Помни о смерти

24 июня 1883 года по григорианскому календарю. Девять часов утра. Именно в это время, плюс-минус десять минут, пробуждается особняк Мортимеров. Винсент открывает глаза, несколько минут смотрит в потолок, промаргивается, а затем садится и потягивается, прогоняя остатки сна. Его биологические часы прекрасно натренированы, поэтому он почти всегда встаёт в назначенное время, обходясь без будильника. Окончательно проснувшись, Винсент встаёт, разминает суставы и мышцы и идёт приводить себя в порядок. Совершив все необходимые гигиенические процедуры, он возвращается в комнату и одевается. Мимоходом Винсент кидает взгляд на зеркало — следить за своей внешностью у него вошло в привычку. Тем более, смотреть было на что. Стройное, подтянутое и сильное тело — не каждый юноша его возраста может таким похвастаться. Отличная осанка, бледноватая кожа и не лишённые изящества движения — признаки аристократа. Красивое, с резкими чертами лицо, чёрные волосы и глаза — не выделяющиеся и довольно привлекательные одновременно. И цепкий взгляд, имеющий редкое свойство очень точно выражать эмоции. Винсенту нравился свой образ. Когда-то волосы у него были светлые, как у матери, а глаза небесно-голубые. Но года три назад он решил «сменить имидж» и с помощью магии перекрасил их в чёрный. Так ему шло намного больше, по его собственному мнению. Пришлось заморочиться, но оно того стоило. Протесты Бена его так и не переубедили. Впрочем, Винсент не просто так любовался собой. Каждый раз, глядя на свои мускулы, он напоминал себе, что это ещё не предел и он может стать сильнее. Рост, развитие, самосовершенствование — таков курс действий. А значит, каждый день необходимо проводить максимально продуктивно, с пользой. В этом поможет чётко прописанный и сбалансированный распорядок дня. А мотивации и так предостаточно. Одевшись, Винсент выходит из комнаты и спускается вниз. Так и начинается очередной обычный день в поместье Мортимеров. Первым пунктом в расписании Винсента шёл отнюдь не завтрак, а зарядка на свежем воздухе. Пока слуги готовили завтрак, он активно упражнялся. Приседания, отжимания, подтягивания, пробежка вокруг особняка и некоторые другие упражнения — разминка, приводящая организм в тонус. Винсент делал это, даже не вспотев. Такая лёгкая тренировка — отличный способ взбодриться, окончательно прогнать сон, а также нагулять аппетиту. Бодрое начало дня, прелюдия к более тяжёлым физическим нагрузкам. И только достаточно размявшись и освежившись, юный граф отправлялся трапезничать. На часах к этому времени было уже примерно без двадцати десять. Завтрак, как правило, классический английский — яйца, бекон, колбаски, фасоль, хлеб, чай и возможные добавления. Вкусно, сытно и надолго заряжает энергией, при этом не отягащая сильно желудок — заслуга умелого повара и пары маленьких магических фокусов. С учётом образа жизни Винсента, это было как нельзя кстати. Завтракали обитатели поместья все за одним столом, вчетвером, начиная и заканчивая приблизительно в одно время. Вообще, Винсент был очень близок со своей прислугой. Он считал их своей семьёй и домочадцами, так что формальности довольно редко исполнялись в его доме, что было весьма необычно для аристократа его времени. Конечно, Бен, Чарли и Молли продолжали звать его «мастером», а иногда даже и «господином», но это была скорее привычка и дань традициям, проявлением отношений типа «слуга-хозяин» тут и не пахло. Так что никаких ограничений в общении не было. Пока Винсент с остальными ели, Бен, начавший чуть раньше и уже прикончивший свою порцию, буднично зачитывал утреннюю газету. За едой обыкновенно обсуждали всякие новости и слухи, если таковые имелись. Зачастую такие дискуссии получались весёлыми и интересными. Зачитывая текст попеременно обычным, притворно-скучающим или нарочито ехидным тоном, Бен то и дело вставлял свои оценивающие комментарии и шутки, всегда поднимая этим настроение слушающим. Постоянным собеседником для него являлась Молли, женщина добродушная, но не особо умная, которой дворецкий неустанно всё разъяснял и разбирал по полочкам. Чарли был тем самым человеком, который смеётся громче и чаще всех, поэтому большую часть времени он просто хохотал с шуток Бена, но иногда тоже включался в разговор. Когда же дело доходило до более серьезных тем, вроде политики и технологий, голос подавал и немногословный Винсент, высказывая своё мнение по поводу тех или иных событий и обсуждая это с Беном. Гарантированно это происходило, когда речь заходила о магии и газетчики, как правило не понимающие даже основ, начинали городить всякую ерунду и уходить в дебри лженаучной конспирологии. Винсент легко поднимал подобные статьи на смех, разбивал их своей критикой в пух и прах, а потом знакомил своих собеседников с каким-нибудь истинным фактом, законом или явлением из мира чародейства, иногда даже демонстрируя их прямо за столом, чем вызывал у остальных непподельное восхищение. Когда же еда и газета заканчивались, Винсент оставлял слуг убираться, а сам отправлялся по делам. После завтрака Винсент уделял около получаса чтению. Это было нужно для того, чтобы еда в желудке утряслась и переварилась. Так он смог бы заниматься делами без ненужных отягощений. Читал граф, как правило, что нибудь развивающее, вроде исторического трактата или научного труда по магии. Однако, периодически он отвлекался и на что-то «полегче». Всё-таки читать одни лишь учебники да статьи было скучно. Например, не так давно его чрезвычайно увлёк «Граф Монте-Кристо». Для него роман господина Дюма оказался настоящей находкой. Как-никак, главного героя Винсент не мог не понять. Подобную литературу он читал просто потому что нравилось, ведь практических знаний в ней было найти сложно. А вот пищи для размышлений находилось предостаточно. Сравнение мышления других людей с собственным было Винсенту интересно. Да и к тому же, книжные персонажи вдохновляли его гораздо больше, чем реальные люди. Так уж получилось. И вот, примерно к половине одиннадцатого, чувствуя себя сытым и отдохнувшим, Винсент принимался за серьезную работу. Он создавал артефакты. Не так давно, всего год назад, Винсент открыл свой собственный небольшой бизнес. И для него это стало значительным прорывом. Он долгое время размышлял о том, как бы слезть с шеи дяди Уильяма и начать самому обеспечивать себя деньгами. Не хотелось тяготить его своей ношей, пора было уже обретать финансовую независимость. Ведь поместье Мортимеров итак уже очень долгое время выживало исключительно на Карлайловы деньги. Вот тут-то и начали проявляться плюсы интенсивного обучения чародейству и успехов Винсента в нём. Оценив ситуацию, он решил, что пора организовать себе подработку. И план сложился быстро. К тому времени учащийся на пятом курсе юный граф уже довольно давно шёл впереди планеты всей в плане способностей — догнав и перегнав программу, он занимался самодеятельностью, пробуя сплетать сложные, многоэтапные заклинания, варить высокоактивные эликсиры и, что самое главное, создавать высокоуровневые артефакты. Причём отнюдь не безуспешно. Подобные его начинания педагоги активно поощряли, предоставляя ему всё необходимое для исследований. И вообще, в глазах большинства взрослых в академии он слыл если не вундеркиндом, то по крайней мере очень и очень перспективным юношей, со всеми вытекающими. Так что когда Винсент, проявив немалое красноречие и обходительность, со скромным видом обратился к учителю артефакторики с просьбой о небольшой помощи, дело уже оставалось за малым. Цель академии изначально состояла в том, чтобы выпестовать поколение умелых магов и поддержать развитие их ремесла, позже направив силу новоиспечённых чародеев в благодатное русло принесения пользы обществу и государству. А уж когда слава лучшего ученика идёт впереди тебя… В общем, каким-то волшебным образом к процессу подключились ещё несколько видных преподавателей с директором во главе, и всё пошло как по маслу. Выбор деятельности был очевиден с самого начала — успехи Винсента в артефакторике выделялись даже на фоне остальных предметов. Чего стоит только диадема мощи разума, ускоряющая мыслительный процесс в несколько раз в течении получаса без побочных эффектов. Очень немногие могли добиться такого эффекта и не страдать потом неделю от головных болей. А вот Винсент смог. И это только на четвертом курсе. Подобных аксессуаров и не только было множество и применять их можно было по-разному. Спрос на артефакты среди знающих людей был велик. Изготовление их на заказ и просто на продажу могло принести солидный доход. О конкуренции можно было не беспокоится — покровительство академии и собственные умения обеспечивали твёрдую почву под ногами. И Винсент быстро ухватился за подобную возможность. В подвале поместья, который уже давно служил ему лабораторией, возникла мастерская по изготовлению магических приспособлений. Благодаря преподавателям быстро наладилась связь с поставщиками материалов и потенциальными покупателями. Влияние директора сложно было недооценить. Бен стал посредником между клиентами и производителем. Его коллеги тоже вносили свой вклад. Уильям, которому Винсент прямо заявил о своих намерениях, помогал советами и по настойчивой просьбе подопечного особо в процесс не вмешивался. Так всё и пошло само собой. Несмотря на то, что Винсенту артефакторика давалась относительно легко, на самом деле это была очень непростая дисциплина с кучей нюансов и подводных камней. Начать стоило с того, что в основе её лежит сразу два ремесла — наложение чар и ювелирное дело. Вообще, артефакторику принято считать низшей ступенью чародейской инженерии, ибо сколь разнообразны по форме и действию артефакты, столь много всего требуется для их изготовления. Драгоценные камни, различные минералы, металлы и другие ценные материалы служат вместилищем, а также концентрирующим и усиливающим компонентом. А заложенные внутрь них чары и мана являются функцией артефакта и энергией, приводящей его в действие. Собственно, эта основа и есть самый трудный аспект данной профессии. Обычно артефактами является то, с чем может спокойно управляться человек — амулеты, талисманы, браслеты, жезлы и тому подобное. Но даже для таких, казалось бы, простых в изготовлении вещей нужно было тщательно подбирать компоненты. Например, для того же амулета, как правило, требовался не только какой-нибудь драгоценный камень, но ещё и оправа из ценного материала, по своим свойствам не противоречащего первому. А такого сырья с самыми различными свойствами было великое множество. Сапфиры, алмазы и аметисты, янтарь, кость и хрусталь, золото, серебро и платина, а также совершенно уникальные металлы, возникшие от насыщения маной обычных пород — элементий, истинное железо, скарлетит, орихалковая медь и многие другие. Возможных комбинаций, связок и сплавов этого сырья миллион — как и эффектов, которые они дают, вступая в реакцию с маной. И нужно постараться, чтобы ничего не перепутать, соединить имеющиеся компоненты и добиться требуемого результата. Ошибка порой может дорого обойтись незадачливому мастеру. Но это только половина дела — дальше идёт наложение чар, ведь без магии амулет остаётся всего лишь бесполезной безделушкой. Вливая в артефакт ману и накладывая на него заклинание, создатель закрепляет за ним определённую функцию. Кажется, что всё просто, ведь заклинание — это желание человека, его волеизъявление. Что пожелаешь, то и будет. Но и здесь есть пара больших нюансов. И оба имеют отношение к стихиям. Во-первых, в каждом элементе есть уникальные заклинания, способности и возможности, доступные ограниченно или вовсе недоступные другим. К примеру, маги Огня и Ветра почти полностью лишены навыков исцеления и обладают относительно малой защитой, в то время как магам Воды куда предпочтительнее целительство при наличии возможности управлять льдом и атаковать не хуже остальных. Одним словом, в определенной степени желания магов всё же ограничены их совместимостью. А во-вторых, существует понятие «разноцветности маны». Дело в том, что атмосферная мана, чистая энергия без примесей, после поглощения человеком становится стихийной маной, теряя и приобретая при этом ряд особенностей. Так, любой маг может сам использовать только два типа маны — чистую и одного элемента. Впрочем, это не означает, что эти ограничения не оставляют магам выбора. Ведь они всё ещё могут направлять ману других стихий — например, вливая её в тот же амулет. И затем, смешивая её с бесцветной маной или своей собственной, получать смесь, обладающую нужными свойствами и после спокойно накладывать чары. Естественно, навык этот легко не даётся, да и ману другой стихии получить отнюдь не просто, но результат того стоит. И вот, совмещение всех этих факторов и составляет основу науки артефакторики. Каждый эскиз артефакта необходимо подробно изучить, подобрать нужные материалы в нужном количестве, раздобыть их и собрать всё без единой ошибки. Эта схема однозначна для любого предмета. И лишь долгой практикой и упорным трудом прививается умение создавать настоящие чудеса магической науки. К этому стремился Винсент. И он преуспевал. Итак, с половины одиннадцатого до часу, Винсент находился в подвале и мастерил артефакты. Недостатка ни в материалах, ни в умении он не испытывал, так что дело шло отлично. Да и заказы в основном приходили не особо сложные — талисманы силы для увеличения физических характеристик, браслеты ускорения, жезлы-фонари, защитные предметы и тому подобное. В общем то, что могло облегчить повседневную жизнь. Отдельно пригождалось и наложение чар — зачаровывать одежду на долговечность, климат-контроль, самовосстановление и что-либо другое тоже входило в список услуг Винсента. Пока что он занимался относительно простыми делами, ведь даже несмотря на хорошую рекламу ему нужно было самому набивать себе репутацию — от меньшего к большему, чтобы всё шло равномерно и без внезапных взлетов и падений. В конце концов, Винсент всё ещё был в этом деле новичком, пусть и уже шагнувшим далеко вперёд, да и лишние нагрузки ему были не нужны. И даже тогда, на начальном этапе, его маленькое предприятие, как и ожидалось, уже приносило неплохой доход. Средненький, ещё недостаточный для финансовой независимости, но стабильный денежный доход с потенциалом к значительному росту в будущем. Как раз то, на что рассчитывал Винсент. Итак, в течении полутора часов, он мастерил артефакты. Первым делом шли заказы, затем обычные предметы на продажу. За это время он обычно успевал изготовить от двух до четырех артефактов в зависимости от их сложности. Размеренно, не торопясь, Винсент с нуля собирал нужный предмет и зачаровывал его. Граф подходил к этому делу со всей серьёзностью. Заказы он всегда выполнял вовремя, а изготовление обычных артефактов мог иногда оставить на вечер. Время за этим делом пролетало незаметно. Однако, Винсент никогда не увлекался настолько, чтобы про него забыть. Ведь дальше в его расписании следовал другой немаловажный пункт — боевая тренировка. Так что ровно в час граф оставлял инструменты, выбирался из подвала и направлялся на тренировочную площадку. Место для тренировок у Винсента находилось на заднем дворе поместья и выглядело весьма своеобразно. С одной стороны дом, с другой высокий забор, так что граф мог заниматься делом без посторонних глаз. Между тем, сама "арена" на первый взгляд сбивала с толку. Ведь это было просто большое открытое пространство, газон от стен до забора. Хотя, видневшиеся тут и там борозды, россыпи взрытой земли, тёмные отметины и небольшие воронки наводили на определённые мысли. Никаких манекенов, снарядов и орудий видно не было. Непосвященный человек терялся бы в догадках, как и с чем тут можно тренироваться. Но ровно до того момента, как Винсент подходил к "случайному" месту у стены и проводил рукой по воздуху. Спадали чары невидимости и взору открывался плотно закрытый ящик среднего размера. В нём-то и находилась нужная экипировка и оружие. Прямо на месте, с небольшой помощью магии, Винсент быстро переодевался из обычной одежды в боевую. Экипировка у него была сбалансированная, не сковывающая движений, но в тоже время практичная и удобная — лёгкий нагрудник надежно защищал живот и грудь, плащ с карманами обеспечивал прикрытие и возможность внезапной атаки, а тяжёлые ботинки — проходимость и устойчивость. Всё это было, естественно, зачаровано — на быстроту, прочность, климат контроль и так далее. Оружия у Винсента тоже было в достатке — набор ножей разных размеров, пара коротких мечей и тесаков, несколько клинков, спрятанных в наручниках, а также револьвер "Энфилд" с запасом патронов. Без чар не обходилось и тут — отмеченные тёмной магией лезвия оставляли трудно заживающие раны, а заряженные ею же пули могли произвольно менять траекторию полета. И кроме всего этого в ящике также находился довольно большой ассортимент расходников, вроде различных жезлов, талисманов и зелий, собранный Винсентом за эти пять лет. В одном ящике всё это без проблем умещалось с помощью заклятия невидимого расширения. Этим он и экипировался. Пистолет граф брал всегда, как и пару талисманов защиты, амулеты вспышки и тёмного тумана, несколько дымовых шашек и среднее зелье исцеления. А холодное оружие он использовал попеременно. В тот день Винсент вооружился наручным клинком. Наруч с выдвижным клинком мог быть грозным оружием, особенно если изначально он скрыт теми же чарами невидимости. Закончив приготовления, граф выходил на середину поля и начинал тренировку. Первым делом шла небольшая разминка. Винсент делал гимнастику и тянул мышцы, настраиваясь на нужный лад. После этого он, широко разведя руки, накладывал на всю область заклинание "безмолвие", чтобы не привлекать лишнего внимания к своей тренировке. А затем, после очередного заклинания... перед графом возникала человеческая фигура средних комплекций. Вполне реальная и осязаемая — это было видно сразу. Только вот черт лица не было, как у обычного манекена. Одеждой для него чаще всего служил стандартный повседневный костюм, так что манекен действительно походил на человека. Только он им не являлся. Назвать это можно было по разному — фантом, иллюзия, дубль, копия и так далее. Чаще всего создаваемые с помощью магии человекообразные формы называли именно дублями. Ответвление магии иллюзий, доступной чародеям Света и Тьмы, позволяло им создавать иллюзии самых разных форм и обличий, иногда вполне осязаемые и способные выполнять некоторые заданные команды, а при достаточном умении создателя даже и колдовать. Первый созданный Винсентом дубль служил ничем иным, как куклой для битья. Поддерживая целостность дубля маной, он в течении нескольких минут бил, рубил и колол его, отрабатывая удары по слабым и жизненно важным точкам человеческого организма. Крови, естественно, не было — от ударов оставались только порезы, которые быстро затягивались. Но когда копия не подпитывалась, она вполне могла истекать голубоватой маной и разлетаться на куски того же цвета. Выглядело... пугающе. Особенно учитывая то, что Винсент в этом умении уже набил руку... Итак, когда граф достаточно разогревался, истерзанный дубль наконец исчезал... а через некоторое время на смену ему приходило с десяток других. Вооружённых. В основном, всяким холодным оружием из маны, не менее опасным, чем настоящее. Новые копии окружали Винсента, а он вставал в боевую позицию. С этого момента начинался главный этап боевой тренировки — сражение с группой противников. Без правил. Ведь граф задал копиям одну-единственную команду — атаковать его. А он должен был их всех уничтожить. И не один раз. — "Начинаем". По команде все дубли разом ринулись на него, замахиваясь оружием. Зрелище, несомненно, тревожащее. Но неподвижно стоящий Винсент был спокоен. Не впервой. Да и к тому же... Тёмный взрыв. Скачок. Это вообще не проблема. Полыхнуло во все стороны чёрное пламя, и Винсент исчез в облаке огня и дыма. Мечи и ножи дублей, оказавшихся в окружении дымовой завесы, рассекли воздух. Наткнувшиеся друг на друга болванчики несколько секунд растерянно вертелись на месте, пытаясь прикрыться от возможной внезапной атаки... В то время как Винсент стоял в отдалении, выбросив вперёд левую руку. Залп... Скачок. Из ещё не полностью рассеявшейся завесы в толпу клонов прилетело около семи теневых стрел-бомб. Один падает, раненный в ногу, вслед за ним второй, пораженный в голову, остальные задетые просто отшатываются. Все дубли повернулись в сторону, откуда прилетели стрелы... А в это время Винсент уже вылез из тени позади них. СВИЩ! Быстрый удар выдвижного клинка рассёк затылок ближайшему клону и тот пал навзничь, разбрызгивая вокруг кровь-ману. Пока остальные оборачивались, Винсент ткнул в область живота другого и отпрыгнул назад, уворачиваясь от ответных выпадов. Пораженный дубль медленно осел на пол, держась за проткнутое брюхо. Он выбыл. Остальные же стали быстро рассредотачиваться вокруг графа, готовясь атаковать все разом. Их оставалось семеро. И у них не было ни шанса. Сосредоточить ману: хлыст! Создавать руки и щупальца с хлыстами Винсент научился уже почти автоматически, не задумываясь. Из его запястья змеёй метнулась раздвоенная плеть, полоснувшая по горло двух самых левых дублей. Минус двое. Осталось пятеро. Когда трое справа ринулись вперёд для контратаки, граф отпрыгнул назад, выхватывая из левого кармана пистолет. Краем глаза он заметил изготовившихся к рывку центральных дублей. Бах! Бах! Две копии споткнулись на бегу, пораженные смертоносными пулями. Оставшаяся же, достигнув Винсента, нанесла широкий рассекающий удар, но промахнулась. И тут же откинулась назад с простреленной головой. Осталась лишь пара. Причём один тормозил из-за ранения в ногу. Легче лёгкого. Скачок... Пронзание разума. И снова Винсент, шагнув сквозь тень, оказался позади противников. В следующее же мгновение обоим в головы прилетели две тёмные иглы, которые нанесли урон вовнутрь, по "органам", почти не оставив внешних повреждений. Дубли безвольными мешками грохнулись на землю. Эта битва закончилась. Быстро и победой. — "Примерно полторы минуты. Даже чуть меньше. Неплохо, но нужно ещё сокращать." — невозмутимо констатировал Винсент, оглядывая "арену". Десять "тел", небольшие лужицы маны и выроненное иллюзорное оружие в следующий же миг исчезли по щелчку пальцев графа. И как не бывало побоища. Никаких эмоций подобное зрелище у него не вызывало — за всё время он уже прикончил сотни таких копий, так что это даже как-то приелось. В конце концов, это всё равно просто манекены, куклы для битья. И очень полезный инструмент. Встряхнувшись, Винсент стал выравнивать дыхание, дав себе минуту перерыва. Ведь это была только разминка. Он только начал. Одной такой битвой граф никогда не ограничивался. Первая пачка дублей — это всего лишь беспомощные болванчики, атакующие несогласованно и обладающие просто никакущей прочностью, победить их не составляет никакого труда. Они нужны лишь для разогрева. Но и это лучше, чем отрабатывать удары на обычном неподвижном чучеле. Даже в таких легчайших стычках развивалась реакция, концентрация, выносливость, скорость и точность. А это для Винсента было главным. Собственно, основа его тактики довольно незамысловата — стиль "бей-беги" стар как грязь. Но граф модернизировал его магией и подстроил под себя. Если сплющивать все характеристики и возможности бойца до понятий "сильный", "ловкий" и "хитрый", то Винсент был скорее "хитрым" и "ловким", так как его обычная физическая сила и навыки в прямой рукопашной всё же едва пересекали отметку "неплохо". В чистом ближнем бою он наверняка уступил бы более опытному воину. Этот недостаток граф сполна компенсировал магией, делая акцент на точных и смертоносных заклинаниях малого масштаба, вроде различных стрел, пронзаний, хлыстов, рук и так далее. При этом в качестве козырей у Винсента были припрятаны и заклинания помощнее, вроде "энтропической кремации", урон от которых мог затрагивать большую площадь. В теории, всего одним таким он мог за раз снести пару собственных поместий — нужно только сосредоточить побольше маны для мощности. Но он приберегал подобную артиллерию на крайний случай, так как она была слишком шумная и заметная, что в условиях городской среды могло только помешать. Графу скрытность и аккуратность были предпочтительнее, чем масштабные разрушения. А чтобы применять свой основной арсенал наилучшим образом, Винсент дезориентировал и сбивал с толку противника постоянными скачками, ослеплениями, небольшими взрывами и тому подобным. Так он всегда имел шанс на внезапную атаку, способную сразить жертву наверняка и внести ещё большую сумятицу во вражеские ряды. Граф постоянно переключался с ближнего боя на дальний в произвольном порядке, в зависимости от ситуации. Он мог быстро прощупать противника и сразу перейти в атаку. И это ещё не говоря про остальные его боевые фокусы... В общем, для отработки всего этого годились даже неорганизованные болваны. Однако с каждым разом Винсент повышал планку. Он создавал всё более умных и прочных клонов, которые уже представляли немалую угрозу. Иногда сражаться с ними бывало даже не просто. Обычно с третьего-четвертого раза начинался основной этап тренировки. Под конец, примерно к десятому бою, среди клонов было несколько способных колдовать простые и средние заклинания, рукопашники могли дать реальный отпор, а их боевой порядок становился довольно прочным. Вот тогда Винсенту приходилось постараться. Чего он как раз и добивался. Ведь с каждым таким боем он становился чуточку сильнее. И что самое главное — все эти бои с клонами тоже были лишь подготовкой. К настоящему бою... с людьми. Винсент знал — с живыми людьми своих дублей сравнивать глупо. С ними будет гораздо опаснее. Ибо они порой бывают до жути непредсказуемы. Спарринги с учителем это хорошо показали — несколько раз граф, недооценив способности опоннента, оказывался наголову разбит. Изрядно помятые кости и множество тумаков научили его быть осмотрительнее и осторожнее, но даже это не гарантировало того, что расклад всегда будет в пользу Винсента. Он должен был набираться опыта и умения, готовиться к этой опасности. Ведь рано или поздно графу предстояло столкнуться в бою и с другими людьми — так он решил. И когда на кону окажется его жизнь, не будет права на ошибку. Победа — любой ценой. И пусть прольётся чужая кровь. — "Начинаем!" Интенсивная тренировка Винсента длилась ровно час. За это время он провел девять боёв и сразил около девяноста дублей, получив при этом несколько незначительных ранений, которые тут же вылечил. Это был неплохой результат. К двум часам он, подуставший но удовлетворенный собой, переоделся, привёл себя в порядок и пошёл обедать. Следующая тренировка планировалась перед ужином, к шести часам. Перед слугами он предстал как ни в чём не бывало, не скрывая, впрочем, усталость и получал от них одобрительные взгляды. Они, конечно, знали, что их мастер уделяет примерно три часа в день физическим тренировкам и были этим довольны, но о масштабах и истинных причинах этого даже не подозревали. Винсент просил во время практик его не беспокоить и не посвящал слуг в подробности — слишком много вопросов бы возникло, а у них итак полно забот. Он не хотел вовлекать их... в свои дела. Пусть уж проживут в счастливом неведении. Между тем, обед, с учётом плотного завтрака, был довольно лёгким — суп с картошкой и мясом, хлеб, да пара каких-нибудь овощей на закуску — незачем было сильно наедаться. Газеты не было, так что до и после еды просто обсуждали повседневные дела и всякие всплывающие темы, которые остались ещё с завтрака. В общем, ничего особо интересного, самый обычный обед, занявший минут пятнадцать. И только когда Винсент уже доел и собрался уходить к себе, Бен вдруг уведомил его кое о чём... в одно мгновение разрушившем обычный распорядок дня. — Мастер Винсент, вы помните, что сегодня к нам придет мисс Белладонна? Я всё же надеюсь, что вы хотя бы сегодня поприветствуете её как следует. Кстати, госпожа обещалась прибыть к трём часам. — молвил дворецкий с лёгкой укоризной в голосе. Граф замер в шаге от двери. А он ведь действительно забыл... — "Вот чёрт. Совсем забыл. Опять она." — обречённо подумал он. Теперь ему оставалось лишь корить себя за такое упущение. Появление Беллы, подобное урагану, напрочь сметало все планы Винсента на оставшийся день. Он уже давно с этим смирился, хоть и не перестал негодовать. Так уж повелось. Она запросто наводила свои порядки... в его собственном поместье! Конечно, не то чтобы он этому был рад... Но... В общем, оставался ещё шанс! — Кх... Скажи, что я очень занят и займи её чем нибудь, будь добр. У меня, вообще-то, ещё остался недоделанный артефакт... Тц, в общем, ты сам всё знаешь, выполняй! У меня нет времени на её глупости! Свалилась опять, как снег на голову... — ворчливо процедел Винсент, после этого немедленно скрывшись за дверью. — Ваш обычный ответ, значит? Эх, как прикажите, как прикажите... — усмехнулся Бен, пожимая плечами. Кому, как не дворецкому Бену было знать, что отнекиваться юному графу бесполезно и что всё пойдет по обычному сценарию. Он уже не первый раз видел подобное. Каждый наезд Белла приносил в поместье всяческую оживленную суету. Оттого дворецкий и усмехался, хоть и с некоторым неодобрением — ведь несмотря на не самое приличное поведение Винсента, дальше всё было только веселее... Ещё час поместье оставалось в тишине и спокойствии. Ближе к трём Винсент поспешно ретировался в подвал и плотно закрывал за собой дверь. А вскоре Бен, завидев из окна подъезжающий экипаж, с тёплой улыбкой на лице вышел встречать гостью. И тишине в поместье остались считанные секунды... Вообще, надо сказать, что повзрослевшая Белла не была так уж "безнадёжна". Она умела смирять свои страсти и вести себя, как подобает приличной даме — спокойно, сдержанно и вежливо. Но делала она это только в формальной обстановке. В неформальной же... мисс Карлайл оборачивалась сущим неугомонным веретеном. — ХЕЙ-ХЕЕЕЙ! Добрый день, сонное царство!!! С этим звонким криком двери распахнулись, и в прихожую влетел черноволосый вихрь. При ближайшем рассмотрении он оказывался миловидной девушкой с широкой улыбкой на устах, карие глаза которой так и сияли пылким огнём. За прошедшие шесть лет Белладонна Карлайл стала весьма хороша собой. Какой-нибудь поэт наверняка сравнил бы её красоту с распустившимся цветком герберы, таким солнечным, радостным, любящим жизнь. Всё в Белле даровало усладу глазам — и мягкие черты лица, и изящный стан, и отличная фигура, и вьющиеся, заплетённые в длинную косу волосы. Краса эта, однако, не была жгучей, а, напротив, неброской и даже на первый взгляд хрупкой. Ведь облачена она была в простенькое тёмно-коричневое дорожное платьице без украшений, а также шляпку и перчатки. Такова была Белладонна Карлайл — нежный на вид цветок, имеющий, между тем, поистине огненный характер. — Оой! Уааа-й! От столь резкого появления дамы стоявший у входа в гостиную Чарли отскочил влево и едва не споткнулся об стул. А когда он, совершив какой-то невероятный вираж, вновь твердо встал на ноги, Белла уже оказалась перед ним. — Ой, Чарли, ну не пугай ты так, упадешь же! Мало ли, приложишься чем-нибудь и беда! Аккуратнее! Ты как, нормально? — Э-э... Да вроде, да... — пробормотал кучер, как всегда, растерявшийся от такого словесного потока. — А, не поздоровались же! Здравствуй! — девушка энергично затрясла руку Чарли. — У вас тут нормально? Как всегда? Скука-уныние? Исправлю! Прямо сейчас! — Здра-авств-уй-те гос-пожа Кар-ла-айл! — кое как ответил тот с болтающейся головой, в очередной раз недоумевая, откуда такая сила. — Д-да у нас всё вроде бы, не так уж и скучно... Всё в норме, как и прежде! — Ха! Это не та норма! Вашу норму надо тормошить, чтобы она нормою была! Для чего, думаешь, я приезжаю? Да вы тут без меня все уйдёте в спячку на веки вечные! Вот! Так что давай, активнее, веселее!! А то я вас тут... всех оживлю!!! После этого клича последовал резкий взмах рукой вправо от Беллы. Чарли выдал только неуверенное "угу", окончательно задавленный буйствующей энергией. — Ох, точно! А где Главный Виновник? Где Винсент?! Выдать мне его на расправу, сейчас же! — воскликнула она, осмотревшись по сторонам и ткнув пальцем в бедного слугу. — А... Господин вроде изволил в подвал спуститься и д-делом важным заняться... — промямлил тот. — ОПЯТЬ?! Ах так! Ну всё, сейчас я ему задам! Как можно опять пытался спрятаться от меня не пойми где! Нееее выйдет! Не позволю! И отпустив наконец уже совсем зажатого Чарли, пышущая праведным гневом Белла отправилась брать штурмом двери подвала. — А госпожа сегодня в хорошем настроении. Эх, юность... Мне бы столько живости. — протянул только зашедший в прихожую Бен, смотря вслед гостье с широкой улыбкой на губах. Уже через минуту на дверь подвала обрушился град ударов. — ВИИНСЕЕНТ! А ну выходи по-хорошему, не то я сама тебя выволоку! — крикнула Белла. — По голове себе так постучи! — донёсся из подвала сварливый голос Винсента. — Кха! Какое хамство! Да как ты можешь так приветствовать леди! Негодяй! Открой, кому говорю! — Гхх, вообще-то, не заперто! Вспомнив, что дверь открывается на себя, Белла рывком распахнула её и сбежала в подвал. Где и нашла сидящего за столом Винсента, с чрезвычайной сосредоточенностью мастерящего какой-то кулон. — Слушай, ты! Чего ты тут делаешь?! Проснись и пой, да выходи на солнца свет! — задорно выкрикнула девушка. — И тебе привет, моя дорогая подруга. — язвительно отпустил граф. — Прошу, изволь приглядеться повнимательнее и заметить, что я очень занят. Мне нужно доделать этот амулет. Не отвлекай меня пожалуйста. — Ну здрасьте! Да ты каждый день со своими камешками возишься! Дай хоть посмотреть, что за чудо мастеришь! — Эй, полегче! Белла бесцеремонно пихнула Винсента в бок и заглянула ему через плечо. На столе, помимо инструментов, лежал незаконченный талисман — уже готовая оправа янтарно-золотистого оттенка и несколько отточенных под её форму драгоценных камней голубого, зелёного и коричневого цветов. — И что это? — спросила Белла, хлопая глазами. — Талисман, как видишь. — буркнул Винсент. — Да это я вижу! Что за камни? И где тут вообще магия? — Ох... Винсент вздохнул и начал объяснять, показывая поочередно на каждый камень. — Это аквамарин. В реакции с маной, особенно с водной, хорошо держит чары исцеления. Это малахит, он сохраняет заклинания дольше, чем эти два, но не усиляет их. Это тигровый глаз — аквамарин для стихии Земли. А оправа медная — для лучшей проводимости маны. — Ииии... что ты этим делаешь? — хлопая глазами, спросила Белла. — Заказ поступил на укрепляющий здоровье талисман. У клиента проблемы с сердцем, и он пожелал себе гарант беззаботной старости. Я был в раздумьях, сделать ли уклон в магию Воды или Земли, и в итоге выбрал вторую. Тигровый глаз хорошо подойдёт к меди. А сочетание маны Земли и Тьмы создаст надёжные чары для поддержки здоровья. Теперь дело за малым... Винсент взял в руки оправу и тигровый глаз, вставил камень в гнездо и занёс над ними палец. От него пополз тёмный дымок, объявший гнездо вместе с камнем. Пару минут он проводил какие-то манипуляции, закрепляя камень в оправе. — Теперь он закреплён и можно вливать ману с чарами. Граф положил почти готовый талисман, взял со стола коричневатый кристалл с маной Земли внутри и направил его на аксессуар. Одновременно из него и из руки Винсента в талисман потекли две струйки маны — одна жёлто-коричневая, другая чёрно-фиолетовая. Они смешались, проникнув внутрь тигрового глаза и поменяли его цвет на смесь своих. Вспыхнуло, и талисман был готов. — Вот и всё. Чары внутри, мана тоже. Теперь ему нужно некоторое время настояться. Когда окончательно всё проверю, можно будет отдавать. Вот тебе и магия. — с невозмутимым видом кивнул Винсент. — Ух тыыы! — протянула впечатленная Белла, любуясь на переливающийся камень. Секунд тридцать они молчали. А затем... — Ну раз уж ты освободился, пошли скорей наверх! Вперёёёд! — воскликнула вдруг девушка, ухватив Винсента за плечо. — Эй, руки не распускай! Началась возня. Белла стала пытаться спихнуть графа со стула и уволочь за собой на лестницу. Тот активно сопротивлялся. — Давай, пошли! Делу — час, потехе — время! — Я не сказал, что дело закончил! Надо ещё!... — Да хватит уже выдумывать! У тебя этого вон целая полка! Успеешь ещё помагичить! Мне лучше фокус какой-нибудь покажи! — Отцепись от меня, взбалмошная! Иначе покажу фокус с исчезновением руки! Твоей! — Боюсь-боюсь! Они боролись около минуты. Не видя результата, девушка перешла к крайней мере: — Ах так! Ну всё! Получай — удар-веером-по-башке! Нна! Непонятно откуда в её руке оказался тот самый веер и Белла нанесла свой коронный удар сверху вниз... который Винсент легко остановил двумя пальцами, ухватив ими страшное оружие своей подруги. — Ты серьезно? На мне это уже несколько лет не работает. — Э?... Аой!! — ...а вот ты защититься так и не можешь. Позорище. В ответ Винсент отвесил Белле молниеносного щелбана в лоб, от которого она с коротким визгом отшатнулась. На устах графа промелькнула злорадная усмешка. — Эй! Это неприятно! — жалобливо отметила она. — Я просто возвращаю должок. — хмыкнул он. — Да вот прям оно того стоило! Хм! — Оооххх... Она демонстративно отвернулась, ожидая ответной реакции... а потом Винсент прошествовал мимо неё, направляясь к лестнице. — Пошли уже. Всё равно ты не дашь мне спокойно заняться делом. — бросил он с "раздражением". — Есть!!! — воскликнула Белла. Так и закончился рабочий день Винсента — вторжением и победой его неугомонной подруги. Уже в который раз... Наступила ночь. Часы недавно отбили десять. Задернув шторы и закрыв плотно дверь, Винсент сел за письменный стол, прикрыл глаза и стал обдумывать прошедший день. Распорядок, конечно, был нарушен... но это не значит, что время прошло впустую. Белла уехала вскоре после ужина. До него же она постоянно таскала Винсента играть во всякие игры — в теннис, в крикет, в несколько настольных игр, в карты и даже в шахматы. Туда-сюда, от одного к другому. Граф, конечно, во всё отыграл неплохо, особенно в шахматы, но всё же такая быстрая смена деятельности была не совсем в его вкусе. Впрочем... каким-то образом это не надоедало. Можно сказать, что Винсент и сам понемногу втянулся в это дело, как, кстати, и слуги — в карты они играли все впятером. Победил, между прочим, Бен. Этот старый лис опять всех переиграл. В общем, граф, на удивление, не испытывал раздражения. Возможно... как раз из-за Беллы, которая тоже умудрялась ему не надоедать своей гиперактивностью... Винсент вздохнул и посмотрел на лежащий перед собой личный дневник. Тот самый, подаренный шесть лет назад дядей. Граф активно им пользовался — было уже исписано чуть больше половины. Он записывал туда только важные события, мысли и чувства — иначе на всё его бы не хватило. Очень пригождалось. И так, каждый вечер вспоминая минувший день, Винсент решал — стоит ли записывать впечатления в дневник, или нет. Сегодняшний день... ничем новым не выделился. Так что записывать его не было смысла. — Хм... Как-то так незаметно получилось, что Винсент стал пролистывать дневник, задумчиво скользя глазами по строкам. Просто ни с того ни с сего взял и стал листать... Это его записи, его память. Этот год, прошлый год, позапрошлый год... Здесь описано становление его, как личности. Его же собственными словами. —Хммм... И вот, Винсент почти добрался до начала. Тут он остановился... и стал читать. Ему просто захотелось вдруг почитать свои прошлые записи. Спать не особо хочется, да и заняться нечем. Так почему бы и нет? Между прочим... У Винсента так и не было полноценной возможности оглянуться назад, увидеть и осознать пройденный им за эти шесть лет путь. Все эти годы он с невероятным упорством и рвением шел вперёд и смотрел только вперёд. Оглядываться просто не было времени. А он, вообще-то очень сильно изменился, стал практически другим человеком. Даже в сравнении с тем, кем он был шесть лет назад, когда вернулся домой из трущоб. Так может... пора наконец взглянуть в это самое прошлое?