Серая мышь

Да простит меня физик и мой класс. Так как учусь я в физико-математическом классе, а считаю учебник по физике оружием, направленным против человечества… да… ― Ты уверен? ― сказано было слегка дрогнувшим голосом с таким неверием, что сомневаться в нежелании говорящего исполнять то, что от него требовалось, не приходилось. ― Да, ― твёрдо, не принимая возражений. ― Может, просто подойти к нему и сказать, что мы хотели свести его с Ромой, но ничего не вышло? ― всё так же неуверенно. У русоволосого начался глазной тик. Признать, что у него что-то не вышло? А вот хрен вам! ― Нет. ― Но я не хочу…, ― отчаянно. ― Так я тоже хотеть не буду…, ― угроза. Да, это угроза. По крайней мере, для Кости, которому ой как не хотелось лишиться секса на неделю. ― Ох… ― Главное, чтобы он тебя не прибил. ― Я, знаешь ли, могу за себя постоять… ― «… и убить его», ― закончил предложение Стас, ― Нет, он нам живой нужен. О, вот он идёт. Парни молча наблюдали за зеленоглазым блондином, которому сейчас можно было посочувствовать хотя бы потому, что он стал целью этих двоих. Почувствовав на себе взгляд «мишени», они так же молча переглянулись. Блондин сейчас как раз зло воззрился на Костю, испепеляя, измельчая и закапывая в своём воображении. Да-да, всё это можно было понять по его взгляду. ― Давай…, ― шепотом. И вот уже Костя притягивает к себе Стаса, яростно его целуя и пытаясь не смотреть на застывшего в ступоре влюбленного идиота. Парни даже смыться успели, пока Артём приходил в себя. *** Больница. День выписки Ромы. Только иногда по коридору сновали туда-сюда медсёстры или медбратья, а в углу сидели две девушки в белых халатах – судя по всему, тоже медсёстры, только вот решившие отдохнуть от повседневной работы. И какая разница, что они ничего не делали?.. В целом, помещение было пустынным. Туда-сюда каталось перекати-поле… Дверь с грохотом открывается, и в коридор влетает блондинистый ураган. Вокруг человека (а человека ли?..) летали черти и за километр витала черная аура. Медсёстры, свято верившие во всякую нечисть, восприняли его за демона и, воспряв духом, с криком: «Спасайся, кто может! Эта больница проклята! Я всегда это знала!» рванули прочь от «дьявола». «Казалось, что когда чудовище наступает на пол, тот разлетается на куски и исторгает языки пламени», - именно такими были свидетельства очевидцев. Вот богатая фантазия у медсестёр-то! Наверняка, на шум выбежал бы и Рома, если бы не потерял интерес к окружающему миру. Вдруг дверь в его палату резко отворилась, и в комнату ворвался «чёрт». Нет, действительно чёрт. В черной одежде (стоп! Это же школьная форма!), с рогами на голове (ан нет! То волосы так торчат!) и средством массового истребления человечества (нет! Это учебник по физике! Хотя да, все правильно…). При более тщательном и детальном рассмотрении объект «чёрт» оказался Артёмом, только почему-то кипящим от злости и негодования. ― Ээ,… Тём, ты в порядке? ― мда,.. риторический вопрос. ― Ты… ты хоть знаешь, что он тебе изменяет, а?!.. ― ... кто? ― тупо переспросил Рома. ― …. Как кто, мать твою?! Костя! Я его видел сегодня целующимся с каким-то красавчиком! ― А, ну так это Стас, ― как нечто само собой разумеющееся произнес "больной". ― … ― Что? ― Ты спокойно относишься к тому, что он тебе изменяет? ― Да кто изменяет? Мы же не встречаемся, в конце-концов! ― … ― … ― Как это? ― и когда «чёрт» смог стать обычным подростком? Лицо блондина выражало растерянность и недоумение. ― С чего ты вообще это взял? Он мне уже давно не нравится. ― Да он сам мне сказал как бы,… а потом я пришел к тебе, и ты сказал, что хочешь расстаться… и получилось так, как и говорил Костя…, ― с каждым словом голос говорившего становился все более тихим и неуверенным. ― Он сказал? Быть того не может. Он на Стасе помешан просто, на руках его носит, ― тут Артёму вспомнился поцелуй парней. Он был искренним, настоящим, полным чувств и желания. Так обычно он сам целовал Рому. ― Получается, меня надули…, ― блондин осел на кровать. ― Зачем? ― Сам бы хотел узнать. Но почему ты сказал, что хочешь расстаться? И если тебе не нравился Костя, почему ты продолжал спать со мной? Мог бы и сказать, что тебе всё равно, расскажу я ему это или нет, ведь он для тебя уже ничего не значил. ― …, ― парень сел на кровать рядом, ― Я всё это время, с тех пор, как ты увидел нас тогда, был в тебя влюблён, ― Рома не заметил, как в шоке распахнулись глаза блондина, а его пульс участился. ― Сначала это было просто увлечением, но потом…. Поэтому я и не отказался, когда ты предложил мне это. ― Я – идиот. ― Это точно. Я думал, ты знал, что нравишься мне, ― Рома посмотрел на парня с глубоким сочувствием. ― Конечно, нет! Я и не обращал на тебя внимания в этом смысле, ты просто был мне интересен, как человек. А потом я увидел тебя и твоего брата. С тех пор я начал наблюдать за тобой, а вскоре и влюбился по уши. И, конечно, я не смог придумать выхода лучше, кроме как шантаж, ― последнее было сказано с долей сарказма, направленного на себя же. ― Ты… что? ― Люблю тебя, ― невесомо поцеловав «больного», прошептал парень. *** ― Знаешь, нас, наверное, было слышно, ― лёжа на плече у любимого, как-то пофигистически сказал Рома. Тот перебирал прядь его волос, ― всё же мы сделали это в больнице. ― Неа, я их спугнул. Сам видел, в каком состоянии я сюда пришел. И это я ещё немного поостыл перед твоей палатой, ― всё так же равнодушно смотря в потолок. ― Не сомневаюсь… ― И всё же, чего Костя хотел этим добиться?.. ― Не знаю. Я ему вообще о тебе не рассказывал, только Стасу. Он ещё какой-то план придумал… ― Стоп! ― воскликнули они одновременно, соскакивая с кровати. ― Стас! ― подтвердил догадку обоих Рома. ― План, значит?.. Ну, держитесь!.. *** ― Эй, мы ведь хотели как лучше!.. Ай! ― уворачиваясь от летящих колюще-режущих предметов, а также мягких (и не очень) подушек, пытался оправдаться Стас. ― А я тебе говорил, что добром это не закончится! ― прокомментировал с умным видом Костя. Его уже оправдал Артем, так как услышал, что его шантажировали, обещая лишить секса. Блондин лишь посочувствовал и отпустил мученика. ― Вот-вот! ― подтвердил зеленоглазый. ― Тебе вообще грех жаловаться, ― бросил уже запыхавшийся русоволосый. ― Ну, что правда, то правда, ― не стал отрицать парень, садясь на диван рядом с Костей, уже смотрящим телевизор и игнорирующим странные мольбы о помощи, доносящиеся с кухни. ― Думаю, Рома тоже тебе благодарен, просто ему в больнице некуда энергию девать было (ну, исключая последний день там. К слову, медработники всё же слышали странные стоны, но восприняли их, как голоса тяжело больных), а ты под руку попался. Не волнуйся, он скоро отойдёт… , ― раздался грохот, судя по всему, от сковородки, ― наверное…