Нет повести печальнее на свете

Шесть дней до фестиваля — Нет, то ли я дура… то ли я дура, — пробормотала Склепова, зайдя в бывший кабинет практической магии. С омоложением профессора Клоппика кабинет все еще стоял пустующим. Практическая магия как учебная дисциплина в школьной программе отсутствовала — все ее разделы гармонично распределились по другим предметам. В последнее время по школе ходили весьма правдоподобные слухи, что новый преподаватель уже найден — молодой, перспективный и такой же безнравственный. Сомнений относительно этой личности ни у кого не возникало… Итак, кабинет пустовал — и потому был отдан актерам для репетиций. — ЯГУН!!! — заорала Склепова, — что у вас тут происходит?! Вместо того, чтобы репетировать, труппа сидела у стеночек и весело подбадривала двух «коллег», устроивших мордобой. Азартнее всех орал Гломов, раздававший ценные советы обоим «бойцам» и выступавший наиболее опытным экспертом. Картина была классическая: два самца сцепились из-за самки. Кто-то поддерживал некромага, кто-то ветеринара, но основная масса просто получила зрелищ и зрелищ — о хлебе никто не подумал. — Слева!!! Слева обходи!!! А ты энергичнее, энергичнее… Правой удар!!! Уворачивайся… — А? — отозвался комментатор, не отрываясь от созерцания драки. — Я спрашиваю, ЧТО у вас тут происходит, — повторила Склепова и закашлялась: среди зрителей были Поклеп, Готфрид, Тарарах и Соловей — и никто не горел желанием прекращать этот балаган. — Бейбарсов и Ванька окончательно разорвали связь Зеркала Тантала. Итог видишь. Валялкин вызвал его на «мстю» за Таньку. Честный мужской поединок. — И кто побеждает? — в голосе Склеповой мелькнул неподдельный интерес. — А ты как думаешь? Бейбарсов отлично уходил от ударов, парировал и наносил ответные. Если Жанна все детство любила петь, Глеб — брать на местном кладбище уроки фехтования и рукопашного боя. У Глеба было мастерство, у Ваньки — накипевший праведный гнев. В обычной ситуации эти параметры отлично уравнивали возможности бойцов, вот только некромаг обладал еще и даром регенерации… — А ничего, что у нас спектакль меньше, чем через неделю?! — заорала Гробыня, прерывая сражение пущенным на дуэлянтов потоком воды, — и мне некем никого заменить?! Что я буду делать, если исполнитель Ромео окажется в Дубодаме, а Тибальта — в могиле?! Через неделю хоть все переубивайте друг друга, а пока ЦЫЦ!!! Поклеп Поклепыч, а Вы чем думали?! Завуч смутился. В какой-то момент времени он представил себя на месте дуэлянтов, а на месте причины «замеса» — Милюлю. — Где Гроттерша? — продолжила допрос режиссер-постановщик, — как она допустила этот срач?! — Какой срач? На пороге кабинета возникла Таня, и картина отчего-то напомнила всем второе пришествие: в утренних лучах солнца ее рыжие волосы, казалось, золотились нимбом. — А что тут происходит?! Огромный фингал на глазу Бейбарсова, сияющий так, что можно было книжку по ночам читать, отрегенерировал прямо при ней. Гуня завистливо вздохнул — на нем тоже все заживало, как на собаке, но до такого было далеко. Ванька облизал расквашенную губу, и некромаг ухмыльнулся: он маечника лишний раз старался по лицу не бить. Самый расквашенный — самый несчастный, а Таня в эротическом костюме медсестры, обхаживающая Валялкина, в его планы не входила… — Мы это… Дуэль Тибальта с Ромео репетируем, — ответили хором участники мордобоя, — с творческой импровизацией. Валялкин был отправлен в магпункт залечивать губу, а телеведущая продолжала орать на всех так, что тряслись люстры — не только в этом кабинете, но и в коридоре. — А неплохая смена могла бы выйти, — с уважением заметил Поклеп, — не будь она Склеповой. Тарарарах хмыкнул. — Я понимаю, у Валялкина в тайге все мозги лешаки прожрали! — брызгала слюной Гробыня, — но ты-то, Душимышкин!!! На кой-черт ты участвуешь в этом балагане, если в тебя хоть из гранатомета пали, ты отряхнешься и встанешь?! Бейбарсов пожал плечами. Наверное, это было дело принципа… А руководитель постановки, меж тем, переключилась на причину раздора. — Гроттерша!!! Какого хрена ты не следишь за своими мужиками?! Спишь с одним, так объясни другому, что он в пролете, и живи спокойно!!! — Я не… — покраснела Таня, и Склепова вновь взорвалась. — Ты никогда «не»!!! Вот только половина проблем Тибидохса отчего-то связана с проблемами в твоей личной жизни!!! С Магфордом из-за Пуппера собачились — по чьей вине он сюда припер?! Тот гребаный кретин в Дубодам попал — из-за кого дуэль устроили?! Зеркало Жидкое для чего сперли?! Чтобы КОГО в постель затащить?! Держи своих самцов если не в вагине, то в руках или под каблуками!!! Завуч согласно закивал головой. В этих словах, воистину, была правда — звучала б она еще не от экс-первой Тибидохской оторвы… — А я всегда говорил… Целомудрие, традиции и умеренность, — внезапно проскрипел перстень. — Десять минут на сбор мозгов в кучку!!! И все на очередной прогон! — До чего мир дошел, — пробормотал Ягун, — Склепова наводит порядок, а не разжигает бардак… — А ты вообще молчи — сценарист-постановщик, мать твою!!! — У меня не мать. У меня бабуся… Таня, которая виновата была косвенно и просто попала под раздачу, молчала. Зато сияла Зализина: во всем вновь была виновата Гроттерша. И сказала об этом не сама Лизон...