Приручи

- Извини, пожалуйста, - Чонгук поднимает с пола папку, протягивая её владельцу, которого случайно задел. А Тэхён бы и рад беспечно улыбнуться да махнуть рукой, мол, не парься, всё хорошо, но, когда понимает, кто перед ним, внутри мигом обрывается, уши прижимаются к голове и ноги сами уносят бегом по длинному коридору, подгоняемые затопившим страхом. Тэхён не любит собак, боится, он - кот. И, нет, в их мире все живут в гармонии друг с другом, не зависимо от принадлежности. Поправочка: все, не он. Он дефектный, неправильный, больной. Естественно, врачи не описали столь красочными эпитетами, просто сказали диагноз, величающийся большой редкостью. Проблема такова, что животная кошачья сущность Кима развита сильнее среднего, из-за чего при определённых обстоятельствах берёт верх над человеческой, руководствуясь инстинктами. Нормальные, здоровые люди способны подавлять своих «питомцев» и вести себя адекватно, бедный Тэхён же противиться не в состоянии. Вот и в сей раз волосы на загривке встали дыбом при нелепом столкновении с псом, усатая морда активировалась по щелчку и, завладев и рассудком, и телом, бросилась в укрытие под раскаты бьющегося сердца. Такое происходит только с собаками, коих всегда обходит стороной; с волками, лисами, львами и прочими хищниками, по идее тоже угрозами жизни и здоровью, подобного не происходит. Почему? Неизвестно. Персональная особенность? Возможно потому, что природой заложено противостояние именно «dogVScat»? Тэхён не уверен, чего уж, даже врачи жмут плечами. Оклемавшись от удачного побега, съехал вниз по стенке, уткнув холодный нос во вспотевшие ладони. Разреветься хочется, он устал, задолбался, выдохся мириться с этим каждый божий день. Не может больше, нервы на исходе, терпения ноль. Лечения от его недуга н е с у щ е с т в у е т: борись как пожелаешь, называется, то бишь принимай таблетки-пустышки, надейся на эфемерное «всё будет хорошо», молись, ходи к, хах, шаману, на крайний случай – ступай в отшельничество. И бедолага с двенадцати лет пытается — пошла перестройка организма, за ней болезнь, — сейчас ему двадцать один, переходный возраст давно закончился, не закончились мучения. Ким не тешится «всё будет хорошо», не обеспечивает заработком шарлатанов, особо не верует, не закидывается «волшебными» таблетками и обитает с мамой и папой, бабушкой и дедушкой в просторной квартирке в обычном спальном районе. Не тешится - это навсегда. Проморгавшись и утерев нюни, выпрямился. Наконец почувствовал сомнительное облегчение, его отпустило, а разгребать последствия лишь предстоит. Где-то глубоко Тэхён понимает: ему ничего не угрожает, на него никто не нападёт, он в безопасности. Донести до главного виновника и продолжать держать себя в руках тем не менее не выходит, нечто под кожей сильнее, настойчивее и проворнее. И, знаете, кошачий страх очень похож на предсмертный, в данный момент у Тэхёна пот по лицу, жуткая трясучка, жажда, парализованные ноги и масса прочего в комплекте – упомянутые ранее последствия. По ощущениям, он махом все свои девять жизней едва не потратил. Тихий ужас. Несколько минут на устаканивание. С заржавевшими коленями и прижатым к животу хвостом посеменил к нужной аудитории, настраиваясь на посторонние мысли, благо таковые имелись. Например: за утерянный реферат непременно влепят второй реферат, тут-то действительно остаётся поплакать, ведь лектор его и без этого недолюбливает. Тэхён не учёл пару пунктов: что они учатся в одном университете и что его запомнили. Чонгук лениво опаздывает на последнюю пятую пару, придумывая для себя аргументы, чтобы развернуться на добрые сто восемьдесят и отнюдь не лениво рвануть домой. Даже других студентов не видно – свалили, козлы (фигурально, хотя не исключено буквальное наличие особей), ибо никому больше не поставили пять пар в понедельник! Но он устало вздыхает, понуро опускает чёрные уши и бредёт дальше. Бодрость вспыхивает непроизвольно - видит вышедшего из аудитории утреннего парнишку. - Эй! Тот машинально оборачивается и замирает. Опять с вылупленными глазами и общим потерянным видом. Раньше Чон не вызывал настолько отрицательных эмоций у людей. - Ты утром, - паузится по наитию; делает незначительные шажки навстречу и чутко замечает напрягшиеся чужие мышцы, - обронил, я не успел отдать, ты- - ... - тот делает противоположно шажки назад, ещё удерживаясь на грани реальности. Просто дышать, дышать, глубоко, всё замечательно, успокоиться, его не разорвут на части. Вдох. Выдох. Конечно, разорвут. Блять! То есть, конечно, нет! Вдох. Выдох. - Я... Ну, короче, вот, - открывает молнию рюкзака, попутно приближаясь, и напрочь упускает момент, когда странный незнакомец бросается наутёк. А перед этим ещё шипит, тихо так, чуть слышно, но определённо злобно и предостерегающе. - Эй! - рефлекторно тянет к нему руку и, особо не раздумывая, срывается следом. - Подожди! Да, ёптыть, ты бешеный, что ль?! Остановись! - почти пролетает угол, за который завернули. И никого. Ага-ага, у Чонгука нюх, он вбегает в ближайшую аудиторию и, впав в ступор, беззащитно прижимает уши, проскулив. Через секунду очухавшись от шока, сокращает разделяющие метры и обнимает полезшего на подоконник открыть окно и, по-видимому, выпрыгнуть долбанутого придурка за талию. На него за благодетельность сыплются пинки и больше: парень извивается, дрожит крупно, вгрызается в запястье и ногтями бороздит красные росчерки на коже, чудом - без крови. У Тэхёна сознание в вакууме и инстинкты на воле, ему уже давно мерещится, что пёс вцепился пастью в шею, оторвал кусок и теперь пробует, смакует, готовится к новому укусу. Визжит, пойманный, вымотанный и перепуганный, но вырываться — его внутренняя истеричка, его внутренний кот — по-любому будет до последнего. Почувствовав ослабление хватки, долгожданно отпружинивает, за три крупных шага валится в углу скукожившимся котёнком, царапающим стену в намерении заполучить путь к свободе. Пёс застывает на месте, наблюдая и слушая громкое сипение. Что предпринять, как успокоить, кого позвать - не знает. Тупо стоя без действий, начинает подмечать — ошибочно? — чужое успокоение: трясущееся тело замерло и боле не издаёт ни звука, правда так же тяжело дышит. Осмелившись, Чонгук аккуратной поступью сокращает дистанцию. Чуя стерегущую, непокидающую угрозу, внутренний зверь снова припечатывает отголоски здравости, являя неспециальному зачинщику вылупленные от страха глаза с налётом бесконтрольности. Дополнительный рискованный шаг даёт истину - лучше отдалиться, это всё из-за него, Чонгука. Стрелки часов оттикивают прилично. Первый робкий, осознанный взгляд скользит по Чону сквозь прилипшую ко лбу влажную чёлку и слипшиеся ресницы. Очередной порыв помочь мудро подавляется, на приходящего в себя глядят почти с другого конца помещения. Тэ готов поклясться, что опять вернулся с того света, потратив все девять жизней. Обиднее, что из-за этих девяти жизней он подбивает и свою единственно-настоящую. - Ты как? - шепчут заботливо. - ... - облизывается, затем ещё облизывается, молчит, запуганной дворняжкой сильнее поджимая к себе ступни, дабы отгородиться. - Ты- Это та болезнь… Я правильно понимаю? Какое там название?.. Шуганный парнишка складывает единую линию из губ, «хмурит» подбородок, будто расплачется. На самом деле сердце изрядно колошматит, кот, пусть и позволил перехватить контроль, до сих пор выгибается и рвётся, а Ким тоже не прочь: выгибается вперёд и рвётся вон, подхватывая у злополучного окна свой рюкзак. Неясно наполненное чем: «Стой!» - настигает затылка. Хм… На пятую пару можно не заявляться. Спасибо критично задержавшему Чонгука незнакомцу.