Сектор приз

—Доченька, помоги мне приготовить обед. —Хорошо, мам. А где Эрен? Его с самого раннего утра нету. —А, не обращай внимания, он, проказник, как всегда, где-то бегает, попадает во всякие передряги, —странным спокойным голосом ответила Карла Йегер, заглядывая в окна. Маленькая Микаса подошла к огромному, по сравнению с ней, сундуку, где хранилась некоторая еда и положила свои маленькие ладони на старую деревянную, поросшую мхом крышку. Отвращение, вызванное от сырости и холода, моментально настигло девочку и её руки рефлекторно оторвались от хранилища. Поначалу она не хотела спрашивать женщину об этом, но любопытство взяло верх и брюнетка спросила: —Что с сундуком? —А что с ним не так? Обычный сундук, если боишься, тогда откроем его вместе, —широко и совсем не мило улыбаясь, молвила Карла и подошла к приемной дочери.—Давай, клади свои рученьки и откроем. Аккреманское чувство не переставало тревожить душу азиатки. Дрожащими руками она всё же слегка прикоснулась к мху. Йегер положила свои совсем ледяные ладони сверху и приложила усилия, дабы открыть уже такой ненавистный Микасе сундук. Она открывала его медленно, не спеша, будто это действие приносило ей неотразимое удовольствие. Жуткая улыбка не сползала с лица женщины. Девочка, наблюдая за эмоциями матери, хотела вскрикнуть, но увиденное содержание хранилища отняло весь голос и рассудок. Почти из кромешной темноты на брюнетку смотрела голова её брата, но не обычная. Отрубленная… Глаза Аккерман бежали, не зная, где найти выход из этой чертовщины. Перед лицом виднелись лишь обрубки человеческих концовок, испачканных в давным-давно засохшей крови. Наконец до смерти настрадавшись, Микаса отпрянула и случайно посмотрела на свои руки, которые были окровавленными. Всё вокруг начало покрываться алой краской, оказывающей давление на зрение. Самовольно раздался крик и ужас быстро закончился. Услышав пронизывающие несусветные крики из спальни, Ривай бросил чаепитие и бросился к источнику звука. Неистовствующая под одеялом азиатка выглядела, как бедное животное, пытающееся выбраться из ямы. Наконец-то выпутавшись, она увидела нежеланного зрителя—Леви. Всегда галантный мужчина стоял у проёме упёршись плечом и скрестив руки напротив груди. Недовольный взгляд голубых ястребиных глаз прожигал бедную до сих пор напуганную девушку, которая ещё пыталась отдышаться. В последнее время у неё плохое самочувствие, как физическое, так и психическое. Несмотря на то, что уже менее чем через полгода она станет матерью, детское упрямство и подростковые психические качели ещё не прошли. Азиатка совсем не могла представить, что скоро у неё будет собственный ребёнок. Но сейчас ей было не до этого. Надо всё уладить с капралом, который яростно вчера показывал свою злость. От его взгляда девушку и саму настигло плохое настроение и она раздраженным голосом спросила: —Ты что-то хотел? —Нет. Я еду в город, опровергать информацию, которую твой дырявый рот любезно предоставил делегации. Прошу, не приноси ещё больших проблем, —быстро ответил Аккерман, будто заранее придумал и репетировал речь. Вскоре майор покинул здание. Микаса даже не надеялась, что он выслушает её или даже попросит прощения. Она слишком хорошо его знала. Ему понадобится время, дабы всё расставить по полкам и разобраться в этом дерьме самому. Брюнетке, как это часто было раньше, не хотелось спускаться в столовую или вообще попадаться людям на глаза, ведь вчерашнюю сцену видело много кадетов. Но огромный голод всё же взял верх и девушка отправилась на первый этаж. По дороге её встретила Нарен: —Мика! Слава Богу, цела! Я так за тебя переживала, да что я, весь отряд болеет за тебя. Ты хоть не сильно получила? —Нет, Сия, пойдём за едой всё обсудим? —Мы с девочками собирались на прогулку в лес, хочешь с нами? Мы тебя подождём. —Знаешь, а давай, может хоть это принесёт хорошее настроение, —ответила Микаса, насыпав кашу. За едой Аккерман рассказала всё подруге и даже про враньё Эммы. Золотоволосая сразу поверила азиатке и с грустной физиономией погладила собеседницу по голове. —Почему ты так много страдаешь? Спустя пятнадцать минут брюнетка вышла на улицу. На ней было лёгкое не обтягивающее белое платье, ниже колен, удобные туфельки и широкая светлая панама. Совсем случайно она повернула голову на право и увидела сидящих под деревом Эрена и Армина. Они горячо о чем-то разговаривали. Девушка присмотрелась к друзьям получше. На лице Йегера красовался темный круг в радиусе глаза. Инстинкт «нянечки» активировался и азиатка побежала к нему. —О, Микаса, привет! —поздоровался Арлерт. Но подруга проигнорировала приветствие блондина и присела у Эрена, обхватив его лицо ладонями. —Какой ужас! Кто поставил тебе такие синяки? Это капрал, да? Шатен своими удивлёнными глазами окунулся в серые глаза сестры. Они были наполнены грустью, страхом и слезами. Утреннее ясное небо с совсем немногими тучками отображалось в них. Казалось, будто смотришь в зеркало мира. Эрен спокойно взял ладони брюнетки и убрал с лица. —Ничего страшного, просто упал и ударился об угол. Аккерман поняла, что брат врёт, но испытывать нервишки не стала. Она молча поднялась и ушла. Это была весьма странная сцена. Вот так, просто взяла и ушла без слов без эмоций. —Что-то с ней не так. Может всё-таки поговоришь с ней и расскажешь правду? —молвил Армин. —Я подумаю.

***

—Майор Аккерман, доброе утро. Что вы забыли в здании правительства? Разве кто-то из высокопоставленных лиц ждёт вашего визита? —спросила какая-то низенькая блондинка, встретив Ривая. —Нет, но мне надо к госпоже Диолио. Она свободна? —молвил брюнет, приняв женщину за секретаря. —Так вам ко мне, я—Рин Диолио, возглавляющая временный отряд по чрезвычайной ситуации с болезнями. Идите за мной. Леви и Рин очутились в тесном помещении. Голубоглазая села за стол и достала какие-то документы. Капрал сразу понял что это за бумаги и сел напротив женщины. —Давайте угадаю зачем вы здесь. Ваша цель—опровергнуть информацию, данную вчера делегации, ведь так? Не молвив и слова, Ривай кивнул. Тон разговора говорил ему, что ожидать хорошего не стоит. —Забавно. Что ж, —ухмыляясь произнесла Диолио. Она, как у фильмах, загадочно улыбнулась и тихо подошла к окну, из которого проливался солнечный свет, освещая её силуэт, будто ангела. Но эта женщина была далеко не ангелом. Развернувшись на каблуке вокруг своей оси, она совсем неожиданно дала пощёчину гостю, который даже и с места не двинулся, а продолжил прожигать собеседницу ненавистным взглядом, несмотря на то, что ему до чёртиков хотелось схватить хрупкую шею и скрутить с такой силой, чтобы и ни один звук с уст не вышел. Но майор держался. Терпение держалось лишь на любопытстве. —А вы довольно настойчив. Другой бы побежал писать жалобы и вопить во всё горло, —продолжила Рин.—Это вам не пойдёт на руку! Я ничем вам не смогу помочь. Вас спасёт лишь то, что Разведкорпус стоит четвертым в очереди. Снова наступила молчанка и женщина опять решила доминировать в разговоре. Она оперлась на стол руками и подняв голову так, чтобы её кривое от улыбки лицо было хорошо видно оппоненту. Её сумасшедшие широко распахнутые холодные глаза пытались напугать мужчину-камня. —Поймите, майор Аккерман, как бы вы не пытались скрыть от нас правду, я лично, как собака-ищейка, найду ваших медиков,—будто на одном дыхании, полушепотом произнесла Диолио. Увидев происходящее, Риваю резко стало противно наблюдать. Он решил прекратить спектакль: —Поскольку в меня не так много времени, а мне ещё надо найти охотников, которые с удовольствием заберут этих... Как вы там говорили? А! Точно! Собак-ищеек. Поэтому, до свидания. Приходите в гости, Легион Разведки с теплотой и радостью встретит вас. Довольный своим выступлением мужчина быстро покинул кабинет, оставляя ошеломлённую разъярённую блондинку наедине со своим бешанством. После того, как он немного охладел, Леви обдумал всё, что сегодня узнал. Скорейшее прибытие делегации было неизбежным, но это не может напугать разведчиков: они видели куда более страшное в этой жизни, нежели какие-то незваные гости из вершины.

***

—Какое же чудесное время года! Лето! Наконец-то мы дождались!—радовалась Эмма, прыгая босыми ногами по короткой траве, отдающей приятной прохладой.—Саша! Сколько можно есть? Ты же на пикник ничего нам не оставишь! Блаус, как всегда, промолчала. Нарен и Аккерман горячо перешептывались. Сегодня Беркель выглядела и вела себя максимально бесяче. Пройдя несколько десятков метров, рыжеволосая остановилась и повернула лицо к "подругам": —Девочки, может давайте поговорим вместе на совместную тему? Это жутко некрасиво шептаться между собой в кругу людей. Эти слова ни на грамм не повлияли на совесть пары. Они лишь тихо вздохнули и Фелисия молвила: —Хорошо, тогда о чем поговорим? —Давайте про парней!—загорелась Эмма. —У тебя будто только они на уме,—пробормотала золотоволосая. —Ой, будто ты не думаешь о них? Я же вижу, как ты бегаешь хвостиком за Батлером! По твоему лицу, когда ты находишься рядом с ним, так и можно прочитать:"Боже, этот юноша так прекрасен, в него не возможно не влюбиться",—ответила шифтер. Щёки Нарен покрылись румянцем, она немного наклонила голову вперёд, закрывая волосами смущение. Увидев состояние девушки, Беркель подбежала к ней и положила руки на её плечи. —Эй, подруга, в этом нету ничего постыдного, наоборот: влюбленность—светлое чистое чувство! Каждый его испытывает. —А ведь сколько мы, женщины, переживаем из-за любви,—задумавшись, произнесла Микаса. —Ну не знаю, как по мне, то любовь—это веселье!—продолжила фиолетовоглазая. —У тебя всё связано с весельем. А как у вас с Эреном?—перевела тему Сия, придя в своё привычное обличие. —Эй, подруги, давайте вернёмся обратно, кажется дождь будет,—молвила Саша, узрев на небе тёмные тучи, которые стремительно плыли в сторону девушек. Разведчицы подняли головы. Приближался не обычный дождь, а целая буря. Подул сильный ветер, срывая совсем молодые листья с деревьев и подрывая птиц у воздух. Совсем скоро раздался тихий, но близкий гром. Он сработал, как сигнал на светофоре. Девушки побежали в сторону здания, откуда пришли. Путь усложняла влага, появившаяся вследствии появления обильного дождя. Микаса быстро устала и остановилась, тяжело и часто дыша. К ней подбежала Нарен и, подхватив подругу под плечо, зашагала далее. —Сия, остановись, я больше не могу,—молвила хриплым голосом Аккерман. —Потерпи немножко, нам совсем мало осталось!—умоляла азиатку золотоволосая. Когда девушки дошли к воротам, дождь резко прекратился, но гром всё продолжал исполнять свои аккорды. —Давайте ещё немного постоим на свежем воздухе,—предложила Эмма. —Ты с ума сошла?! Мы же мокрые, а если заболеем? Сейчас и так не самое лучшее время на дворе!—разозлилась Нарен. —Ой, вот только не надо меня учить! Я тоже хорошо осведомлена в медицине!—огрызнулась рыжеволосая. —И во лжи тоже,—добавила Микаса. Беркель внезапно развернулась к ней и посмотрела невинным вопросительным взглядом на собеседницу. Увидев мимику обеих, Сия сразу осознала, что будет жарко и легко взяла брюнетку за руку. Вечные соперницы прожигали ненавистными взглядами друг друга, придумывая все линии будущей ссоры наперед. —К чему ты это сказала?—спокойно спросила шифтер. —Актриса театра! Будто ты не знаешь! Не строй из себя невиноватую! Именно ты солгала всем о том, что я причастна к распространению информации о медиках в Легионе, мудила!—на одном дыхании грозно произнесла сероглазая, тыкая указательным пальцем в грудь оппонента. —Да как ты смеешь?!—вскрикнула Эмма и молниеносно схватила Микасу за воротник, притягивая её к себе, да так, что они дотронулись лбами.—Подбирай слова. Какая ты двуличная! Сначала говоришь Эрену, что рада за наши отношения и я тебе нравлюсь, а сейчас поливаешь меня такими громкими грязными словами?! —А знаешь почему? Потому что это правда!—отреагировала Аккерман, вырываясь из хватки и готовясь наносить удары руками. —Ты собираешься драться в положении? Больная!—насмешливо произнесла Эмма, тоже став у позу для рукопашного боя. Фелисия в это время оттягивала, вернее пыталась оттягивать подругу, но это было бесполезно. Азиатка с силой оттолкнула Нарен подальше. Неожиданно Беркель напала первой. От переживания она закрыла глаза и замахнулась рукой на врага. Удара не последовало, но прилетел знатный ответ ногой в живот(чапалах со скоростью света). Эмма моментально открыла глаза и увидела перед собой Ривая. Не дав подчиненной опомниться, он схватил её за волосы и со всей дури зарыл застывшим девичьим лицом в грязь. На вскрики девушек во двор вышли некоторые смельчаки. Рыжеволосая из последних сил повернула голову в сторону выхода. Запачканное изуродованное лицо, покрылось слезами и выражением беспомощности. Леви продолжал вдавливать голову в землю, но приближающиеся шаги отвлекли его. Это был Йегер. Он мчался на помощь любимой. Подпрыгнув вдаль, парень согнул впереди ногу и готовился к удару. Но капрал, который был профессионалом своего дела, в последние миллисекунды ухватил за ногу подчиненного и сменил траекторию полета юноши прямиком в забор. Кадеты недовольно зашумели, но моментально заткнулись, ощутив на себе яростный взгляд голубых глаз майора. Он поднялся с места и, вытерев руки платком, сделав движения не сводя глаз с публики, громко и твердо произнёс: —Убью любого. Кто осмелится навредить моей семье. Это предупреждение пронеслась эхом повсюду и донеслась к каждому присутствующему уху. Ривай, как ни в чем не бывало, подошёл к жене и, нежно взяв её за руку, направился в здание. Подростки, будто перед королём и королевой, расступились в стороны и пропустили пару. Все боялись даже дыхнуть неправильно в их сторону. Убедившись, что Аккерманы отдалились, кадеты побежали помогать пострадавшим.