Memory Triangle (Треугольник памяти)

От лица Дино

      Наконец-то занятия закончились. Это были, наверное, самые долгие уроки в моей жизни.       Мими запретила мне и Энди хоть как-то допрашивать Вики, мол, когда будет нужно она сама все расскажет. Но что я тогда за друг такой если буду делать вид, что мне наплевать на то, что произошло с ней? Я пытался меньше думать об этом, что только выводило из себя. В итоге решил, что по окончанию занятий поговорю с Вики.       Я вышел из кабинета и, зная, что у нее это тоже был последний урок, прохаживался по холлу. Не успело пройти и нескольких минут, как ко мне подбежала Мими.       — Привет, — радостно обняла меня.       — Привет, — ответил и огляделся по сторонам.       Я смутился этому жесту.       — Что ты делаешь? — прошептал я.       — Ой, прости.       Отскочив, она тоже повертела головой по сторонам и, кажется, никто не заметил странного действия между ангелом и демоном. Я в свою очередь выжидающе смотрел на нее.       — Я… Эм-м… Просто… — она заправила прядь своих длинных волос за ухо.       Мне не оставалось ничего другого, как просто наблюдать за ее смущением. Она так мило это делала.       Что? Дино, соберись.       — В общем я хотела спросить, получиться ли у тебя сегодня еще раз пройтись по материалам со мной, которое задал Реал?       Она смотрела своими темно-карими глазами настолько умоляюще, что у меня просто не оставалось другого выхода, как ответить согласием.       — Только, я сначала хочу сходить к Вики.       Мими опустила голову и несколько раз покивала головой, ответив:       — Да, хорошо. Я… Буду где-то тут, — махнула рукой в сторону улицы и, развернувшись, туда и направилась.       С каждой нашей встречей она пугает меня все больше, вот такими внезапностями.       Не долго думая, я развернулся, чтобы осмотреться, вдруг Вики уже вышла. Краем глаза мой взгляд уловил знакомый силуэт — по ступеням шагал только Энди. Я поспешил догнать его.       — Привет, -крикнул я.       — Привет.       — А где Вики? — пожал ему руку и заглядывал за спину туда, где начинался коридор с жилыми комнатами.       — Ты ее сегодня уже не увидишь, — спокойно ответил.       — Почему? — я не на шутку встревожился.       Куда она опять умудрилась влезть?       — Она только что полетела в архив отбывать наказание.       — Что? За что ее наказали?       — За то, что на урок опоздала, — раздраженно сказал друг.       — Кто за такое наказывать-то будет? — усмехнулся я.       — Ну вообще-то… Это твой отец наказал ее.       Какого черта?       Энди понял о чем я подумал и похлопал меня по плечу.       — Извини, я так понимаю компания тебе сейчас не нужна. Пойду я. Еще увидимся.       Всегда поражался проницательности этого парня. Но пожалуй он прав — мне теперь нужно кое с кем поговорить. И этот кто-то, я уверен, сейчас сидит в своем кабинете. Туда я и направился.       Пока шел, мою голову посещали нехорошие мысли, неприемлемые для ангела, но ничего не мог с собой поделать.       И чем ему Вики не угодила?       Я постучался и, не услышав ответа, вошел в кабинет, где он заложил себя бумагами и что-то бурно искал.       — Куда же я его дел? — воскликнул он, не замечая моего присутствия.       — Кхм, — кашлянул я. — Здравствуй, отец.       — Сынок? Прости, не заметил тебя. Если что-то срочное — говори сейчас ибо я улетаю.       — К чему такая срочность?       Он продолжал рыться.       — Ага! Нашел, — он посмотрел на небольшой кусочек бумаги, который я отчетливо знал.       Он держал разрешение на посещение архива.       — За что она получила наказание? — сходу нарочито спокойно спросил я.       Отец немного замер и его недавняя энергия сменилась обычным холодом. Это очень хорошо чувствовалось. Даже не видя его, я точно мог бы сейчас определить его укоризну. Больше никаких вопросов не последовало — и так было понятно, что я хочу от него услышать. Но ангел продолжал молчать, кажется, забыв о том, что куда-то спешил несколько секунд назад.       — Не успел я ее отправить, ты уже тут как тут. В защитники записался? — он говорил это очень спокойно.       — Нет. Но меня по видимым причинам беспокоит твоя заинтересованность в ней.       — Знаешь, я могу выразить те же переживания, — он посмотрел на меня прищурив глаза.       — Она моя подруга и я беспокоюсь за нее.       Он поднял голову еще выше, будто хотел увеличиться в росте и смотреть на меня с высока. Я сделал то же движение, давая понять, что я уже давно вырос и эти манипуляции никакого чувства страха или стыда у меня не вызывают.       Все это мне напомнило одну интересную картину. Однажды, будучи на Земле в свободное время, я попал в такое место, где проходили звериные поединки. Одно из них сейчас происходило в этой комнате — петушиные бои. Именно сейчас мы «дрались» не за кого-то — в данном случае Вики — а друг между другом. Каждый из нас пытается доказать свою правоту: отец — что он мудрее и знает, что для меня лучше, я же — возможность свободных решений. И с каждым днем я все больше чувствую давление на себе по этому поводу. Возможно, что оно было таким и раньше, но тогда я не сопротивлялся ему. Сейчас же, оно будто сковывает меня цепями и еще немного и раны от металла начнут кровоточить.       — Она непризнанная. Ты вообще не должен с ней контактировать.       — Сейчас, отец, уже не то время, когда каждая из сторон воевала. Все это уже позади. Демоны, ангелы и непризнанные могут свободно сосуществовать вместе без вражды.       Он посмотрел на меня качая головой и улыбаясь, словно родитель, который услышал что-то до боли наивное от маленького ребенка.       — В тебе столько веры. Но хочу тебя огорчить — раньше все как враждовали, так и продолжают по сей день. Это в нашей крови, памяти, истории. Этого не изменить. Так было задумано свыше. И это нельзя нарушать.       — Отец, я уже не тот наивный мальчик, кто расспрашивал о всех необычностях. И мне неприятно от того, что ты принимаешь меня за глупца.       — Так и докажи мне обратное. Хватит таскаться за этой непризнанной, — строго сказал тот.       Отцовскую нежность в глазах в раз смело. Теперь его два глаза-льдинки прожигали холодом. А я стоял и молчал. Свои слова забирать назад не стану и оправдываться тоже. Ангел, пристально смотря на меня, покачал головой.       Когда уже закончатся наши ссоры?       — Думаешь, я не знаю, что ты прикрывал ее задницу, когда она в первый же день ринулась к своему дому? Или я не заметил того, как ты обнимаешь ее пока меня, вроде как, не было рядом? И я еще не должен думать, что ты поступаешь глупо? — его голос срывался на крик. — Вот за все это я должен был наказать ее раньше, но мне пришлось бы сделать это и с тобой, так как ты постоянно был с ней рядом. И, вот наконец, я могу это сделать не тронув тебя.       — Ты и так постоянно меня наказываешь, даже за незначительные промахи.       — Но это только между нами. Никто не должен знать, что мой сын облажался. Да еще и как?       Пытаясь опять сказать хоть что-то отцу, он выставил руку перед собой, давая знак, что он еще не договорил.       — Я ужасно зол на тебя. Но ты сейчас должен сказать спасибо мне за то, что я научил тебя не доверять всем подряд, а иначе не дожил бы до этого момента. Но, кажется, я плохо старался раз ты за такое короткое время готов «защищать» ее.       — Сказать спасибо? За что? За то, что лишил меня друзей? За то, что я до встречи с ней был в полном одиночестве? — я подошел к нему. — Спасибо.       Отец плотно сжал губы, явно пытаясь в этот момент не наорать на меня. Через пару минут тяжелого взгляда он еле произнес:       — И чем же она тебя так зацепила?       Я не ожидал такого вопроса от него поэтому даже не сразу сообразил их смысл. Но собравшись с духом, пытался судорожно подобрать подходящие слова для описания.       — Ну… С ней я чувствую себя свободным. И это бунтарство в ней…       — Очень похожа на твою мать? — тихо продолжил тот.       Я задержал дыхание. Любые упоминания о маме вызывали у меня чувство паники. Отцовское выражение лица сейчас отзеркаливает мое, как мне кажется.       После смерти мы очень редко упоминали ее. А отец вообще после того, можно сказать, закрылся в своем кабинете. Эта комнатушка, кажется, стала своеобразным укрытием для него. Встретить отца дома была большая редкость. А теперь еще, когда я начал жить в замке, наверное, вообще туда не заявляется.       — И именно поэтому я буду настаивать на том, чтобы ты больше с ней не общался. Эта черта характера к добру не приводит.       Его глаза покраснели. Я удивился этому, потому что никогда не видел чтобы отец плакал.       — Что ты имеешь ввиду? — спросил я.       Он пару раз глубоко вздохнул и направился в мою сторону. Не собираясь больше ничего говорить, папа обогнул меня и собирался выйти, но я сказал:       — Я имею право знать, что ты имел ввиду.       Вечно, как только заходит разговор об этой больной теме, он убегает.       — А знаешь? — он резко обернулся у двери. — Ты прав. Раз ты у нас такой взрослый, я сейчас расскажу тебе все и очень надеюсь, что после этого ты меня послушаешься.       Он вернулся на свое место за столом и жестом пригласил меня сесть напротив.       — Так вот, рассказ будет не очень длинным, но весьма насыщенным, — он глубоко вздохнул. — Еще в школьное время Ребекки, так зовут мать Вики, она подружилась с Тираей. Честно, даже ума не приложу, как так вышло. Но что есть, то есть. Их дружба была настолько сильна, как оказалось, что твоя мать была готова на все ради подруги. И, когда Ребекка стала Серафимом, часто отправляла Тираю на Землю для секретного задания, что длилось довольно долго. И с каждым новым заданием ангелов, что были посвящены в него, становилось больше. Но, что самое интересное, почти никто не возвращался оттуда.       Отец встал из-за стола и подошел к окну. Несколько минут он молча стоял и разглядывал облака, а я не пытался нарушить тишину.       — И в один прекрасный момент не вернулась и твоя мать. Я сразу понял, что именно с ней случилось, ведь не первый раз такое бывало с посланными ангелами, — стоя ко мне спиной, он продолжил. — И я не мог ничего с этим поделать.       У меня стоял ком в горле. Все это я и так знал, кроме дружбы с Ребеккой, но на душе все еще скреблись кошки от воспоминаний.       — Что это было за задание? — почти шепотом спросил я.       — Тебе это не понравится. Перед своим последним полетом, Тирая рассказала мне куда направляется, будто чувствовала, что больше не сможет рассказать. Она летала защищать девочку, как и остальные «везунчики». Вроде как, Серафим хотела отсрочить ее смерть. И этой девочкой была ее дочь — Вики.       Сердце ухнуло в пятки.       — Да, сынок. Именно из-за этой непризнанной не стало твоей матери. Именно из-за нее я лишился жены, — его голос начал повышаться. — А теперь я еще и узнаю, что мой сын из-за нее лишается способности здраво мыслить?       — Я ничего не…       — Не смей! После всего, что ты делал даже не смей говорить, что это не так. Теперь же знай, что твоя подруга виновата в смерти матери. Надеюсь, теперь ты сделаешь правильный выбор, — последний раз посмотрев на меня уничтожающим взглядом, он вышел.       Я так и остался сидеть, не зная, что теперь делать и как поступить. Теперь и мои глаза начали мокреть.       Я не мог сдвинуться с места все думая о рассказанном. По моим щекам все больше скатывалось обжигающих слез, а грудь сдавливало так, что хотелось выдрать внутренности. В голове продолжала крутиться одна и та же мысль.       Если бы не Вики, моя мама была бы жива?       Теперь же я точно должен поговорить с ней.       Выбежав на улицу, понял, что просидел в кабинете отца по меньшей мере несколько часов. Уже серело, а закатное солнце в этот раз не вызывало у меня никакого восторга.       Из-за нее мама больше не видит этой прекрасной картины.       Я зло махнул крыльями и в миг уже летел в сторону башни. По тому разрешению, что искал отец, я понял, что Вики находится в Восточном архиве.       Приди в чувство.       Там находится Броуди так, что нужно держать себя в руках при нем.       Я пока летел пытался успокоиться, а прохладный воздух ласкал мою разгоряченную кожу, что постепенно начало меня успокаивать.       Мои ноги коснулись деревянного выступа. Пару раз глубоко вздохнув, я постучался. Долго ждать не пришлось.       — Дино? Неожиданно ты в гости.       — Знаю. Привет.       — По делу? — спросил хранитель.       — Вообще-то да, но не к тебе. Впустишь?       — Извини, она сейчас занята.       От него всегда было сложно что-то скрыть.       — Но мне очень нужно.       Броуди отрицательно покачал головой, показывая свою непреклонность.       — Тогда позови ее пожалуйста. На пять минут всего лишь.       Он тяжело вздохнул и ответил:       — Только потому, что просишь ты.       Дверь закрылась, а я остался ждать. Шагая по выступу вперед-назад, мне в голову стукнул еще один вопрос, который я должен задать ей. Через пару минут я услышал, как дверь опять открылась.       — Привет, Дино, — вымучено сказала Вики.       — Да, привет.       — Что-то случилось?       Я сдерживался, чтобы сейчас же не вылить на нее волну обвинений, но меня останавливала мысль, что она ведь может и не знать об этом всем.       — Да, случилось.       Ее выжидающий взгляд был направлен на меня. Она выглядела сейчас и без того зашуганно, что еще больше заставило хорошенько обдумать то, что я хочу сказать. Осмотрев ее с ног до головы, я обратил внимание, что она пытается спрятать руки под футболку.       — Что с руками? — я все равно переживал за нее.       Ну ты и дурак, Дино.       — Ничего, — она сделала вид, будто поправляла край футболки. — Так зачем ты пришел?       — Я сегодня узнал кое-что неприятное, — ее глаза округлились. — Но сначала хочу тебя спросить, — глубоко вдохнул. — У тебя были еще случаи на Земле, когда ты могла умереть?       Она, явно не ожидая такого вопроса, открыла рот от удивления.       — А… Что? Зачем ты спрашиваешь?       — Сначала ответь.       — Я даже не знаю. Нет, наверное. — она начала нервничать. — Да в чем я опять виновата? — ее голос дрогнул.       Я с любопытством посмотрел на ее, а она махала руками, мол, не обращай внимания.       — Вики, — я пытался собраться с духом, — я сегодня узнал, что ты можешь быть виновна в смерти моей матери.       Ее поведение заставило сказать меня эту информацию мягче.       — Что?       — Она спасла тебя на Земле, когда, — я задумался, высчитывая земные годы, — тебе было примерно двенадцать лет.       Она прикрыла рот ладонью и издала странный звук.       — Не может быть. Но как?       Она села на край деревянного выступа и мотала головой.       — Я не могу быть виноватой.       Я сел рядом с ней, пытаясь вглядеться в ее мечущиеся глаза.       — Прости, Дино. Если это правда, я не хотела. Прости, — покатились слезы по ее лицу.       Я не знал, как мне поступить в этот момент, потому что разрывался между желанием утешить ее и обвинить в случившемся.       — Поэтому я хочу знать, какие ситуации могли сократить твою жизнь. И выяснить ради чего моя мать так пожертвовала собой.