***
Гюльмира сладко потягивалась в кровати Баязида, обнимавшего её за талию. Вчера он позвал её к себе, чтобы немного расслабиться, так как был занят государственными делами. Уже через неделю он должен был вместе с семьёй ехать обратно в Кютахью, так как уже год гостил у Повелителя и матушки. Он планировал взять с собой не только Пелин, но и Гюльмиру, как свою наложницу, но говорить любимой об этом не стал, чтобы не волновать её во время беременности. — Шахзаде! — вошёл ага и поставил поднос с едой на маленький столик, вызвав на лице Гюльмиры невольную улыбку. — У вашей фаворитки, Пелин хатун роды. Лекарша уже там Сначала не поверив своим ушам, Баязид уставился на слугу, терпеливо ожидавшего приказаний и склонившего голову. Уже? Так быстро? Баязид, конечно знал, что это может произойти на днях, но Шехзаде и в голову не могло прийти, что эти девять месяцев пролетят так быстро. Он снова испытает радость отцовства после смерти предыдущего сына! Радость и одновременно тревога за любимую женщину разрывали его сердце и сознание, и в миг он понял, что просто сидеть, сложа руки он не мог. Быстро поднявшись на ноги, Баязид вышел из покоев, оставив разозлённую Гюльмиру наедине с его едой. Едва двери закрылись, девушка тут же громко прочитала молитву, чтобы Пелин родила девочку. Быстрой походкой сын султана шёл по направлению к комнате любимой, где тем временем собралась толпа подслушивавших и довольно громко галдящих наложниц. Кто-то из них желал блондинке удачи, кто-то наоборот хотел, чтобы у неё родилась девочка, а кому-то было всё равно. Наталия испуганно пряталась за спиной Нисы хатун, которая раздражённо смотрела на двери комнаты «этой глупой ведьмы». Войдя в комнату к Пелин, Шехзаде увидел лежавшую на кровати и обессилено дышащую, свою возлюбленную, которая даже не заметила его прихода, так как лежала, втыкая в одну точку. — Поздравляю, Шехзаде! — радостно объявила акушерка и радостно улыбаясь, протянула Баязиду аж двоих детей. — У вас двойня: девочка и мальчик. — Ай, Аллах, ты велик в своей милости! — сын Сулеймана вознёс руки к небу и трижды произнёс эту фразу. Пелин, услышав это, открыла глаза и протянула руки к детям, чтобы их взять. Лекарша тут же дала ей обоих, а когда Шехзаде велев жестом им всем выйти, скрылась за дверью, и Баязид наконец-то остался наедине с семьей. — Ты подарила мне двойное счастье, Пелин султан моя. За это проси у меня всё, что пожелаешь, мне ничего не жаль для моей возлюбленной, чей лик подобен солнцу, — он говорил это с такой любовью и нежностью, что блондинка растянула губы в довольной улыбке и ещё сильнее прижала к себе двух мирно спасших ангелов. — Какие имена ты дашь моим детям? — спросила она, внимательно глядя на Шехзаде. Баязид долго смотрел на детей, видимо, находясь в раздумьях. — Пусть моего сына будут звать как покойного брата — Мехмедом. А дочку я назову Махпейкер. Это имя ей подойдёт, как мне кажется. — Что значит это имя? — поинтересовалась Пелин с улыбкой. Имя показалось ей таким красивым и загадочным, что ей тут же захотелось узнать его значение. — Это значит «луноликая». Имя моей сестры Михримах тоже это значит, и так будут звать в придачу и мою милую красавицу, — он взял на руки дочку и трижды повторил её имя, произнеся после этого молитву о здоровье малышки. Пелин была действительно счастлива в эти минуты: у неё есть дочь, сын, любимый человек и высокое положение относительно других наложниц, которые, наверное, завистливо обсуждают её. Она поняла с рождением детей, что теперь любовь в её сердце разделилась ещё на двоих человек. Девушка знала, что раньше, потеряв свою семью, она была безутешна, но теперь Пелин имела своих детей и любимого и знала: она ни в коем случае не оставит теперь ни гарем, ни Баязида, ни своих детей, и сделает ради них всё, что угодно, даже своей грудью встанет на их защиту. Благородное имя — Махпейкер, очень подходило её дочери: именно такое имя должна носить дочь Шехзаде, достойная, чистокровная султанша, которая будет продолжением её дела. Если однажды она родит ещё дочерей, то они станут её опорой, будут иметь больше, чем сама блондинка, так как с рождения они будут госпожами. Девушку стали называть Пелин Султан, так как этого требовали обычаи, по которым родившая Шехзаде девушка, должна носить этот титул. Отношение к ней, правда, со стороны девушек не изменилось, даже ухудшилось: Румейса и Ниса продолжали называть её ядовитой змеёй, которая проникла в сердце Шехзаде и отравила его своими любовными чарами. Наталия стала сторониться одного вида бывшей подруги, стараясь тенью передвигаться по гарему. Девушка уже жалела, что предала Пелин, которую теперь не без сомнений величали госпожой. Наталия по своей природе была вечно загнанная и полностью зависящая от мнения других, девушка. Если бы она знала, что её бывшая подруга станет госпожой и получит влияние среди девушек, то она ни за что не отвернулась от блондинки и пошла бы за ней ради своей безопасности. Но Пелин глупой не была, и поняв с первых дней характер Наталии, не пустила бы её дальше, чтобы не дай Бог, крымчанка не придала бы её за три золотых. Амине отличалась от неё своей верностью и привязанностью к блондинке. Юная госпожа не боялась доверить ей все свои тайны, секреты и всё, что наболело на душе. И поняв, что именно Амине готова ради неё на всё, Пелин поклялась себе, что с этих пор она будет тщательнее проверять информацию о людях, которых когда-то захочет приблизить к себе.8. Смысл жизни
21 апреля 2020 г. в 11:53
Беременность Пелин хатун протекала в целом неплохо: лекарша утверждала, что все идёт нормально, и что ребёнок вот-вот должен был появиться на свет. Блондинка же поняла, что выносить ребёнка в этом змеином логове — это труднее, чем казалось на первый взгляд. Когда она была на пятом месяце, её чудом не отравили, и естественно, что она тут же поняла, что это были Ниса с Румейсой. Они послали простодушную Зюмрют хатун, а после убили её, чтобы та не рассказала, кто стоял за ней.
Дурой Пелин не была, чтобы сразу жаловаться Шехзаде на этих двух куриц, которые могли погубить её, а заодно и её нерождённого ребёнка. На самом деле до родов, по словам лекарей, оставалось меньше недели, так что блондинке просто было запрещено выходить из своей комнаты, и она поэтому коротала время вышиванием. Стоит ли говорить, что Амине хатун теперь постоянно бегала то в гарем, то к подруге, чтобы сообщить или узнать что-то.
Но однажды она смерчем влетела в комнату и сделав широченные глаза, сообщила напряжённо смотревшей на неё фаворитку Баязида: — Аллах всемогущий, Пелин! Я только что узнала, что пока ты сидела беременная, Гульмира хатун два раза была у Шехзаде!
— Что?! — позабыв о беременности, блондинка вскочила с места и направилась было к двери, но тут внезапно схватилась за живот рукой и упав на одно колено, завыла от боли. Амине, увидев это, выбежала, не сказав ни слова. Никогда брюнетка не бегала так быстро, а ведь акушерка была довольно далеко. Заметив то, с какой скоростью она вылетела из гарема, Ниса затун недоумённо поглядела ей вслед и пожала плечами.
— Что это с Амине хатун? — поинтересовалась подошедшая Наталия, что сосредоточенно мыла стену гарема у выхода.
— Понятия не имею, — бросила Ниса хатун и снова приступила к расчёсыванию волос.
Но очень скоро весь гарем узнал, что именно происходит: новость о том, что Пелин хатун рожает, быстро облетела всех. На своём балконе появились Хюррем султан с дочерью, и всё тут же пришло в движение. Девушки, тут же бросив свои дела, столпились под комнатой фаворитки Шехзаде, слушая исходящие оттуда вопли. Акушерка в сопровождении двух ассистенток быстро поднялась на второй этаж и плотно закрыла за собой двери.