Loving The Stars.

– Плохой день? Это первая фраза, которую ты слышишь, заходя в ТАРДИС. И она будто выбивает пол под ногами, кабина плывёт и кружится, к счастью, ты успеваешь схватиться за приоткрытую дверь, удерживая себя. Доктор теребит в руках какую-то механическую штуку, названия которой ты не знаешь. В последнее время инопланетянка так много натаскала их, что в консольной комнате сложно шагнуть и не натолкнуться на очередную из них. Грэм ворчит каждый раз, когда наступает на ржавые детали, пачкающие ботинки, разлетающиеся в разные стороны от его движений. – Было бы гораздо печальнее, если бы они не были ржавыми, – парирует блондинка, едва слыша его бормотание. И она права, поскольку часть из них сочится вязкой жидкостью, протекающей на полированный внеземной материал пола. Оттирать этот раствор ни у кого из банды желания нет, поэтому вы обходите каждую такую вещь по широкой дуге, расшвыривая остальные. – Отвечать не будешь? – только сейчас ты понимаешь, что так и не реагируешь на первый вопрос, застывая на месте. Трясёшь головой, отбрасывая лезущие в глаза волосы, и улыбаешься самой неестественной улыбкой, на которую способна. Тебе хочется улыбнуться лучше, вот только если бы только собственные мышцы могли слушаться, было бы проще. – Почему ты так решила? – Исключительно по этому, – она делает шаг к тебе, выверенный, надо сказать, ни одна деталь не колеблется и не сдвигается, хотя край плаща цепляет за несколько из них, пока Доктор двигается. Её пальцы касаются твоего лица, оставляя на щеке неприятный влажный след. Лишь спустя время ты понимаешь, что сделала повелительница. Продолжила твою улыбку, превращая её в абсолютно жуткую усмешку. – Не поделишься? – Надо ли? – твой голос звучит резко, ты сама вздрагиваешь от его звучания. Плечи Доктора опускаются на этот звук, звёздные глаза щурятся, когда она окидывает тебя взглядом. На мгновение ты жалеешь, что ответила ей именно так. – Мы ведь друзья? – осторожно спрашивает она, и ты сразу же киваешь. Это тот вопрос, на который у тебя всегда есть ответ. – Друзья делятся друг с другом своими эмоциями и переживаниями. В этом смысл дружбы, правда? В тишине повисает ощущение ловушки. Скажешь «нет» и получишь часовую лекцию о том, как ты неправильно понимаешь дружеские отношения. А затем ещё одну о вреде лжи друзьям. Скажешь «да» и это будет признанием собственного бессилия. Вот поэтому ты молчишь, надеясь, что Доктор сама догадается. Она всегда догадывается. Но сейчас молчит и она. Отсутствие слов напрягает тебя больше, чем разговор. Впрочем, блондинка не выглядит расстроенной, её внимание возвращается к деталям в руках. Ловя этот момент, пока она отвлечена, ты стараешься обойти её, чтобы направиться к коридорам ТАРДИС. Однако, как только ты начинаешь движение, Доктор двигается вместе с тобой. Почти незаметно, совсем немного, просто оказываясь на твоём пути снова. И всё ещё полностью поглощена разглядыванием железок, словно только это её и волнует. – Мы можем не говорить о том, что произошло или происходит, – ни к кому конкретно не обращаясь, произносит инопланетянка. – Меня не интересуют события, я хочу оценить твоё состояние, не больше. – Я в по… – ты замолкаешь, когда Доктор поднимает бровь. – Всё отли… – теперь уже короткий вздох прерывает тебя. – Тебе не сле… – ещё одна попытка проваливается из-за скрежета металла о металл, когда повелительница поворачивает детали в нужное ей положение, довольно хмыкая, едва пазы встают на свои места. – Ты будешь делать это каждый раз? – Верно, – соглашается она. – Пока не получишь то, что хочешь? – уточняешь ты, Доктор кивает. – Ладно, – признавая поражение, ты поднимаешь руки вверх, краем глаза замечая, как они дрожат, и тут же опускаешь вниз. – Да, сегодня был паршивый день. – По шкале от «конец вселенной» до «всего лишь инопланетяне» какой пункт? – Пункт «взрыв сверхновой». Как только ты говоришь последнюю фразу, внимание блондинки окончательно переносится на тебя. Ненужная больше деталь летит в гору таких же, с грохотом рассыпающихся прямо перед входом в коридоры. С утра Грэму повезёт, если не наступит, отмечаешь ты и морщишься. Просыпаться под расстроенные вопли пожилого мужчины уже вошло в какую-то привычку. Доктор продолжает смотреть на тебя, приходится собрать все мысли в голове, чтобы объяснить ей. – Бывают же дни не очень? Вот сегодня такой. – Злость, грусть, печаль, ярость, кусочки лего на полу? – Злость и печаль, – шепчешь ты, чувствуя, как отброшенные чувства, оставленные за дверьми ТАРДИС, вновь накатывают. Тебе не хочется испытывать их опять, но едва ты думаешь о них, как они прорываются в твой разум, заполоняя его. – Есть причины? – Да. Она не спрашивает какие, и ты невероятно благодарна за это. Вместо этого инопланетянка жестом приказывает следовать за ней. Вы пересекаете комнату управления, через лабиринты железок подбираясь к консоли. Вокруг неё постамент чист. Естественно, мысленно ухмыляешься ты, ничто не имеет права мешать повелительнице пилотировать корабль. – Опусти руки сюда. Ты касаешься непонятной желейной субстанции на одной из панелей. Пальцы сразу проваливаются от малейшего нажима. Что-то неземное плотно обхватывает твои ладони, оно тянет всё дальше и дальше. Если бы кто-то другой предложил тебе сунуть руки в нечто подобное, ты бы пыталась вырваться, но это сделала она. И твоё доверие к Доктору перекрывает всевозможные риски. Поэтому ты следуешь за тянущим ощущением, позволяя ему распространяться всё дальше и дальше. – Что это? – интересуешься ты, как только чувствуешь, как ладони упираются во что-то, что, скорее всего, подразумевается задней крышкой панели. Желе перестаёт затягивать, но и не отпускает. Довольно глупо стоять так, но ты остаёшься. – Телепатический интерфейс, – подсказывает Доктор и тут же спешит заверить, замечая твои расширяющиеся глаза. – Он не смотрит в мысли, только сканирует эмоции. ТАРДИС прочитает их и покажет. Не на экране! Конечно, живой машине не нужен экран, ты понимаешь это, когда свет кабины переключается. Инопланетные лампы подстраиваются под тебя. Наконец, они перестают моргать, заливая всё относительным синим цветом с проблеском красного. – Вот так выглядит печаль. – Синяя? Разве это не цвет надежды? – Не для тебя во всяком случае, – блондинка пожимает плечами. – Красный ты и сама знаешь. – Злость, – шепотом бормочешь ты. – Печали больше, – отмечает Доктор, пока ты рассматриваешь окружение. Иногда по стенам скользят другие цвета, их трудно поймать, но тебе удаётся рассмотреть два. Зелёный и жёлтый. Ставишь заметку в голове, спросить о них. – Скажи что-нибудь. – Что именно? – зелёный ослепляет, хорошо, ты выясняешь, что он обозначает. Любопытство. – Что-то об этом дне. – Он ужасен, – вздыхаешь ты. Всё оказывается синим. Волосы Доктора красиво переливаются, ты улыбаешься, когда смотришь на неё. Вы когда-то пытались красить друг другу волосы, но синего в твоём шкафчике не оказалось тогда. Жёлтый отблеск появляется на мгновение, как яркий луч, и так же быстро ускользает. Ты не понимаешь это чувство. – Дни могут быть ужасными. – Да, и это отлично. – Отлично? – тебе кажется, что ты ослышалась, но то, как повелительница согласно кивает, лишает тебя возможности в это поверить. – Итак, ты говоришь мне, что ужасные дни – это отлично? – снова кивок. – Мне кажется, ты ошибаешься. – Вовсе нет, – смеётся она. – Но прежде, чем ты подумаешь, что я сошла с ума, я скажу тебе, почему считаю их такими. Вот скажи, если бы все дни были хорошими, они были бы похожими, не так ли? Так как понять, какой из них хороший тогда? Ты открываешь рот, а затем закрываешь его, не находя ответа. Снова пытаешься что-то сказать и опять отступаешь. Мысли в голове царапаются, пытаются собраться во что-то общее, но никак не могут подстроиться, пазл не собирается. – Хочешь сказать, что плохие дни нужны, чтобы мы ценили хорошие? – наконец, выдавливаешь ты. – Да. Доктор не говорит ничего из привычных человеческих фраз, которые ты слышала за свою довольно короткую жизнь слишком много. «Подумай над этим», «оцени это», «согласись с моим мнением». На самом деле она вообще больше ничего не говорит, подхватывая с пола ещё пару разрозненных деталей. Они цепляются за её интерес, и она отходит в сторону, стараясь подобрать нужную позицию, чтобы сделать… что-то. Ты не знаешь, что она делает с металлоломом в кабине, но тебе и не надо знать. Сейчас в твоей голове происходит другое. Ты рассматриваешь сказанные тебе слова с разных точек, и чем больше крутишь их перед собой, тем сильнее понимаешь их правдивость. То, чего ты не замечала ранее, превращается в открытие, с которым нельзя поспорить. – Плохие дни нужны, чтобы видеть хорошие, – шёпотом повторяешь ты. Кабина окрашивается в жёлтый.