Обещания

      Шепард краем глаза заметила, как зеленая панель на двери исчезла. В палату вошел адмирал Хакет: уставший и будто бы постаревший на несколько лет.       — С очередным возвращением, коммандер. — Голос старческий, но громкий, грубый и в то же время спокойный. По непонятным причинам у всех офицеров Альянса вырабатывается подобный тембр. Это стало уже настолько стандартной ситуацией, что анекдотов на эту тему наберется на два с небольшим увесистых томика. — Приятно увидеть знакомые лица в такое время.       — Взаимно.       Не отдавая себе отчет в действиях, Шепард попыталась подняться, но почувствовав, как натянулись многочисленные трубки приборов, следящих за её состоянием и поддерживающих его в норме, легла обратно. Адмирал еле заметно кивнул и, пододвинув ближайший стул к кровати, сел на него.       — За время вашего вынужденного больничного у вас, должно быть, накопилась масса вопросов. Я здесь, чтобы ответить на них.       Во рту пересохло, волнение сковало горло стальным кулаком. Она ждала этого момента последние 24 часа, но сейчас на окраинах сознания маячит вопрос: может, не стоит? Вдруг, ответы настолько ужасные, что лучше бы их не знать?       — Что со Жнецами? — Сомнения все ещё живут в ней, но им не пробраться через титановую стену её спокойствия и уверенности.       — Конечно, — Хакет улыбнулся. — Я знал, что вы спросите об этом в первую очередь. Можете спать спокойно, Шепард: ни одного функционирующего Жнеца нет в пределах Галактики. Все они моментально погибли после того, как Горн испустил луч красного цвета. На некоторых кораблях также отключилась вся электроника, кварианцы сообщают о полной деактивации гетов.       — Значит, они все просто… выключились?       Нахмурившись, Шепард перевела взгляд с Хакета на свои исчерченные шрамами ладони. «Как-то все слишком просто. Существа, терроризирующие Млечный путь несколько, может, тысяч циклов, в итоге выключаются от пары выстрелов по застеклённой капсуле. А этот Катализатор… черт, может, все это мне приснилось?..»       — Похоже, что так. Сейчас повсеместно ведется изучение «трупов» Жнецов. Мы досконально изучаем их строение, оружие; в общем все, что сможем найти. Лучшие умы Галактики не спят сутками.       Шепард озадаченно посмотрела на Хакета, встретилась с ним взглядом.       — Не лучше бы просто уничтожить их? Их орудия чуть не уничтожили всю органическую жизнь. Если все расы получат эти технологии, первый же конфликт просто закончит начатое Жнецами.       Мимолетная тень сомнения отразилась на лице адмирала. Исчезла она так скоро, что Шепард решила, что её сознание все ещё шалит после серьёзного психологического и физического потрясения.       — В конце концов подобное орудие все равно было бы создано. Кроме того, с его помощью мы будем готовы к угрозе более опасной, чем Жнецы.       По телу коммандер побежали мурашки. Захлестнуло чувство неприязни и непонимания. А в голове навязчивым звоночком трезвонит: «Опять».       — Своей готовностью мы просто приманим их к себе! — В голосе звучал упрек, но адресован он был не Хакету. По его лицу она понимала, что адмирал понимает это. — Чем сильнее мы становимся, тем более опасные существа начинают нам противостоять.       — Возможно, вы правы. Но Альянс должен быть готов к отражению любой атаки. Помните, изучением Жнецов занимается не только человечество: азари, турианцы, саларианцы, да даже кроганы — все хотят заполучить себе смертоносное оружие, и все будут его дорабатывать. Если мы не будем делать то же самое, кто знает, сколько ещё с нами будут считаться?       — Справедливые опасения. Судя по всему, мне снова придется доставить Совету головную боль, — коммандер закрыла глаза и откинулась на подушку. — Иногда создается впечатление, что Совет пособничает Жнецам: все их действия приносят в большем количестве вред, чем пользу.       Адмирал хмыкнул и немного поерзал на стуле. Шепард снова посмотрела на него и в который раз чувство восхищения расцвело в её груди: несмотря на уже почти преклонный возраст, Хакет сидит ровно и во всех его движениях видится сила если не физическая, то моральная. Такого солдата, как он, можно смело помещать на передний план зазывающих в космопехи плакатов, чем Альянс и грешит последние полгода.       — Совет уделяет основную часть внимания на решение гражданских вопросов. Военные дела почти полностью вешаются на плечи специальных органов, которые являются универсальными для каждой расы. Впрочем, если я продолжу, вы вероятно уснете минуты. Политические вопросы никогда вас особо не манили. Думаю, вас интересуют вопросы, более приближенные к флоту.       Шепард улыбнулась, но комок в груди снова начал сжиматься. Сейчас, возможно, она получит те сведения, которые будут мешать ей спать всю оставшуюся жизнь. Она уже теряла солдат в прошлом: отряд на Акузе, Дженкинс на Иден Прайм, Эшли на Вермайре, Мордин на Тучанке… но никогда не теряла целый экипаж. Экипаж с самыми близкими её существами в Галактике. Экипаж на корабле, который стал ей вторым домом.       — «Нормандия» и её личный состав, — усилия, приложенные для того, чтобы голос не дрожал, окупились, и, если бы не опущенный взгляд и побледневшая и без того белая кожа, коммандер выглядела бы абсолютно равнодушной. — Что произошло и где они?       Лицо Хакета потеплело и он чуть наклонился вперед, не отрывая взгляд от Шепард.       — С вашей командой не все так ясно. После активации Горна я отдал приказ всем кораблям Альянса отходить к ретранслятору, но «Нормандия» игнорировала его до последнего. Полагаю, они ждали вас, чтобы улететь вместе. В конце концов они последовали за остальными, но было уже поздно, и луч от Горна, скорее всего, достиг их до выхода из сверхсветовой и повредил электронику на корабле. В данный момент идет поиск и идентификация всех кораблей Альянса, пропавших без вести. Информация о «Нормандии», как о передовом судне нашего флота, уже получена и обработана. Выявлены несколько планет, куда она могла бы приземлиться, и ведется набор добровольцев для эвакуации возможных выживших.       Сила, сдавливающая виски, стала угасать по мере того, как коммандер осознавала услышанное. Казалось, объем её легких увеличился троекратно, и она начала дышать медленно и глубоко. Эйфория ещё не накатила, но уже четко виднелась на горизонте, и Шепард спросила поспешно, на выдохе:       — И как успехи?       — Неплохо. Среди добровольцев — бывшие члены «Цербера», с которыми вы были знакомы. Полагаю, информация о том, что коммандер Шепард составит им компанию, воодушевит их.       ««Цербер»? Значит, Миранда, Джейкоб, Джек… все они тоже живы?». Эта мысль грела сердце, заставляя левый уголок губ чуть приподняться.       — Составлю компанию? Я смогу вернуться в строй?       Хакет стал медленно вставать, опершись руками о колени.       — В скором времени. Азари всегда были на шаг впереди всех прочих рас по части медицины, и не только. Вас, как и остальных СПЕКТРов, получивших тяжелые ранения, доставили сюда, на Тессию. Ваша медсестра сообщила мне, что сегодня вы уже сможете встать с кровати.       При упоминании Тессии Шепард на мгновение сжала зубы, но тут же расслабилась. В конце концов, если эту планету превратили в госпиталь для VIP-персон, значит, дела здесь идут не так уж и плохо.       Щелчок открывшейся двери вернул её к реальности. Подняв голову, коммандер увидела Хакета, стоящего в дверном проеме.       — Мне следует попросить персонал не беспокоить вас некоторое время?       — Нет, — Шепард усмирила бушующий в душе ураган и улыбнулась. — Хочу скорее встать на ноги. Великие дела снова ждут, и я не в праве задерживать их дольше.       Адмирал кивнул и покинул палату.       Спустя минуту-другую зашла азари в одежде медсестры. Поинтересовавшись о состоянии пациентки, она принялась отсоединять трубки от тела Шепард. Приборы протестующе запищали, но азари ловким движением пальцев нажимала на кнопки, заставляя их умолкнуть.       — Почему я все ещё жива?       Азари вздрогнула от неожиданности и покосилась на Шепард.       — Разве мои импланты не должны были перестать функционировать? — пояснила коммандер.       — Да, — отвечая, медсестра продолжила работу. — Отключились, некоторые даже сместились, воткнулись в органы, из-за чего вы почти погибли от потери крови. Но некоторые работали, скверно, но работали. По большей части мелочь всякая, из жизненно важных только тот, что у сердца. Когда вас привезли, он уже был на грани, но мы вовремя подключили вас к системе жизнеобеспечения.       — А что насчет остальных?       Когда все трубки лежали на стоящей рядом тумбе, азари принялась развязывать бинты. По всему телу Шепард пошли мурашки от ощущения холодных пальцев на коже.       — Остальные не работали совсем. Требовалось срочно заменить все импланты, но таких, как у вас, мы найти не смогли. Тогда было принято решение применить импланты для азари, хоть риск и был велик. В любом случае, если бы они не подошли, мы оказали бы вам услугу, избавив от мучительной смерти. Но вы дьявольски везучая, коммандер. Так что теперь вам гарантированно лет 600 беззаботной жизни. А теперь поднимайтесь.       Когда Шепард начала вставать, ей показалось, что она заново родилась. Тело будто было не свое, оно не слушалось, поэтому движения были медленными и неуклюжими. Касаясь пальцами ног холодного пола, она схватилась за руку азари, которая порывалась помочь, и оперлась на неё.       Сохранить равновесие оказалось нетрудно, но ровно до того момента, как Шепард решила сделать шаг. Как только левая нога оторвалась от пола, коммандер почувствовала, что её начинает кренить вправо. Недоумение, возникшее сначала, сменилось страхом падения. Если бы медсестра в этот момент не потянула её на себя, он был бы не напрасен.       — Без паники, коммандер, все нормально. Минут через десять-пятнадцать вы придете в норму, а пока привыкайте к новым ощущениям.       Сердце бешено колотилось, в ушах стоял гул. Каждый нерв в её теле пульсировал в такт какого-то похоронного марша, а вены и артерии, казалось, сейчас лопнут от количества переливающейся в них крови.       — Когда «Цербер» вернул меня к жизни, все было нормально, — пробубнила Шепард. — Тогда я спустя минуту после пробуждения уже дырявила их охранных роботов не хуже прежнего.       Азари усмехнулась.       — Тогда вы были мертвы. В этот раз вы были живы, и последними ощущениями, которое ваше тело испытало с того раза, как вы последний раз стояли на ногах, были адская боль и слабость. Мы не выращивали вам новые органы, как «Цербер». Вы сами восстанавливаете их, постепенно.       На этот раз Шепард удалось сделать шаг. Шатаясь, как пьяница, она пересекла помещение и уперлась в широкое панорамное окно.       Картина за стеклом выглядела удручающе: от красивых зданий, которыми некогда пестрела Тессия, остались лишь полуразрушенные фасады. Живописные скверы завалены обломками, плитка почернела от пыли, так же, как и листья деревьев. Сейчас родина азари больше напоминала Тучанку. Шепард сжала губы.       — Как сильно пострадала Тессия от нападения Жнецов?       Медсестра подошла к окну, справа от коммандер, скрестив руки на груди.       — Ужасно. Уцелевших строений почти не осталось. О потерях среди населения говорить тяжело…       Руки сами сжимались в кулаки, чувство вины грызло изнутри.       — Если бы я добралась до Горна быстрее, этого можно было бы избежать.       — А если бы добрались позднее, не осталось бы даже этого.       Отвернувшись, Шепард припала спиной к стеклу. От соприкосновения с холодной поверхностью снова побежали мурашки. Азари, словно завороженная, продолжала смотреть на разрушенный город.       — Вы герой, Шепард. Никто не смог бы сделать того, что сделали вы. Вы спасли всю Галактику от полного вымирания, а теперь корите себя за то, что пара-тройка тысяч азари погибли. Война без жертв невозможна, уж кому как не вам знать это.       Азари развернулась и спокойным шагом вышла из помещения. Шепард не смотрела ей вслед, исследуя пальцы своих ног, вжимающиеся в белый пол.       Резким толчком оторвавшись от стекла, она сделала два шага по направлению к двери. Шаги были неуверенными, аккуратными, а следующие три уже получались устойчивее. Коммандер поставила перед собой цель: как можно скорее вернуться в прежнее состояние. Раз она не смогла спасти столько существ, то сделает все, чтобы их смерть не была напрасна.

***

      На следующий день Шепард шла по идеально стерильному коридору, ведомая той же азари. Серо-белые стены, тянущиеся вдаль, напоминали стыковочный шлюз, но приятный запах и ненавязчивый гул жилого помещения разрушали эти иллюзию.       Шепард смутило то, что в коридоре помимо нее, медсестры и местного ВИ не было никого. Несмотря на то, что полчаса назад наступило время для посещений, в коридоре не было ни одного перепуганного родственника, ожидающего встречи с близким, а единственным звуком, доносившимся из других палат, было мерное попискивание медицинского оборудования.       — Глядя на состояние больницы и не скажешь, что несколько дней назад закончилась самая опасная война за всю историю Галактики.       — В нашем учреждении проходят лечение представители политической или военной элиты, — отозвалась азари, не оборачиваясь. Тон её не выдавал ни гордости, ни презрения; ей либо было безразлична эта тема, либо она хорошо скрывала свои чувства. — Мы делаем все, чтобы ваше пребывание здесь было настолько комфортным, насколько это возможно сегодня.       Шепард опешила.       — Статус имеет значение в послевоенное время? Мне казалось, Жнецы явно дали понять, что не будут учитывать наличие денег или связей во время выжигания населения планеты лазером.       — Да, но война закончилась, коммандер. Если не соблюдать прежние правила, в скором времени повсюду просто воцарится хаос. — Азари остановилась и указала на дверь справа. — Вам сюда.       Шепард обошла девушку и встала перед ней. На лице медсестры сквозь вежливую улыбку проступало раздражение.       — С этого момента принимайте всех раненных, обратившихся к вам. Можете воспринимать это как прямое распоряжение СПЕКТРа. — Обогнув азари и подойдя к указанной двери, Шепард остановилась и чуть повернула голову. — Не думаю, что спокойствие и порядок должны достигаться ценой смерти от ран или заражения крови тысяч азари. Ваша раса и так многих потеряла, так попытайтесь сохранить то, что осталось.       Не дождавшись ответа, коммандер активировала панель на двери, и та раскрылась. Одним широким шагом она зашла в просторный кабинет, похожий на приемную. У противоположной стены, у очередного панорамного окна сидела женщина. Несмотря на светившее в глаза местное солнце, Шепард узнала фигуру и добродушно улыбнулась.       — Миранда.       Женщина подняла голову и, Шепард готова поклясться, улыбнулась. Она отложила планшет и откинулась на спинку кресла. Тогда коммандер обратила внимание на белую одежду вместо привычного обтягивающего костюма, и нашивку «М. Лоусон» на груди.       — Шепард, — поприветствовала Миранда, и её как всегда приглушенный, низкий голос заполнил комнату, словно вода — стакан. — Похоже, ты снова в моих руках.       Миранда кивком указала на кресло кресло, стоящее по другую сторону от неё стола, и коммандер послушно села в него. Теперь она могла видеть лицо своей бывшей сокомандницы. Шепард не ошиблась: широкая улыбка красовалась на лице Миранды, отчего её глаза немного сужались. На удивление в бывшем оперативнике «Цербера» поменялось немногое: черные волосы немного отросли, и теперь они не эффектной укладкой обрамляли её лицо, а аккуратным хвостом спадали на спину. От этого Миранда не стала выглядеть менее соблазнительно, а даже наоборот — сквозь образ блестящего ученого пробивалась какая-то дьявольская искра, притягивая к женщине, как магнит.       — Снова развлекаешься наукой?       Лоусон снова подняла планшет, взглядом перебегая от него к лицу Шепард.       — Решила помочь гражданским. «Цербер» ценил мои способности медика, и я решила направить их в нужное русло.       — Помниться мне, не только это в тебе ценил «Цербер». Ты прекрасный воин, так почему не на передовой?       Миранда два раза быстро провела пальцем по дисплею.       — Как ты помнишь, я не могу вступить в Альянс. У меня нет корабля, команды. В одиночку я вряд ли буду представлять ценность. — Лоусон снова положила планшет и откинулась назад, сосредоточив все внимание на коммандер. — К тому же, такая работа нравится мне больше.       — Хорошо. Тогда почему именно Тессия?       — Я узнала, что тебя поместили сюда, и узнала, в каком состоянии. Здешние врачи хороши, но видела бы ты их лица, когда они увидели твои импланты. Никто не знает о них больше меня, так что я обязана была помочь, — Лоусон заметила недоумение на лице коммандер и усмехнулась. — Тебе не сказали о моем участии, верно? Эти напыщенные азари любят присваивать себе все достижения.       Скрестив руки, Шепард, так же, как и Миранда, отклонилась назад, скрестив руки на груди и смотря на Лоусон с азартной насмешкой.       — Так значит, я снова у тебя в долгу, м?       — Готова списать его за спасение от Жнецов. — Миранда резко поднялась, отчего Шепард, которая хотела возразить, тут же закрыла рот. Обходя стол, она говорила, растягивая слова, будто бы в предвкушении чего-то невероятно приятного, — А теперь позволь мне вернуться к работе. Мне нужно осмотреть тебя и провести несколько тестов, чтобы выбрать подходящий курс реабилитации.       — Полагаю, тестами а-ля «А помнишь…» дело в этот раз не обойдется.       Миранда усмехнулась.       — Конечно нет.       Миранда сосредоточенно прикрепляла к голове коммандер датчики, проводки которых уходили куда-то за её спину. При соприкосновении с кожей они издавали приглушенные хлопки, и Шепард каждый раз внутренне вздрагивала. Подобные звуки вызывали воспоминания об одном особенно мощном биотическом ударе, что никоим образом не способствовало расслаблению.       — Почему провода? — Решив отвлечься от неприятных ощущений, спросила коммандер. — Разве не безопаснее было бы прибегнуть к беспроводной связи?       — Для нас важна точность и, так сказать, чистота информации. Если все оборудование будет передавать сигналы через окружающую среду в пределах довольно небольшого пространства, они или их части могут переплетаться или принимать посторонние данные. Если, например, тебя устраивают секундные помехи при общении через коммуникатор, то для нас перестать слышать твое сердце на долю секунды — катастрофа.       Шепард не ответила, но чуть кивнула.       — А теперь расслабься и закрой глаза.