***
— И почему я должен лететь с каким-то неизвестным магом? — подозрительно поинтересовался Гилтиас. Ирдис неопределенно хмыкнул. Поди объясни, почему... Потому что маг потребовал точно такого дракона, как он? Потому что уравновесить хитрого проныру, как казалось придворному чародею, можно было лишь святой простотой? Потому что, наконец... — О Нариэль! Ирдис оттянул ошарашенного Гилтиаса за угол не без труда. — Почему мы так похожи?! — Я не знаю, — вздохнул волшебник. — Но лучше бы ты этого ему не показывал... Хотя бы поначалу. — И что мне, прямо тут драконом оборачиваться? — Ну зачем же сразу драконом... — Издеваетесь? — без обиняков поинтересовался маг, увидев их. — Кендер?! — Золотой дракон, — поправил Ирдис. — Золотой дракон-кендер, — кивнул маг. — Сумасшедший мир! Гилтиас насупился. Пренебрежение в голосе союзника было оскорбительным, сам он казался отталкивающим, каким-то неприятным, даже зловещим, с этими его глазищами и странной кожей. Виделся скорее на стороне демонов! Но Ирдис клялся, что Маджере в плате заинтересован и слово сдержит. Пришлось смириться. К тому же, неприятный колдун умел перемещаться без порталов, сам, и сэкономил им, пожалуй, день лета: часть армии ждала очередного явления демонов на равнинах далеко за Восточной горной грядой. Они появлялись на границе с пустыней, будто легче было пройти в мир там, где не было почти ничего живого. Днем здесь было жарко, ночами — холодно, драконы переносили климат куда лучше людей и облюбовали себе под стаю древнее городище — и жил же тут кто-то раньше! — с остатками стен неподалеку от того места, где разместились палатки. Маджере и Гилтиас пополнили ряды армии за несколько часов до очередного предполагаемого налета. Кендер торопливо побежал за распределением к командующему, маг только головой покачал, глядя вслед. Сумасшедший мир.***
— Пойдем, недоразумение, — хлопнул Гила по плечу Маджере, выходя из палатки и всовывая тому в руки часть сбруи. Кендер, прождавший мага на палящем солнце не меньше получаса, разозлился. — Да кто бы говорил, — буркнул он, но все же тихо, в сторону. Ирдис очень просил с Рейстлином не конфликтовать. Они достаточно отошли от лагеря, и можно было уже сменить ипостась. Из мелкой вредности мага предупреждать Гил не стал, но когда уже драконьим взглядом покосился на него, увидел совсем не испуг. — Ого, — одобрительно кивнул жадно смотрящий Рейстлин. — Хорош. — Все ещё недоразумение? — Кем еще может быть дракон, говорящий как кендер? Гилтиас фыркнул. Ехидный маг драконью форму оценил и скрывать этого даже не собирался. Кроме того, ему было любопытно — это тоже было заметно по тому, как он оглаживал чешую, накидывая седло и повод, как оценивающе щёлкнул по торчащему кончику клыка... — Не верилось, что у тебя есть опыт, — Маджере щекотно провел узкой ладонью по застарелому шраму. — Горячий какой... Седлать дракона Рейстлину явно было не впервой, и Гилтиас любопытно наблюдал за тем, как тот прилаживал сбрую, проверял крепления, как точно затягивал — чтобы держалось жёстко, но не давило, чтобы ничто не болталось и не мешало... Посох (навершие, между прочим, золотая драконья лапа держит!) отправился в предназначенное ему крепление. — Летал на драконах раньше? — не выдержало любопытство Гила. — Не раз, но на одном. И он был хорошо вышколен, а насчёт тебя я сомневаюсь... — Вышколен! Что это значит вообще? — Подчинялся беспрекословно. Что будешь делать и ты, это было обязательным условием моего договора с Ирдисом. Гилтиас фыркнул. Маг ухмыльнулся краем тонкогубого рта. — Это не ради того, чтобы унизить тебя. Моя магия требует концентрации, так от нас будет больше проку. — А сразу нельзя было так сказать?! Объяснить, а не командовать? Рейстлин пожал плечами, потянул стремя, проверяя надёжность конструкции; Гилтиас прислушался к ощущениям — седло пока не ощущалось вовсе. Маг, несмотря на всю свою злопакостность, похоже, знал что делает. — Куда мы летим? — развернув карту, Рейстлин подошёл снова к самой морде. Гил протянул лапу... — Словами скажи! — ветхая бумага увернулась от когтя. — Бестолочь... Первый же вылет прошел успешно. Гилтиас, воодушевленный талантом Рейстлина в уничтожении демонов, прожужжал о нем уши всему лагерю, и вернувшись вечером уже к их палатке и горящему неподалеку костру, едва не получил по хохолку от разозленного сплетнями мага. — Ну прости. Что мне, в секрете нужно было это держать? В конце концов, рассказы о победах поддерживают боевой дух! — Как заговорил, боевой дух... — Да не злись ты, ну в самом деле. Ты почему не ешь? — Потому что ваши повара годны только продукты портить, — сердито отозвался маг. Гил, только что навернувший полную, с горкой, тарелку каши, попытался вспомнить ее вкус, но не преуспел. — Да вроде съедобно. — Вот именно, что вроде. — Сюда трудно доставить продовольствие. И портится все быстро... — А я-то не догадался. — Скажи лучше, откуда ты так хорошо знаешь демонов? — Было бы что знать... Тупые, жадные твари. Легко вызвать, легко управлять. А если уничтожать первыми тех, кто ведет их за собой, расправиться с ними — проще простого... — Они иногда появляются вместе с драконами. Черными, красными... И одним синим, — Гилтиас поежился. — Помнишь мой шрам? Это он сделал, Скай. Я его так и не одолел тогда, а он с тех пор не показывался. Вот бы его прихлопнуть! Он приближенный Минатрикс. Все демоны его слушаются. — Синий дракон, зовут Скай? — переспросил вдруг маг. — Ну да. А что? — Среднего размера, футов тридцать пять? Поражает молнией? — Откуда ты?.. Ты же сказал, что раньше не бывал в наших мирах! — Зато он, похоже, перебрался к вам из моего... — Ничего себе! Расскажешь? — Нет. — Да почему?! Может, скажешь что-то, что будет полезно против него! Рейстлин, с отвращением вывалив кашу в костер, поднялся. — Это вряд ли. Я спать. Завтра вылетим пораньше. — Зачем? — поразился Гил. — Округу поразглядываем, пока демонов нет? — Попробуем подкараулить появление. Их предводители не идиоты, но отчего-то все равно посылают небольшие отряды, хотя наверняка уже знают, что их ждут, и что атаки будут отражены. — И? — Этому должно быть объяснение. Точная карта их появлений есть? Гилтиас пообещал выяснить и хотел было попрощаться, но маг, уходя, оперся на свой посох и не обошлось без последнего вопроса. — Рейст, а почему... — Ещё раз назовешь меня так — и в следующий раз полетишь один. — Ты же меня Гилом зовешь! — Зову. Что ты хотел спросить? — Почему у тебя посох с драконьей лапой? — Потому что одно из его предназначений — убивать хроматических драконов. Синих, красных... Шел бы ты тоже спать, ты мне в форме завтра нужен. Точной карты появлений демонов не нашлось, Гилтиасу пришлось раздобыть обычную карту местности, на которую в следующие несколько дней они наносили отметки, появляясь у границ пустыни всякий раз раньше врагов. — Иди к командующему, — посоветовал Рейстлин однажды после возвращения в лагерь. — Скажи ему, пусть усиливает армию. Всех пусть созывают, кто может сражаться. Покажи карту. Они появляются по дуге символа, открывающего двери. И до того, как откроют огромный портал и ударят по-настоящему, осталось недолго: может, пара недель. Известие поселило в лагере нервозность. Ирдис, услышав новости, тоже появился на равнинах — торговаться. Чужая, но эффективная магия Рейстлина могла бы помочь закрыть портал вовремя, но чародей отказывался от компромиссов, все еще требуя Кристалл жизни, и Ирдис ушел ни с чем, лишь поблагодарив за ценные сведения. Обойдутся и без него! Хотя бы попытаются... Пока еще было время.***
Несмотря на необходимость подготовки к более серьезным битвам, ежедневные вылеты еще продолжались — пропустить даже небольшое количество демонов к жилым землям было нельзя. — Возвращаемся, — скомандовал Рейстлин. — Но мы ещё не закончили! — Гил, не дури. Здесь есть кому закончить, а мы оба устали. Вернёмся завтра, если еще будет нужно. — Срок твоего договора с Ирдисом истекает сегодня! — И ты лучше нас обоих угробишь, пока есть возможность?! Задержусь на день, если потребуется, не оставлять же за спиной этих недобитков. — Рейст... То есть, Рейстлин! Смотри! Маг вгляделся в горизонт, но не увидел ничего, что могло бы заставить дракона так напрячься... — Что? — Там синий дракон! Это Скай! Гилтиас рванул вперед и Рейстлин захлёбнулся потоками воздуха от сильных взмахов крыльев. Теперь глаза мага уже могли различить густо-синюю тень на только начинающем темнеть горизонте. — Гилтиас, назад! — в ушах свистел ветер, слышит ли его дракон, было неясно, и маг потянул за повод — сильно, резко, зло. — Мы не можем его упустить, ты что, не понимаешь? — зарычал Гил. — Не будь идиотом! Я уже почти не могу колдовать, а у тебя сил не хватит справиться с ним в одиночку! Гилтиас не послушал.***
— Глупая!.. ящерица! Оглушенный маг зашипел, пытаясь выдернуть ногу из стремени и из-под дракона. Чудом не сломана! Посоху повезло меньше, и Рейстлин отчётливо вздрогнул, увидев, что от него осталось. — Я убью тебя! Слышишь, ты, болван?! От злости маг вскочил на ноги слишком поспешно и только охнул от боли. Хуже было только то, что Гил не отзывался... Рейстлин, прихрамывая, обошел лежащего на боку дракона кругом. Внешних повреждений не было, бока исправно вздымались. Да и раз куда более хрупкое человеческое тело падение перенесло, все должно быть более или менее в порядке... Опасения внушала только переломанная чешуя в самом верху шеи, из-под которой проглядывала нездоровая синева. Это ж как надо было грохнуться... — Гил? — позвал маг ещё раз, похлопав по морде. Реакции не было, и Рейстлин ударил наотмашь. — Гилтиас! Глаза распахнулись. С трудом сфокусировавшись на маге, дракон проскрежетал что-то неразборчивое, и Рейстлин насторожился ещё сильнее. — Гил! На меня смотри. Как ты? Болит что-то? — Н...ничего, — медленно, с удивлением отозвался, к облегчению мага, дракон. — Уверен? Лапами пошевели, крыльями. Гил моргнул согласно, но ничего не сделал, только дрогнули немного передние лапы. — Ну? — поторопил маг. — Не могу! Драконьи глаза расширились от страха, лапы задрожали еще сильнее. Маджере, скривившись недовольно, отошёл взглянуть снова на подозрительную синеву. — Рейстлин! Когти скрежетнули по земле, заскребли... Маг выскочил перед мордой, как очередной демон. — Эй, тише! Гил, Бездна... Успокойся! Гилтиас будто его не слышал. После отчаянного напряжения послушались вроде бы передние лапы, но больше ничего не получалось, кроме отвратительной, бессильной дрожи. — Гилтиас! — Рейстлин обхватил драконью морду обеими руками. — Прекрати дёргаться, смотри на меня! Тихо. Давай без истерик... Молодец. Дыши, спокойно. Дракону казалось, что он попытался выпрыгнуть из собственного тела последним рывком. Только огромным усилием воли удалось отвлечься от паники, сосредоточиться на словах мага. — Ты, похоже, повредил шею, когда упал. Гил, на меня смотри, не пытайся вертеться! Сосредоточься. Сейчас у тебя там, в месте удара, похоже, поврежден позвоночник, началось воспаление, но... — Чего?! — Отек! Не силен в драконьей анатомии, но чего-то серьезней, кажется, нет. Если я прав, это пройдет. Отек уменьшится, но не пытайся дёргаться, не напрягайся, это опасно. Придется подождать пока... — Долго? — Не знаю, — вздохнул Рейстлин. Отек мог и увеличиться. — Может, несколько дней. Я приду в себя гораздо раньше, но протащить тебя магическим коридором в этой ипостаси даже я не смогу. Так что наберись терпения. — А если я ипостась сменю? — Вперед. Только с трупом твоим я и подавно нянчиться не стану. — Почему с трупом сразу-то? — Ну, может и не сразу... — Рейстлин мрачно ухмыльнулся. — Понятия не имею, что будет, если ты сменишь ипостась, но если рассуждать логически, делать этого не стоит. Дракон — наименее уязвимая твоя сущность, и если ей плохо, вряд ли кендер переживет это лучше. — Выходит, несколько дней только ждать? — тоскливо поинтересовался Гилтиас. — Сам виноват. И первое время постарайся не спать. — Почему? «Потому что можешь во сне разучиться еще и дышать, глупая ящерица», — сердито подумал маг, но вслух не сказал, опасаясь еще одного приступа паники. А ведь он мог бы уже забрать обещанное за помощь и покинуть этот мир... — Рейст? — ...лин. Потому что не спи, я сказал. На этот раз ты послушаешься? Дракон помолчал. — Послушаюсь. Но если честно, Ирдис сказал, что я могу подчиняться тебе не всегда. Рейстлин только глаза закатил и решительно ушел с глаз долой. — Эй, куда ты? — Приложу холод к твоему ушибу. Дракон завращал глазами, но земли вокруг были абсолютно однообразными — лишь песок и камни. — А где ты нашел что-то холодное? — Нигде! — маг сердито приложил руку к шее дракона, глубоко вдохнул, чувствуя, как холодеет ладонь и уходят последние крупицы магических сил. — Чувствуешь что-нибудь? — Нет... Или да? Или нет. Я не знаю! Маджере выразительно вздохнул и завозился, устраиваясь поудобнее, привалившись к драконьей спине. — Рейст...лин? — раздалось, не прошло и получаса. — Ну что еще? — дракон лежал на редкость неудачно — ни сидя, ни стоя маг не находил удобного положения для того, чтобы держать руку у его загривка, и оттого был особенно раздражительным. — Очень скучно, — дракон душераздирающе зевнул. — Я заснуть боюсь. — А от меня ты что хочешь? — Расскажи что-нибудь. Маг фыркнул и выругался. «Опытный золотой дракон, Хранитель двух миров, как же! Кендер чешуйчатый!». — Ладно, извини, я придумаю что-нибудь другое... — Что например, будешь дуть на песок, пытаясь нарисовать картинку? Лучше сам что-нибудь расскажи, — вздохнул, сдаваясь, маг. — Так точно не заснешь. — Правда? О, помнишь, я начинал тебе рассказывать, как у нас на острове завелись мыши? Обычные такие, серые. Так вот... Талант рассказчика у Гилтиаса был воистину кендерский — перескакивая с одного на другое, сменяя тему за темой, первоначальную историю до финала он довел очень нескоро, но Рейстлин все же не сдержал смеха, слушая, как Хранитель, замирая от страха, выгонял из ноздри одного из спящих Старейшин поселившуюся там мышиную семью. — У меня тоже есть история про мышей, — криво усмехаясь, подхватил разговор маг. — В юности, когда я только учился магии, у меня был кролик и несколько мышей. Однажды... Слушал Гилтиас тоже как кендер. — Придумай свой конец уже, в самом деле! — буркнул маг, запутавшийся в лавине уточняющих и уводящих в сторону вопросов и уже слабо помнящий начало собственной истории. — Я хочу твой! — от разговоров не только перехотелось спать, но и вызванный собственной неподвижностью страх отступил. — Я не буду перебивать, Рейст...лин, расскажи! Заняться все равно было нечем, вот только ночью резко похолодало. Рассказывая, маг убрал руку от драконьего загривка и подобрал обломки посоха, но тот отказывался даже светить. — Тот кендер... Тассельхоф же, да?.. наверное, тоже частенько рассказывает эту историю! — с удовольствием констатировал дракон, дослушав. — Что ты там делаешь? — Думаю, можно ли уже перестать тебя лапать... И как самому тут не замерзнуть. — А?.. — Помолчи немного. Ночь была светлая — звезды и луна освещали пустыню достаточно, но чтобы рассмотреть загривок Гилтиаса, пришлось снова прибегнуть к собственной магии, едва начавшей восстанавливаться. Хорошо хоть хуже шея дракона не выглядела. — Что там? — раздался шепот Гила. — Синяк на одном дуралее... Не знаю. Вроде не хуже. Попробуй передними лапами пошевелить. Только осторожно! — Нет, не получается, — с сожалением отозвался тот через несколько мгновений. — Плохо. Но могло быть и хуже. Маг обошел дракона и устало уселся, опершись на его грудь. — Куда хуже? — кисло поинтересовался Гил. — Воспаление могло увеличиваться со временем. И тогда ты перестал бы контролировать не только лапы, но и легкие, сердце... Рейстлин задумчиво хмыкнул и подобрался поближе к сгибу передних лап, заерзал, устраиваясь поудобней... — Что ты делаешь? — спросил Гил отстраненно. — Холодно, — коротко бросил маг. — Что с голосом? Болит что-то? — Просто страшно. Знаю! Сам виноват... Рейстлин вздохнул и вдруг похлопал его по одной из лап. — Хочешь, расскажу тебе про охоту на снипа?***
К утру у мага заплетался язык. — Как же холодно, бездна... — буркнул он, закончив очередную историю, и неловко повернулся к дракону другим боком, замерзшим. — Солнце уже взошло, скоро согреешься, — виновато сказал Гил. Ночью не удалось даже поменять положение тела и сейчас он почти его не чувствовал. Лишь бы маг был прав, и поскорее бы все прошло! Дракон осторожно попытался двинуть лапами, хвостом, крыльями... Отозвались! Передние отозвались, и крылья! Аж горло перехватило от радости! Дракон осторожно, с удовольствием пошевелил обеими лапами, заставив задремавшего было Рейстлина вздрогнуть и проснуться. — Отек спадает, — констатировал он, удивляясь силе своего облегчения. — И быстро, повезло тебе. — Повезло, — отозвался Гил радостно, и осторожно подвинул мага, обхватывая лапами. — Теплее? Ты спи. Я-то теперь точно не усну на радостях. Долго уговаривать Рейстлина не пришлось. В драконьих объятиях оказалось на удивление уютно, и наконец-то, действительно, тепло, Рейстлин нырнул в сон торопливо, будто желая поскорее наверстать потраченные силы. — Рейст, проснись! К нам кто-то летит! Маг очнулся, потянулся было машинальным жестом за посохом... И вспомнил, что его нет. Приближающихся демонов он видел уже и сам... — Без посоха расправиться с ними будет сложнее, — Рейстлин вскочил, подобрался. Нужно сотворить защитный купол, в первую очередь, и колдовать уже из-под него... Он оглянулся на Гилтиаса и присвистнул. Одно дело — поддерживать защиту вокруг себя, и совсем другое — вокруг дракона. Тем более мешкать нельзя! Маг торопливо огляделся. Один камень и песок вокруг! Впрочем, подойдет и песок. — Рейст, что мне делать? — нетерпеливо поинтересовался Гилтиас. — Не отвлекать меня, — Рейстлин провел перед собой рукой с зажатым в горсти песком, и в воздухе повисла тонкая золотистая полоска. Еще несколько слов и пассов — и она словно растянулась во все стороны разом, поднялась выше, накрывая и мага, и дракона едва заметной вуалью. Рейстлин недовольно прикусил губу — слишком тонкий, а демоны уже совсем близко! — и, подняв руки над головой, торопливо зашептал новые заклинания, усиливая прозрачный купол. Слишком высокая скорость произнесения магических слов сжирала силы быстрее обычного, но все было готово вовремя. Эфемерные, отвратительные черные тени словно ударялись о невидимую преграду, стоило им оказаться поблизости. Рейстлин выдохнул с облегчением и перешел в атаку. На этот раз демонов было больше обычного... Неужели уже открыли большой портал? Тогда дела плохи... Демонов, казалось, не убывало. Вдруг один из них прорвался сквозь прозрачную стену, бросился было к дракону, но под действием слов мага обернулся черной копотью. Гилтиас зажмурился, Рейстлин торопливо восстановил купол и вернулся к атакующим чарам. Когда же они кончатся?! Удерживать купол стало вдруг легче, его размер резко уменьшился, и маг обернулся через плечо — дракона не было. Был человек, нетвердо стоящий на ногах и тоже колдующий, лицо которого, до дрожи похожее на его собственное, серело на глазах. — Что ты сделал, идиот?! — Ты бы не удержал большой купол достаточно долго... — Гилтиас закончил плести чары и с облегчением уселся прямо на песок. А потом — и медленно улегся. Маг торопливо подошел к нему, оглядываясь на черные тени, бьющиеся в прозрачную преграду со всех сторон. — Удержал бы, сколько бы потребовалось! — Да все же хорошо... — слабо улыбнулся Гил. — Я вижу! Тупица... — маг склонился над спутником и осторожно просунул ладонь между его шеей и песком. Следов ушиба не находилось, но он не мог исчезнуть! С неприятным предчувствием маг поднял ладонь повыше, почти к самому затылку, и нашел. Сломанная чешуя трансформировалась в более хрупкой ипостаси в костяное крошево, на ладони мага осталась темная, чужая кровь и царапина от осколка кости. — Страшно... — шепнул вдруг Гил. — Не надо. Тебе можно уже ничего не бояться, — ответил Рейстлин устало, вглядываясь в уже даже не серое, а белое лицо. Крошечные зрачки, едва заметные за лазурного цвета радужкой смотрели куда-то вверх, не отрываясь. Маг знал, что там — черные призраки, демоны, отчаянно желающие сломать кажущуюся хрупкой преграду. — Страшно, что они... победят. — Не победят. Не бойся. — А ты не сердись... — Гилтиас вдруг улыбнулся лукаво, заговорил, не запинаясь, и у мага мелькнула безумная мысль, что все не так плохо. — Честное слово, я бы слушался, если бы у меня еще было время. Но времени больше не было. Рейстлин появился в Академии совершенно неожиданно, принеся с собой на руках Гилтиаса, почему-то в человеческой ипостаси. — Что случилось?! — бросился к магу Ирдис, пока тот укладывал своего спутника прямо на стол, на карты и бумаги. Со стола упала чернильница. — Он что, мертв?! Маджере, не отвечая, коснулся плеча Гила, будто прощаясь, и развернулся к почтенному волшебнику совершенно спокойно. Тем страшнее стало, когда его рука впилась Ирдису в горло. Но Рейстлин не собирался его душить, лишь рывком заставил склониться над телом. — Смотрите, — холодно отдал команду маг. — Это — ваша вина. Вы ему разрешили самоубийство. Смотрите! Только когда Ирдису стало не хватать воздуха, Рейстлин дал ему выпрямиться и презрительно отшвырнул от себя. — Я еще вернусь, — пообещал маг перед тем, как исчезнуть. А в следующий раз появился через несколько часов и, покосившись на стол, где оставил в прошлый раз свою ношу и где ее уже не было, расстелил потрепанную карту на подоконнике. — Труп синего дракона вот тут, — прихваченное неподалеку стальное перо пробило бумагу и раскроило дерево под ней вдоль волокон. — Я не собираюсь задерживаться в вашем мире, мне нужна моя оплата. — Хорошо, — кивнул Ирдис и взял свиток телепортации. — Подожди здесь. Но когда он появился снова, артефакта при нем еще не было, зато лицо было озадаченным. Колдун казался взбудораженным. — Идем за мной. Место, в котором они оказались после перехода, было полно могущества, силы, магии. Рейстлин огляделся, признавая и знакомый по описанию Жезл первых правителей, и вожделенный Кристалл жизни... Десятки, если не сотни могущественных артефактов покоились на невысоких колоннах, выстроившихся полукругом у такого же изогнутого, огромного окна, или прямо на полу, как закрытое тяжелой пыльной тканью Зеркало судьбы. За окном виднелись горы, золотой рассеянный закат мягко освещал весь зал. Рейстлин посмотрел на Ирдиса с невысказанным вопросом, приподняв бровь. — Пришлось собрать все в одном месте ради безопасности. — Глупо, — покачал головой маг. — Одна атака — и вы потеряете все разом. — Нет. Здесь они все защищены наилучшим образом. — Вы привели сюда даже меня, а я, фактически — не более, чем наемник. — Тебя я привел, потому что меня попросили. Возьми свою плату, но выслушай их. Рейстлин принял из рук волшебника черный вольт, и только опустив его в тщательно зачарованный кисет, обернулся. Не нужно было даже особых знаний об этих мирах, чтобы понимать — перед ним могущественные сущности. — Дева Нариэль, Первый бог... Я оставлю вас, — Ирдис поклонился и хотел было уйти, но названная Нариэлью покачала головой. — Останься, волшебник. Возможно, придется помочь нашему собеседнику сделать правильный выбор. Маджере насторожился. Сказанное звучало бы угрозой, если бы не сам облик девы и то, как он воспринимал окутывающие ее чары — лишь защитные или нейтральные, без толики негатива. — Что я должен выбрать? — все же он настроился на то, чтобы применить атакующее заклинание при необходимости, или укрыться за магическим щитом. Первый бог рассмеялся: — Ох уж эти маги! Не обижайся, Ирдис, но все вы таковы — недоверчивы, подозрительны! Рейстлин Маджере ведь? Послушай меня, Рейст... — Рейстлин. — Рейстлин, не волнуйся. То, что попросил ты за свою помощь, ты получишь в любом случае. И мы не будем задерживать тебя, когда ты захочешь уйти, но ты должен знать кое-что... Демиург подошел к большому, темному зеркалу в глубине помещения, маг последовал за ним, все еще настороженно оглядываясь. — Смотри, — в зеркале отобразилось темное, тесное помещение. Магу показалось, что в нос ударил смрад — это место явно служило для обработки тел павших перед их погребением, и особо с ними не церемонились, сваливая всех вместе поначалу прямо на земляной пол. На стенах без окон чадили светильники, немногие живые в помещении были тепло одеты. На одном из дюжины широких столов с желобками для слива крови покоился Гилтиас. Его лицо все еще хранило легкую лукавую улыбку, резко контрастирующую с глубокими тенями в запавших глазницах. Рейстлин помрачнел. — Зачем? — У тебя есть шанс... — Демиург замялся и оглянулся на Нариэль. Та кивнула и подошла поближе, Маджере напрягся, когда она стала за его спиной и положила руки на плечи. — Не у тебя. У него есть второй шанс. Если ты ему его подаришь... — Я не некромант и не шаман, как я могу?.. — Словом, мой мальчик, одним только словом, — Первый бог внимательно смотрел в зеркало. — Нас печалит эта потеря и будь это возможно, мы вернули бы Гилтиаса сами, но это противоречит законам наших миров. Если же ты, человек, сделаешь этот выбор... Маг почувствовал себя учеником на своем первом уроке магии — растерянным, ничего не понимающим и отчаянно из-за этого злящимся. Ирдис укоризненно покачал головой. — Я же сказал, что не могу ничего сделать! Что вам нужно от меня? Нариэль мягко погладила его по плечам. — Тише... В наших мирах действует один закон: потерявший любовь и тоскующий в разлуке с тем, кто уже окончил свой срок на земле, однажды может попросить богов вернуть его. — И при чем тут я? — с недоумением спросил Рейстлин. Ирдис деликатно кивнул на зеркало, и маг снова уставился на тело Гилтиаса, на лицо, похожее на его собственное, на его последнюю улыбку... — Да вы что тут, поголовно блаженные, начиная с богов?! — Рейстлин раздраженно передернул плечами, сбрасывая руки Нариэль. — Какая, в Бездну, любовь?! К дракону? К кендеру?! Между нами не было ничего! Нариэль засмеялась. — Вы люди, иногда такие забавные... Если бы родная тебе душа поселилась в гноме, поверь, и он стал бы тебе мил. — Никто мне не мил, вы в своем уме?! Я не хотел его смерти, ясно?! И это — не моя вина! Но если для того, чтобы воскресить Гилтиаса, непременно нужно, чтобы я его любил, то он обречен оставаться мертвым! Ирдис побледнел при упоминании вины, но все же раздраженно повернувшемуся к нему магу напомнил тихо, что он говорит с богами. — Мне плевать. Я собираюсь убраться, наконец, из вашего дурного мира. Демиург за спиной возмущенно кашлянул. — Ты ведь знаешь, как работают законы магии, чародей? — спросила Нариэль с тревожной улыбкой. — И знаешь, что не можешь их обойти, они — часть мироздания. Так и здесь... Ты можешь отрицать, или наоборот, горячо убеждать нас в том, что без памяти любишь нашего золотого дракона, но мы сможем вернуть его только если это действительно так. Ты должен лишь сказать, что тебе это нужно. Ирдис ухватился за эту фразу. — Послушай ее, маг! Ты ведь ничего не теряешь! Только скажи им «да»! — И если ты прав и мы сошли с ума — ничего не случится, — подтвердил Первый бог. — И вы дадите мне уйти? — Вне всяких сомнений. — С моим артефактом? — Разумеется. Вот только... — Что? — Если ты скажешь «да», и правы окажемся мы, ты заберешь Гилтиаса с собой. Любой другой бы остался, но его роль в судьбе двух миров была слишком велика. Он не сможет остаться здесь, чтобы прожить еще одну жизнь. Рейстлин затравленно огляделся. Маленький, яркий, обычно сказочно благополучный мирок, непонятно чем привлекший внимание могущественной демонессы, всегда казался ему немного ненастоящим, и этот разговор убеждал его если не в безумии всех присутствующих, то в нереальности происходящего. Заныла царапина на ладони и маг сжал руку в кулак. Что же, если это поможет все закончить... — Бездна с вами! Да! То, с каким вниманием и надеждой все после этого уставились в зеркало, заставило мага снова вспомнить о заклинаниях для атаки. «Ничего не случится и они найдут виновного — меня», — мрачно подумал Рейстлин, тщательно спрятал заслуженный артефакт и вздрогнул, когда заметил движение в зеркале. Гил сел на столе, с недоумением, а потом и страхом оглядываясь. — Я не сомневалась! — с облегчением произнесла Нариэль, а Первый бог порывисто обернулся к Ирдису. — Доставь его сюда! Ошалелый Гил, едва устоявший на ногах, материализовался неподалеку от Рейстлина. — Вот видишь, — с мягкой укоризной произнес Демиург. — Что я вижу?! Вы просто обманули меня, но зачем? — Рейстлин в ярости повернулся к Гилу и забыл, что хотел сказать. Что бы ни было сейчас сделано, дракон к этому отношения не имел, у него на лице было написано. — Рейст, что происходит? — панически шепнул Гилтиас. — Я ведь... О дева Нариэль... Дева Нариэль! Ирдис! А вы... О Первобог! — Смотри-ка, угадал! — прошипел маг, но Гилтиасу было плевать и на его тон, и на присутствие бога с девой-хранительницей, — он мертвой хваткой вцепился в руку Рейстлина. — Я ведь умер! И был совсем в другом месте! В чертогах... Чертогах... Я пытаюсь вспомнить, но память словно не слушается... А потом все эти тела вокруг! А потом... Что случилось? Рейстлин! Мага передернуло от искреннего ужаса воскресшего соратника. — Что вы с ним сделали? — Мы сделали ровно то, что сказали, — укоризненно отметил Демиург. — Прислушайся к себе, и у тебя не останется ни подозрений, ни вопросов. — Что?! О чем вы все говорите? — спросил Гилтиас растерянно. — Я ничего не понимаю! — Я все объясню, — Ирдис шагнул было к дракону, но Нариэль остановила его. — Они сами разберутся, не лишай их этой возможности. Рейстлин выругался, и Гил уставился на него. — Ты знаешь, в чем дело! — Поверить не могу... — Да провалитесь вы все к демонам Минатрикс в ту зловонную клоаку, откуда они выбрались! И ты туда же! Дракон рванулся к выходу на неверных ногах, но на плече сомкнулась железная хватка тонких пальцев. — Гилтиас, смотри на меня, — Гил развернулся. Он уже слышал эти слова, и в прошлый раз они успокоили... — Дыши. Спокойно. Он всхлипнул и уткнулся носом в плечо мага. Ох и отхватит же потом за это! Но пальцы Рейстлина неожиданно вдруг легли на спину, погладили неуверенно... Как сквозь вату, сквозь никак не желающие отпускать образы собственной смерти и посмертия, дракон слышал обрывки разговоров. — Это бывает... — Нужно время... — Может, воды? И тихий, спокойный, знакомый: — Замолчите. Все действительно замолчали и Гилтиас поднял голову. — Успокоился? — Да. Теперь ты мне объяснишь, что происходит? — Скоро. Но сейчас мы уходим. — Куда?! — В мой мир. У дракона закружилась голова, шатнуло, и он осторожно отошел на несколько шагов от мага, словно тот собирался забрать его против воли, словно не ждал чего-то, не смотрел на него выжидающе... Столько вопросов! Но что-то подсказывало, что ответов не будет, как и на предыдущие. Он обвел взглядом помещение: о боги, это же самые могущественные артефакты их мира! И дева-хранительница... И бог Ксентарона! Чему они так довольны?! А почему насторожен Ирдис? Глупо спрашивать, но все-таки, может, хоть что-то... — Надолго? — Навсегда. Какой-то механизм разума, как в бою, включился как раз вовремя, чтобы позволить сохранить достоинство. И дракон не побился головой об стену, не принялся орать, хотя очень тянуло... — У меня есть выбор? — Нет, — они ответили, будто репетировали это заранее: слаженно, синхронно, хором. От этого жуткого многоголосья по хребту пробежал испуг. Они ведь не враги ему, так почему, за что?! И Гил шагнул обратно к Рейстлину — единственному, в чьем «нет» услышал сочувствие. Пусть и померещилось наверняка, просто хотелось его услышать. — «Мы» уходим? Вместе? — Да. — Так идем!***
В Башне мага было... Пожалуй, что даже уютно. Камин, широкие кресла, умопомрачительная глубина картинки за окном — ох и высоко! — Драконы улетают обычно с балкона. — Я не... — А вид такой, будто прыгнуть хотел. Гил рассмеялся нервно. — Меня только что навсегда изгнали из родного мира. Кроме того, я, кажется, умирал... Теперь ты объяснишь мне, что происходит? — Да, минуту подожди... — Рейст, издеваешься?! — Ты опять зовешь меня Рейстом. Маг закончил ворошить дрова в камине, подвесил с краю изящный котелок, придвинул свое кресло поближе и сел рядом. — Я... Извини, — погрустнел Гилтиас. — Зови. Я не против. — С чего это ты такой добрый? — Тебя только что навсегда изгнали из родного мира, и ты умирал. — Так почему я жив? Маг посмотрел будто испытующе. Пронзительный взгляд, неприятный, и злость в нем чувствовалась, но не на него. На кого тогда? — Тебя вернули ваши... боги, или кто они там? С моей помощью. Но с условием, что ты не сможешь больше влиять на судьбы тех миров, которые охранял. Твой срок там вышел, новая жизнь должна стать действительно новой... Куда ты? — На балкон... — Гилу стало вдруг очень, очень жалко себя. Вся жизнь, друзья, призвание, смысл этой самой жизни остались там, куда больше и показываться нельзя. Он действительно умер и теперь получил шанс оплакать самого себя. Зачем вообще было делать с ним такое? — А где он, кстати? — Гилтиас, не дури, — Рейстлин встал следом, закрыл обратно уже приоткрытую драконом дверь. — Почему?.. — В родных мирах может случиться что угодно, а он даже знать не будет... Или будет, но не сможет помочь! Что хуже? Что ему вообще тут делать, зачем он тут нужен, кому? Даже маг повозится с ним немного, для очистки совести... Или что там у него вместо совести? И вышвырнет. — Имею я право хотя бы разреветься не при тебе? — Не имеешь. Дурень, — вздохнул Рейстлин, и Гилтиас не выдержал — вцепился в него и взвыл бессильно, отчаянно — слез не было. Сначала. ... — Ну все, все, — утомленно сказал маг, а Гилтиас вздохнул судорожно. — На...надеюсь. Изви...ни. На этом диване до них, казалось, не сидел никто лет триста, но другого места, где устроиться вдвоем рядом не нашлось. Дракон отпустить мага не мог, а Рейстлин, как ни старался то и дело тишком отодвинуться, всерьез попыток высвободиться не предпринимал пока. А порой и утешить пытался неумело, но быстро сдался, сообразив, что поглаживания по волосам или похлопывания по плечу на дракона действуют прямо противоположным образом. Но теперь тот вроде бы взял себя в руки, разжал их (на ткани мантии остались отчетливые следы его пальцев) и можно стало подняться. Если бы не панический лазурный взгляд. — Да бога ради, Гил... Я только налью чаю, пока не перекипел окончательно. Дракон вместо ответа только вздохнул еще раз судорожно. К счастью, маг действительно справился быстро, толстостенная кружка согрела ладони уже через пару минут. — А ка...какое ты имеешь отношение к моему вос...крешению? Почему без тебя не смогли этого сделать? Маг замялся. — Рейст? — Да слышу я! Давай так, информацию — понемногу. С тебя и так на сегодня хватит. — Ты просто не хочешь признаваться в чем-то. Рейстлин кивнул, кажется — с облегчением. — Почти. Позже. — И сколько тебе нужно? Часы, дни? — Недели или месяцы, — отозвался Рейстлин и задумался. — Годы... — С ума сошел?! Так, подожди-ка... Разве ты не планируешь выгнать меня отсюда, как только... Ну не знаю, позволят приличия? Представится возможность? Терпение кончится? — А ты думал, что так? За окном уже начинало темнеть. Гилтиас покосился в сторону неподвижных крон Шойкановой рощи... — Я не... Слушай, я ведь помню все. Купол, демонов, тебя... Это было так глупо! Все из-за твоих рассказов... Ты сидел там со мной и травил байки, чтобы я не дрых. Я хотел тебе отплатить. Мне ведь казалось, что все уже почти хорошо, что теперь можно! А потом... Рейст, там был такой покой! А теперь... я не знаю уже, что думать, что чувствовать, что делать-то... — признался он с кривой улыбкой и получил такую же в ответ. — Я тоже. — Ты? — дракон нервно рассмеялся. — А я думал, что ты будешь командовать, я — слушаться, раз уж пообещал, и все будет просто. — Просто — не будет. Со мной трудно. — С тобой, значит... А почему вообще — с тобой? — Потому что условие звучало ясно: я забираю тебя с собой. Не переношу в свой мир и оставляю, не отправляю в какой-то другой... Я. Забираю. Тебя. С собой. — Меня они не захотели спросить сначала? — ворчливо в кружку буркнул Гилтиас. — Что, уже трудно? — Н-нет... Вообще-то нет. Я рад, что это ты. — Разве тебе не было бы проще, если бы это был кто-то... другой? Более знакомый, более близкий? Гилтиас улыбнулся, но не ответил. Кто вообще бы смог заменить целый мир? Целых два мира? Если бы он должен был решить сам, он бы свихнулся, пытаясь выбрать одного-единственного человека, или эльфа, или гнома, или дракона... И не смог бы. Но решал не он, и выбор, сделанный за него, удивительным образом отчего-то Гилтиаса устраивал. — А ты сам? Как согласился на это? — Я ведь не хотел твоей смерти. — Но теперь я твоя головная боль. — Моя, — одно лишь слово, но Гилтиасу послышалось в нем вдруг ироничное смирение и сдержанная радость, и померещилось, что маг подслушал мысли. Лишь бы не все, лишь бы удалось утаить одну, робкую, неловкую, и самому бы не думать пока хоть об этом... — Посмотри на меня, — попросил вдруг маг и дракон с удивлением поднял голову. — Зачем? — Затем, что мысли я читать не умею. Но кое-что у тебя написано прямо на лице. Гил смущенно уткнулся носом в кружку. Да уж, просто точно не будет...