Колдомедики

      Нора уютно сверкала огнями, которые теплым желтым светом лились со всех окон. Ухоженный сад уже был весь золотой и начал облетать; просвечивали голые ветви, но в полумраке этого уже не было видно. И Гарри только вспоминал, как поразился обилию цвета, когда вместе с Гермионой аппарировал к краю калитки в обед.       Гарри все ещё злился на Гермиону, когда она появилась на пороге и почти сразу перенесла их на территорию Норы, едва дав ему возможность натянуть свежую футболку и чистые джинсы. Молли встречала их уже на пороге. Она крепко стиснула Гарри, не выпуская целую минуту его из своих теплых объятий и без конца ворча:       — Совсем меня позабыл уже. И исхудал весь, что же с вами там происходит?       Гермиону она встретила тоже тепло, мягко поцеловав в щеку. И Гарри в который раз убедился, что доброта и любовь Молли Уизли не имеет границ.       «Всевозможные вредилки Уизли» продолжали активно развиваться. Гарри знал о трёх точках в разных местах Лондона, новый магазин же должен был открыться в Хогсмиде, и это было особенным событием.       — За смех в любые времена! — Джордж, который был в забавном желтом костюме в красную полоску, поднял свой бокал эльфийского вина. Насыщенно красный напиток чуть шипел.       — За смех! — раздалось дружно.       После ужина все разбрелись по дому. Гарри, чувствовавший лёгкий жар от алкоголя, выбрался на веранду, с наслаждением вздыхая запах в котором свежесть вечера сочеталась с кисловатым запахом опавших листьев и странными ночными цветами, которые Молли высадила у калитки — теперь они подсвечивались розовым.       — Устал?        Дверь тихо открылась, и послышался голос Джинни. Гарри взглянул на неё с мягкой улыбкой.       Джинни вернулась только рано утром после недолгой командировки куда-то в Италию. Она чуть загорела, но ей шло. С рыжими волосами, которые были намного длиннее, чем когда она заканчивала Хогвартс, собранными в высокий хвост, она становилась совсем как те всемирно известные игроки, каких они видели в журналах по квиддичу. Впрочем, почему совсем как. Джинни и была таким игроком.       — Душно стало, — Гарри чуть посторонился, освобождая место рядом. Джинни села рядом с ним на ступеньках крылечка.       — Рон сказал, что у тебя какой-то отвратный, как драконий навоз, куратор, — она улыбнулась, увидев, как поморщился Гарри.       — Скажем так, это невозможное сочетание гениальности и высокомерия, и все настолько гипертрофировано, что выбешивает, — перед их глазами пролетел какой-то светлячок, а в траве зазвучал сверчок.       Гарри потянулся и сорвал какой-то цветок, который рос у самого низа ступеньки.       — Ничего, справишься, — пожала плечами Джинни.       — Легко сказать, — фыркнул Гарри.       — Ты всегда справляешься, — она отняла цветок и начала поочередно выдергивать беловатые лепестки. — А что там с Малфоем?       — Ничего, — Гарри поджал губы. Лепестки падали к их ногам, чуть белея. — Тоже Рон рассказал?       — Не-а, Гермиона.       Гарри усмехнулся, услышав ответ Джинни.       — С Малфоем ничего, работаем. Думаю, он изменился, — Гарри уставился вперёд на темный лес, за которым начиналось широкое поле.       — Это было ожидаемо, — Джинни поднялась. Она отряхнула свои прямые серые джинсы, выбросив остатки лепестков, и протянула руку Гарри, — а ты? Изменился или как? Что ощущаешь?       Джинни, милая Джинни. Иногда Гарри казалось, что она знает о нём всё. Каждый секрет, каждую мысль. Не так, как Гермиона, которая ругала его прогулы, пересдачи, тон которой всегда звучал заученно правильно. Нет. Джинни просто приходила, ставила кружку с чаем и, просто посмотрев, знала уже все.       Гарри ухватился за её руку и поднялся.       — Больше да, чем нет.       — Тогда все отлично.       Когда время перевалило за полночь, Молли и Артур усердно принялись уговаривать Гарри и Гермиону остаться. Но друзья отказывались. Гарри, успевший отвыкнуть от семейной обстановки Уизли, чувствовал себя почти неловко и не хотел тревожить их. Он был бы не против просидеть до утра на веранде с Джинни, слушая её рассказы о матчах, игроках, поездках, но утром была смена. И добраться от Норы до Пимлико, а потом опять до центра было затруднительно. К тому же уйти в шесть утра бесшумно не выйдет. Молли, наверняка, зная, что именно так он поступит, встанет ещё раньше, чтобы успеть приготовить завтрак.       Гермиона же, несмотря на радушный прием, продолжала ощущать себя не в своей тарелке. Она бросала умоляющие взгляды на Гарри.       — Миссис Уизли, я правда не могу, завтра на работу, — извинялся Гарри, все более расширяющимися глазами наблюдая за тем, как Молли стала спешно собирать остатки ужина ему домой в огромный контейнер.       — Миссис Уизли, мы обязательно ещё навестим вас, — обратилась к ней Гермиона.       Под конец, Молли сдалась, но не выпустила их, пока они оба не взяли по огромному контейнеру со всякими вкусностями. Отказов она не принимала.       — Я провожу вас, — Рон, натянув валявшиеся рядом сапоги, которыми обычно гоняли садовых гномов, вышел следом. Они не спеша шли к калитке, за которой можно было аппарировать. Гарри было немного неловко: Гермиона легко могла бы переместиться прямо по каминной сети, но из-за него была готова увеличить в несколько раз время своего пути, чтобы оставить Гарри в зоне, максимально близко расположенной к его квартире.       — Давно мы не собирались вместе, — протянул Рон.       — Да, — тихо согласилась Гермиона, — надо как-то чаще…       — Это вы выбрали несколько лет каторги вместо нормальной жизни, — напомнил Рон. Они шли в темноте, которую освещал только Люмос палочки.       — Ты сам заглядывай. К Гарри же постоянно приходишь, — Гермиона тепло обняла его, быстро отпуская.       — Обязательно. Сейчас, правда, занят буду. У нас полевые работы какие-то, некогда будет, — Рон похлопал по плечу Гарри.       — Серьёзно? — он насторожился, но Рон отмахнулся.       — Нет, чепуха, просто проверка.       — Удачи.       — И вам тоже, — Рон исчез мгновенно, стоило Гермионе крепко вцепиться в его руку. Гарри выдохнул, чувствуя знакомое тянущее ощущение в животе. Но уже в следующее мгновение он был в Пимлико. Хватка Гермионы ослабла, и он смог освободить руку.       Они были в узком темном переулке, за соседним домом которого начинался этнический рынок. Отсюда Гарри мог добраться до своей квартиры на такси.       — Спасибо, что пошёл, — неловко поблагодарила Гермиона, опустив глаза. Гарри устало вздохнул.       — Ничего, просто мне кажется, что ты зря так переживаешь. Молли понимает, что то, как вы решили, нужно было вам самим, для вашего счастья. А счастье всех нас — это самое главное для нее.       — Да, думаю, ты прав, — без особой веры согласилась Гермиона. Она быстро обняла его, мазнув губами по щеке на прощанье. — Напиши, когда будешь дома.       — Обязательно, — Гарри дождался, пока Гермиона не исчезнет, затем осмотрелся и вышел из переулка.       — И чтобы я вас до конца дня не видел, кучка безмозглых идиотов, которым даже флоббер червя нельзя доверить, — Гарри закатил глаза.       Сегодня Снейп был особенно не в духе. Гарри краем уха слышал от сестёр, что, кажется, ему доверили какого-то очень знатного и известного волшебника, а Снейп, разумеется, не хотел его брать. И пришлось даже самому директору больницы просить его. Разговор шёл за закрытыми дверями, но, естественно, отдельные фразы приватного разговора уже к обеду были известны всей больнице.       И теперь Снейп вымещал свою злобу на интернах. Гарри слушал, скрестив руки на груди. У него давно иммунитет ко всякого рода оскорблениям, спасибо Малфою за яркую и незабываемую школьную жизнь. Малфой…       Гарри перевел свой взгляд на него. Тот стоял, подпирая стену спиной, засунув руки в карманы брюк.       Они почти не говорили с ситуации перед лифтом. Прощались они натянуто, а на следующий день у него был выходной. Утром Гарри почти опоздал, и на приветствие не было уже времени.       Малфой, словно почувствовав его взгляд, посмотрел на него. Он вопросительно изогнул бровь, но Гарри только отрицательно помотал головой, переводя глаза снова на Снейпа.       Получив свою порцию больных, Гарри вышел в коридор.       День начинался.       Гарри похлопал по карманам джинсов, выуживая несколько золотых монеток вместе с чеками из магазинов и фантиками. Закинув две в волшебный автомат с напитками, он прикрыл глаза, потирая виски. Рядом открылась дверь в очередную процедурную, и показался Драко. На его лице была нервная улыбка, уголки рта подрагивали, словно он изо всех сил удерживал её на лице. Но стоило только двери закрыться, как она мгновенно сменилась гримасой раздражения, и в коридоре послышался усталый вздох.       — Что? — он уставился на Гарри сощуренными глазами.       — Ничего, — тот наклонился, чтобы достать упавшую в лоток банку.       Такие автоматы появились буквально прошлым летом после того, как Артур Уизли после дружеской поездки в Японию вернулся обратно в Лондон. Теперь их было немного и в Англии, правда, предлагали они специфичные товары: отвары зелий для общего укрепления, беозар, гусиные перья и прочее.       Гарри чуть взболтнул свою банку и, уставившись на рисунок улыбающегося яблока, потянул за колечко.       — Ты явно что-то хотел сказать, — Малфой подошёл ближе и остановился по левую руку от него.       — Тебе показалось.        Напиток оказался болотно-зелёный и горьким. Гарри поморщился, вновь смотря на банку.       — Что за гадость? Я думал, тут только яблоко,       — А ещё шпинат и амарант, и, полагаю, толченый корень имбиря, — гадко усмехнулся Малфой. — Тонизирующий бодрящий напиток, как-никак.       Гарри на мгновение зажмурился. Он раздражённо цокнул, но удержал себя от дальнейших высказываний. Он не будет вставать на старую тропу. Это все в прошлом. В прошлом, Гарри.       Вместо этого он взглянул на Малфоя и протянул напиток.       — Что случилось?       Малфой странно посмотрел сперва на алюминиевую банку, потом на самого Поттера. Гарри видел, как постепенно расходятся нахмуренные брови и разглаживается морщинка. Секундное темно-серое сомнение исчезло из глаз.       — Пациент, — со вздохом сознался он, принимая банку и делая глоток. Гарри тихо усмехнулся, увидев, что он поморщился       — Чудик какой-то?       — Типа того. Убеждает, что к нему во время транса явился то ли Меркурий, то ли Гермес, он ещё сам не определился, и теперь не проливает кровь животных на бренной грешной земле, — лицо Малфоя передавало высший степени презрение, пока он рассказывал, облокотившись о бежевую стену рядом с автоматом.       — Ну, придётся уважать его… верования, — Гарри запнулся, вспоминая подходящее слово. — Свободная страна, все дела.       — Да плевать мне на его веру и предпочтения, — фыркнул высокомерно Малфой. — Пусть хоть в святые панталоны Дамблдора верит. У него гемоглобин упал ниже некуда. Ещё пару недель такой диеты и он лично встретится со своим божком.       Гарри взял в руки протянутую карточку и присвистнул, глянув общий анализ крови. Малфой был не так уж и не прав.        — На уговоры ни в какую. Уперся, как тупой гриф… — Малфой закашлялся. — Как идиот.       Гарри закатил глаза, пропуская мимо ушей чуть не сорвавшееся оскорбление, и задумчиво ещё раз изучил медицинскую карту.       — Может, я попробую? — спросил он неожиданно.       Малфой недоверчиво изогнул одну бровь.       — Каким образом? Включишь героя и спасателя? — он высокомерно задрал нос.       — А может, и так, — заулыбался Гарри.       Он огладил мантию, приводя её в более или менее приличный вид, поправил очки на переносице и, быстро подмигнув Малфою, пошёл к процедурной, из которой тот не так давно вышел, давя улыбку. Малфой, продолжая удивлённо недоверчиво изучать его, быстро закинул недопитую банку в мусорное ведро, пошёл следом.       В процедурной их ждал молодой волшебник лет двадцати трёх. Он нервно выкручивал пальцы и затравленно смотрел на вошедших интернов. На нём был какой-то поношенный пиджак из кожи какого-то животного, а на ногах чудные остроносые лоферы с низким задником.       Гарри мысленно фыркнул, догадываясь, под каким таким трансом мог данному типчику привидится бог.       — Мистер Макензи, — прокашлялся Гарри, — я доктор Гарри Поттер, — он с удовлетворением заметил, как расширились глаза волшебника. — Доктор Малфой сказал, что у вас случилось недопонимание, я правильно понимаю?       Мистер Макензи несколько раз медленно поморгал, будто хотел убедиться, что образ великого героя и избавителя перед ним ненастоящий. Потом он тут же вскочил на ноги и поклонился, тут же выпрямляясь и отрицательно замотал головой:       — Мистер Поттер, что вы, никаких!       — Правда? — Гарри с деланным удивлением обернулся к Малфою. Тот отвёл глаза, мелко усмехаясь. — Но мистер Малфой утверждает, что вы, после некого откровения в вашей жизни, кардинально изменили свой образ и теперь рискуете сильно ослабеть и серьёзно заболеть.       — Да. Это случилось в ночь полнолуния, и мне было видение среди дыма благовоний.       — Но вы же понимаете, что это опасно для вашей жизни, — перебил его Гарри, — разве ваш покровитель желает вам смерти. Вы же знаете наконец-то наступили светлые времена, — он чуть прикрыл глаза, устремляя взгляд куда-то на пол.       — Вашими стараниями, только ими, мистер Поттер, вы не поверите тому, как бесконечна моя благодарность.       Драко закатил глаза, вполуха слушая разыгрывающуюся комедию. Этому Макензи сколько хотя бы было во времена правления и хаоса Волдеморта. Десять? О какой ещё безразмерной благодарности он говорит? Сидел наверняка у себя в сарае в Шотландии. Однако это дешёвое шоу имело успех. Он уже видел, что мистер Макензи готов отказаться от всех прошлых своих доводов и принять веру своего нового бога. Он внимательно наблюдал за Поттером, отмечая, как легко и быстро тот подбирает правильные, нужные слова, а улыбка выглядит почти естественной. Похоже, за годы под камерами и всеобщим вниманием, а так же бдительным контролем Грейнджер, он научился неплохо держаться на публике.       Драко убрал с лица несуществующую прядку и благодарно коротко улыбнулся, когда Поттер передал ему карту и только губами сказал: «Готов».       Иногда Чжоу казалось, что Снейп специально подбирает для неё несерьёзных, простых пациентов, с которыми справится даже студент третьего курса, который только выучил всю базу и наконец-то перешёл к патологии. Она себя переубеждала, утверждая, что просто так выпадает, но то, что Гарри, Гермиона, Малфой регулярно обсуждали какие-то сложные случаи, в то время как она возилась с аллергиями, простудами. Это, разумеется, важно, у колдомедика не может быть лёгкой, ненужной работы. Но она тихо вздыхала; все те знания и силы, которые вкладывала она, никак не оправдывались, и чаша терпения начинала иссякать.       Чжоу толкнула одну дверь процедурной номер три, откуда ещё в коридоре было слышно страшный, лающий кашель.       Там на кушетке уже сидела женщина. Модная изумрудно-зелёная мантия была сложена рядом, Чжоу видела, что та в светло-зеленой блузке, а на шее поблескивает розовый жемчуг. Когда она наклонялась, чтобы провести осмотр и прослушать лёгкие, то ощущала ненавязчивый запах роз и пудры.       — С чем сами связываете свое заболевание? — спросила Чжоу, делая записи в карточке.       — Я попала под дождь пару дней назад, — вспоминала волшебница. — Мы делали репортаж, — женщина ненавязчиво дёрнула свой бейджик на голубой ленте. На карточке золотом был выведен логотип «Ведьмаполитена» и ниже «Вивиан Дрю». — Мне кажется, тогда я и простыла.       — Когда появился кашель? — Чжоу заполняла строчки краткими заметками, перебирая в голове все, что могло подходить под описание симптомов. Оставалось сделать ещё пару анализов, и тогда можно будет точно сказать, что это пневмония.       Она выписывала направление и ставила пером красную отметку «срочно», когда Вивиан снова заговорила. Чжоу ощущала её цепкий взгляд на себе все время приёма и догадывалась, что та пристально изучает её уже выработанной журналисткой хваткой.       — Вы уже колдомедик? — спросила она. Чжоу напряглась и отрицательно мотнула головой, резко царапая букву.       — Я интерн.       — А после интернатуры у вас... — та пару раз провела тонким указательным пальцем по воздуху.       — Ординатура, — подсказала Чжоу.       — Да. Точно, — Вивиан снова закашлялась, сгибаясь. — Так долго. Опасно.       — Почему, мадам? — Чжоу аккуратно оторвала листок и передала его женщине.       — Будет слишком жалко потраченных усилий и средств, если вдруг человек решит передумать. Поймёт, например, что это не его, — она поднялась, поправляя юбку с рюшами. — Такое часто бывает.       — Пожалуй, — Чжоу натянуто улыбнулась, провожая Вивиан на специальный этаж терапии.       Больница шумела. Приходили, уходили, толпились у регистратуры. Невилл катил огромную тележку со снадобьями в аптечный пункт, а на руках Луны был очередной заболевший ребенок, которому она что-то ласково щебетала. Время скоротечно. Жалеть нельзя совсем ни о чем. Наверное.       Аптечный пункт был на самом деле небольшим складом, где в шкафчиках со стеклянными дверцами хранились зелья с белыми этикетками в бутылях с длинным тонким горлышком, всякие порошки и специальные блистеры с уже готовыми таблетками и пилюлями, похожими на те, которые в обиходе у маглов. Гарри был здесь впервые. Обычно миссис Рихтер не пускала интернов сюда, не без оснований считая, что они своими неловкими руками наведут тут Помпеи, но сейчас все были заняты, а мальчика в шестой процедурной мучила астма. Поэтому Гарри пришлось самому идти на пункт и собирать все строго по списку в небольшую металлическую коробку, дно которой было устлано марлей.       — Так, барсучье сало, — Гарри сверился со списком и принялся осматривать содержимое шкафчиков через стёкла. — Нашел. Что там дальше? Корень золотарника. Помещение было небольшим, круглой формы, чем-то напоминая кабинет Слагхорна, в котором он хранил ингредиенты для зелий в Хогвартсе. Только масштаб больше.       — Поттер.        Гарри вздрогнул, из-за чего склянка в руках чуть не упала. Он еле успел ухватиться за неё и держась за лесенку, на которой стоял.       — Малфой, можно было так не пугать, — зло спросил он, возвращая склянку обратно и спускаясь, — что случилось?       — Я хотел, — Малфой замялся, переводя взгляд в сторону, — мы говорили недавно в лифте про выпивку, и я подумал.       — Хочешь отблагодарить?       Гарри криво усмехнулся, одной рукой облокачиваясь о лесенку и пристально смотря на Малфоя. Тот потянул рукав, нервничая, Гарри не переставал усмехаться, наблюдая за ним.       — Обед.       — Обед? — удивился Гарри, выпрямляясь.       — Да. Обед. Просто обед. Скажем, в эту субботу? Согласен? — серые глаза выжидающе посмотрели на него. Гарри пожал плечами.       — Почему бы нет. Но почему обед?       Малфой сделал пару шагов в сторону. Он быстро взглядом пробежал по ящике, в который складывались склянки и, что-то прикинув, двинулся к одному из шкафчиков у противоположной стены.       — Я уже говорил, что один вечер совместно распития алкоголя, не делает нас друзьями. — шкафчик с щелчком раскрылся, — а обед — это универсально и неформально. Как раз то, что нужно для коллег, — он быстро пальцами перебрал склянки, они чуть звенели, ударяясь боками, — Я не очень люблю Гайд-парк, сам понимаешь, шум и суета, толпы маглов, но там есть хороший итальянский ресторанчик, и вид приятный открывается. Ты же не против пасты? — Малфой вновь встал рядом, протягивая склянку.       — Тут не хватает настоя шалфея. Это же рецепт для облегчения приступов астмы. — О, да, спасибо, — Гарри, опомнившись, принял склянку, едва касаясь пальцами руки Малфоя. — Ладно, обед так обед. За тобой зайти или как?       — Нет. Мы же коллеги, — Малфой улыбнулся, — встретимся там в час.