Неправильный договор

      В последнее время Бэкхён испытывает удивительный прилив сил. В последние пару дней, если быть точным. Что тем более подозрительно, учитывая, чем ему теперь приходится заниматься.       И сколько.       Кёнсу куда-то ушел, Чондэ спит, Бэкхён с облегчением выскальзывает за дверь и спешит в спортзал. Вряд ли за ним увяжутся, что им там делать, но рисковать не хочется. Бэкхён с содроганием думает, что с ним, разгоряченый и потным, могут сделать в душевой два ненасытных фамильяра. Или в раздевалке. Или прямо в зале на тренажерах, которые просто созданы для секса в самых причудливых позах. Бэкхён трясет головой.       Его каждую ночь трахают, нужно хоть днем что-то успеть. Вряд ли эта станет исключением.       Бэкхён в который раз клянется себе выучить все, что он пропустил, и впредь быть самым внимательным и прилежным студентом Академии. На этот раз ему повезло, и он попал в сексуальное рабство — прямо скажем, не худший исход — а могло и не повезти. В конце концов, мог и не на тренировочном договоре налажать.       Еще бы разобраться с тем клубком противоречий, которые этот договор принес.       Бэкхён быстро переодевается и выглядывает в зал. Никого, но он не в претензии. Можно сосредоточиться на работе. Бэкхён сначала даже плеер не включает, но потом увлекается и забывает об осторожности.       — Так вот почему ты такой старательный.       Бэкхён вздрагивает и роняет полотенце. Пот течет по шее, майка промокла, он разгоряченный и гибкий, но совсем не потому, о чем Кёнсу думает.       — Я просто спортом пришел заниматься.       — Конечно. — Кёнсу отталкивается плечом от косяка и подходит ближе. — Могу предложить пару упражнений, пока ты мокрый, горячий и возбужденный.       Бэкхён чувствует, как кровь сильнее приливает к щекам.       — Я не за этим пришел.       — Разумеется, — Кёнсу растягивает губы в улыбке, оттесняя его вглубь зала. — Ты знаешь, что секс на пике тренировок особенно яркий?       — Н-нет, и… А ты откуда?..       Кёнсу облизывается вместо ответа.       Бэкхён ненавидит эту его манеру и собственную реакцию на нее. Почему-то сразу хочется расстегнуть штаны и попросить трахнуть.       — Нет. Нет, мы не будем заниматься сексом в спортзале, и я не хочу…       Кёнсу расстегивает свои штаны и садится на лавку.       — Знаешь, что хорошо в договоре? Твое мнение никого не интересует. Раздевайся.       — Отвернись, — Бэкхён теребит майку сколько может. Кёнсу усмехается. — Пожалуйста, Кёнсу.       — Нет, — ласково говорит Кёнсу. — Люблю тебя видеть.       Раздеваться под чужим взглядом ужасно стыдно, но еще хуже, что это только начало.       — И как мне, сесть? Или лечь?       — Как ты хочешь?       — Я никак не хочу!       — Не лги мне, — Кёнсу звонко шлепает по его заднице.       Бэкхён закусывает губу.       — Хочу тебя сзади, — вырывается против воли.       Кёнсу смеется.       Договор, который не позволяет ему ослушаться, Бэкхён ненавидит, пожалуй, больше всего.       — Иди сюда, — Кёнсу тянет его к себе и заставляет сесть спиной на свои бедра. Бэкхён широко разводит ноги, наклоняется вперед, повинуясь чужим жестам, и представляет, как его будут трахать, вжав в эту лавку лицом.       Ужасно унизительно.       — Готов, — Кёнсу проверяет пальцами. — С утра не закрылся или развлекался без нас?       — Можно хоть немного уважения? — шипит Бэкхён. — Я не шлюха.       Хочется почувствовать Кёнсу внутри.       — Гордость проснулась? — Кёнсу хмыкает и опускает его на член. — Прости-прости. Мастер.       Бэкхёна вытягивает, он стонет. Член входит быстро, плавно и до конца, Бэкхён разводит ноги еще шире и вздрагивает, когда Кёнсу трет его соски. В голове не остается никаких мыслей.       — Люблю, когда мой мастер смущенный и злой, — Кёнсу заставляет его откинуться назад и выгнуться. — Напряженный, горячий и потный, — Кёнсу лижет его спину. — А внутри такой нежный, такой податливый. Совсем беззащитный.       — Ты… поэтому…       — Конечно, поэтому, — Кёнсу заставляет его приподняться и трахает на весу.       — Я… долго…       Мышцы уже затекают.       — Ты же не обижаешься? На нас с Чондэ.       — Н-н… нет…       Кёнсу берет его быстро и не обращая внимания на реакцию, член входит глубже, чем хочется, Бэкхён все еще не привык, внутри горячо и тянет до боли, голова кружится, его ведет. Кёнсу придерживает его и сжимает соски.       — Еще, — стонет Бэкхён. — Кёнсу…       Кёнсу останавливается. Бэкхён не сразу понимает, что дверь хлопнула, закрываясь, и они не одни.       — О! Асаны! — звонкий голос Чондэ отдается от стен. — Я помню асаны. Без меня начали?       Кёнсу усаживает его на бедра. Бэкхён дрожит всем телом, хочется кончить, но ему вряд ли дадут.       — Присоединяйся, — Кёнсу поглаживает низ его живота. — Он ко всему готов.       Бэкхён отворачивается.       — Не стесняйся, мастер, — Чондэ подмигивает. — Я все вижу по твоему члену. Хочешь, добавим тебе ощущений?       Бэкхён не успевает понять, как получается, что Чондэ берет его в рот.       — Не сдерживайся, — Кёнсу покачивает его на бедрах. — Тебе же хочется.       Бэкхён всхлипывает и толкается вперед.       Чондэ сосет сильно и жадно, почти не помогая рукой, гладит его между ног, пропускает в горло. Бэкхён стонет, толкается в его рот, член Кёнсу внутри него все такой же большой и болезненно жаркий, уши закладывает. Больше всего Бэкхён боится потерять равновесие.       — Я… еще… Кёнсу… — Бэкхён стонет тихо и жалобно. — Хочу… Хочу…       — Давно хотел спросить, сколько тебе лет?       Чондэ берет до конца и сглатывает, у Бэкхёна темнеет в глазах.       — Отвечай.       — Чт… Что? — Бэкхён трясет головой. Кёнсу снова усаживает его на бедра. — Сейчас?!       Чондэ выпускает его и облизывается.       — Мне тоже интересно.       — Два… двадцать три.       — А смущаешься как шестнадцатилетний, — Кёнсу трет его сосок.       Бэкхён готов рыдать от желания и беспомощности.       — Как… как думаешь… почему?       — Даже не знаю, — Чондэ гладит его широко разведенные бедра. — Ты уж точно симпатичнее большинства.       — Сколько у тебя было?       Бэкхён вспыхивает.       — Да ладно, — Кёнсу подталкивает его снизу. — Ты голый прыгаешь на моем члене, Чондэ твой сосет, не стесняйся.       — Мы никому не расскажем, — Чондэ поднимает голову и подмигивает. — Ты вкусный.       Бэкхён бы прикрылся или хотя бы свел колени, но это все равно невозможно, так что он отворачивается и закрывает глаза.       — Ты такой милый, когда смущаешься, — хихикает Чондэ. — Ты гей, ты красивый, ты доступный, тебе двадцать три.       — И ты любишь случайные связи, — Кёнсу раскрывает его навстречу Чондэ. — Думаю, ближе к двум десяткам.       — Один! — Бэкхён задыхается.       — Маловато, — Чондэ смотрит ему в лицо, обхватив член рукой. — По нынешним меркам ты какой-то асексуальный. В туалете хоть трахался?       Бэкхён сжимается и жалеет, что нельзя сгореть со стыда.       — А в общественном месте? — спрашивает Кёнсу на ухо. — А в переулке отсасывал? Чондэ, мы обязаны ему показать.       — Один парень! — лицо горит, Бэкхён отворачивается. — У меня был… один парень! И в туалете он меня… трахал! И в переулке! Кёнсу, двигайся, я кончить хочу!       — Что ты делал без нас, — Чондэ целует его и наклоняется.       Бэкхён вздрагивает и втягивает голову в плечи. Кёнсу не двигается, он сам толкается Чондэ в рот. Опускается на чужой член, задыхается, стонет и перестает понимать, что делает.       Чондэ проглатывает его сперму, Кёнсу рывком роняет его лицом вниз, он едва успевает выставить руки. Кёнсу рычит и вбивается в него сзади, лавка больно впивается в бедра, Бэкхён жмурится и кончает, стонет от густого острого наслаждения. Облегчение мешается со сладкой болью, Бэкхён раскрывается навстречу и ловит чужой оргазм.       — Значит, у тебя до нас был один парень? — Чондэ задумчиво постукивает пальцем по губам. — И вы с ним ничего особенно не успели?       — Нет, — хрипит Бэкхён. — Пожалуйста. Хватит. — Кёнсу выходит, но он так и лежит на лавке лицом вниз. Кёнсу, наверное, опять скажет, что ему нравится. — Не заставляйте меня еще и на улице вам давать.       — Мы не собираемся тобой делиться, — Кёнсу помогает ему сползти с лавки.       Наверное, это не комплимент.       — Кёнсу не поймет, — Чондэ подхватывает его с другой стороны. — Он для этого слишком собственник.       — Как будто ты отдашь хоть клубок поиграть.       — Намекаешь на мою кошачью природу? — Чондэ фыркает. — Мне нравится наблюдать. Не бойся, — Чондэ подмигивает. — Ты не сделаешь того, чего на самом деле не хочешь.       Это-то и пугает. Бэкхён сам не знает, чего будет хотеть в следующий момент.