Балтика-Скандинавия

Финляндия сидел на подоконнике в комнате. На него находила непонятная тоска, чего-то сейчас ему не хватало. За окном солнце — в душе тучи. И тучи передают шторм и ливень… Фин слез с подоконника и пошел на первый этаж. Зайдя на кухню, он уже минут 20 гипнотизировал суп, который уже сто раз успел остыть.       — Ты чего не ешь? — зашел на кухню Швеция. Финляндия не ответил, а тяжело вздохнул.       — Фи-ин? — помахал ему перед лицом Швед.       — Я не глухой.       — Что с тобой?       — Ничего, все нормально. — Финн поднялся, но его потянули за руку и моментом усадили обрадно:       — А доедать кто будет?       — Отстань! — сказал Фин, отдернув свою руку. В его глазах было столько злости, что Швеция даже сейчас читал в них «ненавижу».       — Фин, Финляндия, что случилось? О чем ты думаешь?       — Я ничего тебе не скажу. Отстань… — прошипел Фин. Швеция посмотрел в другую сторону, на дверь.       — Ладно, я сам догадаюсь… — улыбнулся Швед и повернулся к брату. Финляндия посмотрел на него, после чего послал куда подальше на своем языке. Это немного развеселило Швецию.       — Я догадался: ты влюбился. Давно… Дай-ка я угадаю в кого.       — Замолчи.       — Наверное, имя у нее простое, красивое…       — Замолчи!       — Глаза яркие…       — Заткнись! Замолчи! Не хочу слушать! Знать и видить! — Финляндия ушел, а Швеция в недоумении провел его взглядом.       — Зря ты это Швеция. Зря. — зашел Норвегия.       — Почему?       — Ты вчера спал, как… убитый… Лан, прости. Так вот, а наше приведение, полночи по дому шлялось, а второю половину, пришло к себе и ночь рыдало, об стену билось. — сказал он и поставил кружку в раковину.       — Врешь. Он не мог плакать, это на него не похоже.       — Исландия тоже никогда не уходил из дома и не огрызался. — Норвегия спалоснул кружку и поставил в шкафчик, — Дания никогда таблетками не баловался, а у меня никогда не было такого открытого отношения к ближним, Фин вообще предпочитал быть в заперти, о чем сейчас может и желеет. Вот только ты начал врать, скрывать реальность от своих глаз.       — Что ты несешь, Норвегия. Ты врешь.       — Если я вру, то это мое дело. Ты просто не хочешь призновать, что я прав.       — Прав? Ты самый отдоленный и плохо нас всех знаешь.       — Почему? Я все про вас знаю, что вам нравится и кто; какие у вас проблемы; когда вы врете или куда сбегаете.       — Ты это сейчас серьезно? Норвегия посмотрел на него спокойно, но это спокойствие вжало Шведа в стол и закрыло ему рот.       — Да, я серьезно.       — 21 июля, Дания?       — В этом году он вряд ли поздравит Бельгию с днем рождения, но ему придется это сделать и он сделает это, ибо слишком ее любит.       — Что было 6 декабря?       — Вы с Фином набухались и его увезла скорая.       — Так вот почему он пить бросил…       — Что-то еще?       — Уже даже боюсь спрашивать… Ну, давай я, что ли? Мой самый страшный секрет.       — По документам какого-то там года, ты помолвлен с Эстонией. Швеция округлил глаза. Он даже сейчас не знал, что сделать: удивляться или нет. Но смотрел он на Норвежца с ужасом.       — Ты откуда это все знаешь.? Откуда?! Мы тебя вообще в свою жизнь никогда не посвещали!       — Поэтому я все сам узнал. Сам себя посветил. Ты не один любитель порыскать в документах. А, как ты знаешь, то жизнь была у меня «очень веселая». — его спокойствие подбешивало Швецию.       — Хорошо… Допустим ты все про нас знаешь, но ведь это только мы, никто больше…       — Ага, жди. Только на нашей Скандинавии я остановился. Ну-ну.       — Еще кто-то?..       — Конечно же Швеция. Я так же все знаю и про моих друзей и знакомых. Я даже могу сказать, каким был твой отец, вся твоя родня, кто у тебя, как у тебя в роду и почему. Поэтому, меня не интересует экскурсия куда-то. Я уже все наперед знаю.       — Но тогда, если ты знаешь что и кто, то про себя расскажи. Может ты сейчас тут стоишь и молчишь самое главное.       — И, что именно.       — Ты мой родственник?       — Не дай Бог мне с тобой породниться!       — Бога нет! — донеслось с лестницы.       — Атеистам слова не давали! — сказал Нор.       — И все же!       — Поэтому мы с тобой и братья, что Бога нет. — сказал Швеция. Фин зашел на кухню и посмотрел на Шведа.       — Это правда? Правда, что эти документы до сих пор есть?       — Д-да… Прости, Финляндия… — Швеция стыдливо отвел глаза. ___ В отличии от Швеции, Литва еще находилась в больнице. Рядом с ней сидела Эстония, которая так и не решилась сегодня сходить поесть.       — Ну, ты чего… Чего он? Сегодня не прийдет?       — Нет, не прийдет. Он меня теперь видеть не хочет. — сказала Эстония, глядя в пол, сидя около кровати на полу.       — Поссорились?       — Разошлись. Я оказывается с ним давно знакома, еще ооооочень давно.       — Это я знаю. А видеть чего не хочет?       — Первая причина: я тварь, которая будет портить ему жизнь из-за того, что своим равнодушием убивала его; вторая: есть очень любопытные бумажки.       — Какие?       — Могу тебе сказать хорошую и плохую новость.       — Давай хорошую.       — Может быть, что в ближайшее время я выйду замуж.       — А плохая?       — За Швецию. — Эстонка опустила голову на свои колени. Литва захотела придушить ее, но ее держало лишь, то, что она сейчас здесь.       — Литва, вот только держи свое мнение при себе. — попросила Эста.       — Ты сейчас дословно знаешь мое мнение, да еще и вторую его версию.       — Думаешь, что мне очень выгодно выйти сейчас замуж? Литовка промолчала. Не знает она ответ на ее вопрос.       — Видишь. Я знаю, что нет. Совсем не выгодно.       — Документы у кого? Эстония удивленно посмотрела на нее. ___       — Я могу сказать только одно, что я художник. Что вы на меня так смотрите?       — Из тебя художник, как из меня пианист.       — Хорошо владеешь своими знаниями? Дания сидел на дереве и смотрел сверху на Алжир и Тунис.       — Слезай. — сказал Алжир.       — Э-э, спасибо. Мне и здесь хорошо…       — Слезай! А, то к тебе полезем! — заявил Тунис.       — Прошу. — сказал Дания и указал на ветку рядом.       — Ты бессмертный, что ли?       — Я — нет. А, что?       — Ты меня достал. — к нему полез Тунис. Дания поднялся и перешел на другую ветку. Он шарил рукой в карманах брюк.       — «Я же помню, что брал это с собой…» — прыгал по веткам Датчанин. Все выше и выше… Тунис уже залез к нему и протянул руку, дабы схватить, а Данька попятился назад. Знаете, когда все так замерает, жизнь проносится перед глазами… Хочется обрести неизведуную легкость и счастье полета к небу. Но, не всем это дано. …Шаг… Дания летит вниз… Жизнь мелькает перед глазами, в ушах проносится: «даже не думай…», женский серьезный голос. Что в это видел Датчанин, я не придам сейчас значения. Полет к земле занял минуту, такую долгую, что каждая секунда пересчитывала цену датской жизни. А Дания на одну это секунду задумался: «я же не один…» …И удар об землю.       — Тунис… — позвал его взволнованный Алжир.       — Мать честная… — поспешно слезал он. Подойдя к телу, Алжир и Тунис не хотели до него дотрагиваться. Последний перевернул его ногой. Эта половина, вся напрач, была залита кровью. Так и одежда… Оба ушли, мол «мы не при чем». _ Финляндия ушел на улицу. Его достало все, что можно: хороший день, брат. Стоя на набережной, он чего-то ждал, сам не зная чего. Мимо идут люди, летают чайки. Вроде солнце и светит, но точно не для него. /Флэшбэк/ …Бежать за ней уже не было сил. Лестницы, коридоры… Она пропадает время от времени.       — Лифа! — Финн наконец поймал это несносное чудо.       — Пусти мать твою! Я уйду! Отпусти! Но, оба смолкли из-за четкого стука каблуков тех кожаных сапог. Был слышан только стук об пол.       — Ну иди. — он отпустил ее, но она резко прижалась к нему.       — Ты хочешь похоронить меня, что ли?! — шептала она.       — Но, тогда нас похоронят вместе. Ты это знаешь.       — Точно… Ты ж ко мне пожизненно привязан. Стук стал тише и Лифляндия со спокойной душой обняла Эстера.       — Ты чего? Но она не хотела отвечать. Молчала и плакала… /Конец флэшбэка/       — «А может она и не так уж и была ко мне равнодушна? Да не… Это ж только из-за того, чтобы не выйти замуж за моего брата… А вдруг?» — Финляндия отправился к остановке. Ну и что, что она может быть обижена? Ну и что, что еще 2 дня и ей надо будет оставить глупую роспись? Он остановился у росписания. Автобус приедет через 10 минут, а трамвай через 3 минуты.       — Как же… Так. Поеду на трамвае, идти дофига, а на автобусе ехать, но идти не очень много. Так он и подъехал на автобусе. Часа 3 просидел на скамейке, но дождался.       — Привет… Эстония прошла мимо. И даже не потому что не хотела говорить с ним, она не хотела его видеть. Финн пошел за ней, задавая вопросы и сам же на них отвечая. Он конкретно выбешивал этим Эсту, которая шла рядом и домой.       — «Когда же он замолчит…» — часто думала Эстонка. И рано или поздно, а у Фина все закончились вопросы и ответы… _       — «Как все бесит, бесит, бесит, бесит, бесит…» Латвия стояла лбом к стене. А что еще ей осталось сделать? Соседки по комнате с ней не общаются, друзей особо здесь нет, как и развлечений. За дверью только носятся, ржут и орут, как резаные. Хочется выйти из комнаты, но все смолкнут и будут ждать пока она уйдет или вовсе прогонят. Телефон еще не отдали, так что позвонить или уйти в интернет тоже не вариант. Тишина ее уже доводила до слез и темных мыслей.       — «Почему я просто не могу уйти…» — подумала Латышка и продолжила вслух, — Ага. Ты еще «из жизни» добавь и вообще картинка сложиться. В дверь постучали. Это было очень обычно для нее. То ли опять поиздеваться решили, то ли Исла пришел. Хотя он стучит и сразу заходит. Австрия и Австралия вовсе без стука заходят. Значит издевка. Не будет открывать.       — «Опять поржать надо мной решили. Ну вот именно моя комната им здалась! Что я-то им сделала, зачем мне это терпеть?!» Но, все равно стучат. Латвия смахнула слезы и открыла дверь.       — Что вам нужно?       — Пошли гулять? — спросила Сан-Марино.       — «Это точно либо шутка, либо что-то еще…» — подумала Латвия, — Спасибо, но я откажусь, — она закрыла дверь и легла на кровать. За дверью только и было слышно:       — «Блииин», «Как жаль», «Пойдем без нее». В комнату кто-то зашел.       — Лати, пойдем гулять. Не все же время тут сидеть? — раздался знакомый голос. Но, Латвия не повернулась.       — Что вам именно я нужна? Столько других стран есть.       — Ну, надо. Пойдем.       — Нет.       — Не хочет не надо. Вы ее еще уговаривать будите?! — раздался голос Австрии. Латвия промолчала, хоть сейчас бы и высказалась.       — Правильно! Надо не говорить, надо делать! — пронесся голос в коридоре.       — Ладно. Латышка сама не поняла, как ее подхватили и за руки-ноги поволокли на лестницу.       — Отпустите! Что вы делаете?! — прикрикивала Латвия.       — Просто, ты пойдешь с нами? — спросил Америка, который тянул ее за ноги.       — Думаешь у меня есть право выбора?       — Вот именно, Саш, не тупи. — сказал Канада, который тянул ее за руки. Рядом шел Казахстан с Таджикистаном, где-то Латвия разглядела Иту, Польшу и Аргентину. Притащили на такое «событие» и немного другого корпуса, а то есть: Бенгалию, Вьетнам, Кирибати и Малайзию. Еще пришли Австрия, Греция, Лихтенштейн, Болгария, Азербайджан, Киргизия притащилась (хоть и живет в другом конце лагеря), Мексика и Барбадос, которые этажом ниже, Сирия, Пакистан, Ливия, Марокко, Гвинея-Бисау. Что за собрание такое, что насобирали 24 человека. И еще Латвию 25-й.       — Что происходит?! — спросила Латвия.       — Это секрет. Мы тебе все покажем и расскажем. — сказал Казахстан.       — Отпустите! Пожалуйста! Надоели! Ничего нормально объяснить не можете! Пусти!.. — Латвию отпустили и она ударилась об пол. Не капельки она не пожалела, что ударилась. Поднялась и оглядела всех. _ Швеция куда-то собирался. Набрал целый портфель вещей. Вышел в коридор, начал обуваться.       — Тоже уходишь? — вышел Норвегия. У самого сумка не маленькая. Но Шведа это не удивило.       — Ага. А ты как всегда на хоккей? С кем сегодня играешь?       — Я больше иду кататься, чем играть. Дальше сам додумывай. — ответил Норвежец, одевая кроссовки. Швеция немного подумал, посмотрел на сумку и Норвегию.       — С Беларусью пойдешь кататься. Все понятно.       — А здесь что-то плохое есть?       — Просто, Нор… Если мне не изменяет память, то вы с ней уже больше 4 лет встречаетесь.       — Ну правильно и что? Я одекватный в отличие от некоторых. — Норвегия поднял свою сумку и открыл дверь. Швеция пошел за ним, закрыв дверь и оба отправились по своему маршруту.       — Ты у нее дома был?       — Был.       — С родными знаком?       — Ну да.       — Врешь. Норвегия только улыбнулся на это.       — Норвегия, ты тварь. — обиделся Швеция.       — Это еще почему?!       — Потому что не позвонил! — Норвежцу прилетел подзатыльник, от которого в голове все пошатнулось. Швеция немного отошел в сторону. Беларусь и Норвегия о чем-то начали спорить; в конце концов, Норвежец свалил все на, то, что забыл, так как его заболтал Швеция. Вообщем виноват Швеция. Тот просто смотрел на это все.       — Беларусь, ну не надо делать из этого всего трагедию. Ну забыл и забыл! — сказал Швеция. Все же он решил заступиться. Он никогда не видел Норвегию таким беззащитным перед простыми словами. Было жалко смотреть на, то, как его друга «вбивают» в землю из-за пустяка.       — Может и не надо. Но сам факт.       — Сам факт, это твое неуважение! — Швеция подошел к ней и повернул к себе, — Он любит тебя! Ты это видишь или нет? Ради тебя куда угодно, а ты из-за какого-то пустяка его тут отчитываешь. Беларусь опустила глаза в землю. Стыдно. А Норвегии не меньше. Он забрал свою девушку из-под горящего злостью взгляда Швеции и приобняв, повел дальше. Швед остался стоять один на серой улице, над которой уже моросил дождь. В кармане запиликал телефон. Швец достал его и взглянул на экран.       — «Спасибо» — прилетело сообщение от Севера. ___ УВАЖАЕМЫЙ ЧИТАТЕЛЬ ЭТО ВСЕ ЧТО ВЫДАЛА МОЯ ФАНТАЗИЯ И Я ОБРАЩАЮСЬ К ТЕБЕ. ЧТО БЫ ТЫ ХОТЕЛ УЗНАТЬ/УВИДЕТЬ/ПРОЧЕСТЬ В СЛЕДУЮЩЕЙ ГЛАВЕ? АВТОР ВСЕ УЧТЕТ ИЛИ ПОПЫТАЕТСЯ. СПАСИБО ЗА ПОНИМАНИЕ ВАША САША