Сказка

Я неохотно открыл глаза и, жмурясь от нагло светящего прямо в лицо солнца, лениво потянулся. Наверное, мне стоило резко вскочить с кровати, быстрее бежать в ванную, приводить себя в порядок и собираться в школу. Но я, раскинув ноги и руки в стороны, еще раз вытянулся во весь рост, разминая мышцы и, перевернувшись на живот, ощутил под собой приятную мягкую прохладу постели… от соприкосновения с тканью стертые колени все еще неприятно пощипывало. Вчерашний вечер всплыл в памяти, как очередной эротический сон. Время подходило к девяти утра. На занятия я уже точно опоздал. Даже если я сейчас со скоростью звука вылечу из дома, то не попаду даже к концу первого урока. Так что, торопиться смысла не было. Я бы с большой радостью вообще никуда не поехал, а спокойно отоспался бы дома после бурной бессонной ночи. Но сегодня должна была прийти Эмма, а ей попадаться на глаза мне совершенно не хотелось. Снова спалит Тиллю, что я прогуливаю. Спустившись в гостиную, я наткнулся на оставшиеся на журнальном столе бокалы и пустую бутылку от коньяка- как немое послание от Тилля. Только обычно после проведенной вместе незабываемой ночи, на утро оставляют какие-нибудь глупые записки, или приготовленный завтрак, но всего этого я, конечно, и не ожидал увидеть. Искренне улыбнувшись воспоминаниям и небольшому бардаку в гостиной, я отправился в душ. Да, я признался самому себе, что вчера проиграл. Но мне не было из-за этого стремно, а даже наоборот- необычные, волнующие, еще не вполне осознаваемые переживания, занимавшие теперь мои мысли, радовали своей легкостью. Все-таки, шанс отыграться мне еще выпадет, впереди предостаточно времени, чтобы что-нибудь придумать. Тем более, в такие игры я не против играть постоянно. Подставив лицо под множество прохладных тонких струек, я смывал остатки сна. Ночь всплывала в сознании сама собой и я помнил все до мелочей. Как он, крепко держа меня за бедра, вдалбливался так, что тряслись ноги. Я помнил каждое прикосновение, будто даже сейчас заново чувствовал все это. Конечно, было достаточно жестко, но, я и сам изначально этого хотел. И, как бы это не было странно, — за все два года опыта мне ни разу не попался ни один, с кем бы я мог испытать что-то схожее. Только такие острые ощущения заставляли снова и снова замирать сердце. Намотав полотенце на бедра, я прошел на кухню. Дико хотелось есть и, пока дома никого не было, я мог себе позволить обчистить холодильник. Нет, есть мне, конечно, никто не запрещал, и обычно всегда приглашали за стол. Даже сам Тилль, когда был дома. И, если бы не его постоянные подъебки, насчет того, что вампиры не питаются человеческой едой, мне бы не пришлось врать, что Эмма ужасно готовит. На самом деле, мне нравились ее блюда, но… лучше питаться фаст фудом, чем быть объектом насмешек. Быстро вкинув в себя пару ложек тушеного с овощами мяса и доев оставшийся еще с вечера салат, я, не особо пережевывая, запил это все соком прямо из коробки. Кстати, ненавистный яблочный сок в доме тоже больше не появлялся. Фрау Зальцберг каждый день покупала разный, и меня не могло это не радовать. Уставившись в окно, на почти оголенные кроны тополей, на ветках которых кое-где еще из последних сил держались пожелтевшие листья, я на какое-то время завис, снова погрузившись в мысли. Теперь главное- не затупить. Насколько я понял, — взаимовыгодные отношения Тилля вполне устраивают, да и меня тоже. Можно и удовольствие получить, и нормально подзаработать. Тех денег, которые он мне вчера дал, хватило бы на неделю. Только я не должен больше сам ничего просить у него. Предлагать должен только он. Я и так уже, как конченный лох, проявил слабость, поддавшись собственной похоти. Теперь моя основная задача- сделать так, чтобы у него возникло это самое желание. А в том, что рано или поздно он захочет все повторить, и сорвется, я был уверен. Проехавший мимо по дороге школьный автобус, вернул меня в чувства и я, поставив в мойку пустую тарелку, метнулся в свою комнату собираться, чтобы не опоздать хотя бы к третьему уроку… Вечером, воспользовавшись отсутствием Тилля, я занял его диван. Еще по дороге заскочив в кафе, я запасся пиццей, картошкой фри и копчеными крыльями. И теперь, сидя в гостиной и обложившись со всех сторон коробками с едой, я устроился поудобнее, зависнув с планшетом, и с невероятной скоростью уничтожал продукты. Вернувшись с работы, он кинул на меня мимолетный взгляд, как всегда, — безразличный и холодный, будто ничего этой ночью между нами и не было. Он может сколько захочет делать вид, что его абсолютно ничего не зацепило. Может и дальше пытаться скрыть свои интерес ко мне. Но только от своих слабостей он уж точно никуда не убежит.  — язвительно улыбнулся я.

***

Я провел здесь уже почти полтора месяца. И понял, что не просто привык к этому дому, а то что мне тут ужасно нравится. Я искал частичку сказочной романтики абсолютно во всем, что меня окружало. В гостиной было два больших окна в пол, и, когда я оставался совершенно один, то любил сидеть на полу, прямо перед этими окнами и смотреть на улицу. Хотя вид из них открывался далеко не тот, к которому я привык, живя в своей квартире в центре Берлина. Окна выходили во двор- на невысокий забор, вдоль которого тянулись теперь уже голые заросли декоративного шиповника. Зато я мог представить, как тут было красиво весной и летом, когда шиповник цвел и в доме пахло цветами. При желании отсюда можно было разглядеть и часть улицы с редко проезжающими по дороге машинами и одинокими прохожими. Или, выходя на террасу, я вальяжно разваливался на скамейке, воображая, что живу в собственном замке, вдали от людей, а терраса- это мой балкон. Сидя на скамейке, как на троне, я оглядывал свои владения. Расстояние до первого соседнего дома было достаточно приличное- около трехста метров, и вся эта территория была засажена кустарниками и деревьями, что еще больше создавало впечатление, что мой замок находится где-то в лесу. Раньше я бы подумать не мог, что мне может быть здесь настолько интересно. Кладовка под лестницей, которая, кстати, тоже почему-то была постоянно закрыта на ключ, напоминала мне ту самую кладовку, в которой запирали Гарри Поттера. Собственная комната превратилась в гримерку. На большом зеркале старого трюмо была подсветка и, создавая свой излюбленный образ, я включал небольшие круглые лампочки, словно погружаясь в собственный мир театра и представлений. Но особенно мне нравилось теперь уже откровенно провоцировать Тилля. Тут я давал волю своей безграничной фантазии, но опять же, — никаких приставаний, все было в рамках приличия. Мне даже не приходилось разрабатывать всякие бредовые планы, чтобы привлечь его внимание. Походу, я просто научился видеть ситуации, которыми и пользовался. Его диван располагался сразу напротив ванной. И, когда я шел в душ, — просто оставлял дверь открытой, объясняя это тем, что мне душно. Ширма была почти прозрачной, и я знал, что через нее хоть всего детально разглядеть нельзя, но фигуру в общих чертах и некоторые части тела очень даже было заметно. Я всего лишь выбирал момент, когда Тилль был в гостиной, и уходил в ванную. Случай с забытым в комнате полотенцем тоже оказался случайностью. Я, действительно, оставил его наверху, а никакого другого в ванной не нашел. Бежать на второй этаж мокрым мне совершенно не хотелось.  — Тилль. — позвал я, как можно громче. Вода шумела и казалось, что он меня не слышит.  — Блять, ты оглох? — снова крикнул я, спустя какое-то время, так и не дождавшись его появления. Ответа не последовало, и я, не выдержав, выглянул из-за ширмы. Он стоял прямо передо мной и я едва не подскочил от неожиданности.  — Я полотенце забыл. Можешь принести? — все еще немного растерянно произнес я. Ширма была немного приоткрыта и Тилль, даже не стараясь спрятать взгляд, с интересом уставился на меня.  — Ну, так ты принесешь полотенце? — я язвительно улыбнулся. Вся эта ситуация действовала совсем неоднозначно. Я возбуждался от его взгляда и, чтобы скрыть начавший вставать член, повернулся спиной. Конечно, это было конкретной глупостью. Его взгляд моментально приклеился к моей заднице. Мне вовсе не было стыдно, я лишь хотел поломаться, чтобы у него не пропал интерес.  — Принесу. — он тупо тянул время, не отводя глаз от той части тела, которая, походу, его больше всего притягивала. — Где ты его оставил?  — На кровати в моей комнате. — усмехнулся я и, встав боком, продолжил поливать на себя из душа. — Да, и кстати, если принесешь, то я разрешу тебе потрогать себя там, где захочешь. Скользнув рукой по ягодице, я издевательски хихикнул. Но он ушел, так и не ответив. Меня же распирало от любопытства, что будет дальше. Конечно, я вовсе не был против, если он и вправду, это сделает, а может и что-нибудь еще. Значит, сорвался, не выдержал, повелся и проиграл.  — Может, тебя еще вытереть? — я не предполагал, что он так быстро вернется, держа в руках большое махровое черное полотенце. Тилль отморожено улыбался, наблюдая за мной. Я выключил воду.  — Если ты этого так хочешь. — снова повернувшись спиной, я оглянулся, заманчиво закусив губу и уже отчетливо представлял, как он сейчас прикоснется к моей заднице, или шлепнет, или вцепится. Вытащит из ванной и затянет к себе на диван… Но полотенце оказалось просто наброшено мне на плечи, он даже не удосужился хотя бы завернуть меня в него. Я в полном непонимании смотрел на Тилля.  — Сам все сделаешь. — холодно усмехнувшись, отозвался он. Тилль ушел, а я так и продолжал еще некоторое время стоять в ступоре с накинутым на плечи полотенцем. Походу, он понял, чего я добиваюсь. Понял, что я жду от него, когда он сам подойдет ко мне и попросит того, чего, по сути, мы оба хотим. И теперь решил, блять, показать себя героем. Разгуливая по утрам по дому в одних трусах с нескрываемым стояком, я ни раз ловил на себе его озабоченный взгляд. И в эти моменты мне ужасно хотелось оказаться рядом с ним на этом его дебильном диване, под одним пледом. Но он держался. Держался, даже когда я в таком виде приносил ему сок и специально вставал где-нибудь неподалеку, намекая, что если ему что-то от меня нужно, то я не откажусь. Но все ограничивалось только внимательным разглядыванием моей фигуры. И это циничное животное тоже меня провоцировало, только по своему-игнором всех моих стараний, и это у него получалось просто профессионально. Конечно, он не отказывался общаться со мной. Иногда мне даже казалось, что ему бывает интересно поговорить. Но такое случалось очень редко.

***

Каждый раз, собираясь в клуб, я замечал, как Тилль наблюдает за мной со стороны. С нескрываемой издевательской насмешкой, но в то же время, с интересом и какой-то надеждой. Хотя, в последней я, скорее всего, ошибался. Единственное, на что вообще он может надеяться, — так только на то, что я не вернусь обратно. Временами я просто был уверен, что он меня недолюбливает. До ненависти тут было еще очень далеко, но негатив, все же я у него вызывал. Я создавал свой образ, полностью погрузившись в атмосферу декадентства. Отстранившись от реального мира, уходил в свой собственный, стараясь впитать в себя любую мрачную нотку, прочувствовать ее всей душой и воплотить в своей роли. По каким-то непонятным причинам именно вампирские образы пользовались спросом в клубе у многих посетителей. Но для меня это был не просто способ привлечь к себе внимание или подцепить кого-нибудь, -это было моим самовыражением. Но, помимо меня в клубе было еще несколько подобных-возомнивших себя теми, кем они не являлись по сути. Малолетки, старающиеся закосить под этих самых вампирят, -неудачные карикатуры и недоделки. Я в своем образе чувствовал себя вполне свободно и раскованно, словно входил в специально написанную только для себя самого роль. Им же это абсолютно не шло и смотрелись они глупо и несуразно. Стоя перед зеркалом, я заканчивал свои приготовления. Оставались лишь мелочи- пара штрихов, и я буду готов к выходу в свет. Буду готов снова оказаться в мире порока и разврата, среди тех, большинство из которых я вообще не считал за людей. Весь смысл моих появлений в клубе заключался лишь в том, чтобы взять порошок, ну, и иногда, ради физиологических потребностей. Тилль, стоя за спиной, уже достаточно долгое время не сводил с меня глаз. Я делал вид, что не замечаю его, сосредоточившись на своем занятии.  — В клуб? — наконец, с полным безразличием спросил он.  — Угадал. — поймав его в отражении зеркала, я довольно улыбнулся.  — Походу, деньги уже все проебал? Ехать есть на что? И вот он первый вопрос, подкат, намек. Типа, если нет денег-я тебе могу занять.  — внутренний голос зашипел змеей. — Но он ждет, когда ты попросишь сам. Не ведись, не будь совсем уж доступным. — не отставал противный шепот. В общем, на этот момент, с деньгами у меня, реально, было не очень ровно. Но не настолько, чтобы просить опять. Обычно мы скидывались с Дитрихом, и, хотя вес был меньше, мы старались пережить эту неделю. А там уже и родители должны на счет перевести.  — Есть. — я ехидно усмехнулся, ловя в отражении его неподвижный взгляд. Что ж, не можешь дождаться, когда я приползу к тебе на коленях и начну упрашивать? Хочешь увидеть мое унижение?  — проходя мимо, я нарочно опустил глаза. Но, поравнявшись с замершим в пороге Тиллем, я замедлил шаг, и, пошло улыбнувшись, окинув его самым развратным взглядом, какой только имелся в моем арсенале. Сначала в упор- в глаза, а затем, словно лаская, спустился вниз, всего на миг задержавшись на самом интересном месте. Надо было быть конченным дебилом, чтобы не заметить его не совсем адекватную реакцию. Он выглядел немного растерянно, и от этого смешно и глупо. Походу, воспоминания о той ночи до сих пор не давали покоя не мне одному… Не дожидаясь, когда он придет в себя, и не проронив ни слова, я спустился в прихожую, обулся и, хлопнув дверью, утонул в вечерней темноте…