Незабвенное

      Перейти от ничего не значащей болтовни к более тревожным темам оказалось совсем не трудно:       — Стивенсон сейчас находится в Отделе тайн?       Северус так и обнимал её, изучая шею. Гермиона тоже позы не сменила, но немного подобралась, настраиваясь на нужный лад.       «Изолирован и обезврежен». Как она себя и успокаивала.       — Он действительно тот, за кого себя выдает?       «Да, судя по всему, он организатор».       — Его допросили?       «С переменным успехом».       — Что это означает?       «Не все проблемы ещё разрешены».       — Проблемы с чем?       «С бумагами». Её кожа интересовала его явно больше предмета разговора. Или он просто пытался замять тему. Как будто это могло с ней сработать.       — То есть вы все же собираетесь дать ему то, что он просит? — не выдержала Гермиона и немного вспылила. — Пахнет переговорами с террористами.       «Пахнет кофе». Снейп убавил огонь, так и стоя за её спиной, но теперь выпрямившись и прижимаясь всем телом. «И мы ничего из-за этого не теряем. Он готов подписать любой контракт».       — Почему бы просто не выпотрошить ему голову?       «Ты сама знаешь, почему». Вот если бы это давало стопроцентную гарантию получить все необходимые сведения…       — Преступник должен сидеть в тюрьме, а не вести тайные исследования, как он и хотел, — неприязненно бросила Гермиона, но непроизвольно откинула голову Северусу на грудь. Несмотря на тон разговора, её напряжение, наоборот, спадало. — Отдел тайн теперь добрая фея из сказок и занимается сбычей мечт?       «Весьма резкое высказывание для той, что защищала Пожирателя в суде». Блокнот перед её глазами плавно переместился в сторону, чтобы Северус мог беспрепятственно открыть шкафчик и приманить оттуда чашки. Конечно, она была возмущена. Если Стивенсону не предъявят официальных обвинений и не раскроют его роль в произошедшем общественности хотя бы в купированном виде, то Роджерс и Уилкис так и останутся единственными злодеями в сознании масс. Морган…       — Вот только не надо сравнивать его с собой, это некорректно и неуместно.       «Ко мне тоже у многих людей были свои счеты. Отдел тайн решил эти проблемы». Вот и ещё одна очевидная причина, почему Снейп принял предложение Кингсли. Много ли вообще Пожирателей после второй войны остались на свободе? Малфои если только. Но у них были, по крайней мере, деньги. Да и не сказала бы она, что они с легкостью вернулись к нормальной жизни. Особенно, Драко.       — Я понимаю, но ты же не…       Что? Снейп не убивал людей? Не манипулировал? Не выступал, как минимум, соучастником других тяжких преступлений? Гермиона ещё в девяносто восьмом, как бы не была юна и идеалистична, прекрасно понимала, что так или иначе он совершил много неблаговидных поступков. А сейчас и вовсе не строила иллюзий, что сторона обвинения в то время вменяла ему хотя бы половину от того, что произошло на самом деле. Но при всем при этом вполне охотно закрывала на это глаза, хотя, наверняка, далеко не всем его грехам можно было найти оправдание даже в теории.       От Отдела тайн красивого благородства тоже ждать не стоило. Им гораздо важнее был конечный результат. С одной стороны, они получали общественное спокойствие и мага-изобретателя, по всей видимости, с пожизненным рабским контрактом. С другой, очередной скандал, но, вроде как, восстановленную справедливость. Правда, какую-то слабую, если судить в целом: раскрытие истинной подоплеки этого дела нанесет урон и имиджу министерства, и всем сопричастным. А если бредни Стивенсона станут достоянием общественности… Мало ли что он там может наплести и какие ещё у него есть козыри в рукавах. Не зря в свое время многие дела тех же Пожирателей разбирали в закрытом десятом зале суда. Вот только сейчас поспешные расправы не соответствовали якобы открытой и прозрачной политике Бруствера.       — Это вопрос мотивации, раскаяния, — все же не отступила Гермиона. — Стивенсон не заслуживает никаких послаблений.       «А я заслуживал? Что значит факт моего раскаяния для тех, чьи семьи пострадали от действий Темного лорда?» Она была уверена, что скажи он это вслух, то от его тона у неё поползли бы мурашки. Но он был не прав. Гарри же простил его. О ней и говорить нечего. Пусть они и не могли говорить за всех, но их слова имели определенный вес. Хотя бы на правах победителей.       — Ты выступил против него, — отрезала Гермиона. — И это был большой вклад в победу — без тебя мы скорее всего не справились бы. А все эти сложные моральные вопросы вообще не имели бы никакого смысла, если бы к власти пришел этот псих.       «Что, полагаю, не мешает многим людям справедливо полагать, что я не достоин долгой и счастливой жизни». И должен расплачиваться за свои ошибки до конца дней своих, а, в идеале, вообще сдохнуть. Да, она ещё в больнице, когда Снейп валялся в коме, боялась, что ему помогут обрести вечный покой. И вполне понимала, почему он до сих пор избегает публики. Ему по статусу полагалось вести жизнь одинокую и дрянную, это было социально приемлемо. И уж точно иметь хорошую должность в министерстве и заводить шашни с героинями войны не вписывалось в образ двойного агента — вроде бы и нашего, но все равно скользкого предателя. «Хотя я бы не сказал, что сейчас все дело в лицемерии, Гермиона. Скорее в приоритетах».       Её рациональная сторона уже скептично хмыкнула. Естественно, Стивенсона и его преступления не выставят на всеобщее обозрение. Это аннулирует все их (и её в том числе) старания по обелению аврората и спасению репутации Гарри в частности. Преступные заговоры подобного уровня в госструктурах? Да они так вернутся к тому уровню доверия к министерству, которое было во время и сразу после войны. Кингсли такого не допустит.       — И на новой работе мне придется подкорректировать свое мировоззрение, — её лицо приняло бесстрастное выражение, а тон голоса стал ровным и холодным, — чтобы соответствовать требованиям и трудиться продуктивно.       «Не переигрывай». Снейп разлил кофе по кружкам и ловко поймал сливки в воздухе.       — До ваших актерских высот мне далеко, сэр, — фыркнула она. — Но я не могу объективно относиться к данной ситуации и имею на это право. Все-таки тут замешаны мои личные интересы.       «И что ты хочешь?» Ей пришлось отойти от него и развернуться, чтобы у них была возможность спокойно выпить кофе, не рискуя облить друг друга кипятком. Но почему-то сказать это ему в глаза было даже легче:       — Чтобы он умер. Думаю, это было бы справедливо, — Гермиона поджала губы, но не стала оправдываться за свою жестокость, как бы там Снейп не намекал на свою историю жизни и не проводил параллели. — Поцелуй дементора был бы идеальным завершением этой истории. Несмотря на то, что больше мы их услугами официально не пользуемся.       «Не самое приятное фактическое прекращение существования, но все же избавление от боли и страданий». Северус с интересом изучал её лицо и практически ухмылялся. Не часто услышишь такие признания из уст самых честных и правильных гриффиндорок. Но Стивенсон даже не был первым человеком, которому она искренне и от всего сердца желала мучительной смерти или хотя бы «духовной лоботомии». Как минимум, Беллатриса его обошла. И это не считая Воландеморта, конечно. Правда, считался ли он человеком, особенно после возрождения?       — Милосердие тут не при чем. Азкабан был бы предпочтительнее. Хотя после всех тех многочисленных побегов из него, которые почему-то все пришлись на мою жизнь, доверие к его надежности у меня определенно не самое высокое, — она хмыкнула и сделала большой глоток из кружки, наслаждаясь разливающимся теплом. В отличие от системы правосудия, кофе её до сих пор не разочаровал, по крайней мере, собственноручно сваренный. — Но ведь ему не устроят ад на земле, я права? Уж скорее Отдел тайн заинтересуется его разработками и будет миндальничать с этим уродом.       «Может, таким образом он найдет способ если не искупить, то хотя бы отработать свои преступления?» Разумный расчет. И совершенно неправильный и недостаточный с её точки зрения.       — Полагаю, мне не остается ничего кроме, как принять этот факт и смириться. В конце концов, за моей резкостью ничего не стоит. Если бы я действительно была в состоянии убить его, то воспользовалась бы ситуацией в Бюро, а не требовала бы этого от других постфактум, — Гермиона посмотрела в сторону, изучая пустой стол. — Отделу тайн нет никакого дела до Роджерса, Уилкиса и тем более Моргана. Это уже завершенная история, и они не будут мутить воду заново.       «Жаждать мести — абсолютно нормально». Внезапно выдал Снейп, но она спокойно прочитала записку и пожала плечами.       — Нет никакой высшей справедливости. У всех есть свои интересы. И даже если взять в расчет мораль, сейчас именно я имею деструктивные мотивы, а вовсе не наши коллеги, которые выбирают самый оптимальный и продуктивный путь решения проблемы.       «Чтобы стать частью этого, тебе не обязательно так кардинально ломать свои установки прямо сейчас». Снейп как будто бы успокаивал её, испугавшись, что она пойдет на попятную. Гермионе даже показалось, что его пальцы сомкнулись на кружке куда плотнее, чем было необходимо.       — Боишься меня потерять? — в лоб спросила она. — Полагаю, ты считал, что наши отношения невозможны безо всех этих подробностей. И хотел, чтобы я приняла предложение Бруствера.       «Ты отлично умеешь выбирать время для подобных тем, Гермиона». Она опять пожала плечами.       — Ну, когда-то надо было начинать. А тут такой повод!       «Но мне действительно было необходимо, чтобы мы были на одной стороне». Гермиона кивнула. Доверие очень важно. Она была лояльна к нему после войны, Северус хотел получить эту близость снова. Или как-то так, в её интерпретации под влиянием размышлений Джинни.       — Действительно, боюсь, в твоем случае отговорка с работой в Отделе тайн без подробностей не сработала бы. Я не смогла бы это принять, как что-то само собой разумеющееся, учитывая все то, что я о тебе знаю. Сама начала бы лезть и разнюхивать. Не считая уже того, что мне так и пришлось бы жить с Обливиэйтом, с прежним или новым, — она отправила кружку в мойку. — Бруствер задолжал тебе или ему все же что-то конкретное нужно от меня? Кто из вас меня во все это втянул, в большей степени?       «Ты не разменная монета, Гермиона. Все, что было сделано, не имело цели навредить тебе или использовать вразрез с твоими собственными интересами».       — А использовать в соответствии с ними? — Гермиона хмыкнула и тоже начала разглядывать его лицо, на котором сейчас даже можно было прочитать какие-то отголоски эмоций. — Думаю, мне остается только ждать, как будут развиваться события. Вряд ли вы или кто там ещё стоит во главе Отдела тайн планировали так резко интегрировать меня в работу со всеми неудобными деталями.       «Которые, тем не менее, все ещё соответствуют твоим целям. Полагаю, благополучие мистера Поттера тебе куда важнее репутации Уилкиса, Роджерса или Моргана. Он, по крайней мере, ещё жив и даже при должности». Как бы Снейп не уходил от вопросов, ему придется на них ответить рано или поздно. Доверие — это штука взаимная.       — А они все так удобно мертвы, — Гермиона недовольно поморщилась. Гибель Лестера самому Северусу была только на руку, учитывая её симпатию к детективу. — Если вы начнете сейчас резко ставить меня в «нужную позицию», — как же без пошлостей, — не будет ли у меня из-за этого проблем? Докси или тот же Парсон вполне могут начать проявлять ко мне пренебрежение, в связи с тем, как я попала на службу. Я же не Стивенсон с его гениальными исследованиями, а…       «Все ещё волнуешься за свою репутацию?» Снейп опять умудрился перебить её письменно. Гермиона язвительно улыбнулась. Определенно, она была ближе к образу стервы, чем мазохистки. Рон подтвердит.       — Я не собираюсь прятаться за тобой и твоим авторитетом. Вторым Гарри и путеводной звездой в Отделе тайн для меня ты явно не станешь, — Стивенсону пришлась бы по душе её амбициозность. — Но могу тебя успокоить: вряд ли я уже соскочу. Даже после тех крупиц информации, что стали мне известны, и в связи с обстоятельствами раскрытия моего дела, я скорее хочу узнать больше, чем отказаться от того, что имею на данный момент.       «Никаких больше Обливиэйтов?»       — Ещё чего! Мне нужно, по крайней мере, за Гарри приглядывать, а то вы и с ним наворотите дел. Да и со Стивенсоном я бы с удовольствием ещё поболтала наедине.       «Чтобы подлить ему яд в кофе?»       — Для начала надо хотя бы разобраться, как он это все провернул. Но и отраву в его кружку я бы добавить не отказалась. Хотя можно начать с чего-нибудь побезобиднее, но болезненнее в длительной перспективе.       «Поэтому крайне маловероятно, что тебя к нему допустят в ближайшее время».       — А после того, как вы разгребете последствия его действий и узнаете, как он манипулировал людьми?       «Я позволю тебе ознакомиться с записями допросов». Отрезал Снейп, но ухмылялся при этом слишком насмешливо.       — И что, я даже не могу рассчитывать на свои связи в этом вопросе? — она попыталась изобразить обиду.       «Ты же вроде только что отказалась от протекции». Северус тоже избавился от своей кружки и притянул Гермиону к себе за талию. Сегодня был ещё и день объятий, очевидно.       — Если это не идет вразрез с моими интересами, то так уж и быть. Не лицемерие, а приоритеты, — зрительный контакт пришлось разорвать, но уткнуться в его шею со всеми этими дурацкими воротничками и платками было слишком соблазнительно. — Но я серьезно, мне нужно с ним поговорить.       «Не в ближайшие дни. Сейчас у аврората слишком много неразрешенных проблем, чтобы мы могли позволить себе рисковать жизнью и здоровьем нашего информатора». Гермиона хмыкнула. Все равно приходилось отстраняться, чтобы читать его записки. Это раздражало, но, вполне вероятно, что из-за его молчания они и дошли до этой стадии близости, не разругавшись в пух и прах ещё в девяносто восьмом. Так что можно было и потерпеть небольшие технические сложности.       — Конечно, я понимаю.       «И это вряд ли принесет тебе удовольствие».       — Для удовольствия у меня есть ты, — как бы в подтверждение этого его руки уже сжимали её задницу. — Кстати, кое-что для защиты моей чести ты сделать все же можешь.       «Не слишком ли быстрое развитие ситуации?» Они немного повторялись, но контекст-то уже был другой.       — Мне кажется, что вполне закономерное, учитывая обстоятельства. К тому же, я тебя не тороплю. Просто на самом деле мне не особенно нравится самой выдумывать мотивацию и давать объяснения чужим действиям, даже если так могло показаться.       «Тебе нужны гарантии?» На ней опять были штаны, что его, очевидно, раздражало, на нем — сто слоев одежды с тысячей пуговиц, что безмерно бесило уже её. Но к мантии Гермиона, кажется, приноровилась и расправлялась с ней на раз-два. Приучиться бы ещё к сюртукам, которые, как оказалось, были разные, хоть и одного фасона.       — А тебе не нужны? Или я могу быть свободна в своих планах на жизнь и, скажем, съехать в ближайшее время, раз уж нашла себе новый дом?       «Тебя что-то не устраивает здесь?»       — Нет, но мы не обсуждали этот вопрос. Опять подразумевалось, что я должна была догадаться обо всем сама, — Гермиона фыркнула и сдернула с него шейный платок с плохо скрываемым удовольствием. — Свои намерения я выразила вполне ясно. Так что просто жду ответа.       «Поставить в известность мистера Поттера — это тот важный шаг?»       — А что не так? У меня не такой уж широкий круг общения, и я ценю их мнение. Но вне зависимости от их позиции, мне бы не хотелось устраивать из своих личных отношений шпионские игры, — она нахмурилась и сжала его плечи, не зная как ещё придать вес своей позиции. — Если мы вместе, то мы вместе.       «А миссис Поттер уже давно мечтает увидеть, как мы перешли от теории к практике, и ты не хочешь больше заставлять её ждать?» Гермиона вздохнула и цокнула. Мог бы и попридержать язык. Или как это правильнее сформулировать в его случае, потому что никаких ограничений на его рот и то, что он им делал, она бы накладывать не хотела.       — Странно, но мне кажется, что сейчас вы друг другу даже понравитесь. Джинни тоже любит высказываться без особого пиетета к чувствам собеседника.       «Значит, у тебя специфические вкусы не только на мужчин».       — Видимо так, — она улыбнулась. — И меня все устраивает.       «Правда, я полагал, что под защитой чести и достоинства женщины подразумевается что-то более существенное, чем неловкий ужин с её друзьями. Как минимум, смена фамилии». Гермиона вспыхнула и тут же побледнела.       — Я бы предпочла оставить свою, — все, что ей удалось выдать.       «Это твоя принципиальная позиция?»       — А это твое желание или просто стандартное условие?       Пререкаться с ним было привычнее, чем обсуждать такие странные темы, но пофыркать и посарказмировать Снейп ей не дал. Они наконец-то поцеловались, впервые за этот долгий-долгий день. Стало совсем спокойно и комфортно.       «Мыться и спать». Все свои поползновения Северус резко прекратил, и сам первый шагнул к выходу из кухни, держа её за руку. «Надеюсь, присматривать за тобой в ванной мне не придется».       — Почему бы и нет, мало ли что там может случится, — заигрывание как-то не задалось — Гермиона зевнула.       «Я устал. И ты тоже». Ну, может Снейп и прав. После таких эмоционально выматывающих приключений никакой кофе не помогал взбодриться.       — Ладно, — сдалась она, но все же не могла не уточнить. — Как Стивенсона выведут из окружения?       «Мягко».       — Хороший актер и оборотное?       «В этот раз твоя зацикленность на этом зелье действительно к месту».

* * *

      Стивенсона перевели в Отдел тайн через две недели после неё. А в её картине мира публичное и истинное стало расходиться все больше и больше, достигая местами прямо противоположных значений. Многое развивалось определенно не по тому пути, который она сама предпочла бы. Но, по крайней мере, Гермиона была в курсе всего или большей части того, что происходило. Знать ей нравилось куда больше, чем жить в неведении, даже если второй вариант был в чем-то счастливее. Правда, пожелать того же, к примеру, Гарри, она не могла — ему бы это не принесло пользы.       Сам Поттер если и проявлял признаки беспокойства, то уж точно не из-за происшествия в ванной. Да и голова у него сейчас была забита совсем не Отделом тайн и сотрудниками аврората, сбегающими туда. Несмотря на предсказания Джинни, Гермиона все же заходила к ним уже несколько раз после рождения Альбуса. Уходила, конечно, в ужасе, но с полным удовлетворением — у друзей все было хорошо, не считая недосыпа.       Впрочем, Поттер выкроила время где-то между кормлением и купанием и со свойственной ей резкостью провела ревизию условного шкафа с одеждой Гермионы. И её рекомендации даже наполовину не состояли из пошлостей, а скорее походили на советы стилиста. Джинни все-таки рановато зарыла свою карьеру в землю. Может, в спорте она бы и не достигла больше никаких высот, но для домохозяйки, пусть даже и с двумя детьми, у неё было слишком много энергии и интересов.       Поттер даже угрожала пригласить их со Снейпом на ужин или заявиться в гости самой, когда придет в форму. Гермионе эта сцена представлялась донельзя нелепой, но, действительно, когда-то придется начать вытаскивать все эти интимные подробности наружу. В конце концов, учитывая имя сына Гарри Поттера, о котором узнают все, и их отношения с Северусом, собирающиеся перерасти во что-то большее, замкнутый мир Снейпа и так уже порядком пошатнулся. Вместо того, чтобы самой уйти в тень, она частично вытаскивала его на свет, но, может, в этом равновесии была своя выгода. Для Кингсли, например.       Она потратила пятнадцать минут своей жизни аккуратно выводя имя на табличке за столом в Отделе тайн. Анна усмехнулась, заметив, что от усердия Гермиона прикусила губу, и приготовила ей кофе в награду. Удовлетворительно хмыкнув, когда подопечная проверила содержимое на яды и прочие зелья на автомате. Приходилось вырабатывать новые привычки.       Например, не изменяться в лице, когда ей приоткрывалась очередная неприятная или просто неожиданная истина. Так Гермиона узнала, как дело того отравителя замяли в прессе — и в маггловской, и в их (а она-то ещё обижалась на отсутствие внимания), чтобы не поднимать панику. Антитеррористические службы были серьезно не в восторге от происходящего. И вот как тут допускать мысль о том, что они смогут мирно сосуществовать? Конечно, магглы и сами вполне справлялись с массовыми убийствами, но у среднестатистического мага было куда как больше возможностей навредить ближнему своему, чем даже у приличной деструктивной маггловской организации. С беременными женщинами, которых пускал на ингредиенты спятивший под воздействием Темных искусств маг, тоже как-то неудобно вышло. Хорошо хоть то дело с Феликсом Фелицисом нигде не всплыло. Молодцы Данбар и Мартин, со всем справились сами (при помощи разных публичных секторов министерства, конечно). Да и, в конце концов, не мог же Отдел тайн быть причастен ко всему, что происходит. Хотя параноить из-за тотальной слежки и контроля теперь было легко и почти приятно — есть все основания. Вот только она сама стала частью этой системы.       Бриджерс благополучно получил её место и, наверняка, уже замахнулся на должность главы сектора. После смены власти и реформ в аврорате он вполне мог рассчитывать на это с его-то преданностью работе. Гермиона послала ему сову с поздравлениями в большей степени, чтобы подразнить Северуса. Но все же вполне искренне была рада, что этого мудака не коснулись интриги Стивенсона. Точнее Отдел тайн избавил его от последствий, сняв внушения, как и с ещё нескольких сотрудников министерства. Это заняло не так уж много времени, но, как Снейп и предрекал, даже после этого никто ей самого Стивенсона на блюдечке с голубой каемочкой в единоличное пользование не предоставил. Гермиона получила возможность посетить его только в конце мая и ждала эту встречу с нетерпением.