***
К репетициям они приступили на следующий день. — Итак, Абдулла читает вступительное слово. Абдуллу не репетируем — у него все идеально, да и лишних проклятий нам раньше времени не надо, оставим для Магщества. Работаем так: для удобства сначала отрабатываем отдельные «линии», потом массовые сцены, затем клеим. Душимышкин и Гроттерша остаются, желающие тоже, остальные приходят завтра. Учим роли. Сегодня велась работа со сценами, напрямую связанными с РиДжами — именно такое название прикрепилось к дуэту Тани и Глеба в актерской труппе. Со «встречей», «танцем» и «балконом» проблем не возникло: инструктируемые Гробыней, пара споро зачитала все в нужных интонациях. Проблемы возникли дальше. — Бейбарсов, — вздохнула Гробыня, — в этой сцене ты должен выдать столько страсти, что тебя должны захотеть абсолютно ВСЕ. Так… Посмотри на Гроттершу в два раза страстнее и развратнее, чем обычно. Да, правильно… Ой, мамочка… — телеведущая нервно сглотнула, — итак, у вас первая брачная ночь. Расстегивай рубашку. Рывками, так же максимально чувственно. Когда твой персонаж будет целовать Джульетту, он уже должен красоваться перед всеми голым торсом… Гроттерша, теперь ты. Да не падай со скамейки! На спектакль нормальную кровать поставим. Выгнись, обопрись на руку, грудь выше, голову чуть назад. Если Душимышкин взирает так, будто уже тебя трахает, ты должна быть самой невинностью, ты же белый маг… Ромео, медленно подходишь к Джульетте. Шествуй. Далее ты склоняешься над ней, обнимаешь за талию, притягиваешь… Джульетта, обними его за плечи и зацепи ногой! Гроттерша… Гроттерша, вернись на место!!! Бейбарсов, прекрати ухмыляться!!! Ягун, а ты ржать прекрати! Гуня, и ты тоже… Черт. Как же вы все меня задрали… Склепова готова была биться головой о стену. — В общем, когда вы «падаете», мы заглушаем освещение и меняем декорации… Теперь делаем «гробницу» — и с вами на сегодня все, будете работать сами, а мы перейдем к датскому королевству… Гуня, вызови Семь-Пень-Дыра, Лоткову и Тузикова, пусть ждут.3. "Мы ставим шедевр"!
2 февраля 2020 г. в 14:00
«Актеры» только что закончили читать сценарий.
Жанна и Катерина тихо рыдали под столом от праведного негодования над этой «порнографией» и надругательством, остальные молча осмысливали собственные роли. Один некромаг ухмылялся — его все устраивало…
— Гробыня, а что мы ставим? Трагедию или комедию? — осторожно поинтересовалась Дуся.
— Мы ставим шедевр!
— Не сомневаюсь, — выдавила Таня.
Что-что, а «шедевры» у Склеповой получались замечательно — прямо чудеса современного искусства.
— На сегодня все свободны, учим роли. Катюх, задержись! Будем обсуждать костюмы. Нарекаю тебя костюмером.
Постановочная труппа осталась в урезанном составе.
— Катюха, пиши, — начала Гробыня, — начинаем с Монтекки, то ись «черных». Образ Меркуцио — байкер. Требуется: куртка кожаная — один штук. Брюки кожаные — один штук. Берцы высокие — две штук… в смысле, одна пара… Цепь стальная — три метра…
Катя трудолюбиво строчила пером.
— Ромео — Дракула из «Ван Хельсинга». Плащ-сюртук черный с серебряным шитьем — один штук. Брюки кожаные — один штук. Туфли мажорские — одна пара. Рубашка черная шелковая — две штуки.
— А не мало? — с сомнением вопросила Лоткова.
— Хорошо, три. Шпага — один штук. Далее…
- ...Джульетта. Платье на бал, белое — один штук. Пеньюар развратный на «балкон» — один штук. Платье свадебное с вырезами везде, где можно — один штук. Сорочка на брачную ночь полупрозрачная — один штук. Платье похоронное открытое — один штук…
С костюмами девушки закончили часа через два.
— Эх… А я бы тоже могла сыграть Джульетту! Ягун… Ай, фиг с тобой… Гуня, а я красивая? — поинтересовалась Катя, вертясь перед зеркалом.
Комментатор был занят составлением списка необходимого постановочного оборудования, и потому она обратилась к страдающему бездельем Гломову.
Гигант пожал плечами.
— С пивом сойдет.
Первая тибидохская красавица закашлялась от возмущения.
— Кать, да не обижайся ты! Не знаю я! Я Гробку люблю. Вроде ничего, — начал оправдываться Гуня, — вот на некоторых баб смотришь и думаешь: «Чтобы такое вы***ть, нужна бутылка водки!». На других смотришь, и понимаешь — нужно две. О тебе такие мысли не возникают — значит, красивая.
Лоткова сидела в легком ауте: ТАКИХ «изысканных» комплиментов ей еще не делали никогда в жизни.