Помоги мне...

Коридор. Кровать. Лунный свет прорывается в комнату сквозь плотную штору. Глухой стук в глубине квартиры и скрип открывающейся двери. Девчонка 14 лет разлепила глаза и увидела темный силуэт по середине комнаты. Отец… Вот кто ходил ее пугать по ночам, заставлял забиваться в угол и молить о помощи. Как же ей хотелось, чтобы это был всего лишь обычный кошмар. Не выдавая себя, что уже проснулась, она задержала дыхание и сильно зажмурила глаза. Однако… — Знаю, что не спишь. Не притворяйся, — как можно более мягко произнес отец и уселся на небольшую кровать, его голос спокойный, что бывает очень редко. Дженни продолжала притворяться, повторяя про себя: «Это нормально чувствовать боль и страдания. Просто, пожалуйста, потерпи, это не продлится вечно…» По щекам полились горькие слезы, которые вряд ли кто-то мог остановить. Ее страх настигал медленно и не спеша, притворившись надеждой, что все обойдётся. — Может сегодня поиграем тоже? — поинтересовался мужчина, залезая своими огромными руками под хлопковое чисто-белое одеяло. Дочь молчала и никак не сопротивлялась, ведь знала, что если ослушается… будет только хуже. Она желала исчезнуть, убежать, скрыться от этого мерзкого и пожирающего взгляда, который не пропускал ни единого сантиметра ее бледного тела. Чужие пальцы коснулись мягкой, словно бархатной кожи и начали аккуратно гладить, еле касаясь интимных мест. На глазах у девчонки снова навернулись слезы, но она не издала ни звука. Мужская рука потянулась выше и задрала ночную сорочку, открывая для себя прекрасный вид на девичий орган, который вряд ли еще успел сформироваться. Его касания, как ожоги, ощущались на ее теле. Это еще раз напоминало о том, что у отца и дочери не должно быть половой связи. — Дженни… — вдруг девчонка услышала давно знакомый голос и открыла глаза, но никого не увидела. Этот голос, который принадлежал неизвестно кому, вечно звал за собой в темноту, словно кто-то ждал ее там. — Ты снова его боишься? — спросил голос, вытягивая Дженни из собственных мыслей. — Боюсь, — вырвалось с ее губ и потерялось в пустоте комнаты. — Не бойся… — процедил отец сквозь зубы, направляя свои кривые пальцы в узкое пространство. Пара секунд. Все разбито, как будто девчонка проснулась от плохого сна. Неизвестные голоса заполняли все ее мысли, кружась где-то вокруг. Она закрывала уши, но не могла скрыться от них. Эта внутренняя боль сильнее, и кажется, Дженни больше не сможет ее забыть. Все вокруг треснуло… С губ дочери сорвался стон, хотя он больше всего был похож на крик о помощи. Внутри все сжалось от боли, а ноги непослушно задрожали. Она терпела до последнего, пока в комнате не появился еще один силуэт. Это была не мама… То существо смотрело на Дженни и ничего не предпринимало, девчонка смотрела на него с верой и надеждой, что сейчас это все закончиться. Но ничего не происходило. Оно просто смотрело, как она страдала и позволяла отцу делать с собой все, что он захочет. — Раздвинь ноги по шире. Вот так, молодец! — ласково хвалил отец и продолжал унижать свою дочь, гладя ее по шелковистыми волосам. Он входил во всю длину в маленькое хрупкое тельце, позволял себе все, что делал со взрослыми женщинами. И так чуть ли не каждую ночь. Дженни сходила с ума от боли, то ли от своих галлюцинаций. Еще один резкий толчок и ее мир перевернулся с ног на голову. Она открыла глаза и снова посмотрела на темный силуэт, шепча себе под нос: «Помоги мне…» Настоящее. 10 декабря. Дженни все-также сидела у окна и думала о чем-то своем. Она чувствовала себя застрявшей между двумя мирами. Здесь девушка была заключена в четырех стенах и только через небольшое окно проникал белый свет, которого всегда недостаточно. В жизни человека всегда находился свет. Свет, к которому хотелось двигаться и тянуться. Свет, который освещал главный путь и помогал не упасть, помогал идти к цели с поднятой вверх головой. У каждого человека, свет выглядел совершенно по-разному. Он мог найти свет в каком-то моменте, что навсегда останется в его памяти и поможет в трудную минуту, лишь вспомнив о нём. Свет в людях, которыми они дорожат и безгранично любят. Главное никогда не отпускать руку такого человека… Доктор Пак. Пак Чимин. Прошло всего лишь шесть дней, как доктор улетел за границу. Если честно Ким думала, что прошло несколько лет. Она так давно его не видела, что успела соскучиться по нему. Раньше Доктор Пак никогда не оставлял ее на такой долгий срок. Возможно для здорового человека это всего лишь миг, секунда… а для таких как Дженни, это намного дольше, чем предполагалось. Небольшая ладонь оказалась около окна, а длинные тонкие пальцы мягко коснулись подушечками толстого стекла. Дженни, как бабочка, сидела в стеклянной банке, из которой можно было только наблюдать. Она смотрела, как улетали далеко те, кто был с нею рядом. Джису, родители… Оставалось только долбиться в стекло. Свобода. Больше ничего не надо. Видимо она придет лишь со смертью… как бы Ким отчаянно не верила в то, что сможет когда-нибудь победить свою болезнь, у нее не оставалось выбора. Вот и в детстве до похода к психиатру, она все также сидела в своей комнате. flashback Девчонка тринадцати лет сидела в комнате, где она проводила вечер ежедневно, ожидая раннего захода осеннего солнца и зарываясь в теплое одеяло, не желая выпускать тепло наружу. Ее брала тоска, ни в чем не находила интереса и, что самое гнусное, не искала способа, чтобы выбраться из этого тупика. Другие, по крайней мере, имели вкус к жизни, казалось, они понимали нечто такое, что ей недоступно. Возможно, она была недоразвита. Вполне вероятно… Дженни частенько ощущала свою неполноценность, ей хотелось просто отстраниться от всего и ото всех, но не было такого места, где она могла скрыться. Скрыться от своих страхов. — Дженни, ты сделала свое домашнее задание? — поинтересовалась мать, когда без стука вошло в комнате своей дочери. Младшая Ким неподвижно сидела за письменным столом и что-то рисовала на белом листе бумаги. — Дженни! — чуть повысила голос женщина и направилась в глубину темной комнаты. Она уже несколько раз из кухни звала девчонку, однако та даже голосу не подавала. Иногда такие моменты, когда Дженни буквально выпадала из реального времени, нервировали мать и заставляли срываться на крик. — Сколько мне тебя звать? Ужин давным-давно остыл! — Мисс Ким дернула девчонку за руку, заставляя ту прийти в себя. Не рассчитывая немного сил, Дженни падает со стула на холодный пол. Перед глазами все поплыло, словно она сейчас находилась под водой, однако через секунду спокойно лежала на потолке и смотрела на свою маму сверху-вниз. — Я… — хотела что-то сказать Дженни. В ее глазах читался страх и непонимание. Она метала свой взгляд от одного угла к другому, осматривая всю комнату, и пыталась найти выход из этого неизвестного ощущения. -… — что-то невнятное произнесла дочь, мать ее не поняла. Как обычно это бывает. Она никогда ее не понимала и не старалась даже вникнуть. Словно было абсолютно по барабану, что творилось в голове у ее дочери. — Господи, как же ты мне надоела, — прошелся свист, а затем послышался шлепок. Дженни тут же оказалась на ногах, а ее щека пылала от сильного удара женщины. — Хватит играть со мной в игры и строить из себя дурочку! Марш, на кухню! И такие случаи стали происходить все чаще и чаще… end flashback Прошло пару минут, как Ким поменяла позу автоматической ручки и направила острым концом прямо в окно. Однако это уже была не палата 219, а стеклянная банка, где Дженни-бабочка. Еще чуть-чуть… — Привет, ну как ты здесь? — в палату зашел Тэхён, на его лице все так же играла загадочная улыбка, которая в последнее время стала радовать Ким. Девушка слегка улыбнулась, поднимая растерянный взгляд на интерна. Ви перевел взгляд на письменный стол и увидел раскрытый фиолетовый блокнот, где уже виднелись небольшие строчки. Кажется, получилось. Если честно Ким даже и не надеялся на этот способ, потому что боялся, что Дженни вообще ничего не будет писать в ежедневнике. Однако не все так оказалось плохо. — Все нормально? — снова поинтересовался парень. Девушке нужно было немного времени, чтобы прийти в себя. В последнюю секунду терпения интерна она коротко кивнула головой. — Ладно, пойдём. Сегодня мы с тобой прогуляемся в парке, — заявил интернет и позвал медсестру, чтобы Дженни помогли одеться. Широко распахнув глаза, девушка уставилась вперед на открытую дверь из палаты. На открытую дверь ПЕРЕД ней. Все чувства перемешались и внезапно заболела голова, неужели она сейчас покинет эту палату? Шаг вперед и она преодолела небольшое расстояние, чтобы оказаться в коридоре. Тэхен стоял с ней рядом и боялся произнести лишнее слово, он все-таки нарушает правило Доктора Пака. Когда только Ким пришел на стажировку, Чимин заранее его предупредил, что докладывать о любом взаимодействие с пациентами, и даже иногда запрещал к ним заходить в палату, потому что любой неверный шаг мог испортить долголетнюю процедуру лечения. А Пак ненавидел начинать все заново… Как бы интерну не прилетело за то, что наврал персоналу. Доктор Пак не разрешал выпускать пациента из 219 палаты, однако Ви чувствовал, что для Дженни это было необходимым. — Ви, а когда Доктор… — вдруг подала голос Ким. Тэхен слегка напрягся, даже в такой важный момент девушка думала лишь о Пак Чимине. Наверное, он никак не сможет на это повлиять, если Чимин улетит куда-нибудь на год. — Завтра, — тяжело выдохнул Ким, смирившись со своими чувствами. — Он прилетит завтра, поэтому потерпи еще немного. Хорошо? — попросил интерн, так и не получив на свой вопрос ответ… Дженни вышла на улицу. Было прохладно, даже свежо. Весенние перепады температур и утренний дождь привели в город туман. Плотная дымка окутала дорожки парка, повисла на ветвях деревьев, зацепилась за иголочки елей, вплелась в резные формы скамеек. Идеальная погода для прогулки. Она глубоко вдохнула, что свежий воздух проник в ее легкие. Она наконец-то почувствовала свободу и спокойствие, о котором так мечтала. Тэхен радовался как ребенок, прогулка только на пользу пошла девушке. Он шел с медсестрой за пациенткой из 219 палаты. Все равно на всякий случай если что-то пойдет не так, Киму все равно нужен человек, который поможет ему в чрезвычайной ситуации. Однако интерн был уверен, что все будет в порядке. Так прогулка затянулась на несколько часов. — Тебе не кажется, что пора уже возвращаться. Думаю, на сегодня достаточно, — заметила Мёи и обратилась к Тэхену, чтобы он заканчивал со своей прогулкой. Ким потерял счет времени и совершенно забыл, что они вышли на улицу всего лишь на час. Их, наверное, уже потеряли. — Да, ты права, — согласился Ви и направился в сторону Ким. — Дженни, у тебя кровь?! Что случилось? — Тэхен заметил окровавленное пятно на рукаве белоснежной рубашке и побежал к пациентки, считай в считанные секунды он оказался около брюнетки и схватил ее за руку. На локте сразу показалась неглубокая рана, которая была расчесана до крови. На ногтях виднелись остатки кожи и застывшей крови. — Зачем ты это сделала? Минари… — он позвал медсестру. — Следов сыпи я не вижу, — заявила блондинка, внимательно рассматривая красные пятна. Дженни еще раз хотела потянуться почесать свой локоть, как ее снова остановили. — Думаю, что Дженни это сделала нарочно, — сделала вывод медсестра и отошла от пациентки. Ким спрятала руки под длинными рукавами свободной рубашки. — Дженни… Тебя что-то беспокоит? — аккуратно спросил интерн, но девушка словно его не слышала. Ее взгляд был прикован к чаще леса, она снова увидела Джису, которая пряталась за деревьями. — Дженни, ты меня слышишь… — хотел снова задавать вопрос Ким, как брюнетка сорвалась с места и побежала в сторону леса. Она внезапно испытала непреодолимое желание бежать за Джису в чащу леса по тропе, которую не успели ее перекрыть забором. — Держите ее! Ее сознание было словно затуманено и она не мог сопротивляться этому странному позыву. За ее спиной по всему лесу разносили крики и множество быстрых шагов. Девушка, даже и не знала, что убегала от кого-то, она все бежала и бежала вперед по лесу, пытаясь догнать ту, что мучает ее уже практически 12 лет. Дженни остановилась лишь тогда, когда оказалась на небольшой поляне, окруженная деревьями и ручей терялся где-то далеко впереди, сворачивая куда-то в чаще. На небе ничего не двигалось, солнце и облака застыли. «Ты никогда отсюда не выйдешь! Никогда!» В этом месте совершенно тихо, неестественно тихо. Тут не было слышно ни одного звука, даже порывов ветра и пения птиц. При этом всего за несколько минут до того, как она прибежала сюда, лес был самым обычным, с птицами и жужжанием насекомых в воздухе. Все так же было очень тихо. А потом Ким ощутила, словно на него кто-то внимательно смотрит и каждая клеточка его тела словно кричала от ужаса. Она постояла на месте и увидела снова черный силуэт за деревьями. Ей нужно туда, где сворачивает ручей. Поляна жуткая, ощущалась как полностью безжизненная. Движение вперед. Девушка упала. Упала с небольшого обрыва и приземлилась на голую сырую землю, пачкая больничную форму. Позади все громче слышались крики медсестер и медбратьев. Сколько она так лежала, не помнила. Когда Дженни очнулась, ее обнаружили люди в белых халатах. — У нее шоковое состояние, — заявила Минари и начала расстегивать пуговицы на рубахе, потому что пациентка чувствовала удушение, чужие холодные руки так и сжимали ее бледную шею. — Нужен укол. Принесите все необходимое! Дженни удалось успокоить только через полчаса, пока ей не поставили три укола успокоительного. Все не на шутку перепугались, в чаще леса собралось огромное количество от больничного персонала. Однако все равно придется возвращаться обратно. — Они ее донесут до палаты. Тэхен может все-таки не стоило ее выпускать на улицу. Я не думаю, что Доктор Пак разрешил бы… — Чимин… — блондин стоял рядом с Манобан и недовольно смотрел на интерна. Он проводил взглядом носильщиков и заметил из какой именно палаты несли пациента. Ким хотел объясниться, как доктор молча направился в больницу. Ему сейчас не до глупого интерна.