Называй меня своим Лордом

      Было без двадцати минут пять часов, когда я увидел высокий кованый забор. Мы приехали. Привыкай, Крис, теперь это — твой дом. Машина остановилась, Том несколько раз посигналил, но ворота так и не открылись.       — Ох уж эти аристократишки… Вечно хотят как-то выпендриться… — бурчал Томас, заглушив мотор, — дальше пешком.       Мы вышли, и я несколько скованно огляделся. Вокруг простирался живописный пейзаж, затмевающий зеленью любые темные мысли; мне он пришелся по душе, поэтому, когда Том взял из багажного отделения мою сумку и направился к калитке, я почти безропотно пошел следом. Как я и полагал, над воротами были камеры наблюдения, не видно было только поста охраны или чего-то подобного, но я не сомневался, что участок охранялся получше любого коттеджа политиков. Брат несколько раз нажал на своеобразное подобие домофона, после чего послышался щелчок открывшегося замка. Том вздохнул, чуть обернулся ко мне, кивнул, постаравшись улыбнуться, и толкнул дверь калитки, проходя во двор. Сердце бешено колотилось, я сглотнул, а стоявший позади меня Сэм чуть наклонился ко мне, погладив по спине, и шепнул:       — Не бойся, Крис, покажи им силу и смелость…       Я бы с радостью, братик, только все равно ведь страшно… И все же я решительно кивнул, шагнув за Томасом. Я обещал, что буду сильным для них, обещал, что все сделаю. Так что держи слово, Крис, как бы ни хотелось расплакаться и попроситься домой, ты должен быть стойким.       За воротами начинался просторный красивый сад: декоративные деревья и кустарники, клумбы с разнообразными цветами, все аккуратно оформлено умелыми руками садовника, а наверняка и не одного. От ворот шла одна асфальтированная широкая дорога, явно предназначенная для машин, а чуть в стороне сквозь всю бушующую летнюю зелень сада змеилась оформленная декоративным камнем тропа, по которой спокойно могло идти несколько человек в ряд. Словом, обстановка была просто сказочная, даже дышалось в этом месте по-другому, но мне почему-то казалось, что за всей этой красотой скрывается нечто ужасное, как в сказке про пряничный домик, в котором жила злая ведьма…       Однако, пройдя чуть вглубь участка, когда за пышными кронами деревьев еще не было видно самого дома, но уже и не было видно ворот, я увидел тех самых садовников, которые создавали всю эту красоту, и у меня как-то отлегло от сердца. Это были самые обычные люди: пожилая женщина, которая возилась с очередной клумбой, и мужчина лет сорока пяти с секатором в руках. Они лишь на пару секунд оторвались от своей работы, посмотрев в нашу сторону, но затем снова вернулись к своим занятиям. Братья и вовсе не повернули на них головы. Я чуть успокоился и зашагал вперед смелее.       И вот, наконец, перед нами предстал дом Сандерса. Впрочем, назвать его домом примерно равно тому, что назвать взрослого уссурийского тигра котенком. В сравнении с моим родным домом это был настоящий замок.       Я увидел роскошный трехэтажный особняк, выполненный в стиле девятнадцатого века, хотя что-то внутри подсказывало мне, что он и был построен около полутора веков назад. Высокие окна, количество коих невозможно было сосчитать слету, резные балконы, черепичная высокая крыша, в которой тоже имелись окна наподобие тех, что были в моем чердачке. У меня перехватило дыхание — такой красоты, такого величия я не видел еще никогда. Я даже остановился невольно, разглядывая особняк, братья тоже, было, остановились, но тут Том взглянул на часы и поторопил меня:       — Без семи минут, нужно идти, малыш.       Мне безумно нравилось, когда близнецы звали меня «малышом», хотя это было довольно-таки необычно для меня: если кто-то из окружающих акцентировал внимание на моем росте и детской внешности, я обычно щетинился, как ежик, но для братьев делал исключение. Наверное, потому что Том и Сэм вкладывали в это простое слово любовь, а не насмешку, как все остальные.       Кивнув, я заторопился за братом: очень не хотелось разозлить своего нового главу в первый же день. Тут я заволновался не на шутку. Что, если ему и вправду что-то не понравится? Он станет наказывать меня? Быть может, увидев такого задохлика, он и вовсе откажется от своего решения взять меня вместо платы? Тогда у моей семьи будут большие неприятности, это ужасно…       Погруженный в эти мысли я даже не заметил других людей возле дома, которые наверняка напугали бы меня еще больше: видимо, это и была охрана Сандерса. На этих крепких парней как-то косо посмотрели братья, но я благополучно не придал этому внимания. Мои глаза словно остекленели, как будто бы происходящее вокруг было страшным сном, не более. Я видел ступени крыльца, по которым вскоре мы поднялись к входной двери, я слышал, как Том нажал звонок, чувствовал, как вновь легла на мое плечо рука Сэма, видел высокого мужчину в строгом костюме, открывшем дверь, я даже слышал их короткий диалог с братом, но все вокруг было таким неясным и призрачным… У меня закружилась голова, и крепкая рука Сэма оказалась очень кстати.       — Господин Сандерс ждет Вас… — донеслось до меня. Господин??! Может, он еще «милордом» себя называть прикажет?..       Мужчина, открывший нам дверь, провел нас в прихожую, где предложил оставить сумку с моими вещами. Том возражать не стал; его спокойное отношение к происходящему вселило в меня некоторую уверенность. Нас повели по коридору, а я только и успевал оглядывать все вокруг, вертя головой, как совенок. Обстановка была, как в музее, скажу честно. От дорогого паркета из какого-то явно натурального дерева красноватого цвета до резных потолков, украшенных всевозможными узорами, но не выглядевших слишком вычурно, а сочетавшихся с обстановкой очень гармонично. На стенах были развешены огромные зеркала и картины, многие очень старые, что снова наталкивало на мысль, что этому поместью много лет и оно передавалось по наследству из поколения в поколение вместе со всеми своими богатствами. Также имелись канделябры, в которых действительно стояли свечи, и у меня промелькнула мысль, что хозяин дома — романтик в некотором роде. Я невольно вздохнул: может, все не так уж и плохо, как я представлял…       Человек, которого я мысленно назвал швейцаром, остановился перед тяжелой дубовой дверью. Я занервничал. Разумеется, там, впереди, меня ждала встреча с Адрианом Сандерсом. Я вдохнул поглубже, набираясь смелости. Однако, сейчас я не чувствовал на своем плече крепкой и теплой руки брата. Близнецы вели себя в доме крайне сдержанно, видимо, чтобы не ударить в грязь лицом перед хозяином поместья. Высокий мужчина в строгом костюме постучал коротко и открыл дверь, невозмутимым голосом возвещая:       — Господин Сандерс, братья Фабер прибыли.       Том шагнул в комнату и сразу же отошел чуть в сторону от двери, пропуская меня. Я задрожал, ноги плохо слушались. Нужно идти вперед?.. Только сейчас я понял, что смотрю вниз, куда-то в пол. Ну же, Кристиан, подними голову, расправь плечи!.. Вот, вижу дорогой ковер в открывшейся передо мной комнате — то, что ковер был дорогим, даже не вызывало сомнений: вряд ли в этом доме было хоть что-то дешевое. Поднимаю глаза выше, так медленно, просто невыносимо. Даже мое бешено колотящееся сердце сейчас стучало так замедленно, будто бы кто-то нарочно остановил время, а мысли носились в голове с ужасающей скоростью, еще немного, и я просто лишусь чувств, как какая-нибудь девчонка… Мой взгляд поднялся уже на уровень темного стола и двух кресел чуть с боков от него. Кресла кожаные, тускло блестят, будто бы вчера купленные. Возле стены боковым зрением замечаю такой же кожаный диван. Строго, в сравнении с остальным домом эта комната выглядит скорее рабочей, нежели жилой. Поднимаю глаза еще чуть-чуть выше и замираю окончательно. Сердце вовсе перестало биться, дыхание прервалось в один миг.       Я увидел Его. Своего нового главу. Моего хозяина.       Моего истинного Лорда.       Он сидел за столом. Такой величественный, такой… Красивый… Даже для остальных альф, которых в жизни я видел немало, пусть большинство лишь мельком — все они не шли ни в какое сравнение с ним, про бет я вообще молчу. Что-то в голове мягко намекнуло мне, что я мог так подумать от страха перед этим человеком и предрассудков — я представлял Адриана старым лысеющим толстяком отчего-то, — а также, что просто моя омежья натура почувствовала в нем потенциально Моего альфу…       Адриан Сандерс оказался пепельным блондином с гладко зачесанными назад волосами, несколько не доходящими до уровня его широких мужественных плеч. Никакой седины и уж тем более лысин у него я не заметил, что уже сломало мой стереотип об этом человеке. Вглядевшись в его внешность чуть внимательнее, я увидел, что глаза его были серые. Нет, не серые. Стального цвета, даже характерный блеск стали в них присутствовал, возможно, от суровости взгляда, который, благо, был обращен не на меня — я бы точно упал в обморок. На нем был идеально черный костюм, во всяком случае, пиджак был именно таким, под ним имелась белоснежная рубашка. Мысленно я задал себе вопрос: интересно, Адриан одевается так всегда, или сегодня какой-то особый случай?..       — …Друг мой, ты раскрутил скупых немцев на большие деньги, неужели нефтяники-русские будут тебе не по зубам? Вот и прекрасно, высоси из них все, что сможешь, иначе я быстро найду, чего тебе соснуть. И не звони больше по таким мелочам, я предупреждал.       Я обнаружил, что способность дышать ко мне все же вернулась, поэтому я смог несколько облегченно выдохнуть, поняв, что взгляд Сандерса суров из-за человека, с которым он говорил по телефону. И тут до меня стал медленно доходить смысл его слов, адресованных, видимо, подручному. Немцы? Русские? Нефтяные компании?.. Боже, да он и вправду богат и влиятелен…       Тем временем блондин отложил телефон в сторону и принялся изучать какие-то бумаги. Такой деловой, такой важный… Но самое главное, что удивило меня, — он даже не повернул головы в нашу с братьями сторону. Будто бы нас вовсе не существовало, даже не говоря о том, что мы стояли в паре метров от него. К тому времени я уже оказался в комнате, хотя даже не заметил этого — видимо, настолько я был поглощен изучением представшего передо мной хозяина поместья. Слева и чуть впереди от меня стоял Том, справа — Сэм. Близнецы молча ждали, когда Сандерс обратит внимание на нас. Но он явно не торопился. У меня в голове мелькнула мысль, что это способ унизить мою семью, ведь не заметить нашего прихода Адриан просто не мог, следовательно, делал это специально, будто бы подчеркивал, что мы здесь — никто.       — Кхм-кхм… — Томас прочистил горло, вежливо привлекая к себе внимание; или не особо вежливо — до этого я как-то не задумывался, как может быть воспринят этот простой жест.       Сандерс, наконец, поднял голову, посмотрев на моего брата с неким презрительным вопросом в глазах:       — Реджинальд, ты теперь стал пускать в мой дом всех больных бродяг? — голос Адриана оказался достаточно мягким по тембру, хотя и несколько низким, но в нем звучали нотки… насмешки?       — Господин, это люди Фабера, Вы ведь сами…       — Избавь меня от своих пустых рассуждений, что я сам, а что с чьей-то помощью. Благодаря моему «сам» ты работаешь у одного из богатейших людей Европы, а не просишь милостыню где-нибудь у моста на Темзе, — взгляд, которым одарил Сандерс своего швейцара, казалось, мог испепелить.       Да, у него мания величия. И слишком раздутое самомнение. И вообще этот человек показался мне слишком уж напыщенным, пусть даже он имеет несметные богатства — так себя вести просто некрасиво, по моему мнению. Да уж, внешность лебедя, важность павлина и самолюбие петуха — я с трудом сдержал усмешку.       — Д-да, простите, господин Сандерс… — я не видел встретившего нас человека, так как он стоял за моей спиной, но почему-то явно представлял себе, что сейчас он поклонился.       — Если вы считаете, что верх пунктуальности — приходить минута в минуту от назначенного времени, то серьезно ошибаетесь, — Адриан посмотрел на настенные часы, не вставая из-за стола для приветствия, как обычно всегда делал мой отец, когда к нему в приемную заходили ожидаемые им люди. — Еще пять минут, и я приказал бы своим людям привести вас связанными, как нежелательных на моей территории элементов.       — Однако, мистер Сандерс, пришли мы вовремя, как Вы и говорили, к пяти часам, — Том встретил моральный натиск хозяина поместья стойко, я представлял, как сильно хочется ему сейчас ударить этого человека, но мой брат вел себя так же сдержанно и предельно вежливо, как и при входе в дом.       — Что ж, оставьте мальчишку с вещами и проваливайте, — блондин снова взял в руку какую-то бумагу, погружаясь в ее изучение, чуть сведя светлые брови. — Редж, позови сюда Софи, у нее появилась новая работа.       Я вновь немного испугался: я ожидал, что меня станут разглядывать, оценивать, наверняка говорить что-то в порицание моей внешности, но вместо этого Адриан даже не взглянул на меня. Я посмотрел на Сэма, который, в свою очередь, впился взглядом в Тома, но явно по какой-то другой, неясной мне причине.       — Простите, Вы даже не посмотрите на Кристиана?.. — удивленно спросил Томас, и я еще робко понадеялся, что он убедит Сандерса отказаться от своего «приобретения».       — Ты будешь указывать мне, что делать? — Адриан поднял на моего брата глаза, одарив его недовольным взглядом. — Теперь я могу посмотреть на него в любое угодное мне время. Или же не смотреть никогда вовсе — отныне он принадлежит мне.       Однако, на меня мужчина все же посмотрел, и от этого взгляда я испуганно сглотнул — так смотрят на кусок курицы перед употреблением, пожалуй.       — Это, что ли, ваш маленький наследник клана? — светлая бровь поплыла вверх, мне стало совсем не по себе. — Тощий какой-то. Ваш клан настолько беден, что даже ребенка накормить нормально не может?       — Он… Не тощий. Он стройный, — возразил Сэм, но как-то тихо и неуверенно, отчего мне стало еще более жутко.       — Он тощий, не смей перечить мне, мальчишка, тем более, находясь в моем доме, — теперь, напротив, Адриан не сводил с меня глаз, и я мысленно уже пожалел, что хотел обратить его внимание на себя. — И что это он, не может ответить сам за себя, что ли? Язык проглотил?       Три пары глаз посмотрели на меня, а я действительно не мог выдавить из себя ни слова. Хотелось сказать что-то гордое, показать характер, но вместо этого я лишь жалко пискнул невнятное «я н-не…». Что я хотел этим сказать, я и сам не понял, наверное, «я не проглотил язык, безмозглая ящерица, следи за своим поганым языком, когда говоришь с братьями Фабер, иначе я тебе его откушу!». Но как-то не вышло, видимо, потому что истинное мое желание было — бежать, куда глаза глядят, прочь из этого дома. Я увидел, как поджал губы Сэм и посерьезнел Том, и мне стало ужасно стыдно. Адриан и вовсе готов был расхохотаться, это было хорошо видно по его лицу. Положение было спасено неожиданно.       — Господин Сандерс, Вы звали меня… — я чуть обернулся и увидел замершую в дверях девушку.       Это была темноволосая особа в очень скромном сером платье с юбкой чуть ниже колена, длинными облегающими рукавами, белым кружевным воротником под горло; волосы были собраны в тугой пучок и стянуты такой же кружевной белой лентой, а украшением ее молодого светлого лица были большие голубые глаза.       — Я помню, когда и кого звал, — при виде девушки Адриан снова посерьезнел, будто бы и не собирался смеяться пару секунд назад надо мной, — отведи мальчишку в его комнату и помоги ему разобрать вещи, приведи его в порядок — он будет ужинать со мной в семь часов.       — Конечно, господин Сандерс, — девушка, которую, как я понял, звали Софи, сделала короткий реверанс и сдержанно улыбнулась мне. А затем она, будто бы случайно, подняла взгляд на Тома, при этом в ее глазах что-то такое блеснуло, но, может, мне просто показалось.       — Мы можем попрощаться? — этот вопрос задал Сэм, а Томас, на которого я перевел взгляд с девушки, молча глядел на Софи. Казалось, они безмолвно говорили о чем-то, в этот момент я пожалел, что не умею читать мысли.       — А что, вы еще не успели? У вас был весь вчерашний вечер и весь сегодняшний день, что ж вы такие нерасторопные? — Сандерс усмехнулся, посмотрев на моих братьев, но, благо, не заметил обращенных друг на друга взглядов парня и девушки. Я почему-то подумал, что его это очень разозлит. — Прощайтесь, только живо, и немедленно убирайтесь из моего дома, пока я не приказал вытолкать вас взашей.       — Братишка… — ко мне присел Сэм, взяв меня за руки, — будь счастлив, я буду молиться за тебя каждый вечер, малыш…       В голосе брата я услышал нотки сдерживаемых слез и едва не заплакал сам. Сэм обнял меня, прижав к себе, а затем встал, уступая место своему близнецу.       — Крис, ты смелый и сильный парень, я уверен, у тебя все будет хорошо… Не забывай нас, а мы тебя никогда не забудем… Быть может, еще встретимся… — он посмотрел на Адриана, который снова насмешливо вскинул брови, и громче добавил, — если, конечно, мистер Сандерс позволит это…       — Я вас никогда не забуду, любимые мои братья… — прошептал я в ответ и обнял Томаса, прикусив губу, чтобы не заплакать.       — Ну все, хватит телячьих нежностей, выметайтесь, пока не вывели меня окончательно… — наверняка мне показалось, но я услышал в его голосе… Ревность?..       — Кристиан, пойдемте, я покажу Вам Вашу комнату… — запела нежным голосом Софи, взяв меня за руку своей мягкой ладонью.       Я оторвался от братьев и послушно пошел за девушкой, но, выйдя из приемной Адриана, как я успел мысленно обозначить эту комнату, все же обернулся, ловя взгляды близнецов. Они вышли следом и тоже обернулись. Я тихо всхлипнул, увидев, как Сэм слабо махнул мне рукой, а Том коротко кивнул Софи, которая даже специально приостановилась. Я снова пытался понять, что за знаки они подают друг другу, но потом она мягко направила меня за плечи в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, тихо шепнув:       — Чем дольше прощание, тем сложнее расставаться…       Я вспомнил, что подобные слова говорил мне Сэм, когда мы уезжали из дома, поэтому решил, что эта фраза достаточно популярна, просто я ее не слышал раньше, потому что не приходилось еще расставаться.       Лестница под нашими ногами ни разу не скрипнула, пока мы поднимались на второй этаж, что немало удивило меня — такое старое поместье, за всем в нем либо хорошо и внимательно следили, либо периодически меняли те же лестницы и двери. Второй этаж показался мне таким же, как и первый, только чуть более уютным и домашним. Так же имелись тяжелые ковры, как и на первом этаже, картины, зеркала, только все приобрело более темные сдержанные тона, узоров и резьбы стало заметно меньше, украшения стали более грациозными и величественными. Если честно, мне нравилось все вокруг, но все равно казалось чужим, отталкивало своей заметной дороговизной.       Тут на меня что-то налетело, что-то маленькое, напуганное, наверное, не меньше меня. Я чудом удержался на ногах, несколько недовольно посмотрев на это существо. Это было нечто, одетое в платье горничной — с пышной юбкой, белым передничком — как положено истинной горничной, даже повязка с бантиками на голове имелась. При этом это нечто было даже ниже меня ростом, черные волосы были взлохмачены побольше моего, да и тощие руки были похожи на спички сильнее, чем мои. И тут меня будто молнией поразило. Наткнувшееся на меня существо подняло голову, судорожно извиняясь, и я увидел, что это был парень. Маленький мальчик, разодетый в костюм горничной.       — П-простите меня, я нечаянно, я не хотел, прошу, простите…       Вот тебе раз… Выходит, наш господин Сандерс действительно извращенец! Мне стало еще более боязно за себя. Какой будет моя жизнь в этом доме? Неужто меня тоже будут заставлять надевать женские платья?..       — Кристиан, Вы не ушиблись? — Софи чуть наклонилась ко мне и стала отряхивать мою одежду, будто бы я упал в грязь и весь испачкался.       — Кристиан? Господин Кристиан Фабер? — мальчишка удивленно вытаращил на меня темные глазенки, будто бы на какое-то заморское животное.       — Да, только я не госпо…       — Я Бен! Бенджамин, запомните мое имя, господин Фабер! — мальчик-горничная не дал мне договорить, радостно воскликнув это, лицо его просияло, и он побежал куда-то по коридору, а вскоре скрылся на лестнице.       Я посмотрел ему вслед, а потом перевел непонимающий взгляд на Софи:       — Почему он в платье?..       Девушка чуть пожала плечами, тихо вздохнув:       — Он провинился в чем-то, что связано с горничными или платьями, вот и наказание ему назначили соответствующее, наверное…       — Меня тоже будут наказывать? Вот таким образом?       Софи молча посмотрела на меня, а потом повела дальше по коридору, так ничего не ответив. Остановилась она перед большой дубовой дверью, украшенной какими-то узорами, с золотой ручкой и большой замочной скважиной.       — Это комната господина Сандерса, запомните, пожалуйста. Я думаю, это первое, что Вы должны знать в этом доме.       Затем девушка чуть повернулась и подошла к другой двери, поменьше. Я приблизился к ней. Софи достала из кармана ключ и отомкнула дверь, тихо говоря:       — Это Ваша комната, ключ есть у меня и господина Сандерса, это тоже рекомендую запомнить… Проходите, не стесняйтесь, теперь Вы будете жить здесь, — девушка улыбнулась и открыла передо мной дверь.       В сравнении с моим чердачком комната показалась мне просто дворцом — настолько она была велика и богато обставлена. Первое, на что упал мой взор, было окно; высокое, с тяжелыми бархатными шторами зеленого цвета на нем. Впрочем, в комнате все по большинству было выполнено темными тонами с преобладающими оттенками зеленого. Слева от окна я увидел достаточно широкую кровать с несколькими подушками на ней. Должно быть, на ней очень удобно спать, судя по высоте перин, сразу подумалось мне. Рядом с кроватью стоял маленький столик, на котором располагался ночник, — без излишеств, очень красиво и аккуратно. Я прошел в саму комнату, продолжая оглядываться. Также по левой стене стоял шкаф, высокий и широкий, я тут же невольно замялся: у меня не было столько вещей, чтобы заполнить ими весь его объем. Тут, будто бы прочитав мои мысли, Софи, стоявшая позади меня, спохватилась:       — Ох, совсем забыла про Ваш багаж… Пойду, скажу Бену, чтобы принес…       Софи вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Я остался один в мягком полумраке моей новой обители. Мне стало несколько спокойнее, я смог расслабиться, даже сел на кровать. Она оказалась действительно очень мягкой и удобной, захотелось даже прилечь, но я решил, что успею еще. Уже сидя, я продолжил осматривать комнату. У противоположной от кровати стены стоял красивый письменный стол с компьютером, рядом было изящное кресло. Над столом висела книжная полка, уставленная литературой, но с достаточно большого расстояния я не смог разглядеть, что именно было на ней. Ближе к двери располагался комод, над ним висело зеркало в старинной резной оправе. Только теперь я обратил внимание, что вся мебель была сделана из одного сорта дерева, видимо, под заказ. На полу лежал темно-зеленый ковер с каким-то узором по краям.       — Бен несет Ваши вещи, простите мою нерасторопность… — в дверном проеме снова появилась Софи.       — Пожалуйста, называйте меня просто Крис, мне так неловко слышать обращение на «Вы»… — я посмотрел на девушку, чуть покраснев, а она подошла тем временем ближе, мягко улыбаясь.       — Но я Ваша служанка, мне положено обращаться к Вам именно так. Вы ведь наследник клана, неужели Вам непривычно такое обращение? — мой взгляд встретился со взглядом голубых глаз, я невольно опустил голову.       — Дома меня называли просто по имени… Если вообще называли… — мой голос стих, я поджал губы.       Воспоминания о доме снова заставили сердце болезненно сжаться; перед глазами промелькнула вся моя прежняя жизнь, мира вокруг на несколько секунд для меня не стало. Вечные насмешки со стороны старших сестер, притеснения, непонимание, зачастую — наказания из-за проблем в школе, этот полный презрения взгляд отца… Родной уютный чердак, прогулки по лесу с братьями, пруд, радостный смех Сэма, руки Тома, крепко обнимающие меня…       — Кристиан, все не так плохо, как ты думаешь… — Софи заставила меня подозревать ее в умении читать мысли, — господин Сандерс не так жесток, как кажется на первый взгляд, да и многие в его клане достаточно добры…       — Но я не из этого клана. Я здесь чужак. А чужаков не любят, это мне объяснили еще в детстве… — я вздохнул, задумавшись вдруг, почему так откровенничаю с незнакомым человеком.       Посмотрев на девушку, я решил, что все дело в ее глазах и улыбке. Синие озера ее глаз просто излучали тепло и доброту. Быть может, она действительно одна из немногих людей, которые от природы несут свет всем окружающим, независимо от их к ней расположения? Пожалуй, так и было, поэтому я чуть расслабился: в чужом доме у меня будет хотя бы один человек, с которым я смогу поделиться мыслями и чувствами, который будет дарить мне покой своим присутствием. Погрузившись в эти мысли, я даже не заметил, что Софи уже сидела рядом со мной на кровати, что-то тихо говоря мне своим мягким голосом:       — …В любом случае, всегда можешь обратиться ко мне; я, конечно, твоя служанка, но была бы рада стать твоим другом…       — Я тоже этого хочу! — вырвалось вдруг у меня, но я тут же смутился и покраснел, а Софи заулыбалась еще радостнее.       — Вот и славно. Я думаю, все у нас будет хорошо. Знаешь, когда я попала в этот дом…       Девушка замолчала и встала с кровати, когда дверь открылась, но, к моему облегчению, на пороге стоял Бен, принесший мою сумку.       — Бенджамин! Тебя что, не учили стучаться, когда входишь? — Софи строго посмотрела на мальчика, скрестив руки под грудью; сейчас она выглядела очень серьезно, невольно я подумал, что так должна выглядеть мать большого семейства: строгая, где требуется, но мягкая и добрая в остальное время.       — Простите, я не специально… Я это, принес вещи господина… — запыхавшись, пролепетал он в ответ, но я перебил его.       — Бен, я не господин, я просто Кристиан… И поставь, в конце концов, мои вещи, ты же просто упадешь сейчас… — сказал я это, когда увидел, как трясутся коленки мальчика, который казался совсем маленьким рядом с достаточно крупной сумкой.       Свою ношу Бенджамин буквально выронил, но, поняв, что ругать его за это никто не собирается, улыбнулся и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.       — Ну что ж… — Софи тихонько вздохнула и перетащила сумку поближе к комоду, — я разберу твои вещи, и мы подумаем, во что одеть тебя на ужин…       — А что, мне нельзя пойти, как есть? — я посмотрел на свои простенькие джинсы, в которых приехал.       Девушка осмотрела меня, чуть вскинув бровь, явно смущаясь своего ответа:       — Ну… Понимаешь, Кристиан, тебе, конечно, очень идет такой стиль одежды, но перед господином Сандерсом лучше представать или в том, в чем он скажет быть, или в какой-нибудь более-менее классической одежде…       — Понял, я переоденусь, — я кивнул, встал и подошел к комоду, собираясь самостоятельно разложить свои вещи, но Софи мягко отстранила меня.       — Крис, пожалуйста, привыкай, что, раз у тебя есть служанка, подобными вещами будет заниматься она.       Невольно в моей голове пронеслась мысль, что, в таком случае, мне нечем будет заниматься, разве что чтением книг и уроками, но это уже осенью… Я подошел к окну, отвесив чуть в сторону плотную штору, и посмотрел на открывшийся моему взору сад. Он действительно был очень велик, если не сказать — огромен, очень разнообразен, а сверху было видно, что, ко всему прочему, он еще и составляет некое подобие лабиринта, правда, в нем заблудиться было бы сложно. Людей во дворе оказалось куда больше, чем я увидел сначала, впрочем, меня удивило бы обратное.       — Кристиан, я закончила с одеждой и, кажется, знаю, что подойдет для ужина. Подожди немного, я поглажу эти вещи, — я обернулся и увидел, что Софи держала в руках черные брюки и белую рубашку — вещи, которые я надевал в самых крайних случаях, требующих полного парада.       Я кивнул и, когда дверь за девушкой закрылась, подошел к столу и стал рассматривать книжную полку. На ней оказалась классическая литература: «Гамлет», «Ромео и Джульетта» и «Отелло» Шекспира, «Нотр-Дам де Пари» Гюго, «Фауст» Гете, «Война и мир» русского писателя Толстого и несколько книг Дюма. Я взял в руки «Королеву Марго», обратив внимание, что издание книги очень старое; переплет за долгие годы стал ветхим, поэтому мне пришлось сесть за стол и положить книгу перед собой, чтобы она не рассыпалась случайно при открытии. Я решил просто пролистать несколько страниц, но уже через минуту мой взгляд упал на небольшую пометку на полях, оставленную карандашом. Природное любопытство дало о себе знать, и я немедленно обратил все свое внимание на эту короткую запись, но она была почти стерта, да к тому же написана детским неровным почерком, что лишало меня возможности выяснить ее содержимое. Перелистнув еще несколько страниц, я нашел вторую подобную, затем третью, не менее тонкую, чем предыдущие, четвертую… И тут меня будто бы громом поразило.       Я не знал, откуда пришла ко мне страшная догадка, но затрепетал всем своим естеством. Что если в этой комнате жил мальчик вроде меня или Бена, читал эту книгу, делал пометки, а потом с ним произошло нечто ужасное, и Сандерс нашел себе замену в моем лице?.. Сердце екнуло в груди, я весь похолодел, передо мной так и разворачивались жуткие картины, которые сошли бы за талантливое исполнение фильма ужасов. Что и говорить — когда открылась дверь, я подпрыгнул на кресле, как ужаленный, испуганно глядя на вошедшую Софи.       — Вот, одежду я погладила и чуть почистила, так что мы можем облачать тебя… Что с тобой? — девушка увидела мое состояние и испугалась сама. — Что-то случилось? Крис?       Я показал ей книгу и заметки в ней. Софи смотрела внимательно, но я сомневался, что она разбирала написанные слова. Затем она перевела взгляд на меня и удивленно пожала плечами:       — Что тут такого? Старая книга, мало ли кому она принадлежала раньше, что тебя так напугало?       — Софи, кто жил в этой комнате… До меня? — я посмотрел на девушку, ожидая рассказа о том самом мальчике, что представился мне в мыслях, но вместо этого она лишь покачала головой.       — Не знаю, два года, что я работаю у господина Сандерса, эта комната пустовала, кто жил здесь раньше — мне неизвестно, да я и не интересовалась никогда… Но, если тебя это так волнует, я обязательно спрошу кого-нибудь об этом.       Я кивнул, попытавшись успокоиться, но на сердце все равно остался неприятный осадок. Этот дом с каждой минутой пугал меня все больше и больше.       Затем Софи вновь напомнила мне, что нужно переодеться, и я согласился. Поставив трепещущими руками книгу обратно на полку, я потянулся, было, к одежде, но девушка велела мне просто раздеться. Я хотел вновь воспротивиться, сказав, что и сам могу одеться, но она опять начала говорить о своих обязанностях, о том, что она моя служанка, что я не должен стесняться, и я сдался. Но одеться с чьей-то помощью было не сложно, а вот терпеть попытки Софи уложить мои непослушные рыжие волосы вызвали затруднения. Девушка причесывала меня, наверное, минут сорок, пытаясь уложить волосы то налево, то направо, то назад, то разделить их на две стороны; затем и вовсе сказала, что возьмет ножницы и подстрижет меня до приличного состояния прически, но я запротестовал так яро, что она, в конце концов, смирилась и вновь стала пытаться уложить мою шевелюру. Наконец, она осталась более-менее довольна, когда часть волос ей удалось зализать назад со словами: «Непременно куплю лак для укладки», а часть отправить набок в виде челки. Я посмотрел на себя в зеркало, вздохнув, затем расстегнул несколько верхних пуговиц рубашки, на что Софи запричитала, говоря, что господину Сандерсу, мол, не понравится. Ну если ему не нравится — пусть вернет меня домой, так я подумал, но девушка уже успела застегнуть пуговицы вновь, оставив только самую верхнюю, чтобы я мог дышать нормально.       — Ну вот, смотри, какой ты красивый, настоящий джентльмен просто… Знаешь, как нравятся девушкам юноши с такой внешностью? Вот только подстрижем тебя прилично, а то слишком ты лохматый…       Я уже хотел сказать что-то в ответ, но тут в дверь постучали, после чего, не дожидаясь ответа, ее открыла женщина. Это, как я понял, была настоящая горничная, не как Бен, который похож на нее только платьем. В дверном проеме стояла высокая фигуристая женщина, одетая в классическое горничное платье, которое, однако, было явно ей коротковато, открывая очень уж вульгарный вид на ее загорелые стройные ноги выше колен. Волосы угольно-черного цвета были прихвачены на голове заколкой, до плеч же свободно спускались вьющиеся локоны, лицо ее обладало достаточно грубоватыми для женщины чертами, впрочем, это придавало ему особый колорит. Глаза были карие, глядели чуть строго и холодно, несмотря на их теплый оттенок. Невольно мне подумалось, что она имеет испанские корни, но как следует это аргументировать у себя в голове я не смог, так как раздался низкий и объемный голос вошедшей женщины, возвестивший:       — Господин Сандерс ждет через десять минут.       Мысли моментально улетучились, сердце испуганно затрепетало, я почувствовал, как по виску скатилась капелька пота, хотя самому мне стало ужасно холодно. «Господин Сандерс ждет меня» — твердил как поговорку голос в голове. «Господин Сандерс ждет».