600 лет одиночества

[Райан, Мэливор, ОЖП] В какой-то момент он просто есть. Вот только что ничего не было — его не было — а теперь он существует. Чувствует тяжесть тела и тугость мышц, даже не зная их названия. Он ничего не знает. Но понимает: нужно сделать что-то, когда — пока неизведанное — нечто зовёт его. Этот зов притягивает. Повелевает им. Помогает управлять этой незнакомой тяжестью. Нижняя часть того, что он признаёт собой, напрягается и делает это. Теперь под ним нет твёрдого, зато вокруг есть мягкое и тёплое. Оно обволакивает, и он пытается понять свои ощущения, когда нечто отдаёт новый приказ. Теперь движение происходит там, где ворочаются тяжёлые несформированные мысли. От него становится плохо и хорошо одновременно. Нет кромешной темноты, в которой он находился, казалось, всегда. Есть Свет. И яркое. Оно поглощает настолько, что он не сразу замечает тёмное. Ему плохо от одного воспоминания о темноте, но это тёмное отчего-то ему нравится. Вся его новорожденная сущность тянется к нему. Место, в котором он пытается осознавать новое, разрывается от чужого вмешательства. Это странно. Чужое передаёт смутные образы. Вот тёмное, которое рядом, делает что-то и появляется кто-то. Он осознаёт: этот кто-то — он. В свежей голове стремительно появляются слова. И он понимает их. Теперь он знает: тёмное — отец, он — сын. Они есть друг и у друга и никогда не будут одиноки. Вместе навсегда. Он не понимает значение слов «никогда», «одиноки» и «навсегда», однако новое знание делает его лёгким. Позже он узнает, как называется эта лёгкость. Радость. Отец показывает — он повторяет. Так он учится ходить и другим движениям. Отец передаёт образы в голову — он познаёт мир вокруг. Отец плохо говорит, предпочитая связывать сознание, а он смиренно принимает это. Сын не сообщает, но ощущает себя странно после этого. Но не чувствует, что может сообщить об этом отцу. Тот же, словно невзначай обороняет нечто вроде: хорошо, что я создал тебя, а не дочь. Так он узнаёт, что является мужчиной. На вопрос, в чём заключается отличие от женщины, отец отмахивается. И сообщает, что они отличаются от остальных в этом мире, что они — големы. А голем обязан подчиняться своему создателю. Должен быть благодарен за своё существование. И делать всё, что ему скажут. Сын не знает, как может быть иначе, и просто соглашается. Хотя нет, для согласия необходимо иметь выбор, так что он принимает это как должное. Сын — мужчина — быстро учится всему, что даёт его создатель. И когда старший голем это понимает, отводит его к людям. Люди — это те, кого они должны защищать от других. Мужчина уже знает, какие они, эти другие, но не до конца понимает, почему должен это делать. Он подавляет несогласие, — недавно отец отказал ему и, как мог, объяснил разницу между двумя понятиями, — и подчинился чужой воле. Создатель доволен этим, однако на какое-то мгновение от него исходит тёмная, как и он сам, волна. Вскоре сын узнаёт название этого ощущения. Раздражение. Оно всего раз исходит от его наставника. Наставницы. Женщина терпелива. День за днём учит его тому, чему люди обучаются с рождения. Ещё одно открытие: люди рождаются, их не создают в том значении, как создали голема. Так он узнаёт главное отличие между женщинами и мужчинами. Есть и другие, но это вызывает в нём трепет. Она видит это, делает что-то губами, и его окутывает тёплая волна её эмоций. Проходит некоторое время, и наставница, внимательно наблюдавшая за его успехами, заводит разговор. На её губах улыбка, а в глазах светится доброта. Она говорит о своих сомнениях и о том, что теперь точно уверена: он — живой. А у каждого живого должно быть не только название, но и имя. Ведь даже у его отца, который никогда не сможет быть полностью живым, есть имя. Мэливор. И у его детища оно должно быть достойным. Младшему голему не интересно выбирать имя, ему больше нравится узнавать новое. Ему нет и месяца, а он на уровне шестилетнего ребёнка. Любопытный разум впитывает знания как ткань — воду. Сейчас ему казалось важнее узнать кто такой «король» и зачем он желает подчинения ирландских лордов. И почему пришлый человек, одетый совсем иначе, чем деревенские, призывает признать Тюдора их «королём». Марика смеётся, — ему нравится её смех, — и рассказывает максимально понятно. В конце, загадочно улыбнувшись, говорит, что нашла ему имя. Райан — маленький король. Он принимает его с лёгкостью. Ему приятно то, с какой нежностью наставница зовёт его по имени, почти так же, как своего сына. Молодые мужчины выглядят ровесниками, однако человек смотрит на голема с презрением. Ему не нравится, что мать возится с «отродьем Мэливора». Он ненавидит Райана, и в то же время является для него наглядным примером отрицательных эмоций. Именно благодаря нему на юной душе появляются первые тёмные пятна. Глядя на Марику с сыном и фактически становясь частью их семьи, голем учится различать чужие эмоции и разбираться в своих. Эти знания приносят ему радость, и всё больше — грусти. По едва уловимым колебаниям он способен выяснить, что чувствуют другие. Его создателя боятся и боготворят, к нему относятся настороженно и в то же время с симпатией. Немаловажную роль в этом играет его внешность, понимает мужчина на восьмой неделе своего существования. Он смотрит в водную гладь озера, где смывает пот после учебного боя, и видит вполне привлекательного человека. Не в этом ли дело? Он выглядит как человек, чувствует как человек и даже действует как человек. Но делает ли это его одним из них? На прямой вопрос, почему его создали неотличимым от людского рода, Мэливор отвечает коротким «так надо». Это причиняет боль, как и то, что всё чаще Райан улавливает от отца негативные эмоции. Раздражение. Разочарование. Он желает иного. Чтобы отец гордился им, заботился, как в первые дни его существования, а не перепоручал сына в чужие руки. Но больше всего прочего (по сути своей) мальчик жаждет родительской любви. Он узнаёт о ней от той же Марики. Другой её сын возвращается из плавания, и, в их первую за долгое время встречу, она сжимает его в объятиях и топит в своих чувствах. Они столь сильны и необъятны, что достигают голема на другом конце деревни. Он замирает посреди тренировочного боя и пропускает удар, не в силах отвлечься от новых ощущений. Или не новых, понимает мужчина. Просто до этого они не были столь сконцентрированы. Родители, по большей части, любят своих детей. Дети любят своих родителей. Это что-то настолько естественное и привычное, что Райан никогда не обращал на это внимание. И с внезапной ясностью понимает: он любит своего отца. И сделает всё, чтобы заслужить его любовь и признание. Это только начало их пути. Пути, на котором ребёнок всего лишь хотел, чтобы отец любил его.