Loving The Stars.

– Поможешь? – просьба настигает тебя внезапно, поворачивая голову на звук, ты прислоняешь коробку к перилам, перекладывая часть веса на них. Пока разыскиваешь источник сигнала, над консолью показывается рука, подзывающая тебя ближе. Коробка опускается к ногам, в ней грохочут какие-то железки, о назначении которых у тебя нет никого понятия. Доктор просто попросила принести их в мастерскую, что ты и попыталась сделать. Похоже, сейчас детали повелительнице не нужны, или же она нашла себе более интересное занятие. Вы все уже должны были давно привыкнуть к невозможности Доктора следовать за одной мыслью полностью, не отвлекаясь на другие. В её разуме зачастую их оказывалось слишком много, и каждая требовала внимания. – Нажми второй рычаг, – пальцы показывают на одно из кристаллизированных янтарных щупалец, окружающих пульт управления, будто заключая его в защитную клетку. На щупальце действительно обнаруживается несколько рычагов, как и было сказано, ты тянешь один из них вниз. Он уходит резко, в ответ консоль шипит дымом, а Доктор ойкает. – Я сказала второй! – Это и был второй, – обижаешься ты. – Значит, на второй с другой стороны, – не теряется Доктор. – Всё зависит от того, откуда считать. Знаешь, какие проблемы выходят, когда встречаются те, кто считает с середины? Хотя к этому быстро привыкаешь, как и ко многому. Однажды мне пришлось побыть в обществе любителей смотреть на мир поворачивая голову набок. Неделя или около того, оказывается, трудно потом вернуться к нормальному положению. Голова так и опускается в сторону. – И что это были за пришельцы? – интересуешься, пока дёргаешь другой рычаг. Этот не желает сотрудничать, тебе приходится приложить почти все силы, прижимая его концу узкого желоба следования. – Это были люди, – фыркает, её слова едва не заставляют отпустить рычаг. Он уже почти рвётся вверх, когда ты спохватываешься, возвращая его обратно. – Вот так и держи, я постараюсь быстрее обычного. В этот раз она действительно заканчивает быстро. С места, где ты стоишь, плохо видно, кажется, подсоединяет к консоли какие-то провода. Их назначение так и остаётся загадкой, ты не спрашиваешь, Доктор не объясняет. Всё как и всегда. – Можешь отпустить, – команда радует тебя. Едва ты убираешь руку от рычага, как он возвращается назад. – Спасибо. Чья-то помощь всегда кстати. Пришлось бы раздвоится в противном случае. Не люблю, когда это происходит. Вторая часть так и желает остаться самостоятельной, к несчастью, это вызывает потерю некоторых способностей, вплоть до завязывания шнурков. – Нужный навык, – замечешь ты. – Не представляешь насколько. Никогда не пробуй бегать с распущенными шнурками. Наконец, Доктор удовлетворяется проделанной работой, проверяет консоль, довольно щёлкая тумблерами. Тебе нравится наблюдать за ней, когда она увлечена чем-то. В целом, даже не имеет значения, чем именно. От побегов по рушащимся коридорам станции до спокойных движений, когда она решает заварить себе чай. Ну и вам, соответственно. Доктор в принципе не способна сделать только одну чашку, попутно наливая десяток. Иногда это шокирует тех, на чьих кухнях инопланетянка решает хозяйничать. – Яс разбирается с работой, – сообщаешь, когда блондинка поворачивается к тебе. – Никому не нравится постоянное отсутствие. В последнее время вы все слишком часто вырываетесь из земной жизни, но если тебе не привыкать, то Кан это волнует куда больше. Возможно, она могла бы взять отпуск или небольшой перерыв, однако семья всё ещё требовала её существования. Впрочем, машина времени способна решить и эти проблемы, пусть не всегда точно попадая в нужный временной промежуток. После ухода Грэма и Райана вы чувствуете себя потерянно. Иногда ТАРДИС водит тебя по коридорам, бросая напоминания. Ты не знаешь, чего именно она добивается, тебе просто становится грустно, когда в поле зрения появляется что-то знакомое. Доктор изо всех сил старается заполнить пустоту новыми впечатлениями, и несмотря на это, повелительница тоже не является той, кто избегает неприятных эмоций полностью. Терять кого-то, кто был рядом почти всегда, довольно тяжело. Ты замираешь в кабине, пытаясь придумать причину нахождения тут. Вроде бы тебе было поручено отнести некоторые материалы в мастерскую, но сейчас тебе просто хочется остаться здесь. Уютный мерцающий свет на потолке приятно воздействует на глаза, никогда не режет, не взрывается фейерверком световых пятен. Можно даже смотреть на лампы, не отводя взгляд в сторону. И всё же у тебя есть невыполненное дело, которое нельзя игнорировать. – Хочешь… – Доктор замолкает, едва ты пытаешься сделать шаг по направлению к оставленной коробке. Сразу же оборачиваешься, неловкость повисает в воздухе, напряжённая и опасная. – Побывать где-нибудь? «Где-нибудь». Слово так и режет слух. Обычно Доктор генерирует идеями, куда вы отправитесь, кто будет ждать вас там, у неё никогда не заканчивается этот список. Но она выбирает именно это нейтральное «где-нибудь». И ты знаешь, что можешь отказаться. – Да, – естественно, не отказываешься. Губы инопланетянки чуть сдвигаются, пытаясь сойти за улыбку, ей нравится твоя готовность. – Я установлю координаты вслепую, – объясняет она, её руки действительно передвигаются над пультом управления, и Доктор абсолютно не смотрит, что делает. Ей и не нужно. Ты уверена, она прекрасно знает консоль так, как никто другой, со всеми её управляющими механизмами. В доказательство своей незаинтересованности повелительница закрывает глаза, тебя смешит эта честность. – Скажи, когда следует остановиться. Рукоять данных щёлкает несколько раз, ты тоже отводишь взгляд, доверяясь лишь слуху. Пусть это будет самое случайное место во вселенной. Ты почти зовёшь Доктора, пока не решаешь позволить ей щёлкнуть ещё несколько раз. Быть может, это неверный путь, но раз вы хотели что-то совершенно новое, почему бы не позволить чему-то таинственному, имеющему название – судьба, выбрать назначение. В любом случае, ТАРДИС всё ещё наблюдает, не станет вмешиваться, но явно не создаст препятствий. – Сейчас, – шепчешь ты, тишина подсказывает, что тебя услышали. – Иди сюда, – Доктор ловит одно из твоих запястий, глаза всё ещё закрыты. Она тянет тебя к консоли, пытаясь нашарить рычаг материализации. Ты находишь его первой, опираясь на твою руку, блондинка опускает на него ладонь. – Это всегда волнительно. Вы дёргаете рычаг вместе. Рывок пола, привычное жужжание ТАРДИС и самый потрясающий звук в мире. Всё это заставляет тебя почувствовать так много эмоций сразу. Каждый раз, когда двери корабля распахиваются, где бы вы ни оказались, ты знаешь – тебе понравится. Приходится вести Доктора вперёд, она по-прежнему держит глаза сомкнутыми. Тёплая дверь распахивается, обдавая вас морозным воздухом заснеженного поля, окружённого деревьями. Изморозь украшает стволы, но тебя больше привлекают ветви и небольшие льдинки, бережно окружающие листья. Они вморожены прямо в лёд, будто некто поместил их туда. – О, – Доктор приоткрывает один глаз, чтобы затем распахнуть оба. – Потрясающее место. Словно подтверждая это, её слова повисают в воздухе, мягко планируя на землю. Ты с удивлением смотришь, как перед твоими ногами падают осколочные льдинки. Доктор сразу же наклоняется, поднимая одну. В её руках лёд не тает, поэтому она отдаёт осколок тебе. Едва он соприкасается с твоей кожей, как исчезает. Освобождённые звуки соединяются в слово. – Потрясающее, – говорит лёд, точнее то, что остаётся от него. Несколько капель воды на твоих пальцах. – Какой интересный процесс, не могу сказать точно, как это происходит, – каждое произнесённое слово подвергается участи первых. Негромкое шуршание льда, падающего на снежный покров, завораживает. – Скажи что-то. Ты давишь тот первый порыв, ответить вопросом, который, в общем-то, и не нужен. Вместо этого пытаешься придумать нечто другое. Возможно, эта планета, определённо не Земля, слышала очень много однотипных вопросов. Тебе бы не хотелось попасть в эту ловушку. Ты всё ещё разглядываешь деревья, снег вокруг них усеян сверкающими осколками. – Впечатляет, – буквально чувствуешь, как слово отрывается от тебя, срываясь с губ замороженным звуком. – Только не медли, – услужливо предупреждает Доктор. – Полагаю, лёд может оказаться во рту, если говорить слишком медленно, – ты усмехаешься, с этим у неё проблем не будет. У тебя не такой скоростной речевой скилл, тебе может не повезти. – Значит, все звуки становятся льдом? – острый край царапает твой язык, ты ойкаешь, вызывая дополнительные осколки. – Значит, – соглашается Доктор. – Прогуляемся? Вы двигаетесь неспешно. Первые шаги становятся странными, лёд под ногами хрустит, ломаясь, и это приводит к высвобождению отдельных слогов, сплетающихся в причудливые слова. Стараешься их расслышать. Это довольно сложно сделать с такого расстояния, почти наклоняешься, когда Доктор негромко фырчит, не согласная с твоими действиями. – Почему? – интересуешься, пытаясь понять её недовольство. – Ты не наслаждаешься моментом, – объясняет она. – Затем тебе захочется забрать осколки с собой, возможно, положить их в холодное место, чтобы звуки не вырвались прочь. Это то, что люди делают с воспоминаниями, запечатлевая их на носителях. – Но это неплохо. – И не хорошо, – повелительница останавливается у края леса, закидывает голову назад, чтобы рассмотреть верхушки. – Воспоминания – прекрасны, люблю собирать их. Но разве не смысл жизни в моменте? Здесь и сейчас, без прошлого и будущего. Забавно слышать это от той, кто владеет машиной времени, ты позволяешь её словам скользнуть в разум, обдумывая их. – Как часто ты вспоминаешь о том, где находишься? – интересуется Доктор, пока ты подыскиваешь ответ, она продолжает, не собираясь дожидаться его. Или, может быть, желает рассказать больше, чем просто натолкнуть на мысль. – Я имею в виду, действительно вспоминаешь? Фотографии, видеозаписи, голографические проекции, безусловно они необходимы, но что, если вместо них ты просто осознаешь себя в этом моменте? Первое, о чём думают люди, когда видят что-то необычное – запомнить это. И вместо того, чтобы пользоваться собственными ресурсами памяти, они обычно достают телефоны, ну или что-то другое. Не так ли? – Возможно, – лёд перестаёт волновать тебя, поэтому ты встаёшь, оставляя его там, где он упал. Осторожно двигаешься к инопланетянке, стараясь не наступать на замершие звуки. – Мне просто нравится вспоминать какие-то прошлые вещи. – Но ты не вспоминаешь их. Ты вспоминаешь воспоминание о них. – Прости? – Тебе не приходилось вспоминать что-то, а после понимать, что оно не было таким изначально? Это то, как работает мозг. Он не очень трудолюбив, ему не нравится напрягаться, поэтому он изо всех сил ищет лёгкие пути. В первый раз ты и правда вспомнишь что-либо, однако затем ты просто будешь вспоминать последнее воспоминание об этом, детали стираются, некоторые события становятся обрывочными. Предметы помогают запомнить лучше, но именно они и мешают. – Фотографии и видеозаписи? – ты не упоминаешь о голограммах, естественно. – Верно. И всё же, несмотря на их помощь, они отвлекают от главного. От самого момента. Доктор протягивает тебе руку, ты ловишь её ладонь, и повелительница тащит тебя к себе, заставляя встать рядом. Вторая рука оказывается на твоём плече, разворачивая тебя лицом к ТАРДИС. Теперь перед тобой потрясающая картина, белое поле с единственным источником цвета – синей полицейской будкой, вплетающейся в пейзаж ярким силуэтом. – Что ты видишь? – ТАРДИС? – переспрашиваешь, не уверенная в ответе. – Хорошо, – смеётся Доктор. – А что ты чувствуешь? Этот вопрос другой. Ты открываешь рот, чтобы ответить правильно, и закрываешь его, не находя слов. Продолжаешь вглядываться вперёд, словно это поможет собрать разбившиеся мысли в голове. ТАРДИС стоит на снегу, но не об этом спрашивает Доктор. – Закрой глаза, – тёплый шёпот рядом с ухом гипнотизирует, ты подчиняешься ему, ощущая, как в чужие пальцы прикасаются к твоим волосам, вплетаясь в них. Сначала ничего необычного не происходит, но после… Ты могла бы описать это состояние многими словами, и лишь одно из них подходит хотя бы отдалённо. Ты чувствуешь. Чувствуешь абсолютно всё. От лёгкого дуновения ветра на оголённой коже рук и лица, до ощущения движения чего-то невообразимо гигантского. Совсем незаметные повороты под ногами, словно ты стоишь на большой вращающейся платформе. Движения не резкие, равномерные и медлительные, именно по этой медленности ты и догадываешься о размере неназванного объекта. Теперь у него есть имя. Может и не такое настоящее, не такое, каким его называют на самом деле, но в его существовании трудно сомневаться. Планета. Ты ощущаешь поворот самой планеты. Без зрения и возможности видеть, все другие органы чувств обостряются. Разум понимает, что им помогают быть такими, и совсем не протестует. Ты отмечаешь тишину и спокойствие мирного места, процессы, которые идут в нём, скрытые от глаз толщиной снега. Растения всё ещё находятся под покровом, бодрые и жаждущие тепла. И снег, он не такой холодный, как казалось изначально, он не угрожает, только защищает, пытаясь согреть, как умеет, а не заморозить сильнее. Жизнь течёт через стволы деревьев, слишком сонно, и всё же она там, ждущая и прекрасная. Ветви качаются, подчиняясь ветру, часть снега стряхивается с них, ощущаешь, как давление на поверхность исчезает. Ты же передвигаешься вместе с ветром, чувствуя, как он разбивается о препятствия на пути, чтобы собраться после них. Всё, что ему встречается, ветер обволакивает прохладными незаметными объятиями, каждую ветвь, каждую трещину в коре, забираясь так глубоко, как ему позволено. Когда твои глаза открываются, внезапно мир перед ними изменяется. Синий цвет ТАРДИС переливается зеленью, снег наоборот становится более белым, слепит глаза бликами. Небо заволакивает серая пелена, и ты знаешь – почему – ещё до того, как первые снежинки начинают падать. Их полёт ощущается едва ли не физически, но вместе с тем разум отмечает соприкосновение снежинок и земли в двойственном ощущении. Отношение падения отдельной снежинки соотносится с землёй, на которую она опускается. – Хочешь зафиксировать? – спрашивает Доктор. Ты тонешь в эмоциях, накатывающих на тебя, но находишь возможность, чтобы ответить. – Нет. Повелительница смеётся, и ты чувствуешь её смех на тех уровнях, о которых раньше не имела представления. Слух регистрирует падение ледяных осколков больше как-то в стороне, пока ты вслушиваешься в то, что тебя действительно привлекает. – Я понимаю, по какой причине люди доверяют носителям свою память, но порой лучше увидеть всё самой, правда? Когда ты попытаешься вспомнить, то не сможешь полностью представить всё это в твоём разуме. Вот почему не стоит забывать о моментах. Мы прибыли сюда тысячу пятьдесят шесть секунд назад. Ещё через некоторое время вернёмся в ТАРДИС и покинем планету. И между первым шагом и последним есть тот самый отрезок времени, который имеет наибольшее значение. – И ты помнишь о нём каждый раз? – Всегда. – Но ведь… – медленное вращение планеты отвлекает, ты никак не можешь отпустить это ощущение, оно занимает все мысли, выталкивая остальные прочь. Доктор терпеливо ожидает, пока ты справишься с этими эмоциями. – Это трудно? – Очень, – подтверждает она. – Иногда время растягивается, а мне, наоборот, хочется добраться до конца побыстрее. В такие мгновения приходится одёргивать себя. Порой события сменяются слишком быстро, тогда я пользуюсь воспоминаниями. Ни одно воспоминание никогда не сможет соперничать с происходящим, успевай ловить его до того, как станет поздно. Переставая сканировать окружение, ты обращаешь свои новые улучшенные органы чувств в сторону инопланетянки. Конечно, это невежливо в какой-то мере, но ты уверена в том, что она ожидает этого. Будь это не так, она бы не меняла их, скорее, постаралась объяснить всё словами. Едва ты пытаешься почувствовать её, как твой разум едва не взрывается от полученных данных. Первым, что ты ощущаешь, становится биение двух сердец. Разрозненные удары имеют периодические промежутки, каждый в своём ритме. Следуя за этим, ты скользишь по двойной кровеносной системе от центра до периферии, до самых кончиков пальцев, мягко прижимающихся к твоим вискам. Чужая пульсация в них практически переходит в твою. Ты чувствуешь прикосновение Доктора как собственное, но в то же время отлично понимаешь, что оно не принадлежит тебе. Светлые волосы, шевелящиеся от ветра, заставляют обратить на себя внимание. Шелест прядей ощутимо слышен. Точно так же, ты вполне можешь сказать сейчас, в какой именно момент повелительница улыбнётся, ощущая натяжение мышц под кожей. Она действительно улыбается, а ты лишь думаешь о том, как часто Доктор способна всё это почувствовать. Необходимо ли ей концентрироваться, или же такая способность работает в любое время. Является ли это тем самым моментом, о котором она говорила ранее. Почти решаешь спросить, когда неясное, но резкое движение отвлекает. Трудно понять, откуда оно идёт. Дёргаешься, когда это происходит снова. – Прости, – шепчет Доктор, видимо, она всё же догадывается, как ты используешь новые возможности, поэтому не говорит в полный голос. Иначе это было бы оглушающе. – Ты не готова к полному восприятию. Всё же люди немного отличаются. – Отличаются? – переспрашиваешь для понимания. – У вас недостаточно развито ощущение. Я пытаюсь минимизировать риск, но полностью исключить не могу. – Это плохо? – Нет, вовсе нет, – когда Доктор отпускает твою голову, тебя шатает, и она ловит тебя за плечо, не давая упасть. – Просто немного разное строение мозга. Если бы я продолжила, твой бы не справился. К счастью, это нам не грозит. Ты оборачиваешься к ней, чтобы поймать тёплую улыбку. В мерцающих глазах знакомая эмоция согревает тебя своим существованием. Не знаешь, как повелители называют её, но в человеческом мире у неё лишь одно название – забота. ТАРДИС привычно впускает вас, достигаешь консоли первой, поворачивая рукоять изменения данных. Доктор хмурится, но не высказывает замечаний. Она, вероятно, хочет узнать, где вы оказались, и ты не позволяешь этого. «Где-нибудь» не предполагает никаких координат и названий. Корабль соглашается с тобой, судя по тому, как теплеет ручка под твоими пальцами. – Ну и ладно, – бормочет инопланетянка, дёргая рычаг. Её недовольство больше показное, через мгновение она улыбается, даже если заснеженная планета, коллекционирующая звуки, интересует своей необычностью. В конечном итоге, когда ты отвернёшься, она всегда может узнать, куда вы отправлялись. – Кстати, кто мне обещал отнести материалы в мастерскую? – Я, – не собираешься спорить с ней, подхватывая коробку с пола. Однако запоздалая мысль всё же заставляет обернуться, попытаться спросить. – Доктор? – блондинка вопросительно вскидывает брови, пока ты формулируешь фразы более точно. – Ты сказала, что есть первый, последний шаг и время между ними. Но что более важно? Сам путь или конечная цель? Доктор дарит тебе широкую улыбку, а ты внезапно понимаешь ответ ещё до того, как она произносит его. – Компания.