Неправильный договор

      Первые пару недель Бэкхён лечит свое уязвленное самолюбие. Глупо обращать внимание на мнение фамильяров, которые хоть и могущественные, но слуги, полностью подчиняющиеся мастеру. И уж тем более глупо к ним привязываться. Не он первый их призывал, и он точно не последний. Не зря же       Чондэ сказал, что их уже ждут.       Но Бэкхёна все равно задевает.       Ужасно обидно скучать по тем, кто видел в нем только сексуальный объект. Кто им просто пользовался.       — Бён Бэкхён, ты идиот, — говорит он вслух. — Это же фамильяры. Фамильяры служат всем, с кем заключат договор.       Никакой он не особенный.       Бэкхён ходит на лекции, читает пыльные фолианты в библиотеке, исправно посещает лабораторные и практические. Он не единственный, кто смог налажать с призывом, но про его ошибку никто не знает. К счастью. Из академии, может, и не выгнали бы, но насмешки точно преследовали бы его всю жизнь.       В графах отчета о тренировочном призыве Бэкхён ставит, в основном, прочерки, и раздраженно косится в обмен на смешки.       — Что, так и не попробовал их? — Чонсу гаденько улыбается. — Силенок не хватило или фантазии?       — А ты пять раз, не вынимая? — огрызается Бэкхён.       Чонсу самодовольно выпячивает грудь.       — Достаточно и того, что студент Бён смог призвать их обоих и контролировать в течение месяца, — обрывает преподаватель. — Уж не знаю, о чем вы подумали, студент Ли, но управлял он на отлично. Сам цел, вы целы, урона академии не нанесено. Не все справляются с такими мощными сущностями.       Следующий тренировочный призыв будет потруднее, вам придется постараться как следует. Вам, студент Бён, стоит выбрать кого-то одного, чтобы справиться.       «Ты не сможешь с двумя, — беззвучно произносит Чонсу за спиной преподавателя. — Одновременно».       Бэкхён может ответить только злобным взглядом, он сидит прямо перед преподавателем.       Второй призыв через десять дней.       Чем ближе, тем больше Бэкхён сомневается в принятом решении вызвать кого-нибудь другого. Вряд ли он сможет спокойно проходить мимо, если их вызовет, например, Чонсу. Вряд ли они смогут промолчать, если Чонсу прямо потребует ответить. Да и эти его намеки… Бэкхён помнит, конечно, что фамильяр согласовывает каждый пункт договора, прежде чем его заключать, но спокойнее от этого не становится. Не после того, как Бэкхён испытал действие договора на себе. Да и почти месяц без переливчатого смеха Чондэ и жестких ладоней Кёнсу дает о себе знать.       Может, Бэкхён и пожалеет, но это будет потом.       Он спускается в подвал, зажигает курильни с благовониями, расставляет камни и амулеты в нужных углах. Печать мерцает белым, пока он читает заклинание вызова, вспыхивает голубым и заполняется клубами дыма. Довольно бессмысленные спецэффекты, но они тоже что-то символизируют.       — Я скрепляю договор своим словом, — произносит Бэкхён ритуальное завершение.       — Кто же это у нас такой забавный? — произносит знакомый голос. — Кто такой нетерпеливый?       — Второй раз нам так… — Кёнсу первым появляется из дыма и переступает печать. — Ты?       — А вы кого ожидали?       Чондэ машет рукой, разгоняя дым, и начинает смеяться.       — Нам с той стороны не видно, с кем договор. Привет, сладкий мастер!       — Соскучился по моему члену?       — Я вообще-то хотел вас от неприятного договора избавить.       Кёнсу хмыкает.       — У тебя получилось.       — Я уж не знаю, чем ты руководствовался, — мурлычет Чондэ, — но так уж и быть, мы не будем тебя прямо здесь трахать. Поверь, отказываться очень тяжело.       — Что? — Бэкхён непонимающе хлопает ресницами.       — Ты призвал нас мастером, — Кёнсу треплет его по щеке.— А себя предложил фамильяром. Тебе очень повезло, что ты призывал нас.       — В следующий раз учи ваш обычный призыв как следует, — Чондэ подмигивает. — А еще лучше все учи, мы не всегда будем рядом.       Бэкхён, наконец, понимает и чертыхается от досады.