Обещай, что полюбишь меня.

Она идет во всей красе Светла, как ночь ее страны. Вся глубь небес и звезды все В ее очах заключены, Как солнце в утренней росе, Но только мраком смягчены. Прибавить луч иль тень отнять — И будет уж совсем не та Волос агатовая прядь, Не те глаза, не те уста И лоб, где помыслов печать Так безупречна, так чиста. А этот взгляд, и цвет ланит, И легкий смех, как всплеск морской, — Все в ней о мире говорит. Она в душе хранит покой И если счастье подарит, То самой щедрою рукой! Лорд Байрон

      В детстве ему говорили, что истинная любовь возносит на самый пик блаженства. Дарит чувство внутреннего умиротворения и душевного спокойствия. У влюбленных глаза покрывает беспросветная пелена, а перед взором остается лишь силуэт объекта обожания, навсегда ослепляя бдительность.       Чушь!        Вздор!       Так не бывает!       В его случае — эта любовь безответная, бесполезная, швырнувшая Финна в тягучую пучину преисподни, старательно размазывая юношеское сердце по раскаленной поверхности. Раздавливая, прогибая и выворачивая душу наизнанку, возвращая парня с небес на землю. Но он находил в себе силы улыбаться, смотря Скарлетт прямо в глаза. И какая бы боль не одолевала естество, Финн не хотел потерять те крошечные драгоценные минуты, проведённые рядом с Скай.       Юноша любил в ней все: глаза цвета свежей зелени, аристократичный нос с небольшой горбинкой, золотистые волосы и слишком громкий смех, который так раздражал окружающих. Однако огромная пропасть всегда разделяла их. Протяни он руку навстречу, и девушка даже не обернется, считая его лишь надоедливым младшим братом, (хотя они не обладали кровными узами). Но это не мешало Скай отмахнуться от него, как от досадной помехи. Финн никогда не был частью жизни Скарлетт. И вряд ли когда-нибудь станет.       Недавно ей исполнилось двадцать четыре, а парню не хватало целого года до совершеннолетия. Она казалась ему такой взрослой, осмысленной и самостоятельной. В Скарлетт было то, что так не хватало ему самому, поэтому он не раз искал в ней поддержку, однако наталкивался на крепкую стену недопонимания и толику детской обиды. Скай все еще не могла простить собственную мать за легкомыслие и неуважение к покойному мужу. Не успел пройти год после смерти отца девушки, как ее собственная мама выскочила замуж за его друга, который благородно подставил мужественное плечо подавленной женщине.       Скай болезненно отреагировала на такую шокирующую новость, запершись в собственной комнате и спрятав голову под подушку. Она прорыдала почти всю ночь, игнорируя громкие стуки в дверь и не откликаясь на мягкий зов матери, просящий у дочери поддержки и чуточку понимания. Девочке удалось успокоиться только тогда, когда злополучная дверь с легким скрипом отворилась, а на пороге появился маленький мальчик с ореолом темных кудряшек вокруг аристократично бледного личика. Он без стеснения забрался на кровать и устроился в ногах Скарлетт, требовательно дергая ее за рукав старенькой пижамы. — Почему ты плачешь? — наивно спросил ребенок, не отрывая взгляда от девушки.- Тебе грустно? — Да, — она шмыгнула носом и села, подтянув колени к груди. — Почему? — его темные кофейного цвета глаза жаждали правды. — Я не знаю, — Скарлетт растерялась, когда не смогла подобрать элементарных слов, отчетливо ощущая, как чувство первобытного стыда сдавило горло. — Я в последний раз расплакался, когда мистер Пибоди убежал от меня в парке, — мальчик натянул свитер на маленький кулачок и провел им по лицу девочки, вытирая остатки слез. —  Мистер Пибоди? — Это мой песик. Я долго его искал, пока не нашел на соседней улице, когда он запрыгнул на другую собачку, — он задумался. — Наверно они так играли.       Скай густо покраснела, прекрасно осознавая чем занимались собаки. — Тебе больше не грустно? — ребенок без стеснения устроился у нее на коленях и положил курчавую голову на девичье плечо. — Я не люблю, когда кто — то грустит. — Нет, мне больше не грустно, — девочка замотала головой и уткнулась носом в его темные кудряшки, наверное подобный жест смог немного успокоить ее. — Кстати, меня Финн зовут, — сквозь дрему услышала она, прежде чем забыться во сне во обнимку с незнакомым мальчиком.       Однако Скарлетт так и не смогла привыкнуть к статусу новой семьи и предпочла переехать к бабушки, пока та не скончалась через какое — то время. Тогда девушка уехала за границу, но только чтобы вернуться спустя несколько лет и взбудоражить чувства Финна, нанося свежие глубокие раны на его юношеское неокрепшее сердце.       И с этой грустной ноты начинается долгая, изнурительная и болезненная история его одержимости.