darkness exists to make light truly count

Акт первый

      Готель бежала, прижав свёрток к груди и закрыв лицо капюшоном.       Мягкая трава приглушала шум ботинок, тёмный плащ веял на ветру и был словно тень. Женщина была уверена, что оторвалась от преследователей ещё полчаса назад, но всё равно была начеку. Чем быстрее она доберётся до дома, тем лучше.       К тому же, если люди её всё ещё преследовали, то она от них вскоре оторвётся. Ночью в лесу было трудно ориентироваться, особенно если ты его мало знаешь.       Младенец на её руках плакал уже два часа. Готель всеми силами пыталась заглушить плач, прижав голову малыша к своему плечу. Однако в данный момент она беспокоилась не за шум — она бежала от людей, пытающихся вернуть похищенного женщиной ребёнка.       Этот плач Готель уже надоедал, но приток адреналина заглушал шум. Она уже многие годы не делала что-то настолько рискованное. Было трудно отыскать этого младенца, а уж тем более — похитить и убежать от преследователей. Готель не хотела, чтобы её старания были впустую. Она должна была сосредоточиться на побеге.       Готель круто повернула в сторону стены из лозы, которая скрывала проход к высокой башне. Она за считанные секунды добежала до места и затем прильнула к стене, дабы отдышаться. Пока она набирала воздух в лёгкие, она не отрывала взгляд от входа в небольшую пещеру в ожидании преследователя, попутно тянувшись к кинжалу.       С каждой минутой уверенность Готель в том, что она оторвалась от своих преследователей, всё росла и росла. Спустя десять минут она уже точно была уверена в своём успешном побеге. Женщине льстило мысль о том, что за все эти годы она не потеряла сноровку.       Если бы не этот раздражающий плач, то Готель могла бы сполна насладиться своим триумфом.       Решив, что лучше с шумом разобраться внутри, Готель направилась к чёрному входу в башню. Дверь была вынужденной необходимостью. Конечно же, Готель её всегда запирала, но хозяйка предпочитала найти менее очевидный вход в башню. Неизвестно, кто когда-нибудь её найдёт, поэтому женщина должна была придумать новый вход.       Но над этим она будет размышлять не сегодня. Сейчас же Готель достаёт из сумки железный ключ и вставляет его в замок. Со скрипом дверь открывается, приглашая хозяйку и нового жителя полюбоваться темнотой низшего этажа.       Готель на ощупь поднималась по каменной лестнице, одной рукой держа ребёнка, а другой — придерживаясь за стену, сохраняя равновесие. Стоило Готель открыть люк на главный этаж, как младенец тут же завопил, истерично дёргаясь.       — Тихо ты, паразит! — шикнула Готель, укачивая малыша на одной руке. — Рапунцель, я дома! — объявила женщина чуть громче.       Вскоре Готель услышала топот ног — из дверного проёма на верхнем этаже вышла Рапунцель:       — Матушка, ты вернулась! — радостно сказала девочка.       Услышав новый голос, ребёнок перестал плакать. Он слегка повернул головку в сторону Рапунцель и посмотрел на неё своими большими голубыми глазами — они тут же напомнили Готель о силе, заключённой в мальчике, и о причине всей этой вылазки.       Смотря на Рапунцель, аккуратно спускавшуюся по ступеням, Готель вздохнула с облегчением. Было рискованно оставлять четырёхлетнюю девочку так надолго одну, и в какие-то моменты Готель боялась, что по возвращении в башне уже никого не будет.       Но похоже всё удачно сложилось: вылазка прошла успешно, и теперь она заполучила их обоих. Разумеется, Готель не была в восторге от идеи выхаживания ещё одного ребёнка, но оно того будет стоить, как было и с Рапунцель.       Увидев свёрток на руках у Матушки, девочка слегка наклонила голову, её светлые волосы, которые уже до пола доходили, упали на её крошечные плечи:       — Что это? — спросила Рапунцель.       — Ребёнок, милая, — нежно ответила Матушка. — Он будет твоим младшим братом.       — Правда? — девочка принялась внимательно изучать малыша. Конечно, она никогда вживую не видела младенцев, она знала о них только из книжек, которые Матушка ей читала перед сном.       Ребёнок тихо зевнул, и Рапунцель ахнула от удивления:       — У него нет зубов! — воскликнула она. Готель слегка улыбнулась:       — Это нормально для малышей, милая, их у него не будет ещё некоторое время. А сейчас сходи наверх за расчёской.       — Да, Матушка! — радостно сказала девочка и побежала наверх.       Придерживая ребёнка одной рукой, Готель взяла стул и села на него. Последние три дня её сильно измотали. Кожа уже висла, а на лице появились ужасные морщины. Таков побочный эффект силы Солнца: если долго не использовать его магию, то ты начинаешь резко стареть.       Но, по крайней мере, младенец успокоился — Готель не хватало ещё и с мигренью разбираться. Малыш мирно спал, приложив кулачок к своей щеке. Его тёмные, неаккуратно постриженные волосы закрывали его глазки.       Готель обнаружила младенца тогда, когда этот треклятый член Братства впопыхах стриг ему волосы. Тогда женщина с ужасом думала, что малыш лишился своих сил и что её путешествие было напрасным. Но, благо, песня всё же сработала, «позаботившись» слегка об этом идиоте.       В тот момент, когда мальчик своей крохотной ручкой держал большой палец мужчины, как это обычно делают все груднички, Готель поняла, что сила Луны сосредоточена не в его волосах, как в случае с Рапунцель, а в его руках.       Это будет труднее контролировать, однако можно спокойно стричь ему волосы. Если бы он и Рапунцель оба их отрастили, то в башне ногу негде было бы поставить. А если бы их волосы вместе запутывались…       Голос Рапунцель вывел Готель из рассуждений:       — Вот она, Матушка! — девочка села на пол перед Матушкой, держа одной рукой расчёску и другой — собирая волосы.       — Спасибо, дорогая, — Готель уложила спящего младенца на своё предплечье, освободив ладонь для волос. С гребнем в другой руке она начала медленно и нежно расчёсывать золотистые пряди.       Рапунцель закрыла глаза и начала тихо петь. Она выучила эти слова ещё до того, как научилась говорить, и произносила их как дышала. Волосы ярко засветились, Готель глубоко вдохнула, пока магия сочилась по её венам. В мышцах не было усталости, в волосах исчезла седина, а кожа вновь стала гладкой.       Пока Рапунцель продолжала петь, Готель краем глаза посмотрела на ребёнка. На него песня никак не подействовала. Хорошо. Это упрощало дело.       Когда девочка закончила, Готель довольно сказала:       — Хорошо, Рапунцель. А теперь ступай назад в кровать, а утром я расскажу тебе о своём очередном походе в город, — выдуманном походе, разумеется.       — Да, Матушка, — Рапунцель взяла расчёску и встала. — Спокойной ночи, люблю тебя!       — Я люблю тебя сильнее, — Готель нежно прошлась рукой по волосам девочки.       Рапунцель поднялась наверх, в башне наступила тишина. Готель вновь посмотрела на ребёнка, задумчиво подняв брови. Ему будет нужна своя комната, когда он вырастет, но об этом она поразмыслит не сегодня.       Женщина осторожно встала со стула, пытаясь не разбудить младенца, и старалась хоть что-то отыскать в этой кромешной тьме. Готель надеялась, что она не успела избавиться от старой кроватки Рапунцель: женщина не думала, что она когда-нибудь вновь может понадобиться. Бесшумно пройдясь по комнате, хозяйка башни опустошила ящик для молока и достала старое одеяльце из шкафа.       А вот она — кроватка.       Готель аккуратно уложила малыша в кроватку. К счастью, он не проснулся и не завопил. Вместо этого, он просто перевернулся и приложил пелёнку к своему подбородку.       Он был довольно милым ребёнком, подметила Готель, несмотря на эту странную голубую прядь в волосах. Нос пуговкой, над ним была небольшая россыпь веснушек, как и у Рапунцель, а эти длинные, тёмные ресницы будут идеально подчёркивать его голубые глаза. Единственный недостаток был в том, что он родился мальчиком: все мальчики шумные, неопрятные и непослушные. Их трудно воспитывать. Готель придётся постараться, чтобы малыш вырос таким же покладистым, как и Рапунцель.       Однако Готель была уверена, что она со всем этим справится. Самое трудное уже было позади, осталось только пожинать плоды своего успешного дела. Она, конечно, понятия не имела, как именно всё это сработает (мир по-странному был устроен, и на вопросы «Почему?» и «Как?» было труднее ответить, чем на вопросы «Что?» и «Где?»), но это было неважно.       Маленький лучик лунного света прошёлся сквозь занавес и упал на личико мирно спящего младенца. Готель улыбнулась.       Всё шло как надо.