Я все еще пытаюсь отпустить тебя.
I'm dying to let you knowЯ умираю, как хочу рассказать тебе,
How I'm getting onКак я справляюсь.
Эдди горько хмыкнул, нервно смеясь, закрыл лицо руками, после ведя их вверх, сжимая крепко волосы. Почему всё случилось именно так? Он хотел бы взять передышку. Поставить жизнь на паузу, прожить так год, чтобы забыть к чертям о всех чувствах, забыть о Балаболе, забыть о том, что когда-то, будучи идиотом, купил у него первый сеанс. Он хотел это отпустить. Но он не мог.***
Не проходило теперь ни дня, как Эдди списывался с Балаболом. Это до сих пор не касалось ничего личного, но в то же время они находили тысячи тем для разговоров. Эдди всё ещё не знал его имени, не знал его истории, не знал, где тот живёт, даже какую одежду носит. Но уже узнал, что парень сладкоежка и употребляет просто пиздец как много сахара. Для Эдди, избегающего этой белой смерти даже в самом горьком кофе, это было сродни ужасу. Он тут же расписал Балаболу про смерть от диабета, про заболевания сердечно-сосудистой системы, почечную недостаточность, дефицит питательных веществ и всего, чего только можно было. В ответ получил кучу смеющихся смайликов и слова, что Эдди был бы таким же хорошим врачом, как и художником. Этот комплимент заставил Эдди улыбаться полдня. Единственным раздражающим фактором оставалось то, что Балабол не прекращал делиться с ним своим опытом работы на сайте. Каждый раз, когда такое происходило, Эдди вёл себя более раздражительно чем обычно, больше огрызался, не думая над тем, кому и что он говорит. К счастью, в первой половине дня, когда Эдди нужно было учиться, Балабол в большинстве случаев всегда спал. Оно было и понятно, если ночами так «трудиться», хочется подольше поспать. Но конечно, Балабол не работал каждый день. Эдди всё же узнал, что тот раз в неделю или две проводит приват-чаты. Потому что «каждый день дрочить с ума сойдёшь». Эта информация Эдди более-менее успокаивала, но не слишком. Он старался не дать понять Балаболу, что он чувствует, но иногда попросту не получалось. Тогда парень присылал что-то вроде ":)" и больше ничего. Когда-то он мог его и послать, но Эдди не так сильно тревожило это. Спустя три недели их переписка превратилась скорее в передразнивания друг друга с долей пошлых шуток. Ну потому что на «был у твоей мамы сегодня ночью» Эдди не мог не ответить «а то я думал, кто это так блеял сегодня ночью». Ах да, Эдди стал подшучивать над стонами Балабола, а тот возмущался, ведь раньше Эдди всё нравилось. Они, на самом деле, были очень наигранными, но из-за общей картины это как-то терялось. Но теперь Эдди сказал, и Балабол каждый раз говорил ему самому тогда научить его стонать «правильно», а вообще «как ты можешь знать, что наигранно, а что нет, если ты не трахался ни с кем». Эдди всё ещё был «Джеком», ну или девственником, или ромашкой, или деткой, или малышом, или кем только угодно, но не собой. С одной стороны ему нравилось играть какую-то другую роль, ведь он понимал, что в жизни бы не сказал ничего из того, что писал Балаболу. Но с другой же.. он хотел, чтобы к нему обращались по имени, настоящему, чтобы всё было похоже на реальные отношения. Это всё же не было отношениями ни в каком плане, но как-то раз Балабол назвал его «мой девственник», когда Эдди сидел на скучной паре, одной из тех, что не была связана с его предметом. Каспбраку пришлось закрывать рот рукой, чтобы не было видно широкой улыбки. Когда преподаватель спросил его что-то по теме, Эдди только сильнее сжал губы, держа ладонь у рта, просто покачав головой. — Сосредоточьтесь на занятии, мистер Каспбрак. Потом помечтаете о своей девушке, — сказал ему тогда преподаватель. Да если бы. Раньше бы Эдди пропустил это мимо ушей, но тогда он просто продолжал улыбаться, протерев лицо ладонями. Ещё один симптом влюблённости. Ты ждёшь сообщение от человека, как подарка на Рождество. И получая, ты либо разрываешь нетерпеливо упаковку, печатая ответ очень быстро, либо сначала смакуешь, раскрывая его бережно, долго думая над ответом. Чаще всего Эдди выбирал первую тактику, потому что хотел получить больше сообщений от Балабола. Ни с чьими больше сообщениями такого не было. А Эдди стал переписываться со Стэном и с Беном больше. Иногда Беверли тоже могла что-то писать. Это было действительно неожиданно. И приятно. Так как они со Стэном договорились быть друзьями, и Урис был единственным, кто знал о неком любовном интересе Эдди, Каспбрак писал ему довольно часто. Как и Стэн ему. Нет, это не были разговоры о Балаболе, просто из-за этого фактора Эдди ощущал какую-то поддержку. Они говорили о всяких разных вещах, больше о личных, что было полным противовесом их общению с Балаболом. Больше узнавая о нём, Эдди осознавал, какие же они с Урисом одинаковые. Оба выросли в семьях, где родители посягали на их жизнь, навязывая что-то, оба бунтовали в подростковый период, оба разочаровали своих родителей, оба имели проблемы с отношениями, оба рисовали, оба любили кофе без сахара, оба читали французскую литературу и в целом любили этот язык.. этот список можно было продолжать и продолжать. И это всё ещё не было поводом строить отношения. Потому что они видели друг в друге самих себя. Вот есть люди со схожими вкусами, на которых смотришь и будто видишь своё ёбаное отражение. А есть те, кто скорее сочетаются с тобой. И дело даже не в том, что противоположности притягиваются. Если у вас нет ничего общего совсем, вы не поладите. Хоть что-то, но должно вас объединять, иначе вам не о чем будет говорить вовсе. Но при этом люди должны приносить в вашу жизнь что-то новое. Эдди ещё раз убедился, что Стэн был всё же первым вариантом, несмотря на то, что разные интересы у них и были. Но в отношениях они бы провалились из-за отсутствия того самого накала, искры и нотки загадочности. Им было бы удобно в отношениях, но ни о каких чувствах и речи быть не могло. А для подобных взаимоотношений уже есть термин — дружба. А ещё было очень классно иметь друга-гея. Эдди мог поговорить наконец о каких-то вещах с кем-то, кто его поймёт. История Стэна была проста. И опять же очень похожа на Каспбрака. Они не встречались с девчонками, а потом вдруг неожиданно осознавали, что это не их. Просто это чувствовалось с самой первой ступени взросления. Они не ощущали интереса, когда другие парни трепались постоянно о девчонках, сначала не понимая, почему им это не интересно, пока не стали думать о чём-то подобном, но видели в качестве своих партнёров других парней. Только вот Эдди не воспринял это как что-то страшное. Он читал, что многие художники и музыканты давних времён тоже были не привычной ориентации. Но он так же понимал, что кричать об этом смысла нет, хотя и не скрывал этого. Просто никто не интересовался раньше, поэтому и не знали. Стэн же был в панике, но у него был Ричи, который незадолго до его осознания сделал каминг-аут как бисексуал. Поэтому у Стэна была поддержка, хоть и потом воспринятая неправильно. Но оба, как Эдди, так и Стэн, не рассказывали об этом своей семье. Стэн не хотел ещё больше портить отношения. Его отец не планировал сына адвоката и уж точно не гея с такой-то верой. Мать с детства пыталась помирить их, но отец Стэна продолжал настаивать на своём. В тайне от него, мать баловала Стэна или жалела. Но если отец замечал, то миссис Урис потом долго не могла оставаться с сыном наедине. Отец говорил, что она его слишком расслабила и разнежничала, что из-за её послаблений Стэн и начал бунтовать, что на самом деле для него лучше было бы пойти по стопам всех мужчин их семьи. Все надежды были теперь на младшего сына. Да, у Стэнли был брат, которого звали Барри. Но Стэн говорил, что Барри ещё более непослушный, чем он. Ему было четырнадцать, и над претензиями отца касательно его поведения (коих было очень мало) он только втихую смеялся. При мистере Урисе он всегда такой серьёзный и покладистый, но Стэнли знал, что парень тот ещё манипулятор. Он исправно ходил в синагогу, учил всё, что ему говорили, поэтому никто к нему не придирался. Стэн же в этом возрасте начал осознавать, что не согласен со всем этим. Только он открыто протестовал в отличие от хитрых планов Барри. Один раз Стэн поймал его за тем, как тот попытался скурить косяк марихуаны. Отчитал его Стэн, но отцу ни за что сдавать не стал. Барри это знал, потому что из двух зол Стэн бы всё равно выбрал его, чем угождение человеку, который смотрел на него с презрением всю жизнь. Барри будет очень хорошим предпринимателем, но никак не раввином. Всё это о другом человеке узнавать было очень интересно. Эдди и не заметил, что они со Стэном через все эти разговоры очень сблизились. И да, Каспбрак рассказал, что всё-таки нашёл того парня, но не называл его имени и клички на сайте; рассказал, что рисовал его очень много, но не показывал рисунки. Рассказал, что тот парень звал его Джеком за то, что Эдди его рисовал. Поэтому Стэн всегда говорил о Балаболе «твоя Роза». Он, конечно, скептично относился к тому, что Эдди с «Розой» ничего не давали знать друг о друге практически, но всё равно поддерживал Эдди. Наверное, видел, как у того загораются глаза, когда он рассказывал. А ещё Стэн снова говорил о том, что Эдди бы отлично поладил с Ричи, потому что чем больше они общались, тем больше Каспбрак открывался ему. Говорил быстрее, эмоциональнее, потому что ощущал доверие между ними. Эдди рассказывал в ответ про свою мать, про её мотив контроля, про попытки давить ему на жалость, про то, что они едва ли говорят сейчас и живут как соседи, нежели как семья. Конечно, за три недели они говорили, Соня вновь пыталась поднять этот вопрос, когда Эдди стал намного чаще задерживаться после учёбы или ходить гулять по выходным. Эдди не собирался отвечать ей, что это были за друзья, куда он ходил и во сколько должен был вернуться. И Соня злилась, она наконец начала поднимать на него голос, и Эдди убедился в её истинных намерениях, в желании контролировать его. Он не собирался исполнять это желание. Правда, когда он это рассказал Стэну, тот ответил, что Эдди перебарщивал, ведь ничего не стоило сказать матери, куда он собирался. А так Эдди сам нарывался на ссоры. Тут у них тоже случилось недопонимание и они не разговаривали три дня, но потом Эдди всё же сдался. Когда у тебя нет друзей и вдруг резко появляется кто-то, способный тебя понять, не хочется упускать этот шанс. Каким бы гордым ты ни был. Конечно, толчком послужило то, что они с Балаболом тоже повздорили. Эдди снова не сдержал свою ревность, и тот послал Эдди нахуй, сказав, что он не собачка, которую надо на поводке держать. Стэн провёл параллели между Эдди и его мамой, когда Эдди пояснил проблему. Мать спрашивала постоянно, куда Эдди собирался, а когда «Роза» сказала, что тоже нужно идти, Эдди попытался узнать зачем. И предположил, что это был очередной сеанс. Да, этим моментом Каспбрак не поделился, но Стэну хватило и информации о том, что Эдди, как и его мать, попытались контролировать человека, который им дорог. Это заставило задуматься. Эдди ненавидел оказываться неправым, но Стэн сказал, что такими темпами, то есть лицемерно-эгоистичным поведением и гордостью Каспбрак сам себя загонит в ловушку. Эдди сквозь сжатые зубы всё это выслушал, закипая внутри от злости, но потом осознал, что он злится на Стэна за то, что тот просто говорил ему правду. Ощутил это на желании насильно заткнуть Уриса. Это желание и испугало. У него случился приступ психосоматической астмы. Так, Стэн впервые помог ему найти ингалятор, потому что хоть Эдди и носил его с собой, он в последнее время не часто им пользовался. Они перепугали всё кафе, но всё же нашли наконец ингалятор в портфеле Эдди. Стэн крепко держал его голову, приставив его ко рту, пока Эдди еле вдыхал лекарство, а после мягко водил ладонью по его волосам, успокаивая. В тот вечер Эдди написал длинное извинение Балаболу. Просил простить «лицемерного, эгоистичного, вспыльчивого и гордого мудака» который не имел права спрашивать такого у него. К счастью, его простили. С этим настроем Эдди обратился и к матери. Соня его выслушала с серьёзным лицом, пока Эдди неловко извинялся. Она смягчилась, когда он стал рассказывать о Стэне. О Беверли, о Бене, о Билле, даже о Майке. Да, он виделся ещё раза два с неудачниками всеми, опять же кроме Ричи, которому один раз надо было разобраться с какими-то делами по поводу квартиры (тогда Бев тоже не было), а второй раз он был на его загадочной работе. Это было всегда очень забавно слушать от Неудачников (так они вели себя ещё со школы из-за того, что компания каких-то идиотов их задирала) рассказы о парне, которого Эдди ни разу не видел. Хотя они и не учились все в одной школе, но гуляли с детства вместе. Оказалось, та компания была бандой Генри Бауэрса, которого Эдди хорошо помнил. Бев посмеялась, что Эдди был таким же неудачником, как и они, даже когда не знал этого. Иметь друзей было приятно. Даже с Майком они наконец стали общаться более менее. Эдди был единственным, кроме Ричи, кто с интересом слушал о том, как Майк работает с животными. Его не страшили мерзкие подробности, всего-то было любопытно. Майк был рад, что хоть кто-то понимал, что ничего такого в физиологии нет. С Биллом они говорили об искусстве в целом, о важности хороших декораций в театрах и в кино в частности. Ну и да. Абсолютно всем было по нраву, что Эдди их рисовал. Да, они виделись не так часто большой компанией, но иногда Эдди мог погулять со Стэном и Биллом, со Стэном, Биллом и Майком, с Беном и Беверли. Ричи оставался интригующим призраком. На самом деле Неудачники не так часто собирались все вместе из-за разных графиков учёбы, но старались это делать. Два раза такие встречи пропускал Эдди. Потому что ребята встречались сразу после учёбы, а у него в те дни она заканчивалась поздно. К концу февраля все стали планировать вечеринку для Ричи. 7 марта у него был день рождения. И все говорили об огромной вечеринке, потому что Ричи, оказалось, всегда хотел себе такую, как в фильмах. Было забавно помогать с приготовлениями для вечеринки в честь дня рождения того, кого ты не видел ни разу в жизни. Эдди поручили нарисовать плакат «Сегодня нашему любимому мальчику 23!» Ребята говорили, что Ричи оценит это. Эдди не знал Ричи, но такое поздравление посчитал довольно забавным для столь взрослого возраста. Он сказал матери заранее, что 7 марта пойдёт на вечеринку в честь дня рождения одного из друзей и так как это суббота, останется с ночёвкой. Соня была не в восторге, но ничего не сказала. Эдди правда понял, что она старалась себя сдерживать. И он анализировал её поведение до этого всего. В детстве она объясняла ему всё с предельной ясностью, взять хотя бы пример «откуда берутся дети». Она не врала, она не побоялась рассказать правду, не засмущалась рассказать об изменениях тела, когда он стал расти. Да, многое он узнал из книжки, которую она ему дала, но всё же это было больше, чем рассказывали многие родители о такой деликатной теме. Ещё Соня загораживала его перед своей матерью, но на это Эдди не обращал внимания раньше. От всего этого осознания ему сделалось очень совестно. Но оправдать всё же то, что она вмешивалась в его личное пространство после, заходя в комнату, когда его не было, убираясь там так, что потом он не мог найти ничего в ней, или же пичкала таблетками от всего на свете, — было нельзя. Она перестраховывалась, но все проблемы, которые у Эдди были настоящими, уже были выявлены. Она только привила ему убеждённость в том, что он болен. Он справился со многим, но астму, казалось, перебороть не сможет никогда. Всё было просто замечательно, одним словом. Эдди стал ощущать себя, как обычный человек, с друзьями, любовным интересом, с умеренными отношениями в семье. И в то же время сохранялась такая особенность, потому что он наконец был важен другим людям, которые считались с его мнением, которым было интересно с ним, которые не боялись указать на его недостатки и при этом показать путь их исправления. Это было очень значимо. Но долго хорошее продолжаться, видимо, не могло. Ничто не постоянно и вся хуйня. Эдди сидел в библиотеке после пар со Стэном, которому надо было набрать литературы для какого-то проекта (а интернет, Эдди, не всегда удобен). И пока Урис ходил между полок, докапываясь до библиотекаря, Эдди переписывался с Балаболом. (◕‿◕✿) 5:58 РМ Мм, ктото правильный мальчик (◕‿◕✿) 5:58 РМ Сидит в библиотеке и читает книжки (◕‿◕✿) 5:58 РМ А знаешь что еще можно делать в библиотеке? no name 5:58 РМ Заткнись, я знаю, что ты сейчас скажешь Да, Балабол чертовски много шутил про секс, поэтому сейчас Эдди ожидал чего-то пошлого. (◕‿◕✿) 5:59 РМ Можно найти укромный угол и повеселиться ;) no name 5:59 РМ Теперь понятно, почему ты такой тупой. Потому что в библиотеках не читал, а трахался (◕‿◕✿) 5:59 РМ Всегото практиковался для своей будущей работы между прочим☝🏻 Эдди фыркнул, закатив глаза. Он сидел за столом, «охраняя» книги, которые выбрал Стэн, подперев рукой голову. У ног лежал портфель, руки были измазаны маслом для рисования, которое он собирался оттереть дома. Бирюзовый свитер тоже был немного испачкан, но Эдди уже привык. Как никак когда ты рисуешь, нужно чем-то жертвовать. Либо временем, либо одеждой. no name 5:59 РМ Лучше бы читал (◕‿◕✿) 6:00 РМ Скукотииииища. Книги не заменят ощущения адреналина, когда тебя могут поймать за грязными делишками ;) no name 6:00 РМ Одно на уме Эдди с лёгкой улыбкой печатал, как обычно это делал, общаясь с Балаболом. Стэн говорил ему об этом, если замечал, что Эдди залипал в телефон во время их встреч. Каспбрак извинялся, но по улыбке Стэна было понятно, что он не обижался. Говорил, что чувство влюблённости это то, ради чего стоит цепляться, потому что не каждому дано испытать его. Однако всё же скептично относился к идее такого анонимного общения, предупреждая, что Эдди может легко разбить себе сердце. Но Эдди был готов закрыть глаза на такую возможность, пока ему позволяли общаться с Балаболом. (◕‿◕✿) 6:00 РМ А чего ты еще ожидал от меня no name 6:01 РМ Ну может того, что в твоей голове содержится что-то кроме секса (◕‿◕✿) 6:02 РМ Не стоило ожидать большего от парня, работающего в секс-чате :) Эдди немного напрягся, заметя этот смайлик, который Балабол обычно присылал, когда Каспбрак начинал переходить черту. Конечно, он присылал его не только тогда, но в таких случаях постоянно. Поэтому Эдди отнёсся к нему с подозрением. no name 6:02 РМ Не ври, ты способен на большее (◕‿◕✿) 6:03 РМ Ха no name 6:03 РМ Я серьёзно (◕‿◕✿) 6:03 РМ Ты меня не знаешь no name 6:04 РМ Какая клишированная фраза no name 6:04 РМ Отвечу такой же no name 6:04 РМ Я хочу тебя узнать (◕‿◕✿) 6:04 РМ Можешь купить ещё один сеанс ;) Эдди нахмурился. Он ожидал немного не этого. Не такой реакции на сообщения. Они вообще не говорили раньше о возможности ещё одного видео-чата. Балабол не присылал никаких фотографий своего тела, мог только шутить про секс, но шутки были шутками. Эдди не думал даже об этом, потому что проблема, из-за которой он вообще решил купить первый раз, исчезла. Да, теперь по вечерам он мог дрочить на образ Балабола, который держал в голове, но опять же. Ему не нужно это было так часто, ведь теперь эмоциональный выброс у него был при каждой встрече с кем-то из Неудачников. Он ощущал себя стабильнее, делясь наконец своими мыслями с другими людьми. no name 6:04 РМ Я имел в виду другое (◕‿◕✿) 6:05 РМ Для другого тебе стоит поискать какого-нибудь милого мальчика в библиотеке ;) В животе всё скрутилось, а в горле будто встал ком. Нет, только не это. Эдди так надеялся, что они не затронут эту тему вновь, потому что ему так нравилось верить в то, что Балабол ему открывался, а сейчас он говорил такое. Что Эдди стоит поискать кого-то другого. Тогда какого хрена вообще Балабол согласился вести с ним диалог? Что извлекал из всего этого он сам? Может он просто забавлялся тем, как от него могут фанатеть, но когда понял на самом деле, что Эдди серьёзен, то поспешил от него избавиться? Неужели Эдди был для него временной забавой, способом потешить своё эго? Нет, просто пожалуйста. Пусть это будет не так. Эдди ещё раз перечитал сообщение, а затем пришло ещё одно. (◕‿◕✿) 6:05 РМ Потому что я тебе не по зубам, детка Самовлюблённый мудак. no name 6:06 РМ Спасибо за совет. Прямо сейчас этим и займусь (◕‿◕✿) 6:07 РМ :) Эдди стало тошно, он выключил телефон, убирая его в портфель, и уткнулся лицом в руки, ощущая, как кровь подступает к лицу. Он еле дышал, потому что очень хотелось плакать. Его буквально назвали не ровней себе, и Эдди не понимал такого отношения совсем. Он же просто сказал, что хочет узнать Балабола, это не было признанием в любви, это не звучало отталкивающе ни в каком смысле, Эдди просто.. просто сказал, что хотел. И всё. Что с Балаболом не так? Эдди правда показалось, что тот не в восторге от своей работы, от сексуализирования, от отношения к нему как к какой-то игрушке, удовлетворявшей прихоти других. Оказалось, тот просто упивался властью над другими. Конечно. Чего, собственно, Эдди ожидал? Что вдруг он окажется тем самым для Балабола? Кто изменит его отношение к этой работе, кто сможет заставить чувствовать. Но ведь даже на рисунки он всегда реагировал польщённо, благодарил почти никогда, просто называя их классными, будто Эдди должен был ему это рисовать. Самовлюблённый мудак, которому похуй на других. Который общается с такими наивными идиотами как Эдди, а потом просто говорит, что он им «не по зубам». Как же сильно Эдди проебался. — Ты в порядке? — позвал неожиданно Стэн, заметя, что Эдди сидит, сжавшись, на стуле, закрывая лицо руками. Каспбрак активно начал мотать головой в стороны, резко опустив руки на стол, из-за чего зашипела библиотекарь, проходившая на своё место обратно. Стэн быстро сгрузил всё найденное на стол, садясь напротив. — Я хочу разбить ему его красивое лицо, — тихо и зло сказал Эдди. Стэн вздохнул и закатил глаза. — Что ты наделал? — Я?! — возмутился Эдди, снова услышав шик со стороны библиотекаря. — Да, ты. Потому что я уверен, что ты сказал ему что-то, к чему он был не готов. — Всего-то, что хочу узнать его получше. — А он? — Что он мне не по зубам, — выплюнул Эдди с отвращением. Урис нахмурился. — Вернёмся к тому, что он тебе не обещал отношений. — Но он.. постоянно флиртовал со мной. В чём смысл? Заставить меня сильнее к нему привязаться, а потом сказать это?! — кричащим шёпотом спросил Эдди. — Звучит нехорошо, но чего ты ожидал от незнакомого человека. Ты ничего о нём не знаешь. — Это он тоже мне сказал. — Не хочу говорить, что я предупреждал, но.. Эдди прерывисто вздохнул, готовый заплакать. Его начинало трясти. — Так, я беру сейчас книги, мы идём ко мне и смотрим какой-нибудь бессмысленный фильм, который поднимет тебе настроение. — Стэн, я его, кажется, люблю, — беспомощно сказал Эдди, с мокрыми глазами смотря на Уриса. — Нет, не любишь, — уверенно ответил Стэн. — Он манипулировал твоими чувствами, а ты, идиот, был согласен на это, слепо веря в лучший исход. Стэн был прав. Эдди был круглым идиотом. — Но.. — По дороге мы купим мороженое, мы будем есть, и ты будешь жаловаться столько, сколько влезет. — Мне нужен.. — хрипло отозвался Эдди, хватаясь за горло. Урис быстро встал с места, хватая лежащий на полу портфель, находя в нём ингалятор и давая его Эдди. Каспбрак сделал два больших вздоха, готовый выплеснуть эмоции прямо сейчас. А он очень хотел что-то ударить, разрыдаться, разбить телефон, написать Балаболу огромными буквами «ненавижу тебя», но он только нервно вдыхал лекарство, ощущая себя таким наёбанным по всем фронтам идиотом. Эдди написал матери, что будет позже запланированного, не читая даже ответ. Они купили мороженого (платил Стэн), дотащили все книги до Уриса и уселись смотреть «Мой парень киллер», а потом Эдди всё же не сдержался, заплакав. Стэн ненавидел «Розу» всем сердцем вместе с ним. Однако Эдди продолжал ощущать тоску по тому, что их отношения с Балаболом были порой похожи на настоящие. Перед сном уже у себя дома он перечитывал то, что казалось наиболее правдоподобным, и не понимал, как всё это могло оказаться ёбаной шуткой. Он ощущал ноющую перманентную боль в груди, уже тихо плача в подушку и кусая губы. Да, он ненавидел себя за такую слабость, но он ничего не мог с этим сделать. Все рисунки с Балаболом, как и в прошлый раз (на котором стоило бы остановиться), полетели в урну, разорванные на мелкие кусочки. Эдди хотел заблокировать его, но рука так и не поднялась. Он просто удалил приложение с телефона.***
Как же Эдди не хотел идти на эту вечеринку. Буквально вчера ему разбили сердце, а сегодня он должен притворяться и делать счастливый вид на дне рождения того, кого он даже не знал? Он уже хотел забить и никуда не пойти, но Стэн сказал, что это не стоит того, чтобы Эдди запирался у себя в комнате. К тому же на вечеринке можно напиться. Эдди не пил ничего, кроме энергетиков, и поэтому решил, что всё же неплохо было бы попробовать. Вдруг это поможет хоть немного поверить в то, что он не влюблён? Или не любит? Хуй разберёшь сейчас, но ему было очень больно, и он хотел перестать это чувствовать. Потому что это не ощущалось, как что-то физическое, но в то же время что-то ломало всё тело изнутри, заставляя ощущать тоску и злость. Но вечером Эдди всё равно стоял у зеркала, смотря с отвращением на себя, готового идти на эту вечеринку. На нём были чёрные джинсы, тёмно-зелёный свитер, из-под которого была видна полосатая оранжево-бело-салатовая рубашка, и зелёные кеды. Если не смотреть на лицо, вполне прилично. Но под глазами были синяки, на которые Эдди предпочёл забить, волосы он тоже не собирался укладывать, из-за чего они торчали в стороны. Он не был кудрявым, но на концах они всё равно, когда отрастали, становились некрасиво волнистыми. На это тоже было похуй. Попрощавшись с мамой и получив от неё наставления писать, как только будет возможность, Эдди отправился к дому, в котором должна была пройти вечеринка. Это был дом кого-то из друзей Ричи с прошлой работы, с которым связалась Бев. Этот парень и спонсировал их народом. Ребята пригласили также кого-то из своих одногруппников, Эдди же было некого приглашать. Он должен был подъехать за полтора часа и помочь украсить дом и расставить выпивку с закусками. Стэн, к сожалению, принял на себя роль отвлекающего Ричи, пока все остальные занимались организацией дома. Поэтому Эдди было несколько неловко. Он ощущал себя потерянным, говорил мало, выполнял то, что говорила ему Бев. Девушка заметила, что с ним что-то не так, но Эдди попросил не спрашивать. — Но если что, просто знай, что я готова выслушать, — со всей серьёзностью заявила Марш. Эдди стал таким сентиментальным в последнее время, что готов был заплакать от такого отношения к себе. Он просто обнял крепко Бев, от чего девушка растерялась, но после так же крепко обняла его, поглаживая по спине мягко. Эдди не знал этого раньше, но физическая близость его правда успокаивала. Он извинился за этот порыв, на что Бев пригрозила ему шуточно пальцем, сказав, что теперь пожалуется на него за то, что он к ней приставал. Это вызвало слабую улыбку у Эдди, на что Бев ещё больше растрепала ему волосы. — Объятия — лучший способ поддержки, поэтому я рада, что хоть так тебе помогаю. — улыбнулась в ответ Беверли. — Спасибо, — искренне поблагодарил Каспбрак. — Эй, кто-нибудь, мне нужна помощь с плакатом! — позвал из гостиной Билл. — Иди, я пока помогу Бену с фруктами, — направила его девушка. Эдди сделал уверенный вздох и пошёл помогать Биллу. В один момент Денбро чуть не упал со стула, и Эдди хотел его поддержать, но в итоге только помешал, и Билл всё же свалился на него. Беверли и Бен испуганно забежали в комнату. Майк и Майлз, друг Ричи, спустились бегом со второго этажа. Эдди валялся на полу, шипя и прижимая руку к виску, а Билл пытался с него встать. — Ни на секунду вас нельзя оставить, — подбежала с причитаниями Бев, но в её голосе слышалось волнение. — Я в порядке, — поспешил заверить Билл, садясь на пол, моргая часто, видимо, чтобы прийти в себя. Эдди всё ещё лежал с закрытыми глазами, морщась и держа ладонь у лба. — Давайте только без смертей. Я не хочу копов в своём доме, — хмыкнул Майлз. Бев кинула на него строгий взгляд. — Принеси лучше лёд, придурок. Кудрявый парень со слегка рыжеватыми волосами всё же послушался её. Она присела рядом с Эдди на колени. Он открыл глаза, пытаясь сфокусироваться, отнимая руку ото лба, смотря на неё. — Дай посмотрю, — схватила его за запястье девушка, разглядывая царапинку на лбу, которую Эдди получил, завалив стоящую рядом лампу. — Прости, Эдди, — виновато сказал Билл. — Всё окей, — почти шёпотом ответил Каспбрак, ощутив, как перехватило дыхание. — Там всего лишь небольшая царапина, — заверила Бев. — Попробуй сесть, но медленно. Билл подал руку, и придерживал его за спину, пока Эдди садился, ощущая лёгкое головокружение. — Как голова? Затылок болит? — спросила Бев. — Немного, — всё ещё хрипло отозвался Эдди, жмурясь, а потом снова моргая. — Главное, чтобы не сотрясение, — вставил Майк, тоже подходя. От такой общей заботы Эдди стало неловко. Тут ещё и Майлз принёс лёд, подавая его закрученным в полотенце Беверли. Та приложила его ко лбу Эдди, сев рядом. — Так, Майк, ты теперь занимаешься плакатом, а то эти стручки слишком короткие, чтобы повесить как надо, — начала командовать Беверли. Хэнлон усмехнулся, выдав «есть, сэр». — Бен, бери Билла и смотри, чтобы он пальцы себе не отрезал. — Не отрежу, — фыркнул Билл. — Как и не должен был упасть. Сама же Беверли осталась сидеть с Эдди, хотя он и возражал, ведь всё же не был маленьким ребёнком. — Ага, стоило мне оставить вас.. — И мы упали, да-да. Бев прыснула со смеха. — Что смешного? — возмутился Эдди. — Не знаю, просто смешно. Эдди хмуро смотрел на веселящуюся девушку, а затем засмеялся и сам. — Подержи пока, а я пойду поищу у Майлза аптечку, а потом дам тебе супер пластырь, который излечит тебя в один миг. — Звучит интригующе. — Я королева интриги, — торжественно заявила Беверли. Она вернулась быстро, держа в руке смоченную антисептиком вату, быстро обрабатывая рану, на что Эдди зашипел. — Как ребёнок, правда, — фыркнула девушка. — Потом дам леденец, не ной. — Я не ною, просто это было резко, — оправдывался Эдди и получил скептичный взгляд с приподнятой бровью от Марш. — Лечи уже, док. — Ещё и раскомандовался, — шуточно толкнула его в плечо Беверли. — Хочешь меня добить? — Сиди и молчи. Так Эдди и сделал, позволяя Бев ухаживать за собой. Все остальные проблемы с разбитым сердцем как-то отошли на второй план. Он должен двигаться дальше. Даже пусть если это начнётся с того, что он почти получил сотрясение и ударился о лампу. Которую, к слову, Майлз уже чуть ли не хоронил, выслушивая возмущения Бев, что та сама виновата, раз стояла на том месте. Это всё вызывало смех у Эдди, которому на лоб налепили белый пластырь с кактусом, который подходил под его наряд. — Теперь я точно выгляжу как придурок. — В этом и смысл, — довольно ответила Бев. Майлз оценил тоже, попросив Беверли наклеить ему такой же на щеку. — У нас что, дресс-код? — спросил Майк, увидев Эдди и Майлза с пластырями на лице. — Что-то вроде, — улыбнулась Бев, которой Эдди клеил на нос ещё один. — Мне на подбородок! — с энтузиазмом сел на диван Майк. Это вызвало большую улыбку у Эдди, который хоть и ощущал себя придурком, но зато он был не один. Правда с кактусами у Беверли закончились, и на Майке оказался синий с ракетами. Постепенно дом стал наполняться гостями, на которых пластырей не хватало, но зато на всех Неудачников и Майлза хватило. Бен предпочёл на виске, как у Эдди, Билл наклеил ближе к левой брови. Было уже немного за семь, но Ричи со Стэном всё ещё не наблюдалось. Пришлось начать вечеринку раньше. — Да где их носит? — возмущался Майк, держа в руках банку с пивом. — Стэн пишет, что у Ричи машина сломалась, они на месте разбираются, — оторвалась от телефона Беверли. — Что ж, Балабол сам виноват, пропускает всё веселье. Эдди передёрнуло. Кто? Сердце отчаянно забилось быстрее. Он отвлекался от мыслей о Балаболе последние два часа, а тут одно упоминание этого слова, и всё накатило по новой. — К-кто? — с запинкой спросил Эдди. — Ричи, — пояснила Бев. — Он болтает на постоянной основе, поэтому и Балабол, — пожал плечами Майк. Эдди сглотнул. Стэн же говорил, что Ричи много болтает и тупо шутит, а это всего лишь прозвище для таких людей. Угомонись, Каспбрак, со своим Балаболом совсем крыша поехала. Всего-то совпадение. Эдди поджал губы, нервно жуя шоколадную соломку Pepero. А потом произошло это. Открылась входная дверь, ничего необычного. Это могли быть очередные гости. Но это были не они. Эдди думал, что сейчас упадёт в обморок. Он не ощущал, с какой бешеной скоростью забилось его сердце, он не видел, не слышал, не ощущал ничего больше. В двери стояли Стэн и.. Балабол. — А вот и именинник прибыл! — закричал громко Майлз, взявшийся из ниоткуда. Высокий кудрявый парень присвистнул, вмиг стало тихо, когда Майлз простучал вилкой по стеклянной бутылке пива. — Охуеть, как вы могли без меня начать? — усмехнулся довольно Балабол, оглядывая гостиную. — А не надо было жопу намывать так долго, — ответил Майлз, подходя и вручая парню открытую бутылку. — Дамы и господа, позвольте представить вам того, кто позволил вам сегодня побухать за чужой счёт! Ричард Тозиер! Все зааплодировали, «Ричард» толкнул своего друга в бок, беря пиво из его рук, что-то шепча Стэну. Отовсюду начало раздаваться «С днём рождения!», крики и свистки. Эдди было плохо. Стэн и Ричард-Балабол стали пробираться сквозь эту толпу и нахлынувшую вновь музыку прямо к ним, нему. — Ну и запарились же вы! — с широкой улыбкой прокричал Балабол. — В отличие от тебя. Кто-то явно не хотел приезжать на собственную вечеринку! — со смешком заметил Билл. Взгляд Ричарда остановился на Эдди, который всё ещё не дышал и не замечал этого. И в одну секунду он почувствовал буквально всё, хватаясь за горло. Сколько уже длился приступ? Сколько он не дышал? Сердце набатом било в груди. — Эдди? — с волнением спросила Бев. Каспбрак перевёл отчаянный взгляд на неё. — Блять! — выругался Стэн. Кажется впервые. Эдди не думал об этом. Ему надо было просто вздохнуть. — Где он, Эдди?! — крикнул Стэн, подходя ближе, из-за чего толкнул Ричи под руку, и тот облился пивом. — Где что? — нервничая, начала кричать Бев. — Где рюкзак Эдди?! — Ч-что? — начал запинаться Билл. — Сюда его рюкзак! — скомандовал Стэн, хватая Каспбрака за плечо. — Живо! Билл с Бев убежали сразу же, все остальные стояли и смотрели, как Эдди кривился, держась за горло, сгибаясь пополам. Стэн отвёл его к стене, у которой Каспбрак осел на пол, а рядом с ним и он сам. — Эдди, на меня смотри, — слышалось будто из-под пелены. Потом Эдди ощутил прикосновение к лицу. Стэн заставил его поднять голову. — Это всё ненастоящее, помнишь? Психосоматика, ты сам мне говорил, — старался перекричать музыку Стэн. Но Эдди смотрел на него просто жалобно, открывая рот, пытаясь вздохнуть. Он смотрел только в глаза Стэну, всё ещё держась за горло, видя как тот шевелит губами, но ничего не понимая. Вдруг Стэн обернулся, отпуская его, хватая портфель, начиная в нём рыться, выбрасывая что-то, и находя ингалятор. Он грубо схватил Эдди за волосы, удерживая голову, поднося ингалятор ко рту, впрыскивая лекарство. Эдди закрыл глаза, вдыхая, руками теперь берясь за чужие. Урис не возражал, сосредоточенно смотря на то, как Эдди делает короткие вдохи. Когда звуки начали возвращаться, Эдди захотел умереть. На него смотрело минимум пятнадцать пар глаз. Одна из них принадлежала Балаболу, на красной футболке которого красовалось мокрое бордовое пятно. — Встать можешь? — спросил Стэн. Эдди отвёл от Ричарда взгляд, смотря вновь на Стэна, коротко кивая. Кинув в карман свитера ингалятор, Стэн вместе со стоящим рядом Майком помогли ему подняться. — У тебя что, астма, и ты нам не сказал?! — возмутился Хэнлон. — Майк, заткнись, — грозно ответил Урис. Они повели Эдди, еле перетаскивающего ноги на второй этаж. Начала играть какая-то спокойная песня. Эдди попытался сосредоточиться на словах. Он слушал The Neighborhood лет в пятнадцать, потом как-то разлюбил. Слова помогали отвлечься на время, не давая снова задуматься о Балаболе, Ричарде Тозиере, Ричи, его Розе, провались оно всё к хуям. Стэн попытался убедить его не оставаться одному, но Эдди уверил, что так будет лучше. Вот он и стоял у зеркала, смотря на себя, ощущая смесь всего чего только можно было. Страх, удивление, гнев, ужас, шок, испуг, стыд, разочарование, охуевание и немного радости. Он не понимал, что происходит. Как Балабол оказался именно тем самым загадочным другом Неудачников? Эдди выдохнул. — Пиздец.