THE SPELL THAT BINDS

— Нет, серьёзно, нам нужно перестать так встречаться, — проворчал Джонни, когда его утянули в уже знакомый тупик на втором этаже. Он не особо торопился: неспеша отряхнув мантию, он привалился к ближайшей стене, смерив хаффлпаффца напротив равнодушным взглядом. — Поделишься, зачем притащил меня сюда на этот раз? Сычен всё ещё молчал, теребя узел на форменном галстуке. Он молчал так долго, что Джонни уже начал подумывать, чтобы уйти, но тут послышалось тихое: — Спасибо. Джонни наклонил голову набок, оглядывая парня напротив сверху вниз, а затем слегка кивнул: — Всегда пожалуйста. — Мой брат… — улыбка, которая расцвела на лице Сычена, дала Джонни понять, почему гриффиндорцы наперегонки старались ему угодить. — Он счастлив. Он много улыбается. И очень много говорит. Он сказал, что его друзья хорошо о нём заботятся, и… — голос Сычена дрогнул, — и что никто из старших ребят не издевается над ним из-за… его речи. Спасибо. Спасибо, что помог. Улыбку Сычена сменила серьёзность, и он поклонился, согнувшись в идеальные девяносто градусов. Джонни встрепенулся и поспешил схватить хаффлпаффца за руки, прежде чем тот решил встать на колени или сделать ещё что-нибудь подобное. Сычен взглянул на него с непониманием в глазах, но позволил Джонни помочь принять вертикальное положение. — Нет нужды кланяться, Щеночек, —Джонни подавил желание ещё и по голове его похлопать. — Я же сказал, что всё в порядке. Сычен кивнул, благодарно улыбнувшись. Джонни уже готов был его отпустить, когда за спиной Сычена раздался голос, слишком громкий для тишины этих коридоров. — Какого..?! Эффект был незамедлительный. Сычен начал выворачиваться из рук, прямо-таки комично выпучив глаза, а Джонни в это время посмотрел поверх его макушки прямо в глаза, светящиеся яростью. Он не мог не улыбнуться. — Подумать только, Накамото, и ты тут. Гриффиндорец рыкнул на него, что было намного красноречивее, чем если бы он прямо сказал «заткнись». Джонни заметил, что его трясло, одной рукой он держался за край горла свитера, как будто ему было тяжело дышать. Взгляд Юты метался от головы Сычена, до его рук, которые всё ещё держал Джонни, до пространства между ними, которого, честно сказать, и не было. Только теперь Джонни подумал о том, как их положение должно было выглядеть со стороны. Медленно, палец за пальцем, он отпустил руки Сычена, облизнул верхнюю губу и отступил. Сычен же замер на месте. Джонни даже не был уверен, дышит ли он, единственным признаком жизни была едва сдерживаемая паника в его глазах. Джонни практически видел, как вращаются в его голове шестерёнки. Поэтому он также заметил, когда Сычен не нашёл выхода из ситуации. Джонни хотел тяжело вздохнуть. Если ему придётся участвовать в дуэли так рано утром, хаффлпаффец будет ему должен до конца своей жизни. Он ответил Юте ледяным взглядом: — Эм, прошу прощения, но мы с Сыченом, — Джонни положил руку тому на плечо, — как бы были в середине нашего разговора тет-а-тет, поэтому, если не возражаешь…? — Ты-, — Юта сверлил его взглядом несколько секунд, а затем резко захлопнул рот и выхватил палочку из заднего кармана штанов. — Отвали от него. Какое бы дерьмо ты не пытался влить ему в уши, ему это не интересно! На каждый шаг Юты вперёд, Джонни отступал на шаг назад, позволив тому оказаться между ним и Сыченом. — Воу, воу! — цокнул Джонни, упершись спиной в стену. Он засунул одну руку в карман, свободной рукой отпихивая кончик палочки Юты от своей груди. Как только его пальцы сжались вокруг знакомого кедра его собственной палочки, он расслабился. Разгладив ладонью складки на свитере, Джонни встретился с Ютой взглядом.  — Отвали, чувак. Мы просто разговаривали, так ведь, Сычен? Они оба оглянулись на хаффлпаффца, который до сих пор не сдвинулся с места. — ВинВинни? — медленно спросил Юта, с толикой неуверенности в голосе, и Джонни хотел закатить глаза от того, насколько жалок был гриффиндорец. Сычен вздрогнул от того, что обратились к нему, а его взгляд заметался от одного парня к другому: — Да, — наконец сказал он, — просто говорили, — он выдохнул, протягивая руку вперёд. — Юта? Юта дернулся к нему так, как будто его потянули за невидимые ниточки. Джонни наблюдал, как быстро расслабился Накамото, и, может, и был бы сбит с толку тем, что вся ярость парня испарилась как по щелчку, если бы не наблюдал подобное уже множество раз. Юта мягко взял протянутую руку Сычена в свою, другой рукой убирая прядки волос с его лба. Хаффлпаффец улыбнулся, подставляясь под этот жест, второй рукой незаметно помахав Джонни. Тому понадобилось время, чтобы понять, что Сычен просит его уйти. — Что ж, судя по всему, мне пора. Юта обернулся, оскалившись. Джонни улыбнулся, обнажив все свои зубы ему в ответ. И он мог бы уйти в этот момент. Пока Юта был занят, а Сычен ненадолго избавил себя от необходимости давать объяснения, Джонни мог развернуться и уйти. Но здесь была возможность, а Джонни никогда не упускал возможности. Не тогда, когда он мог заставить Юту споткнуться так же, как споткнулся Джехён, когда заклятье гриффиндорца ударило его в спину. Хоть и немного по-другому. После секундного размышления, Джонни обогнул Юту, чтобы подойти к Сычену сзади, положил руку тому на талию, эффективно сбивая руки Юты, и разворачивая их обоих в сторону. Сычен смотрел на него непонимающим, паникующим взглядом, но Джонни специально развернул его так, чтобы Юта больше не видел его лица. Он нагнулся, чтобы театральным шёпотом сказать Сычену на ухо: — Увидимся позже, ВинВинни. Джонни улыбнулся, а затем быстро отступил, развернувшись на каблуках ботинок. На его губах заиграла улыбка, когда за спиной послышался резкий вдох Юты. Широкими шагами он направился прочь, бросив через плечо: — Поговорим позже! Не было нужды говорить что-то ещё. Мозг Юты сам заполнит пропуски, оставленные Джонни, и картинки будут не самыми приятными. Джонни завернул за угол прежде, чем какое-нибудь заклятье ударило бы его в спину. Он всё ещё улыбался к тому времени, как добрался до Большого Зала. Тэн уже сидел за столом, скармливая кусочки мяса комку шерсти на своих коленях. Девять была не в восторге от того, где находилась, содрогаясь от каждого стука ложки, от каждого взрыва смеха за столом. — Мне кажется, она не фанат толпы, — прокомментировал Джонни, усаживаясь рядом с друзьями. — Она просто не привыкла к людям, — ответил Тэн, приобняв Девять и почёсывая ту за ушком. Его тут же попыталась цапнуть когтистая лапа, но Тэн это проигнорировал, продолжая ворковать над кошкой. — Но мы же справимся? Мы её приучим, правда? Джонни промычал в ответ, наливая в тарелку суп. Он налил ещё одну тарелку, когда увидел, что к столу направляется Джехён, о чём-то разговаривая с Вик. Охотница кивнула ему в ответ, похлопав на прощанье по руке, и направилась в сторону своих друзей. — Судя по всему, завтра вечером у нас тренировка? — поинтересовался Тэн, когда Джехён сел напротив них. — Ага, — он благодарно улыбнулся Джонни, принимая из его рук тарелку и разламывая кусок хлеба, обмакнув одну половину в суп. — Вик скажет девчонкам, а я поговорю с Джемином после хора сегодня вечером. Нам нужно привыкнуть летать в темноте. Я не проиграю Доёну только потому, что никто из нас никогда не играл ночью. — Вспомнишь солнышко… — предупредил Джонни. Капитан Гриффиндора появился между дверями. Отделившись от своих друзей, Доён направился прямо к столу Слизерина, и даже без своей обычной самодовольной улыбки. Пока Доён добирался до них, Джонни встретился с горящим взглядом Юты. Ухмыльнувшись, он вернул всё внимание на приближающуюся фигуру Кима. — Чон. Джехён вздохнул в тарелку. Доён замер прямо за его спиной, скрестив руки на груди. Джехён медленно обернулся, при этом Девять начала шипеть на гриффиндорца, и махать на него когтистой лапой. — О, Мерлин, — прокомментировал Доён, смахивая волосы со лба. — Держи эту блохастую от меня подальше, Тэн. Тэн оскалился, но был слишком занят, стараясь удержать кошку на коленях, чтобы что-то ответить. — Чем могу помочь? — спросил Джехён, возвращая внимание Доёна на себя. Тот смотрел на него пару секунд, прежде чем достать из кармана сложенный кусок пергамента. Он кинул его на стол перед Джехёном, на сантиметр промахнувшись тарелки с супом. — История Магии, — сказал Доён, взмахнув рукой так, как будто отгонял муху. — Я выписал то, что нам нужно сделать для задания профессора Боа и подчеркнул то, что должен сделать ты. Я делаю свою половину, ты - свою, и нам нужно будет встретиться только один раз, чтобы соединить их в одно эссе. Так мы не будем пересекаться больше, чем нужно, и не дадим профессору Боа лишний повод со всем этим «противостоянием факультетов». Джехён взял кусок пергамента двумя пальцами и встряхнул, расправляя. Он быстро просмотрел список, кинул пергамент обратно на стол, подняв взгляд на Доёна, и пожал плечами. — Меня устраивает. Доён сощурился, вглядываясь в лицо Джехёна, прежде чем кивнуть. — Отлично. Джехён же просто отвернулся обратно к своей тарелке, потянувшись за ещё одним куском хлеба. Доён мгновение смотрел на его затылок, а затем встряхнул головой. Но прежде чем он ушёл, Ким взглянул на Джонни. С поднятой ко рту ложкой, Джонни выгнул бровь. Доён поджал губы. — Не знаю, что ты задумал, Со, но лучше тебе перестать. Джонни сдержанно ему улыбнулся: — Не имею ни малейшего понятия, о чём ты. Доён закатил глаза: — Как скажешь. Но я не буду мешать, если он попытается тебя убить — после этого, он развернулся в сторону гриффиндорского стола. — О чём это он? — спросил Джехён, как только Доён был вне пределов слышимости. — Ни о чём, — пожал плечами Джонни. — Просто Доён, как всегда, в своём репертуаре. Чего ты ожидал? — Он оскорбил Девяточку, — выдавил Тэн, надув губы и поглаживая кошку по спине. После ухода Доёна она стала значительно спокойнее. Прижав уши к голове и обернувшись хвостом, Девять замерла на коленях Тэна. Только блестящие зелёные глаза давали понять, что она не спит. — Только за одно это у меня руки чешутся подкинуть ему в кровать навозную бомбу. — Можем купить их в Хогсмиде в эти выходные. Ты же пойдёшь с нами, Джонни-бой? Джонни оторвал взгляд от стола Гриффиндора и кивнул: — Да. Я нашёл там новый антикварный книжный магазин, в который хотел бы зайти, — он проигнорировал недовольные стоны друзей, отбирая вместо этого хлеб у Джехёна, чтобы собрать им остатки своего супа. «Надеюсь, что там будет книга, которую я уже довольно долго ищу. Тэн навалился на него, заглядывая в глаза и хлопая ресничками: — Ты ведь не против, если мы кинем тебя с твоими старыми пыльными книжками, а сами сделаем набег на Зонко, правда? Джонни нахмурился: — А кто тебя от высушенных вопящих голов спасать будет? Тэн зыркнул на него и закрыл Девять уши, прежде чем тыкнуть Джонни пальцем в грудь: — Завались! Эти штуки до хрена страшные, и ты это знаешь! Джехён, скажи ему! Джехён ухмыльнулся: — Ну, меня они не впечатляют. Тэн фыркнул, выпятил нижнюю губу и прижал кошку к груди. На удивление Девять это даже позволила, тихо замурлыкав, когда Тэн зарылся лицом в её мех: — Вы ужасные друзья. Оба. — Я тебе об этом напомню, как только мы зайдём в Сладкое Королевство. Тэн поднял голову, чтобы картинно ахнуть: — Но ты же всё равно заплатишь за меня, правда? Джонни поднялся. Он убедился, что на мантии не осталось крошек, а потом обернулся к Джехёну, в глазах которого плясали чёртики: — Интересно, почему он продолжает вести себя так, как будто его семья не богаче наших двух вместе взятых. Джехён пожал плечами: — Понятия не имею. Мне кажется, он компенсирует. — Эй! Я всё ещё здесь! Джонни наклонился, чтобы мягко погладить Девять пальцем по макушке, получая в ответ довольное мурлыканье: — Ладно, мне пора. Мы с Тэёном договорились встретиться в библиотеке. Увидимся позже. — Домашка по зельям? — спросил Тэн, пока Джонни выуживал сумку из-под скамьи. Тот кивнул: — Ага, Тэён хотел начать пораньше. Тэн усмехнулся и изобразил удар плетью. Джонни это проигнорировал, отбивая «пять» Джехёну. Тот, правда, не отрывался от куска пергамента, который оставил ему Доён. Джонни похлопал его по плечу, взял из вазы с фруктами яблоко и направился к выходу.

***

В это время в библиотеке было не слишком много студентов. Большинство из них либо занимались за столами, либо перемещались между секциями в поисках нужной литературы. Джонни сразу направился в сторону секции Зельеварения, проверяя каждый проход, пока не нашёл то, что искал. Небольшая улыбка появилась на его губах, когда он увидел, что стол, который занял для них Тэён, уже был завален книгами и свитками. Когда он подошёл, улыбка, однако, исчезла, потому что Тэён лежал, распластавшись на столе, щекой сминая страницы раскрытой книги, а рука замерла над листом пергамента, на котором он делал заметки. Глаза его были закрыты, рот, наоборот, открыт. Тихонько Джонни подошёл достаточно близко, чтобы услышать ровное дыхание Тэёна. Джонни медленно опустился на корточки и повернул голову, оказавшись глазами на одном уровне с Тэёном. Это была такая редкая возможность – смотреть на его лицо вблизи без страха, что в тебя вот-вот пустят какое-нибудь заклятье. В оранжевом свете, падающем из окон, тёмные круги под глазами Тэёна и его впалые щёки были видны больше обычного. Создавалось ощущение, что между его кожей и костями больше ничего не было. Джонни нахмурился. Сколько он помнил, Тэён был жилистым, с острыми угловатыми чертами на худом теле, но обычно настолько усталым и истощённым он не выглядел до конца года, когда неделями зарывался в книги в библиотеке вместе со своими чрезмерно упорными сокурсниками-рейвенкловцами. В это время они держались только на запахе пергамента и кофе. То, что парень уже был в таком состоянии делало Джонни больно. Он не сомневался, что Тэён начал готовиться к СОВ ещё летом, просто не ожидал, что он впадёт в свою обычную истерию так рано. — Перфекционист, чтоб тебя, — пробормотал Джонни, поднимаясь с корточек. Он рассматривал Ли ещё несколько мгновений, а затем снял с себя мантию и свернул её в аккуратный комок. По мановению палочки, голова Тэёна приподнялась в воздух, и Джонни, продолжая держать его голову на весу, отодвинул книгу, на которой тот лежал, подложив вместо неё свою мантию. Так же с помощью палочки, он опустил голову Тэёна на эту самодельную подушку. Тот дёрнулся во сне, пробормотав что-то непонятное, но не проснулся, а крепче обхватил руками комок, зарывшись носом в ткань. Джонни выдохнул, обогнул стол и опустился на стул напротив Тэёна. Стараясь не издать ни звука, он опустил сумку на соседний пустой стул. Ли достал с полок достаточно книг для их задания, поэтому Джонни придвинул те ближе к себе и начал листать страницы. Ровное дыхание Тэёна успокаивало, пока он делал заметки, выстраивал логику эссе и набрасывал текст. Они должны были делать это в паре – тринадцать дюймов о зелье, которое выбрал профессор До, но Джонни не видел смысла будить Тэёна, так как был полностью в состоянии составить эссе самостоятельно. Несмотря на то, что думал Тэён, он не был плох в Зельеварении. Он просто не видел смысла прилагать особые усилия в том, что ему не было интересно. Однако на этот раз всё было по-другому. В этот раз у него был стимул, а Тэёну нужен был отдых. Джонни был уже на одиннадцати дюймах, выстраивая их последний аргумент, когда дыхание Тэёна участилось, и он вздрогнул. Джонни отложил перо, чтобы понаблюдать, как Тэён медленно открыл глаза, мутным взглядом осматриваясь по сторонам, пока, спустя мгновение, его веки снова не закрылись. Тэён зарылся рукой и лицом ещё глубже в мантию, и низкий стон вырвался у него из груди. Джонни мысленно сосчитал до трёх, и Тэён резко поднял голову. — Джонни? Тот улыбнулся: — Тэён. Тэён протёр глаза. Недостаточно сильно, чтобы избавиться от тёмных кругов под ними, но Джонни с удовольствием отметил, что, когда Тэён отнял руку от лица, его выражение не было таким же настороженным, как это бывало обычно. Тэён снова огляделся по сторонам, вспоминая, где находится, а затем посмотрел на Джонни: — К-который сейчас час? Джонни выглянул в окно: — Думаю, остался примерно час до ужина. — Что?! Джонни пожал плечами: — Не волнуйся, — он вздохнул, увидев возмущённое выражение лица Тэёна. — Не волнуйся? — движения Тэёна стали дёрганными, когда он начал перебирать ворох свитков на столе. — Мы- я потерял целый вечер! Мы должны были начать эссе для профессора До. Секунду, я достал несколько книг, они где-то здесь. Сейчас найду! Дай мне минуту- Тэён резко остановился, когда Джонни подтолкнул в его сторону яблоко, которое ранее взял с собой. Мысленно он сказал самому себе спасибо, что его не съел. Тэён же смотрел на яблоко так, как будто это был двухголовый карликовый пушистик. — Съешь, — подсказал Джонни Тэёну, который так и не сдвинулся с места. — Чт-что? — свитки один за другим вываливались из его рук. — Ешь, Тэён, — настоял Джонни тоном, который обычно использовал, чтобы отчитать своего кузена, который решил протащить на ежегодный ужин в доме семьи Чжон хлопушки и спрятать их в торте. — Мы были здесь всю вторую половину дня, и я не видел тебя на обеде. Делаю вывод, что с самого завтрака ты ничего не ел. Поэтому, давай, вперёд, — Тэён смотрел на него, закусив нижнюю губу, и Джонни закатил глаза. — Клянусь, что оно не отравлено. — Нет, — Тэён прочистил горло и взял яблоко в руки, — нет, я тебе верю, — он протёр яблоко о свитер и откусил кусочек. Довольный, Джонни откинулся на спинку стула и наблюдал. Вперив глаза в столешницу между ними, Тэён отзеркалил его положение и прижал колени к груди, теребя нашивку на мантии Джонни, доедая яблоко. Время от времени он поглядывал на Джонни, но как только замечал, что он смотрит на него в ответ, быстро возвращал взгляд на комок на столе. Только когда он покончил с яблоком, Тэён осознал, что делает. Он отдёрнул руку от мантии так, как будто у неё внезапно выросли клыки, и она попыталась откусить ему пальцы. — Это… она твоя? — Моя, — Джонни перегнулся через стол и забрал мантию. Он притворился, что не заметил небольшое мокрое пятнышко рядом с нашивкой, и спрятал её в сумку. — Книга, которую ты решил использовать вместо подушки, показалась мне слегка неудобной, поэтому я подложил свою мантию. Надеюсь, ты не против. — Нет, я-, — создавалось впечатление, что Тэёну было трудно дышать, при этом он стремительно краснел, — спасибо. — Не стоит. Я же не мог позволить тебе слюнявить библиотечные книги, правильно? Мистер Чжан оторвал бы тебе голову. — Я Исину нравлюсь, — еле слышно пробормотал Тэён и спустил ноги обратно на пол. Он нахмурился на кипу книг и свитков между ними. — Извини, я не должен был засыпать. Мы можем… если у тебя будет время в какой-нибудь другой день на неделе? Обещаю, что моё внимание будет полностью твоим. Джонни почувствовал, как его губы дрогнули: — Звучит довольно заманчиво, но я не думаю, что это необходимо, — он подобрал свиток пергамента с их эссе и передал его Тэёну. — Я почти закончил. С каждой прочитанной строкой глаза Тэёна становились всё шире. В конце концов, он поднял голову и помахал свитком: — Это ты написал? Самостоятельно? — Ага. Тэён нахмурился, смотря на эссе: — Это очень хорошо. — Да, — фыркнул Джонни. —Естественно. Тэён вжал голову в плечи: — Я не имел в виду-, — он раздражённо вздохнул, отбросив свиток и закрыв лицо руками. — Прости. Прости, я что-то совсем не в себе, я- — Тэён. — Да? — Я тебе это уже говорил, но, чувствую, что самое время сказать ещё раз. Тебе нужно расслабиться. Тэён отнял руки от лица и уставился на него открыв рот. Джонни не моргая смотрел в ответ до тех пор, пока парень не захлопнул рот и не отвернулся. — Я серьёзно, — добавил Джонни. Он поднял огрызок, который оставил Ли, и трансфигурировал его в ещё один лист пергамента. Длинными пальцами он сложил лист в форму птицы. Ещё один взмах палочки, тихое «Вивьете!», и птица встрепенулась, взмахнула крыльями и взлетела. Джонни наблюдал, как она кружит над их головами, пока она не опустилась на подоконник окна рядом с их столом. Он снова взглянул на Тэёна, глаза которого в опускавшихся сумерках казались практически чёрными. Джонни нахмурился. — Нет смысла так загонять себя, если в результате ты вымотан настолько, что засыпаешь за столом в середине дня.  Я считаю, что не стоит заставлять себя так нервничать по поводу не такого уж и важного задания. Тэён не отрывал от него взгляда, беззвучно проговаривая какие-то слова до тех пор, пока их не стало слышно: — О, значит, не стоит, да? — тихо спросил он, но в его тоне не было и капли смирения. В Тэёне никогда не было смирения. — Что ж, прошу прощения, — огонь заполнил глаза Тэёна, и Джонни понял, что только что совершил ошибку. — К сожалению, Джонни Со, не у всех есть семейное состояние и связи отца, на которые можно всегда рассчитывать. Видишь ли, к сожалению, некоторым из нас приходится действительно прилагать усилия и получать высокий балл, чтобы был шанс устроиться на ту работу, на которую мы хотим. И, к сожалению, — Тэён расправил плечи, — я один из них. Поэтому, спасибо, Джонни, правда, спасибо за твой замечательный совет, но, думаю, я воздержусь. Ножки стула со скрипом проехались по полу, когда Тэён поднялся. Он схватил их почти законченное эссе и запихнул его в свою сумку, прежде чем повесить ту на плечо, и развернулся, чтобы уйти: — Я закончу эссе и сдам его на следующем занятии. Можешь о нём больше не волноваться. Или обо мне, если уж на то пошло. Честно говоря, ты и не должен. Пока, Джонни. Отработанным движением, Тэён выхватил палочку из кармана. Джонни дёрнулся, когда книги и свитки вокруг него разом поднялись в воздух, разлетаясь на свои места на полках. К тому времени, как Джонни увернулся от последнего тома, Тэён уже был в самом конце их прохода между стеллажами. — Тэён, подожди! Ли развернулся, подняв палочку. На секунду, Джонни подумал, что он собирается сказать что-нибудь ещё, или, чего хуже, что он проведёт большую часть ночи в Больничном Крыле, пока мадам Помфри будет пытаться превратить его из хорька обратно в человека. Но ничего из этого не произошло. — Инсендио!, — прошипел Тэён, и Джонни огромными глазами наблюдал, как его заколдованная птица превратилась в пепел. Их глаза встретились лишь на секунду, после чего Тэён исчез за рядами стеллажей. Смотря на дымящуюся горстку пепла на подоконнике, Джонни не пытался позвать его во второй раз.