беловолосый достиг верхнего этажа, в нос ударил запах кофе, витающий в дежурной комнате, и проникающие сквозь стеклянные окна солнечные лучи мягко скользили по полу. Он вздохнул, наливая себе чашку бодрящего напитка, отмечая, что, ну конечно, Намджун был единственным в офисе в семь утра. Волоча ноги из общей комнаты, старший постучал в дверь кабинета лейтенанта, а затем толкнул её внутрь, проходя в комнату, и уселся на его стол, глядя на уставшего босса. — Пожалуйста, хён, слезь с моего стола, — застенал Намджун, не глядя на старшего, закинувшего ноги на деревянную поверхность и теперь уже полностью находившегося на столе. — Ты что-то сказал? — ответил Юнги, и Намджун закатил глаза, глядя на Мина поверх газеты. — Чонгук скоро позвонит и расскажет всё, что ему удалось узнать за прошлую неделю. — Убедись, что проверяешь всё, что нашёл в сети и отправляешь это Чимину, Хосоку и мне, — сказал Намджун. — Нам нужны улики. — Нарки* нашли что-нибудь? — спросил Юнги, ставя чашку с кофе, и лениво полистал бумаги на столе. — Группа, за которой они следили какое-то время, как оказалось, была частью банды. Похоже, Джун Хэ имеет связи с бандой Смеральдо, их лидер Ю Бан Нам и Джун Хэ вместе выросли в Тэгу, — рассказывал Намджун, протянув, как предположил Юнги, фото Бан Нама, и старший уставился на фотографию. — Я слышал о них ещё до того, как они совершили серию изнасилований на другом конце Сеула пару месяцев назад, — сказал Юнги, кладя фотографию на стол. — У всех набиты одинаковые татуировки цветка смеральдо**, аналогичные рисунки они оставляют на своих жертвах. — Ну, они могут быть частью культа, — ответил мужчина, и старший закатил глаза. — Сомневаюсь. Скорее всего, у них просто торговые отношения, — сказал он, спрыгивая со стола, и мельком взглянул на телефон. Скоро должен позвонить Чонгук. — Я буду у себя, хочешь, чтобы я поискал что-нибудь про Бан Нама? — Поручу это Чимину и Хосоку, когда они придут, — ответил Намджун, и Юнги пожал плечами, выходя из кабинета, и с тяжёлым вздохом уселся за свой стол. Старший никогда не признается, но втайне он ненавидел всю эту ситуацию с посылом Чонгука в культ и уверенностью, что он справится со всем сам. Юнги с Чонгуком партнёры по службе, и он любит этого ребёнка, но знает, что когда на него давят, вся сдержанность младшего просто выходит в окно. Он не мог понять, почему Намджун выбрал именно Чонгука. Было бы проще, если бы это был Хосок или Чимин, но им просто НУЖНО было отправить туда САМОГО зелёного и САМОГО молодого сотрудника. Ничем хорошим это не закончится, Юнги чувствовал. Неожиданно телефон зазвонил, на экране замигала его фотография с младшим и именем коллеги. Юнги снова вздохнул. — Что новенького, Чонгук? — сказал он в трубку и улыбнулся, когда услышал голос младшего. — Юнги, надеюсь, ты сидишь, потому что у меня столько всего, что я должен рассказать, — обрушился на него Чонгук, и Юнги приготовил ручку и бумагу, прогудев что-то в телефон. — Ладно, чёрт, я не знаю с чего начать… Ну, Тэхён ушёл, и я понятия не имею, где он сейчас. Кое-что…произошло между нами прошлой ночью, и с тех пор я его не видел. — Ты не… — спросил Юнги, вздыхая и закрывая лицо рукой. — Ты же не можешь держать член в штанах, да? — Неважно, хочешь знать, что я нашёл? — спросил Чонгук и практически услышал, как старший на том конце закатывает глаза, однако, он просто что-то прогудел в трубку, чтобы младший начинал рассказ. — Ну, Тэхён уходил на время, так что я обыскал буквально ВСЁ в его доме, пытаясь найти что-нибудь, что может вам помочь. — Ну и? — Чёрт, с чего бы начать? Эм, ну, у Тэхёна есть старший брат Сокджин, с которым я виделся один раз, и я нашёл все письма, которые он писал Тэхёну в тот период, когда их, как я полагаю, разделили. Во-первых, у них разные отцы, и когда их мать присоединилась в культу, отец Сокджина не захотел пойти с ними. — Почему он не захотел вступить? Ты знаешь его имя, чтобы я смог найти его? — Ким Сун Мин из Тэгу. — Ладно, нашёл ещё что-нибудь в этих письмах? — Тэхён и Сокджин геи, как мне удалось понять из одного из писем старшего, в котором он писал, что был пойман с парнем во время вербовки в Сеуле 4 года назад. Видимо, Джун Хэ узнал об этом и «наказал» его, силой женив на молодой девушке из церкви, и поселил на окраине города, ограничив его контакт с Тэхёном. Даже сейчас они едва могут поговорить друг с другом! — Ты нашёл имя того парня? Даже если это было давно, мы могли бы спросить его о том случае. — Я, эм…ты… не торопись с выводами, это может быть не один и тот же человек… — промямлил Чонгук, и в Юнги заиграло любопытство. — Как? — спросил он. — Как его звали? — Ким Намджун. — Да ты блять шутишь, нет. — Нет, тебе нужно спросить его об этом, потому что это может быть не один и тот же человек, но на это всё ещё стоит обратить внимание. А ещё я нашёл книги, написанные человеком, который больше не состоит в культе, поищу что-нибудь о нём позже. Его зовут И До Юн. Почему бы вам не поработать над этим, пока я попробую вытянуть что-нибудь ещё из Тэхёна или Сокджина? — сказал Чонгук, и Юнги кивнул, записывая последнее имя и обводя его в красный круг. — Я посмотрю, что мы сможем сделать и дам тебе знать, если мы найдём что-нибудь, — сказал Юнги, откидываясь на спинку стула, и скрестил руки на груди. — И постарайся держать член в штанах, пока мы не вытащим тебя оттуда. — Я постараюсь, постараюсь, хён! Удачи, люблю тебя! — засмеялся младший, и Юнги сбросил вызов, откладывая телефон на стол, уставившись на свои заметки. Это не мог быть тот же Намджун, ну просто не мог. Мин поднялся из-за стола, прихватывая с собой заметки, и направился обратно в кабинет лейтенанта, закрывая за собой дверь и серьёзно глядя на мужчину. — Нам нужно поговорить, Намджун, — сказал Юнги, садясь в кожаное кресло перед ним, прижимая заметки к груди. — Чонгук звонил. — И? — спросил Намджун, закрывая папку, которую он листал, и посмотрел на хёна, убирая свои серые волосы за уши. — Ты знаешь Ким Сокджина? — с невозмутимым видом спросил Юнги. Наблюдая, как лицо мужчины побледнело, а глаза широко раскрылись, старший хмыкнул. — Чёрт побери, Намджун. — Какое он имеет отношение к делу? Как ты узнал об этом? — Намджун закрыл лицо руками, а затем поднял умоляющий взгляд на старшего. — Всё тот же чёртов культ, — спокойно проговорил он. — Это старший брат Тэхёна. — Он не рассказывал мне о культе! Он просто болтал о церкви, частью которой был, а мне было всего 19! Его вытащили из моей квартиры и избили прямо у меня на глазах! И исчезли прежде, чем я смог вызвать полицию, — рассказывал Намджун, задумчиво глядя в стол. — А он всё это время был там… Я...я так долго искал его… — У них с Тэхёном разные отцы, отец Сокджина отказался вступать, и последний раз о нём слышали в Тэгу. Чонгук думает, что нам нужно разыскать его и спросить, почему он не присоединился, — сказал Юнги, опуская взгляд в заметки. — Его зовут Ким Сун Мин, и я собираюсь просмотреть нашу базу данных. Посмотрим, что удастся найти. Ещё Чонгук дал мне имя человека, который больше не является участником культа — И До Юн. Я скажу об этом Хосоку и Чимину. — Чонгук сказал ещё что-нибудь о Сокджине и-или что случилось после того, как мы… — спросил Намджун, прервавшись на полуслове, и Юнги нахмурился, увидев боль на лице младшего. — Когда его нашли, Джун Хэ избил его и женил на первой попавшейся девушке из церкви, и он переехал от своей семьи, — сказал Юнги, поднимаясь с кресла и улыбаясь мужчине. — Вы снова увидитесь, Намджун-а. — Неважно, что произойдёт, но на этот раз я его спасу, — сказал младший, хлопая глазами, и отмахнулся от старшего. — А теперь иди и делай свою грёбаную работу. -------       Пальцы Юнги начали болеть, пока он перебирал сотни коробок с личными делами в архиве полицейского участка. Он искал всё, что могло бы помочь: криминальные хроники, штрафы за превышение скорости, показания жертв — всё, что могло связать Сун Мина или До Юна с Сеулом. Чимин занимался тем же, пока Хосок печатал на компьютере, проверяя записи всех районов, так что это, видимо, займёт больше времени, чем предполагалось. Ситуация с Намджуном и Сокджином казалась Юнги какой-то неправильной, как будто в этой истории чего-то не хватает. Знал ли Намджун, что Сокджин член именно этого культа, и поэтому взял дело? Что он имел ввиду, когда сказал, что искал его? Что Сокджин для него значит? Юнги вздохнул. У него не было на это времени, нужно было найти что-нибудь, что хоть как-то поможет расследованию. Он отодвинул от себя коробку и принялся за следующую по банде Смеральдо, ища, нет ли чего-нибудь связанного с Джун Хэ. Стучание пальцев Хосока по клавиатуре пробуждало в Юнги желание отрезать себе уши, но вдруг стук прекратился, и старший поднял взгляд на красноволосого. — Думаю, я что-то нашёл, — сказал Хосок, и Юнги, отложив коробку, заглянул вместе с подоспевшим Чимином ему за плечо. — Ким Сун Мин получил штраф за нарушение правил дорожного движения два месяца назад в южной части Сеула. — Это значит, что отец Сокджина в Сеуле, верно? — спросил Чимин, увеличив изображение красивого мужчины, прикреплённого файлу. — Или он просто БЫЛ в Сеуле два месяца назад. К штрафу прикреплён адрес? — спросил Юнги, протягивая руку и листая вниз файл Сун Мина, и улыбнулся, найдя желаемое. — Бум, двухкомнатная квартира в районе Канбукку, штраф был отправлен в квартиру 4А в апартаментах Дощи. Чимин, одевайся, мы идём… — Я тоже хочу пойти! — заскулил Хосок, скрещивая руки на груди, когда Юнги уже собрался, и старший закатил глаза, глянув на него. — Хосок, нам нужно, чтобы ты продолжал изучать зацепки, которые дал нам Чонгук. Ты нужен здесь, так что дай мне знать, если найдёшь что-нибудь, — сказал Юнги, когда Чимин вплотную подбежал нему. — Не натвори глупостей. — Хён! — позвал Хосок, когда двое протиснулись на лестницу, ведущую на первый этаж. Юнги вздохнул, глядя на Чимина. — Грядёт страшный беспорядок, я чувствую. --------       Ветер бил Юнги по ушам, пока они с Чимином шли вдоль людных улиц Сеула к апартаментам Дощи, чтобы допросить отца Сокджина. Юнги привык к этому, он работал детективом последние года три, но эмоциональный аспект делал беседу с семьёй жертвы труднее. Поэтому он брал с собой Чимина. Младший был хорош по части утешений, и вместе они создавали идеальный тандем во многих отношениях. Холодные пальцы Чимина переплелись с пальцами Юнги, переключая всё внимание Мина на младшего, который широко улыбался, прижимаясь ближе. — Не волнуйся так, хён, мы почти пришли, — сказал Чимин, и лицо Юнги слегка покраснело. — Я не волнуюсь, — усмехнулся он, пока Чимин раскачивал их руки взад-вперёд, тихо хихикая. — Мы на месте, — сказал сероволосый, когда большой жилой комплекс оказался в поле зрения. Юнги кивнул, отпуская руку Чимина, и толкнул входную дверь, проходя по извилистому коридору к нужной квартире. — Ким Сун Мин! Открывайте, полиция! — крикнул Юнги, стуча в дверь, и вытащил из кармана значок, показывая его взрослому мужчине, приоткрывшему дверь. — Вы Ким Сун Мин? — Д-да, — заикнулся он. Большие мешки под тёмными глазами делали его лицо отстранённым и совершенно пустым. — Детектив Пак Чимин и сержант Мин Юнги. Мы пришли поговорить о вашем сыне — Ким Сокджине, у вас есть минутка? — спросил Чимин, доставая из кожаной куртки значок и показывая его на уровне своего лица. Мужчина побледнел, его глаза расширились. — Господи милостивый, он мёртв, да? — спросил мужчина дрожащим голосом. — У вас есть минутка? — повторил Юнги, и мужчина кивнул, отойдя в сторону и пропуская двух мужчин в квартиру. Квартира была небольшой, в гостиной располагался лишь диван, кофейный столик, кресло-качалка и небольшой телевизор, а стены были увешаны старыми фотографиями с семейными воспоминаниями. Двое сели на старый красный бархатный диван, а мужчина сел напротив них в шаткое кресло-качалку. — Вам нужно что-нибудь? Вода, чай… — попытался предложить он, но был прерван тёплой улыбкой Чимина. — Спасибо, не нужно. Хён? — спросил Чимин, поворачиваясь к беловолосому, который лишь пожал плечами, оглядывая комнату, а после остановил взгляд на фотографии двух молодых родителей с маленьким ребёнком. — У вас очень много фотографий одного ребёнка, Ким, — беззаботно сказал Юнги, мужчина грустно улыбнулся и снял ближайшую фотографию со стены, протягивая её мужчинам. На ней был изображён мальчик, глядящий в камеру и держащий вилку над металлической тарелкой с едой. Чимин улыбнулся, глядя на мальчика, а затем поднял взгляд на мужчину. — Он очень похож на вас, — сказал Чимин, возвращая фотографию Сун Мину, который провёл большим пальцем по лицу мальчика на изображении. — Да. Вы должны были видеть его мать. Чёрт, она была сногсшибательна, — мечтательно сказал он, всё ещё глядя на фотографию. Будь Юнги чуть более чувствительным, его сердце уже разбилось бы вдребезги. — Как её звали? — спросил Чимин, и Юнги слегка улыбнулся. Это была невероятная способность младшего, потому что рядом с ним человек чувствовал себя в безопасности и мог открыться им обоим, что заметно упрощало беседу. — Ким Ю Джун, но кто знает, как её зовут сейчас, — сказал мужчина, кладя фотографию на пол рядом с собой, и поднял взгляд на мужчин, пытаясь улыбнуться. — Что вы, ребята, хотите от моего сына? — Вам знакомо имя Чо Джун Хэ или группировка с названием «Храм Ангелов»? — спросил Юнги, кладя фотографию Джун Хэ на кофейный столик, разделяющий трёх мужчин. — Вы расследуете дело храма? Ищете моего сына? — отчаянно спросил мужчина. — Почему вы не присоединились к церкви вместе со своей бывшей женой 23 года назад? — спросил Чимин. — Почему вы бросили своего сына? — Я...я не бросал его! Я...я просто не мог быть частью этой чёртовой злой организации во главе с этим ужасным мужчиной, — сказал Сун Мин, уставившись на фотографию. — Он разрушил мою жизнь, забрал у меня семью со своей этой хернёй про новое поколение. — Что вы имеете в виду? — спросил Юнги, склонив голову набок, глядя, как мужчина встаёт со своего места, на пару минут покидает комнату, а затем возвращается с открытым пивом. — Он извратил слово Божье! Он сделал всё слишком буквальным в каком-то определённом стиле, ЕГО стиле. Своими речами он манипулировал людьми, прикрываясь «любовью и терпимостью». Я был одним из первых его последователей. Мы с Ю Джун ходили на проповеди в старом гараже. Было что-то свежее в его взглядах, он был примерно моего возраста, поэтому я смотрел на него с благоговением. Затем Ю Джун родила Сокджина, которого крестил Джун Хэ. А когда появилось его первое здание церкви, это был один из самых счастливых дней в нашей жизни. Но потом что-то пошло не так. Тогда он начал говорить, как МЫ отличаемся от других людей, и как ОНИ хотят разрушить наш привычный уклад жизни, и что мы должны создать свою армию Христа, чтобы противостоять модернизации мира. Думаю, это был первый раз, когда он публично побил ребёнка во время проповеди после того, как мальчик спросил, действительно ли Бог существует. Я был в ужасе, потому что был там со своим трёхлетним сыном, наблюдавшим, как бьют другого ребёнка. Я пытался уговорить Ю Джун покинуть это место вместе с нашим сыном для его же блага. Но затем Джун Хэ объявил, что церковь переезжает в Сеул, и теперь будет располагаться в комплексе, в котором смогут жить прихожане. И однажды они просто ушли посреди ночи, и я больше их не видел. Я переехал в Сеул, пытаясь найти их, и никогда не терял надежду, что однажды найду, — сказал Сун Мин, делая большие глотки пива и не спуская глаз с фотографии на кофейном столике перед собой. — Мне жаль… — хотел было сказать Чимин, но мужчина прервал его. — Надеюсь, вы блять убьёте Джун Хэ и Ю Джун, мне плевать. Я просто хочу вернуть своего сына, если его душа всё ещё в этом мире, — гаркнул он, ставя пиво рядом с собой на пол, и поднял взгляд на двух мужчин. — Что вам от меня нужно? Я сделаю что угодно. — Будете свидетельствовать против Джун Хэ в суде? — спросил Юнги, скрещивая руки на груди. — Помогите расследованию. У нас уже есть человек, работающий под прикрытием в культе. Он познакомился с вашим сыном, так что через него мы нашли вас. — Ю Джун родила ещё одного ребёнка от мужчины, за которого вышла замуж в культе. Этого ребёнка зовут Ким Тэхён. Он помогает нашему человеку, — объяснил Чимин, и Сун Мин вздохнул, закрывая лицо руками. — Так у меня теперь два сына? Замечательно, — пробубнил он, и Юнги закатил глаза. — Сокджин, очевидно, тоже женился, когда они узнали, что он гей, — сказал беловолосый, привлекая внимание мужчины. — Г-гей? Боже, что с ним сделал Джун Хэ? — спросил мужчина. — Если я знаю этого человека таким, каким знал до этого… — Мы надеемся, вы сможете рассказать нам обо всём, что он, возможно, мог с ним сделать, — сказал Юнги, пододвигая к нему фотографию. — Подумайте о своём сыне. — О, я могу рассказать вам ВСЁ, что он с ним сделал.