sapphire & carbonado

      Суббота была долгожданной возможностью выкинуть из головы экзамены и отдохнуть от постоянного давления со стороны профессоров. В первую неделю студентам дали немного раскачаться и войти в рабочий режим после летних каникул, поэтому все домашние задания были быстро закончены. Эти два дня нужно было провести максимально бессмысленно, ведь потом их нагрузят так, что спины затрещат.       С задачей потратить выходной впустую студенты справлялись на ура. К тому же, день был пасмурный и довольно ветреный, хоть и не холодный. Но так уж повелось, что серое небо не способствует поднятому боевому настрою, а наоборот побуждает полежать в постели чуть дольше, чем обычно. Густые облака плыли, движимые противным сухим ветром, завывающим и норовящим просочиться в щели окон.       Впрочем, ученики Слизерина всё равно этого не видели, как не видели обычно ничего из того, что происходит в небе, пока не поднимались на завтрак в Большой зал. Но зато они хорошо овладели шестым чувством, которое обычно подсказывало им, какую мантию надеть, чтобы не стучать зубами. Некоторые особо ворчливые старшекурсники даже жаловались на скрипящие суставы в дождливую погоду, всё равно что какие-нибудь старики.       — У тебя скоро глаза из голубых, станут ореховыми, — протянул Северус за завтраком.       — Я переживу, а пахлава сама себя не съест, — ответила Юфимия, — Не понимаю, чем тебе не нравится сладкое… — пробормотала она.       — Тем, что оно сладкое, — пожал плечами Снейп.       Юфимия лишь непонимающе покачала головой.       — Ладно сладкое. Ты вообще хоть что-нибудь ешь? — спросила она.       — Я не голоден, — буркнул Северус.       — Ты сейчас не голоден. Север, съешь что-нибудь, скоро за метлой прятаться сможешь.       — Ради Мерлина, Юфимия! На тебя значок старосты так подействовал, что ты как мама стала? — раздражённо откликнулся Снейп.       — Может быть, — ничуть не смутилась Юфимия.       Она поводила пальцем по краю кубка и передёрнула плечами, почувствовав бегущие по рукам мурашки.       — Какое-то у меня нехорошее предчувствие, — тихо сказала она.       — У тебя наверняка «Превосходно» по Прорицаниям, — ехидно протянул Северус.       — Да ну тебя, — Юфимия картинно надула губы.       Она пару минут бездумно наблюдала за Снейпом, пока тот находился в своих мыслях, упрямо уставившись в какую-то точку позади Юфимии. Затем он сурово нахмурился, его взгляд стал каким-то злым, а пальцы до такой степени сжали кубок, что, казалось, металл под ними едва не прогнулся. Юфимия обернулась посмотреть, что же так привлекло внимание Северуса: ожидаемо, он смотрел на Лили, вокруг которой льстивым ужом вился Поттер.       Юфимия растянула губы в ехидной улыбке, наблюдая за безуспешными попытками Джеймса пошутить. Не поворачивая головы, она услышала, как Северус подорвался с места и вылетел из Большого зала. Юфимия повернулась обратно и продолжила задумчиво водить по кубку, подперев подбородок рукой; а на её лице застыла какая-то странная ухмылка.       После завтрака Юфимия вскочила со скамьи и успела выловить в толпе Лили, идущую вместе с Мэри МакДональд. Юфимия ловко взяла Лили под руку.       — Прогуляемся? — кокетливо предложила она.       — Но... — Мэри хотела возразить, но Юфимия кинула на неё такой пронзительный взгляд, что та стушевалась и лишь промямлила что-то невразумительное, напоминающее: «Увидимся, Лили».       Лили проводила глазами гриффиндорку и возмущённо посмотрела на Юфимию, но она сделала вид, что этого не заметила. Поэтому Лили оставалось только вздохнуть и покачать головой.       — В такую погоду? — спросила она.       — Именно, — ответила Юфимия, таща за собой гриффиндорку.       Они медленно двинулись по коридору, рассматривая по пути картины. Расположившись на подоконнике, вид из окна которого выходит на теплицы, девушки поболтали об экзаменах и прочей ерунде.       — Как там на Гриффиндоре? — беспечно спросила Юфимия.       — Всё как обычно, — непонимающе ответила Лили.       Юфимия понятливо промычала, осматривая пейзажи за стеклом.       — А что, на Слизерине что-то плохое случилось? — осторожно поинтересовалась Лили.       — Что? — Юфимия оторвалась от окна, — Нет-нет, что ты. Всё чудесно.       Они пол минуты посидели в тишине; каждая витала в своих мыслях.       — Что с Поттером? — резко нарушила молчание Юфимия, будто только и ждала, чтобы задать этот вопрос.       — А что с ним? — невинно спросила Лили.       Юфимия улыбнулась и снисходительно поглядела на подругу, как смотрят обычно на маленьких детей, пытающихся врать.       — Не придуривайся, — заговорщически прошептала Юфимия, наклонившись к Лили. — Даже слепой бы заметил, что он делает всё, что угодно, только бы привлечь твоё внимание.       Лили покраснела и отвела глаза в сторону.       — Я не знаю, почему он ко мне пристал, — сказала она.       Юфимия вскинула брови.       — Ну конечно, — саркастично заметила она, — А ты как?       — Нет! Это же Поттер! Обычный выпендрёжник, — припечатала Лили.       Погода всё ухудшалась, ветер, казалось, намеревался повалить деревья, а на небо набежали тёмные тяжёлые тучи, предвещающие дождь.       Практически до самого обеда подруги наворачивали круги по школе. Всё-таки хорошо, что замок такой большой, хоть это иногда и мешает (особенно когда опаздываешь). Зато сидеть взаперти становиться не так утомительно; в частности потому, что пока дойдёшь из одного конца школы в другой — пять раз устать успеешь. Да и сейчас был сентябрь, по коридорам ходили толпы студентов, которые не знали, куда себя деть и с тоской думали о дате ближайшего похода в Хогсмид, поэтому Хогвартс не выглядел заброшенным давно покинутым замком, каким казался на каникулах.       Зайдя в факультетскую гостиную перед обедом, Юфимия заметила подозрительные шепотки, раздающиеся то тут, то там. Она внимательно оглядела комнату и находящихся здесь студентов на предмет каких-нибудь непредвиденных событий вроде травм, проклятий или смерти. Но, не обнаружив таковых, спокойно прошла к дивану, на котором расположились Эмили и Северус, лениво о чём-то переговариваясь.       — Что-то как-то неспокойно, — протянула Юфимия, присаживаясь на подлокотник. — Что-нибудь страшное произошло?       — Ничего особенного. Пойдёмте, скоро обед. — ответила Эмили и поднялась.       Замявшись, поправляя одежду, Юфимия услышала, как у Северуса забурлило в животе.       — Я не голоден, — противным голосом передразнила она, получив в ответ раздражённый взгляд.       Медленно шагая по направлению в Большой зал, Юфимия всё же решила спросить:       — Почему все так шушукались?       — Придумали сами себе загадку и пытаются её решить, — закатил глаза Северус.       Юфимия непонимающе покосилась на него и вопросительно посмотрела на Эмили.       — В школу пришёл кто-то из Попечительского совета, — проговорила она, — И кто-то из наших пошутил, что, мол, директора наверняка хотят снять с должности.       — С чего бы? Что-то я не припоминаю у нас василиска, ползающего по школе, или мантикору, поедающую детей, — протянула Юфимия.       — Да ясное дело. Говорю же, кто-то пошутил. Ну а все остальные подхватили; особенно мелкие. — сказала Эмили.       — Уже успели и нового кандидата выдвинуть, и придумать, куда старого денут, — откликнулся Северус. — Ты же знаешь, как слухи быстро разлетаются. Даже если изначально история была полнейшей ерундой.       — Развлекаемся как можем, — улыбнулась Юфимия.       Они поднялись из подземелий и вышли в широкий коридор, ведущий к Большому залу. На удивление, народу почти не было; все либо уже сидели на обеде, либо ещё не дошли.       Юфимия отвлеклась на рассказ о том, что какой-то умник додумался подложить МакГонагалл письмо с признанием в любви и получил за это месячную отработку, по крайней мере по словам Лили, как напоролась на какую-то девочку, которая макушкой едва доставала ей до шеи.       — Прости, — сказала Юфимия, кладя на плечи девочки руки и отодвигая её в сторону, чтобы пройти.       Как ни в чём не бывало, она продолжила идти за ребятами, пока за спиной не раздалось:       — Ты же Юфимия, да?       Она развернулась и посмотрела на девочку: это явно была не слизеринка, Юфимия знала всех на своём факультете. Эта девочка была невысокой, довольно симпатичной, у неё были вьющиеся каштановые волосы и карие глаза приятного шоколадного цвета; под глазом, на скуле, была небольшая родинка. Но, тем не менее, в этих тонких чертах лица было что-то отталкивающее. Такое... лисье, плутовское.       — Да, — спокойно ответила Юфимия.       Девочка растянула губы в улыбке, подошла и протянула руку.       — Меня зовут Вирджиния Резерфорд, — важно протянула девочка, внимательно наблюдая за Юфимией.       Юфимия удивлённо подняла брови, но в следующую же секунду весело хмыкнула и пожала руку девочки.       — Приятно познакомиться, — беззаботно сказала она.       Вирджиния явно не ожидала такой весёлой реакции, на секунду застыла, выдернула кисть и сложила руки на груди.       — Я знаю, — нарочито важно, высоким неприятным голосом начала она, — что у нас один отец. И что он отдал тебя в пансион, чтобы ты не мешалась, — Вирджиния самодовольно подняла уголок губ. — В то время как меня он холит и лелеет. Наверняка ты чувствуешь себя брошенной. Но не волнуйся, можешь пользоваться моим великодушием и обращаться за помощью. Особенно материальной.       Юфимия пару секунд смотрела на девочку, потом не удержалась и заливисто рассмеялась. Такой гордый тон, исходящий от ребёнка, и высокомерные высказывания смотрелись до смешного нелепо и глупо.       — Я учту, — саркастично бросила Юфимия.       Вирджиния, явно оскорблённая таким пренебрежением, покраснела и выступила вперёд, потянув всё ещё улыбающуюся Юфимию за рубашку, чтобы та наклонилась.       — Не нужно выпендриваться, — прошипела она ей на ухо. — Я также знаю, чем вы там в своём пансионе занимаетесь. И я...       Ей не дал договорить громкий оклик низкого звучного голоса.       — Вирджиния, нам к Дамблдору.       — Да, папа, — откликнулась девочка, убежав вслед за скрывшейся за поворотом фигурой.       Юфимия развернулась и посмотрела на всё ещё стоящих позади неё Северуса и Эмили, кажется, тоже ошарашенных. Она хмыкнула и взяла обоих под руки.       — Вот так вот, — сказала она, — Живёшь ты такой себе пятнадцать лет, никого не трогаешь, а потом — бац! — и вырисовываются всякие родственнички.       Северус хмыкнул, но ничего не сказал.       На обеде Юфимия никак не могла сосредоточиться на еде. Хоть она и попыталась отнестись к новости спокойно, и показала себя так, будто её новоиспечённая сестра совсем не беспокоит, это было далеко от правды. Конечно, было странно думать, что у её отца больше нет детей; но одно дело — знать о возможности их существования, а другое дело — встретить их. Да и не очень-то приятно, когда тебя тыкают носом в то, от чего ты всеми силами старался избавиться. Юфимия вспомнила первый год. Бастард. Она бастард, и этого ничего не изменит. Она оглядела слизеринский стол. Об этом происшествии, слава Мерлину, никто не знает. Да и вряд ли узнает, если в том коридоре никого не было; Северусу и Эмили она могла доверять и доверяла целиком и полностью. Ещё раз вглядевшись в лица пятикурсников, она вздохнула. Несколько лет Юфимия отчаянно добивалась расположения студентов своего факультета, и, в принципе, не только своего. И у неё это вполне получилось: она лучшая. Самая красивая, самая весёлая, самая умная. Все хотят с ней дружить, все с ней общаются. Только за первую неделю сентября ей предложили встречаться несколько раз, начиная с четвёртого, заканчивая седьмым курсом. Младшекурсники, да и не только они, ею восхищаются, едва не заглядывая в рот. Конечно, она вряд ли потеряет свою репутацию, просто напомнив, что она незаконнорожденный ребёнок, которых в чистокровных семьях принято презирать. Но, тем не менее, очередное доказательство того, что для своей собственной семьи она никто, больно резало самолюбие Юфимии.       Северус и Эмили беспокойно переглянулись. Они всё это время украдкой посматривали на Юфимию, которая не съела ничего за всё время обеда, лишь смотрела стеклянными глазами куда-то в стол.       — Мими, — позвала Эмили и ласково коснулась руки Юфимии.       Юфимия вздрогнула, похлопала ресницами, смахивая пелену на глазах, появившуюся от того, что она не моргала долгое время, и посмотрела на подругу.       — Всё хорошо? — тихо спросила Эмили.       Юфимия криво улыбнулась и покачала головой: сначала положительно, потом отрицательно. Эмили обвила руками талию подруги и крепко обняла, поцеловав в висок. Юфимия тепло улыбнулась и заправила выбившуюся чёрную прядь волос Эмили за ухо.       Оставшаяся часть обеда прошла за весёлыми оживлёнными беседами. Всё-таки мало для счастья нужно: всего лишь объятия и поддержка близкого человека.       Во время обеда Юфимия внимательно оглядела Большой зал: ни за одним из столов не обнаружилось Вирджинии. Она нахмурилась: девочка выглядела на одиннадцать лет. Поэтому после обеда Юфимия сказала, что задержится, и просила Северуса и Эмили идти без неё.       — Барти, зайка, подойди сюда на минутку, — попросила Юфимия, стоя на выходе из Большого зала.       Крауч отделился от толпы третьекурсников и подошёл к девушке. Юфимия нежно обхватила его за плечи и повела вдоль коридора, по пути тихо вещая:       — Я слышала, ты очень пронырлив и ни один слух не проходит мимо тебя, — начала она.       Барти важно кивнул.       — Так вот, сегодня в школу приходил господин с девочкой. Тебе нужно разузнать, о чём они говорили с Дамблдором. Не знаю как ты это сделаешь, но никому об этом ни слова. Идёт?       Крауч секунды три помолчал.       — Что мне за это будет? — спросил он.       — Всё, что хочешь, — приглашающе ухмыльнулась Юфимия.       Мальчик немного помолчал.       — Хорошо, — кивнул он, — Если что, ты мне должна.       — Сначала сделай, что просят.       Крауч ухмыльнулся, будто уже знал всё, что нужно.       — Барти! — окликнула Юфимия, когда третьекурсник уже уходил, — Расскажешь кому-нибудь, я с тебя шкуру спущу, — грозно произнесла она, и почему-то Бартемиус ни секунды не сомневался, что так и будет.       Не зная, чем себя занять (идти в гостиную не хотелось), Юфимия бездумно бродила по переходам и лестницам. Так она добрела до коридора с горгульями, не отдавая себе в этом отчёта. Впрочем, долго скучать не пришлось; минут через десять её догнал Барти, который явно тоже был здесь, неподалёку от кабинета директора.       — Расклад таков, — начал он.       Барти изложил, практически слово в слово, весь разговор Дамблдора и её отца.        Оказывается, мистер Резерфорд был разозлён и обеспокоен тем, что его дочери не пришло письмо о зачислении в Хогвартс, хотя ей как раз исполнилось одиннадцать. На что Дамблдор мягко ответил, что «юная мисс Резерфорд», очевидно, является сквибом, так как её имя не значится в книге, в которую записываются имена всех волшебников. Мистер Резерфорд на это заявил, что такого быть не может, ибо у его дочери случались магические выбросы, свойственные всем детям, обладающим способностями к колдовству.       — Чепуха! У неё случались магические выбросы, свидетелем которых был я лично, — яростно произнёс мужчина.       Директор поднял кустистые брови и внимательно посмотрел на девочку.       — Что ж, полагаю, нам нужно проверить мисс Резерфорд на наличие магии, — Дамблдор поднялся с кресла и взмахнул палочкой.       Девочку на секунду охватило бледное, едва заметное сияние, которое потухло через секунду. Дамблдор погладил длинную серебристую бороду и опустился за стол.       — Сказать по правде, я не встречал ещё таких случаев, но слышал о них. Дело в том, мистер Резерфорд, что ваша дочь хоть и является волшебницей и, наверняка, должна была ею быть, ввиду каких-то обстоятельств родилась с ужасно низким уровнем и количеством магии. Так что, она скорее ближе к сквибу. Не думаю, что мы можем взять её в Хогвартс, ей будет тяжело идти в ногу с программой остальных студентов, — аккуратно произнёс Дамблдор, стараясь прозвучать максимально не резко и не грубо.       Юфимия истерически расхохоталась, запрокинув голову назад. В уголках её глаз собрались маленькие капельки слёз, но она никак не могла остановить приступ смеха. Когда истерика прекратилась, она даже положила руку на болящий теперь живот.       — Вот такие вот дела, — произнёс Барти, небрежно взлохматив светлые волосы. — Ну, я пока пошёл, как только придумаю, что с тебя взять — сообщу.       — Отлично, спасибо, — произнесла Юфимия.       Мистер Резерфорд, казалось, рассвирепел ещё больше.       — Вирджиния, иди погуляй, — произнёс он сдавленным от сдерживаемой злости голосом.       Вирджиния, в глазах которой уже скопились слёзы, выскочила из кабинета директора. Как только дверь за ней захлопнулась, она разревелась и спустилась вниз по винтовой лестнице, стараясь не оступиться из-за слёз, загораживающих обзор.       Юфимия увидела, как девочка, которая весь день сегодня не давала ей покоя, постоянно всплывая в мыслях, вышла из-за отъехавшей в сторону горгульи, сторожащей директорский кабинет.       Она подошла к ней и сложила руки на груди. Девочка поспешно вытерла лицо и шмыгнула носом.       — Я слышала, ты не можешь колдовать, — с усмешкой произнесла Юфимия.       Вирджиния ответила ей злобным взглядом из-под бровей.       — Не расстраивайся, всё будет хорошо, — Юфимия нежно провела костяшками пальцев по щеке девочки. — Если захочешь, можешь воспользоваться моим великодушием и обращаться за помощью. Особенно с учёбой. Я, конечно, не репетитор, но с тобой готова повозиться, — насмешливо произнесла она.       Слёзы из глаз Вирджинии полились ещё большим потоком. Юфимия смотрела, как она хочет что-то ответить, а потом заметила руку с массивным перстнем с гравировкой меча (остальное Юфимия не успела разглядеть) на её плече, заставившую девочку захлопнуть рот.       Она подняла глаза. Перед ней стоял высокий красивый широкоплечий мужчина с вьющимися золотистыми волосами и пронзительными льдисто-голубыми глазами, похожими на зеркала. Такими, которые Юфимия видела каждый день в зеркале. Он окинул её пронизывающим холодным взглядом, от которого по спине поползли мурашки.       «Неужели у меня тоже такие пугающие глаза?» — подумала Юфимия.       Мужчина осмотрел её с ног до головы, не меняя презрительно-отстранённого выражения лица, задерживая взгляд на эмблеме Слизерина, вышитой на мантии. Посмотрев на эмблему, он чуть поднял взгляд, остановившись на поблёскивающем значке старосты. Усмехнувшись, мужчина развернулся, не отпуская руки на плече Вирджинии, и зашагал прочь, не произнося ни слова, отбивая чёткий ритм каблуками туфель и чёрной тростью.       Юфимия облегчённо выдохнула. Она даже не заметила, как задержала дыхание. Итак... первая встреча с отцом прошла не совсем так, как она предполагала. Что ж, по крайней мере, Юфимия теперь знает, как он выглядит. И, Мерлин, как же они ужасно похожи.       Она посмотрела в сторону, куда только что ушли те двое, и закрыла лицо руками. Шок постепенно отступал, голова начинала соображать. Мерлин и Моргана, неужели она действительно заставила расплакаться ребёнка? Идиотка.